"Lift Me Up" / Подними меня

Райя находит ее у моста. Девушка рысцой подбегает к Намаари и останавливается на ступеньках, смотря на принцессу Клыка со стороны. Намаари сидит на земле, откинувшись спиной на каменную статую дракона, и смотрит на свои разбитые руки. Наверное, она ушла бы еще дальше, но там - за мостом - уже не было фонарей, а на улице все-таки была ночь. Райя вздыхает, оглядываясь на дворец, откуда только что пришла, и подходит к девушке, опускаясь перед ней на колени. Ей все равно на дорогую ткань, из которой была сшита парадная одежда, что была на ней. Намаари переводит на нее глаза. Она спокойна, как и всегда. Даже наливающийся на скуле синяк и рассеченная линия кожи на щеке под глазом не тревожат ее. Скоро и там появится шишка. Они долго молчат. Сказать, по большому счету, нечего. Райя не знает, что прозвучит достаточно правильно сейчас, а Намаари хорошо и помолчать. - Он был не прав, - все же шепчет Райя, наклоняясь чуть вперед. - Никто не осудит тебя. - Мне не нужно это объяснять, - ответила Намаари, снова опуская глаза. Нужно. Еще как нужно. Чтобы прийти в себя, не свихнувшись от собственных мыслей, кричащих о том, что стоило просто пропустить все сказанные там слова мимо ушей. Притвориться глухой, дать человеку в пьяном угаре говорить все, что взбредет ему в голову про ее мать и народ, про нее саму. Последнее можно было бы пустить на самотек: Намаари давно перестала обращать внимание на попытки недоброжелателей поддеть ее прошлыми ошибками. Но за все остальное она была готова заступаться так, как это делали дикие животные за своих детенышей. Вирана была строгой, иногда подавляла своим авторитетом, но в то же время никогда не ограничивала в свободе и никогда не поступала несправедливо. От женщины редко можно было получить проявление ее любви, но все-таки она это делала, и Намаари помнила каждый момент, когда женщина из вождя превращалась в любящую мать. Люди Клыка были для девушки семьей. Младшие обожали ее, старшие уважали и равнялись с ней. За это стоило заступаться. Успокаивало то, что за Намаари пошла именно Райя, а не кто-нибудь еще. Кто-нибудь, кто непременно бы упрекнул ее в несдержанности и жестокости. - Нам надо вернуться, - сказала Райя чуть громче. - Нужно обработать твои раны. - Если так переживаешь, принеси все, что нужно, сюда, - ответила Намаари. - Я не пойду пока обратно. - Ну, нет, ты пойдешь со мной. Намаари посмотрела на девушку таким взглядом, что дальнейшие уговоры отпали. - Тебя съедят звери, - в последний раз попыталась Райя. - Или ты замерзнешь. Намаари усмехнулась. Она низко опустила голову, продолжая нервно царапать мозоли на ладонях. Райя почти вздрогнула, когда услышала, как сбилось дыхание девушки. Намаари никогда не была особо разговорчивой или открытой с людьми, даже с ней - с Райей - поэтому для последней стало большой неожиданностью (почти шоком), когда принцесса Клыка коснулась рукой лица и осторожно стерла с глаз и щек слезы. - Прости, - сказала Намаари, смотря куда угодно, только не на Райю. - Ты этого не видела. Райя могла бы пошутить. Сказать что-то вроде о своей кандидатуре в следующие жертвы, если она кому-то расскажет, или что Намаари умеет плакать, вот неожиданность. Но она не стала. Вместо этого девушка подсела еще ближе и обняла Намаари, кладя ее голову к себе на плечо. Райя похлопала ее по спине. - Знаешь, что, - сказала Райя, наклоняя голову немного на бок, ближе к Намаари. - Ты молодец. Уверена, что все, кто там был, были готовы сделать то же, что и ты. А если и не все, то я точно. Намаари растянула губы в улыбке, закрывая глаза и чувствуя, как еще одна слеза скатилась по щеке. - Ты тот еще любитель хорошо подраться, - сказала она, обнимая Райю в ответ. - Ты знаешь это лучше всех. Они просидели так достаточно долго. Через некоторое время они услышали голос вождя Бенджи, который пытался их найти. Девушки вышли к нему навстречу, как ни в чем не бывало. Намаари вернула свое самообладание, снова становясь непробиваемой, а Райя натянула на лицо стандартную улыбку, в своей манере интересуясь все ли в порядке во дворце.