Проблемы извращённого характера

Самаэль оторопел, шокировано замерев и неловко сидя, не зная что делать. Ева сминала его губы, вызывая очень смешанные чувства от лёгкой паники до смутного любопытства. Ангел неровно дышал, напрягшись всем телом. Женщина переползла на его колени, ласково огладила ему лицо, игриво подмигивая. ⸺ Ты же такого ещё ни с кем не делал, правда? ⸺ на его кивок Ева радостно улыбнулась, что-то в её облике выдало гордость и даже непонятное злорадство, ⸺ Хоть где-то я буду первая... Первый человек в мире, познавший ангела, ⸺ пробормотала она с трепетом больше для себя, чем для него, ⸺ не бойся, я тебя всему научу. Несмотря на это, Самаэль боялся. Смущённый, он совершенно не понимал как на такое реагировать, а потому беспомощно сидел, ожидая дальнейших действий человека. Душу свербило беспокойством, её будоражила вся эта странная ситуация, отторгающая, не неприятная. Ведь женщина же не заставляла его подчиняться, да? ⸺ Эм... Эй, Ева? Если я сейчас захочу уйти, я же могу это сделать и всё будет в порядке? ⸺ А? ⸺ она разочарованно посмотрела на него, ⸺ ты не хочешь? Конечно ты можешь уйти, я же не собираюсь кого-то к чему-то принуждать, я просто хочу повеселиться. Я обещаю, что это будет приятно, просто доверься. Самаэль тяжело выдохнул, но всё-таки немного расслабился и кивнул, давая негласное разрешение. Ева обвила его шею руками, как можно ближе прижимаясь и медленно целовала в губы, уже опухшие от этого. Самаэль почти не отвечал, ибо так неумело это делал, что ему было стыдно за себя, хотя женщина и сказала, что всё в порядке. Она выглядела такой разгорячённой, жадной и красивой и внутри у ангела всё трепетало. Он мог только дрожащими руками осторожно обнять её за талию, неуверенно и скованно. Ему почти нравилось то, что происходило. Первый приступ ошеломления прошёл и теперь Самаэль просто хотел "повеселиться", как обещала Ева, внезапно оторвавшаяся от терзания его рта для того, чтобы стянуть с него тунику. Женщина толкнула Самаэля и они рухнули в мягкую траву, распластавшись по земле. Он лежал на спине, а она сидела сверху, мутным взглядом обводя обнажённый торс ангела. Ева склонилась над ним, оставляя на теле лёгкие поцелуи, завороженная и мало что соображающая. Шептала что-то о том, как он прекрасен, сама себя не слыша. Трогала крылья, зарываясь в белый пух, тёплый и манящий, источающий настоящий божественный свет. Их долго колотило, долго носило по волнам удовольствия, пока человек и ангел сплетались в одно целое. Это было совершенно новым чувством, совершенно новым миром. Где чья рука, где чья нога? Они не могли разобрать, когда мысли склеились в непонятные смазанные звуки в их головах. Время будто перестало существовать, как и всё вокруг, кроме человека и ангела, растаяли даже имена. Они лежали рядом, взявшись за руки и молча глядя вверх на застилавшие космос пышные кроны деревьев. Ева чувствовала себя вымотанной, но такой довольной. Уже давно она не испытывала такого удовлетворения, если вообще когда-нибудь испытывала. Адам обычно не заботился о том, чтобы ей было хорошо, больше сосредоточенный на себе и своей ненаглядной Лилит, чтоб она в канаве утонула. Женщина сонно повернулась к Самаэлю, блаженно улыбаясь: ⸺ Ну что, тебе нравилось? ⸺ Я... Ох, да! Это было потрясающе! Хотя я даже не знаю, что это было, эм, но спасибо. Ева хихикнула,с нежностью сжав ладонь ангела в своей. ⸺ Это тебе спасибо. Почему Адам не может быть таким же милым? Это было бы так прекрасно, эх. Эй, Самаэль, ты же ещё придёшь, правда? Пожалуйста? ⸺ Приду, если желаешь. Эм, мне столько хочется спросить у тебя. И столько рассказать, ты же будешь слушать? ⸺ Конечно, ⸺ Ева ухмыльнулась, ⸺ в перерывах между нашими играми. И Самаэль приходил снова и снова, пока никто не следил, слишком занятый своими делами да проблемами. Он много общался с Евой, находя в этом утешение, когда ситуация в семье такая нервная и жуткая. Он не совсем понимал, в каких вообще отношениях находится с новой человеческой подругой, сомневался в том, что делал, особенно когда ловил настороженные взгляды матери после очередного похода в Сад. Самаэль ненавидел хранить секреты и что-то скрывать. Он просто не мог держать это в себе. Ангел понимал, что нарушает приказ отца и причём довольно часто, но расставаться с Евой не хотел. В конце концов, он решил поговорить об этом с Михаилом. Это не закончилось хорошо... Близнец не долго слушал его рассказ, прежде чем начать возмущённо кричать и бросаться обвинениями, а потом решительно пошёл к их отцу. Это было неожиданно. Это было обидно и несправедливо. Папа был сильно зол, когда узнал. Он ругался, читал лекции и скрипел зубами, выгнал Адама с Евой из Рая, но так и не объяснил Самаэлю, что же он сделал настолько ужасного. Да, он нарушал правила, но ведь они с Евой не занимались чем-то греховным, чем-то неправильным! Им было просто весело и приятно вместе, как здесь ему не было ни с кем уже продолжительное время! Нечестно, нечестно и глупо. Ему даже не могли назвать нормальную причину, по которой нельзя было ходить в сад и общаться с людьми, ссылаясь на то, что он якобы ещё ребёнок, не способный принимать собственные решения и не способный даже понять объяснения, если ему их предоставят. Сначала было так грустно, но потом. Потом Самаэль начал сердиться. *** Ангелы думали, что это отец был чрезвычайно зол, но никто не мог догадаться, насколько в ярости была Богиня. Гнев кипел в неё, бурлил и заходился истошными воплями, когда рядом не было никого, кто мог бы услышать. Чувства, направленные на людей, ставших для неё самыми омерзительными тварями во всём мире. Ненависть была настолько концентрированной, что могла бы задушить её, если бы Богиня не обладала своим невероятным могуществом. Ей хотелось рвать и метать, но она стойко держалась, проглатывая злобу и оставаясь спокойной. День, когда они с мужем узнали про Эдемские похождения, стал днём начала дикого презрения Богини к человечеству. Тем не менее, она действительно не подавала виду при детях, что её это беспокоит. В этом беспорядке она увидела для себя одну возможность, которая вдруг показалась ей отличной идеей. Итак, у неё был план. Если бы Самаэль пошёл против Бога, а она была бы на его стороне и они бы победили, значит, Богиня бы была единственным существом во всём Творении, кто мог бы устанавливать здесь законы бытия. Она бы уничтожила проклятых людишек. Она бы объявила, что в их с сыном связи нет ничего плохого. Они бы даже смогли пожениться, обустроили бы мир так, как хочется, не считаясь с мнением поверженного Бога. А этот случай, когда её муж был настолько разозлён, его эго было так задето, когда он ничего не объяснял и впринципе вёл себя так, был невероятно удобным. Богиня поддерживала Самаэля, успокаивала и обнимала, в полголоса разговаривая с ним, уверяла, что он прав в том, что не заслуживает наказания за свои безобидные встречи с Евой (сквозь тошноту и гнев), что очень даже может делать собственные выборы. Она указывала на то, как сейчас плохо всё в их семье и это вина Бога. Пугала перспективой тирании в будущем, играясь со страхами своего ребёнка легко и уверенно. Манипулировала его чувствами к братьям и сёстрам, пока наконец не добилась решения Самаэля устроить восстание. Оно не шло так хорошо, как Богиня надеялась. Муж всегда был гораздо сильнее её, а ангелы отказывались драться в полную силу, не желая вредить друг другу. Богиня нервничала и злилась, понимая, что её задумка проваливается. Она не вмешивалась. Все эти эмоциональные бури уже довели её до грани, извели полностью и сил не осталось. Слёзы текли ручьями из глаз, невидяще смотревших перед собой. С болью женщина осознала, что просто напросто набросится на сына и не сможет себя сдержав. Она навредит ему. Она будет ужасна, она будет отвратительна и неконтролируема. Богиня просто не могла позволить, чтобы это произошло. Поэтому Самаэль должен был покинуть небеса. Восстание почти не принесло разрушений, но всё-таки ощутимо повлияло на город. Было несколько несерьёзно раненых ангелов, но в основном никто не пострадал. Господь бушевал, хотя понимал, что это было его виной, то, что всё дошло до такой степени. Он собирался поговорить с Самаэлем, выслушать его мотивацию и попробовать объяснить свою, но жена остановила его. Богиня сидела напротив Бога, рассказывая придуманные вещи, будто Самаэль сломал Уриилу крыло, хотя она сама сделала это недавно, будучи незаметной для него, уверяла, будто бы Светоносный намерен сражаться ещё упорней и более жестоко, что он будет даже убивать. У него не было причин не доверять ей на самом деле. Бог слушал всё это с ужасом, не понимая, как мог его милый маленький мальчик стать таким. Что произошло? Что он упустил во всей этой истории? Сквозь долгие мучительные размышления Господь объявил: ⸺ Коли Самаэль хочет причинять насилие, так пусть удёт в то место, где это станет его работой. Навсегда в Ад. Этот приговор причинил ему много боли, Бог не мог посмотреть на сына, не чувствуя себя глубоко раненым, не мог заставить себя поговорить с ним, а потому указание Бога зачитали Самаэлю Аменадиэль и Гавриил, изображая на своих лицах безразличное презрение. Богиня сидела в Зале Суда в это время, отказываясь поворачиваться к своему бедному обвиняемому ребёнку, едва справляясь с громогласным голосом вины. Он в отчаянии пытался дозваться до неё, до отца, не понимая, за что с ним так обходятся. Закованный в звенящий цепи, брошенный ангел. Михаил увёл его, замолчавшего от бессилия. Увёл, чтобы доставить в Ад. Богиня не выдержала и зарыдала, тогда Азраил прижалась к ней, присоединяясь к плачу. Богиня чувствовала себя ещё хуже от этой поддержки. Это она всё устроила, чёрт возьми, это её бремя. Богиня так надеялась, что если Самаэля здесь не будет, то она сможет отпустить к нему свои больные ужасающие чувства. Но этого не случилось. Она мучилась, истерила и неистовствовала, теперь не сдерживаясь особенно. Не за чем. Отсутствие сына было таким душераздирающим, что трудно было не кричать большую часть времени. Она так хотела его снова увидеть, коснуться, хотела, хотела, хотела... Ей нужно было вернуть его. Вместе с тем Богиня вымещала на ненавистных ей людях свою боль и ярость, насылая страшные болезни и стихийные бедствия. Она убивала без разбору и жалости, пока наконец её не сослали в Ад и не заперли в камере. В первые за многие тысячелетия Богиня почувствовала облегчение, будто получила то, что заслуживала. Она чувствовала душу Самаэля так близко к своей. Она была счастлива.