Forever dead

Моё детство было ядовитым и отвратительным… Мать ложилась спать со всеми за деньги, поэтому в нашем районе она прослыла, как отпетая шлюха. Отец развёлся с ней ещё, когда я не родилась, поняв, что с такой женщиной быть — себе дороже. Старший брат же, был психопатом, в 14 лет у него выявили сначала биполярное расстройство, а позже это вытекло в шизофрению. Когда мне исполнилось 12 лет, мать с братом попали под влияние одной из сект в пригороде нашего региона. Именно так и начались их безумные ритуалы, а потом и жертвы в виде безобидных животных. Они восхваляли каких то демонов, а я во время их жертвенных ритуалов пряталась у своей подруги — Реины. Жила она за городом, поэтому на автобусе я кое как добиралась до неё. А потому что выхода не было… либо сойти с ума со своими родственничками, либо просто самоубиться. Но я росла сильной и каждое дерьмо, происходившее в моей жизни лишь закаляло меня. Да и отец Реины — Романовский Георгий, уважаемый человек в городе, часто беседовал со мной и учил быть не слабачкой, благодаря ему в 18 лет я стала тем, кем являюсь сейчас. Убийцей. Киллером. Меня учили стрелять, рукопашному бою, манипулировать и заметать следы. Поначалу было трудно до невозможности. А дальше лиль мотивация Георга. И я стала стремиться к этому. Я хотела. Хотела внушать страх, быть опасной, хотела стать той, чьё имя жертва кричит перед смертью. Романовский прививал мне принципы не убивать детей, женщин, и невиновных людей. Я устраняла лишь тех людей, которые прогнили изнутри, людей, которые ломали жизни невинных, грабили народ и просто были мерзостью. Жалость грызла меня, но со временем я очерствела, и меня это устраивало. Реина стала для меня сестрой, единственное светлое, что было в моей треклятой жизни. Её отец считал меня уникальным экземпляром. Он восхищался собой, и тем, что сделал из меня. Он жаждел, чтобы я стала его преемницей. Ведь, Рей была безобидной девушкой. Божий ангелочек. А мои руки были багряными по локоть. Они были в крови… Они были в крови виновных. Я познавала азы бизнеса, изучала всё с безумным остервенением. Меня так устраивало. Я чувствовала, что это моё. До одного дня…