Клан Бессмертных Хамато

Первая версия их поцелуя. Сурет тонул. Буквально тонул в презрении к себе.. Русская под коркой американской душа боялась так любить. Он боялся кому-либо доверять, что сделало его застенчивым в моменты близости именно с такими, как он. С другими он мог всё, что только угодно. Но с ним нет. Какая-то неведомая сила сдирала моментально его позиции, заставляя быть тем, кто он есть. А кто он? Ребёнок, которому нужно внимание, забота и любовь. Кому нужна пара добрых рук, пусть они будут холодными, но исполнят свою задачу так, как надо. Почему он должен всё знать сразу? Хватать с первого раза? Быстро адаптироваться, не имея возможности научиться этому хоть в теории? Сразу практика, ещё и угадай, в чём именно. Извлеки урок и запомни его. Невозможно не запомнить, как обучали, сложно извлечь хоть что-то.. Внутренний холод, что поселило в нём вечное одиночество, воспитал его. Учил воровать во благо себе, врать во благо себе, забыть о том, что он чувствует.. Всё во благо себе. Даже с такими правилами, Сурет оставался внутри добрым, скрывал это тщательно, даже когда хотелось заботиться о ключевых знакомых, он сдерживал свою натуру омеги, что мечтала хоть раз испытать на себе каплю любви. Отец не давал должного, братья не общались с ним почти с пелёнок.. Кто мог его ознакомить с этим лучше, чем сериалы по телевизору, где мама укачивает малыша и целует в щёку перед сном мужа, говоря эти три слова? Никто. Сурет не стеснялся таких моментов, он плакал из-за них. Его не любили откровенно. Показывали это ему перед носом. Он и выучил это.. Что никто его не любит. Никто. Не любит. По началу было так больно.. Больно осозновать, что он никому не нужен. Для чего он тогда родился? Может, он нагрешил в прошлой жизни, а в этой отбывает грехи? Или нет? Сейчас Сурет терялся в сомнениях, но не мог продолжить мысли. Это касание заставляло всецело молчать, отрезало возможность к тому, чтобы вспомнить пути дальнейших действий. Прикосновение его губ к его собственным. Реакция Сурета впервые его подвела, он не знал, что делать.. Он и не думал об этом. Тело словно забыло об этой функции. Он простоял покорным камнем, пока Полночь не отстранился, и то на сантиметр. — Я люблю тебя и потому, забочусь о тебе, даже когда ты не просишь об этом. Он это сказал ему? Не кому-то другому? Точно? Сурет впал в ещё больший ступор. Нет, не потому, что никто не признавался ему в любви, а потому, что он знал "Меня никто не любит". Тогда почему он воспринял эти слова за искренность? Можно ведь и сыграть такое, если быть хорошим актёром. А он актёр? Смотреть широко распахнутыми глазами было нельзя, ведь он скрывает чувства, но сейчас всё против него. Реакция покинула, мозг не работает мысленно, автомат завис, а он сам.. Ребёнок без опыта. — Я.. Почему он хочет ответить? Любовь была очевидна. Полночь действительно заботился о нём часто, в глухую. Пропускал все ругательства и возмущения мимо ушей, словно не знал о том, что это вообще говорили. Однако, это упорство, стремление, та действительно тихая и такая важная помощь.. Та самая ночь, когда у Сурета произошла истерика от кошмаров. Когда ему приснился отец, что снова бил его кнутом. Он остался с ним по его жалкой просьбе. Сурет меньше всего желал это произносить, но Полночь внушал больше доверия, чем кто-то другой, даже Лакотто. Даже не смотря на дружеские отношения, Сурет боялся просить о помощи Архидемона. Тот случай, когда он просто мёрз.. Полночь накинул на него плед. Всё это также заставляло его ощутить странные чувства, ощущение безопасности и чего-то ещё, что желало по своему отблагодарить. Что-то трепетное, тихое, трепещащее сейчас внутри Демона. Оно отвечало взаимным на эти три слова, так радовалось. Такое странное тепло, что заставляло его краснеть. Оно крутило на языке Сурета свои слова. — Тоже.. Л-.. Люблю тебя.. - сказал он, не понимая, что он делает. Почему он послушал это чувство и сделал так, как оно велело? Почему он сказал это? Так стыдно, хоть он не врал.. Одновременно приятно то, что его прижимают к себе. — Могу.. Поцеловать тебя ещё раз? - спросил Полночь, оставаясь увереным. Полночь просто слегка приподнял углы губ, когда задавал вопрос, почему Сурета это радует где-то в глубине души? Почему он хочет второго раза? — Можешь.. - шепнул он уверенно, зная чего хочет. Сурет хотел, чтобы его поцеловали, ещё раз. Те уста, чей хозяин любит его. И Полночь уверенно целует его с душой, искренне. Пламенно.. Сурет незадумываясь отвечает, хоть и не умеет. Ему нравится, он хочет. Потому, что тоже, всё-таки любит его. Слегка покалывает в плаздроне на месте сердца, но Сурет почти необращает внимания. Он и не думал никогда о том, что лишь одно прикосновение может осчастливить и так внутри согреть его, как и нравиться. Это возможно? Ещё секунда и Полночь вновь отстраняется, Сурет, что неожидал этого, как и не понял, потянулся за ним от чего Полночь смог отпрянуть на миллиметр. Сурет замечает, как на щеке Полночи уже исчезает золотистое пятно в форме эмблемы волка. Он проводит по щеке Полночи пальцем, сразу, как исчезает метка на щеке. После, уже забыв о своих позициях вовсе, оглаживал эту щёку ладонью, не скрывая своей улыбки. Редко он делал это искренне. Метка выбрала его и теперь Сурет принадлежит ему по праву. Осознание, что он в хороших руках делало Демона спокойным. Метка была одной из причин, почему ему нельзя было влюбляться. Но теперь ему незачем волноваться. Избранный найден. Сурет робко положил весящую до этого просто так руку на плечо альфы. Омега ранее представлял, как он будет стоять рядом с избранным вплотную, если найдёт его. Больше всего понравилась версия ладоней на плечах. Сейчас это смотрелось даже как-то романтично и красиво. Плечо Полночи было крепче и шире, не говоря о в меру накаченном теле и более высоком росте. Сурет казался себе чуть меньше обычного. Разница роста играла роль. Сурет прижался к нему сам, утыкаясь носом в шею и закрыв глаза. Полночь приобнял его, наблюдая за реакцией Демона. — Крепче.. Если можно. — Как хочешь. Полночь обнял Сурета так, как омега просил, то есть по крепче. Устремляя взгляд вдаль, он думал о том, что вот так стоят два мутанта идиота и просто взирают на небо, а люди, что спят в своих каморках, даже не подозревают о них.