Триггер

Шерон очень не хочет их взаимодействия с Селби, не хочет, чтобы они хоть как-то вышли на Паурброкера, и Земо догадывается почему. Впрочем, его планам это пока никак не мешает, поэтому он, будучи хорошим психологом, решает ей подыграть. - Не думаю, что договор с Селби теперь имеет смысл, - пожимает плечами он. Баки с Сэмом синхронно поворачиваются к нему, не веря, что он так быстро сдает позиции всезнающего проводника Мадрипура. Шерон удовлетворенно кивает. - Нам надо просто разминуться с Селби, встретиться с производителем и выяснить все необходимое, - продолжает Земо. Баки смотрит на него с сомнением, пытается прожечь взглядом. - Я прекрасно работаю в команде, - дружелюбно улыбается ему Земо. О произошедшем между ними он старается не думать. Всякое бывает. Взаимное удовлетворение, навеянное моментом и долгим воздержанием у обоих, вообще не является проблемой. Проблемой являются последствия, с которыми теперь приходится разбираться и в которые совсем не хочется вмешивать Баки. Земо, по сути, заботливый человек, он всегда это осознавал и осознает до сих пор. Он всегда заботился о близких, а из всех оставшихся в живых, Баки более всего подходит под это определение. То, что его считают злодеем, что же… Это всего-навсего серая мораль, мораль победителей, которые окрестили себя правыми. Для Земо же справедливость, прежде всего, в том, чтобы невинные не страдали, а виновные были наказаны. Он видит, что Баки стоит на грани и не ломается исключительно из собственного упрямства. Огласка произошедшего между ними может повлечь непредсказуемые последствия для его психики, особенно, на фоне ее явной нестабильности. Стыд, самоуничижение, чувство неуверенности и страха осуждения, проблемы принятия своей тяги к однополым отношениям, список можно продолжать долго-долго, а Земо бы не хотелось доставлять Баки лишние проблемы. Они решат все, что должны, разберутся с сывороткой и суперсолдатами и все закончится. Так, как должно было закончиться еще в Сибири. Ему задолжали пулю, и он надеется ее получить. Естественно, он прикинул примерный план действий. Шерон умная девочка, но она зря решила играть именно с ним. В чем он был хорош, так это в деталях. Поэтому, когда он метко и ни секунды не сомневаясь стреляет в голову производителю сыворотки, возомнившему себя Богом, их договорённость все еще не нарушена и оба они это понимают. - Я знаю, где может быть Карли, - говорит он, подогнав машину. Бьет этими словами Шерон наотмашь. - Мы не закончили, - только и отвечает она. - Не сомневаюсь. Баки следит за Земо внимательно, ловит каждое движение, взгляд, жест. Они, с того самого момента у Селби, практически не разговаривали, только коротко, по делу, без эмоций. Баки сам не знает, что ожидал от Земо, но точно не подобного покорного смирения. Земо принял правила игры, с уважением отнесся к его решению, и с одной стороны это не могло не радовать, а с другой… С другой, это раздражало, царапало где-то под ребрами и от этого Баки злился на себя только сильнее. Злился на себя все четче и четче осознавая, что еще тогда, в тот первый момент, когда их глаза встретились через стекло камеры, в которой был заперт Земо, что-то внутри него шевельнулось. Какое-то больное чувство преданности и нужности, которое, по всей вероятности, не смогли выжечь из него Дора Милаж. Считает ли он Земо злом во плоти? Нет. И никогда не считал, злился, что снова стал для кого-то инструментом, но отчасти даже понимал решения и поступки Земо, не осуждал это уж точно. Уж кто не имеет права кого-то осуждать, так это он. Когда самолет приземляется в Риге, Баки видит, как Земо весь подбирается, напрягается, вдыхает всей грудью, судорожно, словно не веря в происходящее, стоит ему только сделать шаг из самолета. Держится при этом он прямо и уверенно как обычно, говорит о деле, но что-то неуловимое в нем меняется, словно ему физически больно находиться близ родной земли. Они совсем недалеко от стертой с карт Заковии. И когда Баки замечает слежку Дора Милаж, единственное, о чем он может думать – это выторговать немного времени для него. Для дела, уговаривает он сам себя, только для дела. Проблема в том, что Баки уверен, когда дело будет сделано, он точно также будет противиться подобному финалу. - Как ты мог освободить его? - Он манипулирует тобой. - Осторожнее с ним. - Он опасен. Чужие голоса, чужие мнения, чужие доводы, но Баки упрям. - У тебя двое суток, - говорит он, возвращаясь. Земо лишь спокойно кивает, соглашается так, будто они говорят о чем-то совсем не важном, бытовом. Баки не разрывает зрительный контакт, ждет хоть какого-то знака, какой-то эмоции, которая могла бы доказать, что Земо что-то задумал, что он манипулятор, что он не хочет сдаваться. Но правда в том, что тот огонек уверенности и силы, который появился в глазах Земо у Селби, погас. Он это заметил. Заметил, как Земо из расслабленного и сильного хищника превратился в усталую и полную какого-то нездорового фатализма тень себя самого. - Ничего не скажешь? - Я никуда не денусь, не беспокойся, - Земо спокойно делает глоток чая и пожимает плечами. Баки не выдерживает, срывается, злится и на себя, и на него, и на весь этот гребанный мир, в котором все так безумно сложно. Приближается молниеносно, в несколько быстрых и резких шагов, выхватывает чашку из его рук и бросает в ближайшую стену. Фарфор со звоном разлетается по комнате. Сэм, наблюдающий за происходящим, как умный человек, решает не вмешиваться. То, что между Баки и Земо что-то происходит – неоспоримый факт, в подробности которого он не хотел бы вникать. - Я и не беспокоюсь, - зло выдыхает Баки. - Тогда чашка зря пострадала, Джеймс. Баки чуть потряхивает, он сжимает челюсти так, что зубы скрипят. Сэм тихо покидает комнату. - Почему ты злишься? – Земо, в давно предсказуемой манере, склоняет голову набок. – Тебя злит то, что я делаю все, как ты хочешь? Или то, что на самом деле тебе не за что на меня злиться? Баки делает еще шаг вперед, нависает над ним опасно, угрожающе, дышит тяжело. Все, что видит Земо – плохо контролируемое бешенство. - Что ты хочешь, чтобы я сделал, Джеймс? – уже не скрывая раздражения. – Пустил себе пулю в лоб? О, не беспокойся, как только все эти самопровозглашенные божки исчезнут, я не буду медлить с этим. Эти слова бьют Баки под дых. Именно их он и боялся услышать. Именно они, этот обыденный тон, эта легкость, с которой Земо их произносит, становятся последней каплей. И Баки целует его. Только заткнись, думает он. Заткнись и никогда такого не говори. Заткнись и даже не думай об этом. Так же как в тот раз, срывается в пропасть, сдается самому себе, своей слабости. Земо замирает, раздражение резко уходит, сменяясь на щемящую нежность. - Тихо, - говорит он, разрывая поцелуй. – Тщщщ, подумай хорошо. Вокруг полно вариантов получше. Баки на это только нервно смеется. - Я не знаю, что мне делать, - просто говорит он. Правду в такие моменты говорить легко. Кроме нее ничего и нет. Земо кивает. Понимающе, ласково, непривычно. - Я помогу тебе. - Чем? - Баки отходит на пару шагов назад, трет лицо до красноты, как будто спросонья. - Чем ты можешь помочь? - Разобраться. И Баки удивляется насколько спокоен и ласков Земо в этот момент. И это первый раз, когда он и правда может представить того в амплуа порядочного семьянина, любящего мужа и хорошего отца. Четко видит границу, которую в душе Гельмута Земо прочертило горе. - До сих пор есть вещи, являющиеся триггерами для тебя, секс в данном случае просто создает наилучшие условия для их сработки. Я научу тебя справляться с этим. Так, чтобы никто и никогда не смог это использовать против тебя. Тебе ведь хочется подчиняться кому-то, да? Ты привык к этому. Тебе это нравится. Одна команда и ты, при нужных обстоятельствах, готов сдаться? Баки молчит, смотрит куда-то сквозь Земо и думает, что ему никогда не хватит моральных сил, чтобы ответить. - Govori, soldat. - Да. Попался. Ну, конечно. - Я научу тебя получать удовольствие от обратного. От контроля. И триггер перестанет быть триггером.