telepathic heart.

      Мелкое пламя на тонком фитиле свечи колыхалось по мере тихого дыхания Кана. Он, словно очарованный мелким источником природного света, наблюдал, кажется, уже с добрых полчаса: локти кололо от напряжённой позы сжатых рук, пока сложенный из пальцев замок приложился к губам. Таким же стиснутым, поджатыми в линию. Кто-то скажет, что всего лишь час лишний – не серьёзная проблема. Ёсан же воспринимал осознание того, что Чхве опаздывает и в придачу на звонки не отвечает, крайне холодно с виду. Внутри этого человека творится ураган, сносящий на своём пути все глупые оправдания и их попытки. Определённо, что-то было не в порядке. И сидеть вот так, сложив руки, учёный попросту не видел смысла. Потушив единственный на всю квартиру источник света, щелчком пальцев заставляя уже искусственное освещение заработать, домашнюю одежду вновь приходиться менять на уличную. Многим не советовали покидать дома по пришествию тьмы на Старой стороне города. Минимум освещения, банды с нелегальными оружейными разработками, которые захватывали и так столь бедные территории. Ведь на стороне этой, по большей части проживали отбросы общества, не говоря уже о тех, кто не смог занять места в ведущих корпорациях. Плюсом, процветал нелегальный бизнес-трафики, связанные с квантовыми оборудованиями, современными видами наркотических средств или же чипами памяти. В любом случае, расхаживать в столь позднее время влекло за собой возможность неблагоприятных последствий. На которые Кану, очевидно, плевать с высокой колокольни: в его руках скрывалось орудие собственной разработки, что с виду напоминало рукоять светового меча небезызвестного персонажа популярного в прошлом веке фильма. Ёсану был хорошо знаком маршрут своего парня, что не менялся с момента приобретения общего жилья. И не доходя даже до ярко-освещённого здания корпорации, учёный приметил ремонт, что перекрыл привычный путь. Обычно подобные работы происходили по мере истечения срока годности как труб, так и скрытой под землёй проводкой. И на них, однако, уходило куда меньше времени: не более дня. В горле предательски запершило, а пальцы всё так же сильно сжимали стальную рукоять. Поддаваться лишним эмоциям – не выход. Поэтому, свернув в сторону правых, узких переулков, Кан взглядом пытался ухватиться за каждую деталь. Одинаковые стены создавали ощущение бесконечного лабиринта, пока подошва берцев полностью покрывалась пыльным слоем. Вся атмосфера наталкивала на тошнотворную безысходность, пытавшиеся поглотить ум первоклассного учёного, что на нервной почве с шага быстрого перешёл на шустрый бег, словно ещё больше путаясь в бесконечных коридорах. В какой-то момент резко остановившись, внимание привлекло что-то небольшое, но яркое. Казалось, именно сейчас сердце молодого человека прекратит подавать жизненно важную пульсацию, а пронзившие ледяной ум мысли разбились, будто ультратонкая хрусталь. На разбитом смартфоне высвечивалось фото Кана: он не отключал автовызов всё это время, в надежде отыскать хотя бы девайс, что всё ещё ловил сигнал. И нашёл. Ещё никогда этого парня не бил дикий озноб, принуждающий прочувствовать дрожь по телу. Уста его подрагивали вперемешку с попытками вдохнуть нормально, ведь в горле уже засел колючий ком. Ёсан еле-еле держался дабы не закричать истошно на всю улицу, а лишнее внимание не нужно. Уже ничего не нужно. Учёный понял всё, замечая благодаря просвету экрана следы крови на земле. Если бы мозг ещё быстрее осознавал, что Чхве забрали куда-то силой, Кану проще было бы взять себя в руки. Но какое проще, когда твоего любимого человека попросту украли, словно кошелёк из заднего кармана: шустро и так нелепо. Дверь в квартиру захлопнулась на все электронные замки. Первым делом, Кан убрал свой и девайс программиста в скрытый в спальне сейф. Тяжёлое дыхание сопровождалось всё тем же тремором, отбивая какие-либо желания, даже банально попить воды. Опустившись на край кровати, учёный долго смотрел на половину, на которой всегда мог наблюдать или работающего, или спящего Чонхо, что вот-вот почувствует родное присутствие и, глаза приоткрыв, улыбнётся в манере сонной. Но сейчас на этом месте лишь серая простыня, что столь лаконично выражало всю безысходность и собственную ничтожность внутри Ёсана. Не выдержав, закинув и поджав к себе ноги, что были обхвачены крепко руками, никто не мог увидеть этого человека в столь необычном для него состоянии. От одних и тех же осознаний, потери чужого присутствия и тепла, внутри Кана словно кто-то танцевал с ножами. И по каждому органу проходило лезвие, задевая нервные окончания. Учёный никогда не позволял себе плакать, но боль поглотила разум с телом. Ему нужно было немного времени, чтобы снова начать рассуждать здраво и искать выход. Почему именно Чхве Чонхо?

***

Высокий мужчина, на пару со своим заместителем или, так сказать, правой рукой, ритмично проходил по подземным коридорам. Двери лаборатории открылись лишь после быстрой, но тщательной идентификации по биометрическим данным: индивид сканировался буквально с головы до ног, прежде чем получить одобрение системы и пройти вглубь. В белоснежной лаборатории не было огромного количества персонала: примерно человек семь от силы, что неустанно работали за пуленепробиваемым стеклом, заканчивая свою оценку перед началом эксперимента. На вид статный и пребывающий в хорошей форме мужчина смотрел с прищуром, чуть недовольно. — Изрядно потрёпанный. Неужели было так тяжело взять? — Пять натренированных человек еле-еле справились, сэр. Но, благо, с ними был объект A21, который в последствии пришлось деактивировать. Перестарался, — получая на руки прозрачный планшет, за секунды считывая информацию, чуть более юный мужчина, словно консультант, печально вздохнул. — Повреждения лёгких, четыре сломанных ребра, открытый перелом руки. Потерял много крови и его долго брал препарат. — Надо же. Не думал, что он непростой гений, но в то же время подозревал, — внимательно следя за процессом подготовления, главный исполнительный директор корпорации думал не долго. — Обеспечьте скоростным восстановлением, пересадкой органов, если необходимо. Объект необходим мне в сознании, что нужно точно продиагностировать. А далее — главная часть эксперимента. — Вы же осознаёте риск? Новое программное обеспечение способно привести к ошибкам. Объект может попросту не выжить. — Пусть сделают так, как скажу. Без риска не будет и результата, Сайрус. Разработка оптического нерва, сверх-программы IMPERIUM и центрального чипа привели к огромным потерям, к тысячи жертвам. А ещё — к высоким показателям в мировых рейтингах, что достигла лишь наша корпорация. Пора начинать двигаться дальше и привести в чувства наш главный экспонат. Сайрус всё же немного с сожалением смотрел на человека, жизнь которого оборвалась сегодня. Ведь он буквально умер абсолютно для всех и не по собственной воле, хоть сделал многое для самой корпорации. Никто не защищён от того, кто вдруг нападёт с тылу, дабы использовать. — Замена руководителя отдела программных разработок прибудет утром. Вы уверены, что Чхве Чонхо никто не будет пытаться искать? — Про это не стоит волноваться, — со спокойствием проговорил мужчина, возвращая взгляд на заместителя. — Наша главная цель — абсолютный воин. Если всё пройдёт успешно, то мы выявим лучшую формулу для создания абсолютной армии при корпорации. Поэтому, меньше слов — больше дела. Срок не больше недели. Все всё услышали, после чего Сайрус последовал за директором. Странно, что ему жаль Чхве, ведь близко знакомы они никогда не были: максимум кивали в приветствие друг другу, когда мимо проходили. Высокие показатели в работе уже давно привлекали внимание директора, словно тот оставил именно эту персону для самой сочной части. И оказался прав. "В этом мире нельзя быть слишком умным, чересчур способным. Рано или поздно, но тебя заметят. Либо замуруют, либо будешь работать на кого-то. Либо, начнёшь абсолютно другую, худшую для себя жизнь." — внутренний голос заместителя директора, по имени Сайрус, будто вещал для невидимых зрителей. Пока двери лифта закрывались, словно тяжелые веки, убирая подальше от глаз всю картину, что преобразуется уже через жалкую неделю: тогда и будет готов объект А22.