""I wash my face
For half a day but all the dirt
It loves to stay"
"Forgotten Souls" Mother Mother
- Это был единственный шанс все сделать по заданию, не смотри на меня так! - мне снова приходится работать в паре с этой тряпкой. Парень и девушка, которых я только что убила, будут приходить ко мне во снах, но выполнение задания - приоритет. Я не имею права на ошибку. Кирилл сказал, что сыворотка сможет перекрыть все мои косяки перед правительством. Нет времени быть добросердечной. -Какого хуя? Отдай мне все оружие! - скорее в страхе, чем в агрессии шипит на меня Олег. -Я прекрасно справлюсь и без него, мудила принципиальный! - взрываюсь я и бросаю в него свою кобуру с пистолетом. Олег затягивает ремень в несколько оборотов вокруг своей руки. -И ножи! Я отправляю по столу в его сторону ещё одну кобуру, нашпигованную ножами. Олег хватает ее со стола и, двигаясь в сторону холодильной камеры, пересчитывает каждый из них. -Здесь не хватает одного! - говорит он оборачиваясь ко мне. -Прости, я хотела его вытереть от крови, - язвительно говорю я, запуская последний нож Олегу вслед. Он втыкается в информационный стенд рядом с дверью. В глазах напарника пробегает искра страха, этот нож мог воткнуться в него, но благодаря моему "благородному" решению, он лишь испортил несколько заметок на пробковой доске. Олег уязвлен. Он импульсивно запускает связку моих ножей за крайнюю металлическую стойку, которая, кажется, намертво прикручена к полу. -Ты охуел?! Там мои отпечатки! -Их нет ни в одной базе,- равнодушно говорит он, проверяя, открывается ли ручка холодильной камеры. -А теперь будут, мудак! -Стой на стрёме! Сможешь же просто предупредить меня, когда услышишь что-нибудь подозрительное? - приоткрыв дверь, взбешенно говорит Олег, стоя вполоборота, пока я подхожу к нему, намереваясь все таки забрать себе своё последнее оружие. -Конечно, - строго отвечаю я, облокачиваясь на холодную стену, стараясь закрыть своей головой нож, воткнутый в пробковую доску у меня за спиной. Но мой "старший" напарник отодвигает меня в сторону одной рукой и достает нож, после чего скрывается в холодильной камере, оставляя меня абсолютно безоружную с двумя трупами, истекающими кровью. Беглым взглядом оцениваю насколько далеко за стойку Олег запустил связку ножей. Их нужно попробовать достать. Ищу по лаборатории какие-нибудь узкие металлические предметы, чтобы попробовать зацепить хотя бы один из ножей. И даже если они не понадобятся мне для драки с противником, то можно будет "случайно" запустить один в Олега и с прискорбием сообщить о его гибели на задании, поэтому ножи нужно достать любой ценой. В своих размышлениях я не замечаю тело, спотыкаюсь, падаю на руки, пачкаясь в крови. Несколько ругательств вырывается изо рта. Решаю перетащить тело девушки поближе к телу парню, чтобы они не мешались на проходе. Белый халат надетый для прикрытия сильно сковывает движения, но я мирюсь с этим: вокруг слишком много крови, сниму его, когда будем уходить. За дверью лаборатории слышится глухой шум, я понимаю, что должна предпринять какие-то действия, потому что при любом раскладе человек за дверью вряд ли будет рад двум трупам. Бросаюсь к металлическому стеллажу, теперь вопрос моей безоружности критичен, пытаюсь дотянуться, но щель между стеной и этим грёбанным металлическим ящиком слишком маленькая для моей руки, как бы я не старалась. Раздаётся звук открытия двери со стороны входа в лабораторию. По спине пробегает холодок - я больше не одна здесь, успокаивает лишь то, что это кто-то из сотрудников, так как дверь спокойно открыли, а не выломали. Я стараюсь сдвинуть металлическую стойку в сторону, но она прикручена к полу. Звук осторожных шагов в узком проходе ведущем от дверей в широкую комнату лаборатории добавляет сложившейся ситуации нервозности. До появления посетителя в зоне видимости невозможно успеть достать ножи. Мысли в голове двигаются с сумасшедшей скоростью. Бросаюсь к трупам лаборантов и мажу себя кровью. Я слишком тёплая, чтобы играть труп, но я могу быть умирающей. Чужая кровь на губах и во рту вызывает легкую дурноту - мне это на руку. Из-за волнения, которое разливает по венам адреналин, дыхание сбитое и тяжелое. Шаги совсем близко, вижу крепкий мужской силуэт. У меня неосознанно скручивает в узел все мышцы. Животное чувство страха и беззащитности поднимается в моем теле и парализует. Мужчина быстро осматривает трупы. Я не вижу его лица: мы не включали основной свет в лабротории, когда пришли, лишь точечные холодные лампы над столами немного вырисовывают силуэты. Я начинаю свой спектакль, сжимаю шею рукой чуть сильней, чтобы вызвать в голове болезненные воспоминания и запустить контролируемую, благодаря нескольким годам тренировок, панику. Посетитель приседает передо мной, опуская своё оружие... я могла бы схватить его прямо сейчас и обезвредить, но нахожусь в полнейшем ступоре. Паника перестает быть контролируемой. Он изменился, но я узнала бы его в любом случае. Волосы короче, но такие же тёмные, в глазах появилось сострадание, но они такие же обжигающе холодные. Его левая рука металлическим холодом ощущается через ткань одежды, когда он пытается со мной заговорить и приободрить. Он не узнает меня. Зимний солдат. Мой главный ночной кошмар и ужас. Я смотрю на него не моргая, потому что боюсь образов, которые мой мозг может нарисовать сейчас в темноте. На моих глазах моментально наворачиваются слезы, что неожиданно помогает мне быть более правдоподобной в моей игре. Чем больше я смотрю на Солдата, чем больше чувствую его прикосновения на своих руках, чем больше он пытается быть не собой прежним, тем ярче я ощущаю клокочущую ярость внутри. Она начинает перекрывать страх и ужас. Я сплевываю кровь со слюной, надеясь попасть ему в лицо, но промахиваюсь. Он не выглядит теперь пугающе большим, тем монстром, каким он был для меня четырнадцатилетней. Мне хватит сил его убить. Но я безоружна, а он нет. Я на эмоциях, а он нет. Самое здравое, что мне приходит в голову в этот момент - отправить его к Олегу. При любом исходе я буду рада. - В ххх...- будто бы захлебываясь в своей крови я указываю рукой на холодильную камеру,- хол... - Я все понял, - четко говорит он. Я слышу его голос впервые. Он пугающе человеческий. Мурлычащие грудные гласные и глухие согласные. На мгновенье мы встречаемся взглядами вновь. Не понимаю, как эти глаза могут выражать столько сочувствия. Я откидываюсь назад и жмурюсь, чтобы выбросить это лживое воспоминание его человечности из своей головы. Утыкаясь лбом в металлическое плечо, взывая к своим страхам, и, затаив дыхание, изображаю потерю сознания. Он слегка приподнимает меня под руки, чтобы подвинуть ближе к лабораторному столу, и облокачивается на стену. - Спасибо тебе,- шепотом произносит он, поправляет теплой живой рукой прядь моих волос, вызывая этой близостью к шее болезненный спазм мышц, и уходит. Он с грохотом срывает дверь в холодильную камеру с петель. "При любом исходе я буду рада" - повторяю я мысленно, но после честно признаюсь, что знаю, кто победит в схватке Олега и Зимнего. Я просто дала себе время прийти в себя и отыскать преимущества. Не двигаюсь с места, давя ком в груди от наплыва тяжелых детских воспоминаний: тяжелый выход из наркоза после операции, восстановление речевых способностей, полное игнорирование меня друзьями, родителями и наставниками, борьба и слёзы, борьба и слёзы. Слышу шум из холодильной камеры и решаю предпринять шаги перед тем, как сама встречусь с обновленным Зимним лицом к лицу, уже не играя беспомощность и наступающую смерть. Эмоциональная тряска заставляет действовать быстро и решительно, но тихо: я стягиваю с себя грязный халат, оставаясь в чёрных джинсах и плотной водолазке, завязываю один из рукавов халата по типу лассо, подползаю к стеллажу с другой от входа в холодильную камеру стороны и запускаю его между стеной и металлическим шкафом. С первого раза у меня ничего не выходит, но звук скребущегося о стену оружия заставляет надеяться, что из этой сумасшедшей затеи что-нибудь выйдет. В холодильной камере раздаётся выстрел и крик Олега. Я невольно вздрагиваю. - Ну, убей меня, Зимний Солдат! - слышу слова Олега. Мне нужно торопится - при любом раскладе я хочу быть вооружена. Забрасываю рукав еще раз за стеллаж. Он цепляется за один из ножей, торчащий из кобуры. Я внутренне ликую, но ощущаю, что счет идет на секунды. Никаких резких движений иначе упущу возможность вытащить хоть что-то. Слышу два глухих звука похожих на удары и снова погружаюсь в нервирующую тишину. - Побудешь здесь до приезда представителей департамента, ублюдок - слышу голос Солдата. Я не понимаю убил он Олега или нет, но осознаю, что совсем скоро он вернется сюда и что теперь любой шум может быть замечен. Ножи ближе, но недостаточно для того, чтобы дотянуться до них рукой. Я подтягиваю их еще немного к себе, но нож, за который я тянула, выпадает из общей кобуры и халат срывается. Я все еще безоружна. Зимний солдат или кто бы это не был, выходит из камеры с кейсом. Нас разделяет металлический шкаф, за которым мои ножи. Я замираю в ожидании. Хорошо, что с этой точки он не видит место, где он меня оставил. Зимний ставит кейс на стол и хватает дверь. Решаю воспользоваться возникшим шумом. Забрасываю рукав в третий раз. Безуспешно. Механический звук руки, фиксирующей дверную коробку вгоняет в меня в состояние полнейшего ужаса. Стараясь дышать спокойнее, забрасываю рукав в четвертый раз: цепляюсь ещё за один нож, кобура продвигается на несколько сантиметров ко мне, можно попробовать дотянутся. Но зловещая тишина снова окутывает меня. Слышу шаги. Замираю за стеллажом и автоматически задерживаю дыхание. Спрятаться лучше у меня уже не получится. - Вилсон, сыворотка у меня, русский агент тоже, - несколько раз повторяет Зимний солдат, подходя к кейсу. У него появился напарник, не думала, что он умеет работать в команде. Стоит всего в трех шагах от меня, спиной, думает,что выполнил своё задание. Стараюсь на него не смотреть и только слушать, чтобы не выдать свое присутствие. Зимний идет в сторону тел. По мере его удаления, я запускаю свою руку за стеллаж, кончиками пальцев ощущая метал. -Да, трое, - говорит Зимний своему напарнику. Они обсуждают жертвы. Шаги резко останавливаются. Барнс заметил мое отсутствие. Но для меня это не так критично.В моих руках есть оружие. -Не совсем... - неуверенно говорит Барнс, осматривая пол лаборатории. Я беззвучно подхожу к столу, на котором стоит кейс с сывороткой. Я могу забрать ее и тихо ускользнуть. Этот очеловеченный Зимний Солдат кажется абсолютно никчемным. Когда я смотрю на сыворотку в кейсе, то понимаю, что не могу просто так уйти. Сыворотка это одно задание, а человек, стоящий на другом конце комнаты, это то, с чем я хочу встретиться уже десять лет, чтобы отомстить. -Я надеялась, что ты словишь флешбеки от того, что я задыхаюсь у тебя на руках, - выплевываю я ему в спину. Надеюсь, Кирилл поймет мой поступок, даже если я провалю это задание. Зимний выхватывает пистолет из брюк. -Даже не думай! Иначе я выстрелю в тебя! - немного блефа в данной ситуации может мне помочь. Мой оппонент поднимает руки на уровень головы, показывая, что не собирается рисковать, затем медленно поворачивается ко мне. Вижу знакомые жесткие черты лица, теперь я точно знаю, что тот Зимний, которого я помню, скрывается там внутри. -Кто ты? - спрашивает холодно он, прищуриваясь и вглядываясь в мое лицо. Его взгляд опускается по моим рукам, он видит, что пистолета в моих руках нет, но сам не решается двигаться резко, лишь медленно опускает руки. -Руки! - говорю я, указывая на него ножом и медленно, приближаясь к нему с кейсом в руках. Он с легкой насмешкой смотрит на меня, покачивая головой из стороны в сторону в знак несогласия. -Если мы были знакомы, то ты знаешь, что нож ...- он выдыхает, стараясь пятясь сохранять дистанцию между нами - это смешно. -Оу, прости, при нашей последней встрече я была безоружна, - в глазах Зимнего мелькает сомнение. Он упирается спиной в стол, я продолжаю движение к нему, держа нож перед собой. -Я была меньше, - я подхожу к нему вплотную, подставляя нож к его шее. Зимний не двигается, кажется его тело сковали какими-то невидимыми оковами. Он напряжен, как струна. Его взгляд бегает по моему лицу, а до этого размеренное дыхание, учащается. Мне не верится, но кажется он меня боиться. -А ты был не такой тряпкой - выдыхаю я на русском, занося нож для удара. Зимний хватает своей металлической рукой моё запястье, и выворачивая мою руку. От боли пронзающей руку я выпускаю нож. Но это далеко не поражение. В одном прыжке вокруг своей руки выкручиваю руку обратно я вкладываю всю инерцию в сильный удар металлическим чемоданном с сывороткой прямо в голову Зимнему. Удар почти не выбил из равновесия моего оппонента. И моя правая рука все еще зажата в тиски. Чемодан приходится отбросить в дальнюю часть лаборатории. С трудом уворачиваюсь от удара в живот. Запрыгиваю на Зимнего, применяя стандартный захват ногами вокруг шеи. Ему приходится отпустить мою правую руку, чтобы расцепить мои ноги вокруг своей шеи. Мы с грохотом заваливаемся на пол. Удар о плитку почти выбивает из меня дух, но адреналин, шкалящий во мне на пределе, заставляет действовать дальше. Рядом со мной блестит нож. Этот блеск привлекает также и моего противника. Нож лежит на полу на расстоянии двух шагов от меня. Я разворачиваюсь со спины на живот и бросаюсь в его сторону, но металлическая рука жесткой хваткой одергивает меня вниз. И первым у ножа оказывается Зимний. Он нависает надо мной, зажимая коленями так, что я не могу пошевелить руками, а ногами не могу дотянуться до него из-за того, что он всем телом наваливается на меня. Я ощущаю, что загнана в тупик и не представляю, как из данной ситуации выбраться. Продолжаю извиваться под ним ужом, но это скорее забирает мои силы. -Успокойся, я не собираюсь тебя убивать, - Зимний упирается руками по сторонам от моей головы, опуская "трофейный" нож также на пол, - Иначе, я давно выстрелил бы в тебя. Пистолет это проще. -Ты собираешься со мной беседовать, ублюдок! - я плюю ему в лицо из последних сил поднимая голову. -Прости меня, - с сожалением и неуверенностью в голосе говорит он, плечом вытирая со щеки капли слюны, которые до него долетели. Я на секунду замираю, абсолютно выбитая из колеи: за что он просит прощение? За то что он уже сделал или за то, что собирается сделать со мной? И вообще с какой стати он просит у меня прощения, разве у киллера должны быть муки совести? Я непонимающе моргаю и прищуриваюсь. -Прости меня за то, что тебе пришлось пережить. За то, что я сделал с тобой. Это было жестоко. -Да, это был ты. И я прощу тебя только тогда, когда этот нож - я киваю, на нож у моей головы, - будет воткнут тебе в сердце, Сержант Барнс! Так ведь тебе приятнее, когда тебя называют? Ты все еще сержант? -Он смотрит в сторону чемоданчика с сывороткой, которой лежит за моей головой, игнорируя мои выпады в его сторону. Раз он так человечен, сейчас у меня может быть есть шанс воспользоваться чем-то более простым для того, чтобы выпутаться из ситуации моей полной физической беспомощности. Интересно он с кем-нибудь спал, после того как стал таким разумным? -Зачем он русским? - жестко звучит голос Барнса надо мной. -Ты хотел сказать нам, Зимний Солдат,- говорю я на русском, немного меняя тактику своих движений под ним. Я чуть приподнимаю бедра, чтобы ощущать тепло его бедер чуть сильнее, движения изменились немного, но ощущение контроля стало чуть больше. Моё дыхание перестает быть учащено сбивчивым и становится спокойным. -Я хотел сказать, что у тебя есть выбор не выполнять это задание, а у людей, на которых эта сыворотка будет направлена, такого выбора не будет,- Барнс на удивление спокойно также переходит на русский, смотря мне прямо в глаза. Момент выглядит достаточно интимно. Я даже на секунду верю в его раскаянье, но буквально сразу на меня накатывает тошнотворное чувство предательства. Зимний Солдат был прост - это был солдат, прямолинейный убийца, человек передо мной был намного опаснее. Он манипулировал моими мыслями. У каждого из нас всегда есть выбор, он смог выбраться из под воздействия контроля, значит и любой человек под воздействием этой сыворотки будет способен в случае несогласия выйти из программы. Сыворотка - это спасение от человеческого фактора, чтобы агенты не оказывались в ситуациях подобным моей сейчас. Не отказывались от рациональности в пользу своих личных мотивов. Я киваю ему, чтобы он пододвинулся чуть ближе, потому что мне на самом деле не очень легко говорить. Он немного ближе опускается ко мне. -Ты очень ошибаешься если думаешь, что Мстители или ваше правительство не воспользуются ей также, - шепчу я,- насколько ты им доверяешь? -Что ты делаешь? - спросил Барнс, сначала смотря мне в глаза, потом опуская взгляд на мои губы и медленно опускаясь взглядом к своей промежности. -Работаю с обычной мужской физиологией, тебе не нравится? - я прижимаюсь к нему бедрами настолько плотно насколько возможно. По лицу Барнса пробегает волна смущения, которая видимо также на секунды обескураживает его. Сильным движением бедер из стороны в сторону мне удается подбить его бедра чуть шире, затем быстро протащить ноги и сильным ударом коленей оттолкнуть его от себя. Я вскакиваю на ноги и в несколько быстрых шагов оказываюсь у чемодана с сывороткой, хватаю его с пола. Звук пролетающего мимо меня ножа меня не удивляет ни на секунду. Нож отскакивает с звоном от метала чемоданчика. -Ты промахнулся! -Я не в тебя целился, я же сказал, выбор - говорит он, доставая пистолет. -Что ж выбор, а что с моим напарником? - мое желание оказаться правой, заставляет совершить еще один глупый шаг. Подхожу к холодильнику и с большим усилием открываю дверь. Олег все еще лежит без сознания, но он дышит. Я бросаюсь к нему, забирая все оружие, включая свою кобуру с пистолетом. -Я ничего с ним не делал, как видишь. Хочешь, мы уничтожим сыворотку и вы оба отправитесь целыми в Москву? - ближе к холодильнику звучит голос Барнса. Я снова загнала себя в ловушку, но теперь хотя бы с оружием. -Я не могу себе позволить такой роскоши, - проверяю патроны в пистолете. Заряжен. Мысленно отсчитываю три секунды и выхожу из дверного проёма. Барнс стоит в двух шагах от меня с пистолетом направленным прямо на меня. Мы будто отзеркаливаем друг друга. В моей левой руке чемоданчик и кобура с пистолетом Олега, времени накинуть ее на себя у меня не было. -Я больше не убиваю, но я могу тебя ранить, - уверенно, но тихо говорит Барнс. -А я убиваю, - разворачиваюсь в сторону холодильника и выпускаю три пули в Олега, - если бы это делал ты, то этого могло и не случится. Я пользуюсь его замешательством, стреляю в окно и выпрыгиваю через него на улицу. Из-за ярусного строения территории университета, этаж, который из холла был первым, оказывается почти третьим и приземление болезненное: минимум надрыв связок в районе голеностопа, максимум перелом. Несколько пуль свистят мимо меня, но я хромая скрываюсь на стоянке, где меня уже ждет машина. Одна пуля задевает мне руку, но лишь вскользь, боль от ноги перекрывает эту боль стократно. -Где второй агент? - спрашивает меня руководитель нашей группы на месте. -Погиб. Сыворотка у меня! - говорю я, и машина срывается с места, еще больше отдаляясь от Стокгольма.