***
Все защитные амулеты с нанесенными на них символами, розданы заклинателям. Старейшины уже были на местах и готовились к установке амулетов. Все должно было начаться с заходом солнца. Доменика вертела в руке тринадцатый камень. Нанесенная на него золотой гравировкой руна защиты поблескивала, отбивая последние солнечные лучи. – Самое сердце небес… – проговорила она, подойдя ближе к огромному столу в зале заседания, – Интересно, это было запланировано при строительстве или случайно совпало? – Это место строили ангелы. Совпадений тут нет, – Мальбонте следил за всем, что она делала. Солнце залило горизонт огненным заревом и Доменика поместила амулет в заранее подготовленное углубление в центре стола: – Сlaude spatium tenebrarum et malum, – полушепотом произнесла она. Руна на камне засияла. Из нее заструился мягкий желтый свет и устремился вверх. За окном появилось такое же свечение. Оно покрыло собой все небесное пространство. Свечение продлилось несколько секунд и постепенно рассеялось. – Жаль мы не можем проверить насколько он будет устойчив, – Доменика с восхищением наблюдала за происходящим снаружи. Мальбонте задумчиво разглядывал горизонт, а затем обернулся к ней: – Можем, – он направился к выходу, не став объяснять сказанного. – Эй! Мне же интересно! Что ты собрался делать? Мальбонте остановился у двери и долго молчал. – Проверю на прочность твой барьер. – Собираешься атаковать его своей тьмой? – предположила она. Он едва заметно кивнул и вышел за дверь. Доменика сперва застыла, но спустя мгновение поспешила догнать Мальбонте. Ее разрывало любопытство. Не только проверить прочность защиты, но и увидеть на что способен нефилим. Пока они взлетали за пределы Цитадели, она вспоминала как однажды видела его совершенно другим. Когда его взгляд изменился, а лицо покрывала паутина тьмы. По коже прошел холодок. Она понимала, что это был не предел. Мальбонте способен на большее и от осознания того, какой может быть его сила, стало жутко. Они вылетели за границы купола. Он с легкостью пропустил бессмертных. Доменика отлетела немного подальше, чтобы не мешать и самой случайно не попасть под удар. Мальбонте долго осматривал мерцающую преграду на пути к небесным городам. Кивнув каким-то своим мыслям, он отлетел назад, но крылья его не двигались. Вокруг него заклубилась тьма. Она парила вокруг него и ожидала приказа атаковать. Его глаза почернели, а по лицу и ладоням поползли черные полосы. Доменика затаила дыхание. Он был совершенно без эмоционален, будто надел на себя каменную маску. Он взмахнул рукой и неистовый поток черной энергии устремился к главному зданию Цитадели. Атака напоминала огромное цунами, что могло снести собой целый город. Доменика проследила за потоком и непроизвольно взвизгнула, когда тьма столкнулась со щитом. Барьер не пропустил атаку, заискрился и затрещал как поврежденный провод, соприкасаясь с черной субстанцией. Она растеклась по поверхности барьера и стала постепенно исчезать. Она перевела взгляд на Мальбонте. Выражение его лица не изменилось. Все тоже отсутствие эмоций и почерневший взгляд. Казалось, что его глазами на мир смотрела бездна. Мальбонте опустил руки, но черные клубы все так же парили вокруг него. Зрелище ужасало и будоражило. Доменика не могла отвести взгляда от представшей перед ней картины. Страх и восхищение, желание коснуться к неизведанному и одновременно порыв скрыться как можно дальше. Мальбонте повернулся к ней. Пустой холодный взгляд самой тьмы заставил сердце бешено колотиться. Она махала крыльями лишь рефлекторно, удерживая себя в воздухе. «Он и есть сама тьма… Контролирует ли он себя в таком состоянии?» – она тяжело сглотнула под пристальным пронизывающим взглядом: «Он бы не позволил мне лететь с ним, если бы для меня это было опасно. Но чего тогда он ждет?» Доменика набралась смелости и подлетела к нему. Он наблюдал за каждым ее движением и молчал. Непризнанная протянула руку к его лицу, но остановилась, не решаясь прикоснуться. Мальбонте немного склонил голову, ожидая ее реакции. У нее возникло ощущение, будто он сейчас смотрел прямо в ее душу, переворачивая там все верх дном и отыскивая все страхи и самые сокровенные чувства. Между ее ладонью и его кожей оставались миллиметры. Доменика ощущала тепло исходящее от него, но искала в себе остатки решимости. «Ты хочешь знать, как я отреагирую?» – она искала хоть какие-то видимые эмоции, чтобы понять чего стоит ожидать. Доменика еще немного сократила расстояние между ними и коснулась его щеки: «Может мне и не по себе от такого амплуа, но я ему доверяю». Она едва заметно улыбнулась и немного успокоилась. – Боишься меня? – в голосе не было эмоций так же, как и выражении лица. Он никак не отреагировал на прикосновение, но заданный вопрос прозвучал грубо. Ей казалось, что голос Мальбонте изменился. Она провела пальцами по его щеке, оглаживая скулу: – У меня сейчас много эмоций, – честно призналась она, – боюсь ли? – она немного нахмурилась, размышляя над вопросом и положила вторую ладонь на его плечо, – Нет, не боюсь. Мальбонте хмыкнул. Ее ответ прозвучал убедительно, но слов было не достаточно. Ему нужна была правда, а не ответы, которые он бы хотел услышать. Черная паутина с его лица, подобно живому существу, переместилась на руку и медленно поползла к ее плечу, оставляя за собой легкое покалывание. Сердце забилось чаще, но Доменика не отпрянула. Она внимательно следила за черными, растекающимися по ее телу полосами, а Мальбонте следил за ней. – Когда-то я уже отвечала тебе на этот вопрос, – она вновь подняла взгляд, – мне становится не по себе, когда ты злишься и я испытываю страх, но, – Доменика сократила и без того малое расстояние между ними, смело заглядывая в бездну его черных глаз, – я доверяю тебе. Если хочешь навредить мне… – Уверена? – он перебил ее, схватив за талию и крепко прижав к себе. – Уверена, – она ответила тихо, задыхаясь от переполняющих эмоций и осознав истинную причину своего страха. Она боялась не самого Мальбонте. Она боялась ошибиться. Боялась, что ее доверие обернется для нее бедой. Его взгляд начал меняться. Тьма отступала, возвращая Мальбонте привычный облик, но его взгляд все так же не проявлял эмоций. Повинуясь порыву, Доменика коснулась его губ своими. Неуверенно, мягко, почти невесомо. Стук собственного сердца отбивал в ушах. Дыхание перехватило, когда она ощутила, что он отвечает ей и берет под свой контроль поцелуй.***
Чернокнижник крушил все вокруг себя. Его рабочий стол был перевернут. Книги и личные записи разлетелись по полу. Генри уперся руками в свой сундук. Пальцы стали сжиматься в кулаки, с силой царапая по деревянной крышке ногтями. Он не знал, что делать дальше. Не знал как спасти себя от расплаты. Он не осознавал всех своих ошибок и не чувствовал угрызений совести. Его черная прогнившая душа могла испытывать скорбь только по отношению к себе. И только себя он жалел. Генри не волновала дальнейшая судьба мира. Не волновало, что произойдет когда Шепфамалум выберется из темницы. Чужие страдания и боль не значили для него ничего. Чернокнижник хотел власти и могущества, беспокоясь только о своей шкуре. Шакс не стал слушать его теорий, всецело сбрасывая вину за ошибки только на плечи Генри. Это был его конец. Он не мог сбежать из лагеря, не мог отступить и не проводить последнего призыва. Но сможет ли он успеть скрыться до того, как Шепфамалум доберется до него? Способно ли вообще что-то уберечь от создателя тьмы, когда внутри тебя самого только тьма?***
Доменика вернулась в свою комнату после тренировки, почему-то не ощущая усталости. Она быстро приняла душ и взялась за книги, внимательно изучая написанное о Бифронсе. «Вассаго сказал, что он поднимет мертвых» – Доменика барабанила пальцами по поверхности стола: «Здесь пишется, что он перемещает тела умерших из одной могилы в другую» – она потянулась за другой книгой: «А здесь говорится, что он зажигает над ними свечи. Ничего не понимаю! Это что, восстание зомби будет?» – Бред какой-то… – она потерла руками лицо, – Вассаго еще приходит в себя после ритуала. Да и сумет ли он сейчас разъяснить этот текст? В дверь постучали. Она среагировала не сразу, будучи погруженной в собственные мысли. Стук повторился более настойчиво. Доменика, будто опомнившись, обратила свое внимание на дверь и пригласила стучавшего войти. В комнату заглянул один из стражников и сообщил, что к ней пришли гости. Он не стал дожидаться ответа и отошел от двери, пропуская во внутрь демона, непризнанную и ангела. – Привет, – Тесса робко улыбнулась и помахала рукой. Доменика не верила своим глазам, молча разглядывая пришедших. Минутное замешательство прошло и она подскочила со своего места, устремившись к подруге. – Вы как тут оказались? – она была рада видеть своих школьных товарищей, но до конца не верила, что они сейчас здесь. – Пешком, крыльями и опять пешком, – усмехнулся Валафар, бесцеремонно устраиваясь в кресле. – Ош? И ты здесь? – она искренне улыбнулась Ошу. – Тебя давно не было в школе, я волновалась, – Тесса приобняла подругу за плечи, – эти двое тоже, но они ни за что не сознаются! – Скоро случится нечто ужасное. Ведь так? – Ош облокотился о край стола, – Армии бессмертных созывают своих воинов, лазарет в Аду переполнен. По школе ходят слухи. – Прекрати, Ош! Мы здесь не за тем чтобы допрашивать ее! – возмутилась рыжеволосая. – А тебе проще находится в невединье? – Ош недовольно скривился, – Мир меняется! Равновесие, что едва начало восстанавливаться, вновь рушится с катастрофической скоростью! В наш мир вторгается тьма! – Мальбонте не допустит этого, – Доменика проговорила спокойно, но уверенно, хотя сама до конца не знала, какой исход всех их ждет. – Я собираюсь идти к командующему ангельским войском, – Ош подошел к ней, – ты же можешь провести меня к нему? – Ош! – воскликнула Тесса. Доменика молчала. Она обдумывала, стоит ли помогать парню. Он был упрям и все равно бы достиг желаемого с ее помощью или без. При этом он был действительно хорошим воином. За время проведенное в школе, они все же успели сблизиться и Доменика знала, что он не стремился пойти по стопам отца, но хотел так же достигнуть высот. Хотел пробиться в воинство и стать одним из архангелов. Но подходящие ли для этого время? «Он всего лишь ученик, пусть и сильный, но… Это верная гибель» – она уже собиралась вразумить Оша, но ее опередил Валафар: – Я собираюсь выступить в битве на Внешних Землях вместе с отцом. – Вы оба это сейчас серьезно? – прикрикнула Тесса, – Два самоуверенных осла! Решили поиграть в войну?! Не пойдете вы никуда! Оба! Доменика не ожидала, что подруга может так резко высказываться. Тессу будто подменили. Ее крылья расправились, а перья на них распушились. Выражение лица было несвойственно строгим. – Я с ней полностью согласна, – Доменика села во второе свободное кресло, – ученикам школы там делать будет нечего. И вообще, откуда вы узнали о Внешних Землях? – Сложно было пропустить мимо ушей последние события в Дасе и защитную браму гигантских размеров, – саркастично ответил Валафар, – да и отец кое-что рассказал. Он уже дал свое согласие, чтобы принять меня в свое войско, – парень довольно прищурил глаза. – Да вы с ума посходили! – Тесса хлопнула крыльями и повысила голос, – Почему вы не можете просто остаться в стороне! Ты! – она обернулась к подруге, – Ты ведь тоже можешь отказаться! Какая твоя роль в этом? Ты столько от меня скрывала! Не уже ли твое участие так необходимо? А ты? – она обернулась к Ошу, – Ты можешь и потом записаться в войска! Сейчас это все равно, что идти на верную смерть! Я читала о создателе тьмы и очень внимательно слушала Мисселину! А тебя, – своей очереди дождался и Валафар, – я слишком сильно люблю, чтобы смириться! Вот что я без вас буду делать?! Повисла тишина. Доменика с пониманием смотрела на рыжеволосую, но не знала как правильно подобрать слова, чтобы утешить подругу. Ош покачал головой, осознавая насколько бессмысленными сейчас будут любые, даже самые вразумительные, доводы. Валафар поднялся со своего места и подошел к непризнанной, с любопытством разглядывая ее лицо. Тесса стояла скрестив на груди руки и нахмурив лоб, с нескрываемым раздражением оглядывая присутствующих. Ее крылья все также находились в полураскрытом состоянии. – Это правда? – в пол голоса спросил Валафар, едва сдерживая улыбку. – Правда что? – Ты только что призналась, что любишь меня, – он игриво выгнул бровь. Тесса переменилась в лице. Она смотрела на Валафара широко распахнутыми глазами и часто моргала. Она взглянула сперва на Доменику, что склонив набок голову, наблюдала за происходящем, затем на Оша, что так же, не без интереса, смотрел на нее, а затем вернула свой взгляд к Валафару. – Я? – ее крылья медленно прижались к спине, – Разве я это сказала? – Да! – хором ответили друзья. Тесса опустила взгляд в пол. Ее щеки приобрели пунцовый оттенок. Она стала нервно теребить прядь своих волос, не осмеливаясь вновь взглянуть на кого-то из присутствующих. Валафар тихо усмехнулся и склонился, коротко поцеловав ее в щеку. – Я тебя тоже, – прошептал он. От этих слов, казалось, что Тесса оробела еще сильнее. Доменика сдерживала смешок, а Ош делал вид, что его заинтересовала люстра. – Не пущу я вас никуда, – тихо буркнула она, уткнувшись лбом ему в грудь, что нежно приобнял ее.***
Люцифер не спускал глаз с расхаживающего перед столом Вассаго. Бывший падший вальяжно выхаживал перед присутствующими, рассказывая о главных козырях противника. Огромная проблема была в Бифронсе и его войске. Собравшиеся в зале главнокомандующие со скептицизмом слушали невероятную историю о восстании мертвецов. Замечая их настрой и недоверие, Вассаго начинал злиться. – Вы не воспринимаете моих слов всерьез! – он оглядел присутствующих, – Я объясню в последний раз! И ровно те же слова вы должны донести до своих солдат! Никакое оружие не сработает, никакая чистая энергия не спасет, если вы будете верить тому, что увидите! Это создание поднимает из могил давно умерших и ведет их бой! Сколько среди них тех, что был дорог кому-то из вас? Но это не ваши любимые и близкие! Это легионеры падшего духа, что приняли облик умерших бессмертных! – Вассаго нахмурился, – Надеюсь, так понятнее? – Обман и иллюзия, – кивнул Аластар, – такого пояснения было бы достаточно. – Сейчас мои слова не имеют для вас веса, – рыкнул Вассаго, но тут же сменил тон и перевел взгляд на Люцифера, – но в бою вы их вспомните и поймете, почему я так красочно их преподносил. – Во внешние земли отправятся только войска демонов, – Мальбонте резко сменил тему, переходя к следующему вопросу, – своих легионеров так же направь туда. Во Флегетосе не должно присутствовать никаких источников темной энергии. Войска так же должны быть расположены по периметру границ купола и Внешних земель. – Где нам набрать столько воинов? – задался вопросом один из архидемонов. – С моими легионами в этом не будет проблемы, – ответил падший, – но они обретут свободу и упокоение, после того, как моя часть сделки будет исполнена. – Ты ведь наверняка знаешь исход? – Аластар подошел вплотную к Вассаго. – Сейчас это уже ничем нам не поможет. Шаксу известно о моем освобождении. Все что я предвидел и знал до того, может перемениться в один момент. Будущее для меня скрыто, а они могут изменить свою тактику. Все что остается неизменным - места сражений и последний призванный дух. Исход только в ваших руках, а его успех напрямую зависит от того, успеет ли ваш демонолог вовремя. – И что это значит? – глаза Люцифера сверкнули, – Что она должна успеть? – Ее прямого участия не избежать? – Аластар плотно сжал губы, подавляя свой гнев. – Чего стоит всего одна жизнь в сравнении с судьбой двух миров? – Вассаго развел руки в стороны, развернув кисти ладонями вверх имитируя чаши весов, – Когда на одной стороне равенство и благополучие, а на другой всего одна жизнь. Тот, кто вел ее все это время, был готов принести такую плату. А ты? – падший прищурился, глядя на адмирона. – А она сама об этом знает?! – глаза Аластара полыхнули алым. – На сегодня достаточно, – Мальбонте поднялся из-за стола, – подготавливайте войска. И убедитесь, что оружия хватает на всех. Дино, мне нужны сильнейшие из ангелов, что способны управлять чистой энергией. Демоны-предводители полков коротко поклонились и направились прочь. Аластар не сдвинулся с места, продолжая прожигать взглядом падшего. Вассаго же перенаправил свое внимание на Мальбонте. – И ты готов с этим согласиться?! Оставшиеся в зале молчали. Мальбонте поднял на него тяжелый взгляд. Он давно осознал неизбежность предстоящего, но все равно обдумывал альтернативные пути к пленению Шепфамалума. Вассаго был прав - цена победы ничто в сравнении с последствиями. Все другие варианты не имели тех шансов, что освобождение утраченной силы. Не так давно ему было плевать. Он даже не задумывался над тем, чтобы заменить подобное решение каким-либо другим. Но сейчас… Сейчас было сложнее принять это и осуществить. Осознание неизбежного вызывало ярость, что отравляла собой душу и разум. «Это единственно правильное решение» – он сжал кулаки: «Или втащить его в темницу и уничтожить портал…» – У всего есть цена, – вкрадчиво произнес Вассаго, – и демонолог о ней знает, – он поклонился и покинул зал. – Я жду ответа, Мальбонте! – Аластар едва сдерживал себя. Самоконтроль не был его сильной стороной. Он не был готов смириться или согласиться с грядущим. Мальбонте в одно мгновение оказался рядом с ним, едва сдерживая собственную тьму. – Я с этим согласен! – прорычал он сквозь зубы, пристально глядя в лицо адмирона. Аластар до боли сжал кулаки. Он едва сдерживал себя, но здравый смысл все же взял верх над эмоциями и он отступил назад. Не говоря ни слова, он спешно ушел. Люцифер и Дино молчали. Они лишь коротко переглянулись между собой, а затем одновременно направились прочь. – Люцифер! – окликнул Мальбонте. – Что, опять отправить Аластара под замок? – съязвил он, но тут же осекся…***
В ожидании чего-то значимого время тянется невыносимо долго, но когда тот самый момент находится на расстоянии «вытянутой руки», все будто и вовсе останавливает свой ход. Когда о предстоящих появлениях падших и освобождении Шепфамалума только стало известно, Доменике казалось, что все это будет еще не скоро. С ее появления в этом мире прошло несколько месяцев, а столько всего произошло. Она успела переосмыслить многие из своих, как ей казалось, устоявшихся взглядов и изменить отношение ко многому и многим. После визита к Залману и недавнего разговора с Вассаго, Доменика четко осознавала, как именно ей предстоит действовать. «Изгнать Бифронса, успеть во Флегетос и выпустить силу» – в очередной раз проговаривала она про себя, мысленно рисуя, как все будет происходить. Чувства смешались и было невозможно определить, что именно она испытывала. – … Аарон будет ожидать тебя в Цитадели. Пути отступления для мирного населения из Ада уже тоже подготовлены… Доменика кивнула, но даже не взглянула на Мальбонте. Она рассматривала затянутое тучами небо. Погода будто ощущала грядущие перемены. Тучи были практически черными. Они нависали над Небесами и грозились разразится немыслимой бурей. Нечто подобное происходило и в ее душе. Она сделала вид, что согласна на план нефилима. Для правдоподобности даже вступила в спор, прежде, чем сдаться. Она обернулась: «Мне так хочется показать тебе мир с другой стороны. С той, о существовании которой я и сама успела забыть…» – она кивнула на очередную брошенную им фразу, совершенно не прислушиваясь к словам. За окном блеснула молния, заливая светом комнату. – Ты слушаешь или делаешь вид? – не получив ответа на свой предыдущий вопрос, строго поинтересовался Мальбонте. Хоть Доменика и поумерила свой пыл с момента их возвращения от Залмана, но все равно ухитрялась периодически испытывать терпение Мальбонте. Временами ему казалось, что эта она специально проверяет границы дозволенного и ей попросту доставляет удовольствие играть на его нервах. Это злило сильнее, чем когда она просто решала поступать по-своему и пыталась отстоять свою свободу воли. Злило, но больше не пробуждало в нем желание свернуть ей шею. – Я виновата перед тобой, – глядя прямо ему в глаза, произнесла она. – Ты натворила что-то, о чем я не знаю? – Я так долго училась отталкивать от себя других своей грубостью, что это вошло в привычку и я перестала задумываться об уместности подобного, – вновь блеснула молния, – я сожалею о своем поведении и том обращении, что себе позволяла. Сказанное вызвало изумление. Ему были знакомы подобные слова, но он и не думал, что однажды сам услышит их: «Она прощается?» Осознание только больше разозлило. Он слишком быстро приблизился к ней. Хотел как следует встряхнуть девчонку: «Играла роль, а сама решила упрямо действовать против моих указаний?!» Ярость отступила так же быстро, как и возникла. Мальбонте выдохнул и спокойно произнес: – Будущее строится на совершенных в прошлом ошибках. «Будущее…» – Доменика едва заметно усмехнулась и кивнула в ответ: «Догадался о том, что я намерена сделать…» – Завтра будет тяжелый день, – Мальбонте коснулся ее щеки ладонью, – ты должна набраться сил и как следует выспаться. Она прищурилась и вскинула бровь, не удержавшись от колкости: – Не думала что бессмертные, подобно людям, стареют. Мальбонте нахмурился, не совсем понимая о чем она говорит. – Солнце еще не село, – она подавила улыбку, – а ты уже задумался о сне. Теперь становится понятным, почему ты такой ворчливый. Это начало происходить после первой тысячи лет или после второй? «Ох и отхвачу же я сейчас» – эта мысль забавляла больше промелькнувшего в глазах Мальбонте осознания. Доменика с нескрываемым удовольствием наблюдала за его эмоциями, что сменялись одна за другой. Брови сомкнулись на переносице, взгляд почернел, а губы искривились в возмущении. Доменика держалась из последних сил, чтобы не расхохотаться и старалась изобразить максимально невинное выражение лица: «Злится, но придушить не решается или просто тянет время?» Она встала на носочки и коснулась его плотно сомкнутых губ коротким поцелуем. – Злишься? – в вопросе ненамеренно прозвучала издевка, так как она едва сдерживала усмешку. «Ой… Лучше бы я молчала…» – желание рассмеяться испарилось, уступив место, вполне оправданному, страху. Скулы Мальбонте проступили отчетливее. Одним резким движением он усадил ее на подоконник и склонился над ней подобно хищнику. Лицо обдало горячим дыханием, от чего она нервно втянула ртом воздух и замерла. Рука Мальбонте скользнула по ее ключице вверх. Пальцы коснулись шеи и обхватив ее, немного сжались. Доменика не двигалась, лишь приоткрыла рот, рефлекторно хватая побольше воздуха в легкие. Давление на шее усиливалось, доходя до той грани, когда дышать было бы совсем невозможно. Действия были куда красноречивее ответа: он злился и сильно. От его близости и острых ощущений, страх стал смешиваться с возбуждением. С приоткрытых губ сорвался тихий стон. Его сопроводил первый раскат грома. Мальбонте притянул непризнанную к себе за шею и впился в ее губы требовательным поцелуем, бесцеремонно вторгаясь в ее рот языком. Пальцы сильнее надавили на горло, лишая кислорода. Он оторвался от ее губ и немного разжал пальцы, позволяя вдохнуть. – Я научу тебя, как следует вести себя со старшими, – хриплый шепот у самого уха вызвал дрожь. Мальбонте перехватил ее запястья и завел над головой, прижимая руки к холодному стеклу. Она покорно ожидала его дальнейших действий. Любопытство, страх и вожделение слились в гремучем коктейле, вытеснив из головы все размышления о завтрашнем дне. Он не отводил взгляда от ее лица, впитывая каждую эмоцию. Его ладони коснулись ее бедер и с силой дернули ткань брюк. Пуговица отлетела в сторону и громко застучала по полу. Доменика дернулась от неожиданности и с изумлением заметила, что не может пошевелить руками. Они все так же были прижаты к окну, но Мальбонте не удерживал их своими. Она внимательно следила за его взглядом, стараясь предугадать его дальнейшие действия. На его лице появилась едва заметная усмешка. Он немного прищурился и потянул ее брюки вниз, стягивая их вместе с бельем. Доменика ахнула, почувствовав, как вместе с его движением, ее тело начинает непроизвольно сползать вниз. Мальбонте пришлось нагнуться, чтобы избавить ее от уже не нужной одежды. К этому моменту удерживать себя на подоконнике стало совсем сложно и ей пришлось закинуть ногу на его плече, чтобы не упасть. Сердце забилось быстрее, в низу живота прошел мучительный спазм от открывшейся картины и двойственности их положения. Она шумно выдохнула и не сдержала довольной улыбки, что свидетельствовала о разыгравшейся фантазии. Мальбонте лишь немного выгнул бровь, догадавшись о ее мыслях. Он взял ее за лодыжку и медленно поднялся. По адскому блеску в его глазах, Доменика догадалась, что своим ненамеренным действием, не слабо подлила масла в огонь и пощады можно не ждать. Вторая нога оказалась в том же положении. Ноги, как и руки, обвили тонкие ленты тьмы, крепко фиксируя их в одном положении. Полностью раскрытая перед ним, обездвиженная и без возможности защититься, все чего она хотела в этот момент - находиться и дальше в его власти. Доменика попыталась пошевелиться, но путы только сильнее впились в кожу. – Я планировал обездвижить только руки, – мужская рука легла на ее бедро и надавила, заставляя выгнуться в более удобное для Мальбонте положение, – но ты сама захотела иначе. – Мне не очень-то комфортно, – Доменика облизнула пересохшие губы. – Это только твои проблемы, юное создание, – он наклонился к ней ближе. – Если освободишь, я могу извиниться, – она удобнее облокотилась на окно. От исходящего от стекла холода, на коже выступили мурашки. От контраста прикосновения к телу горячих ладоней голова шла кругом. Мальбонте не торопился приступать к наказанию, решив сперва извести ожиданием. Он хмыкнул в ответ на ее слова и медленно провел большим пальцем по ее губам. Секунды ожидания казались минутами, прежде чем он медленно вошел в нее. С губ сорвался протяжный тихий стон. Следующий толчок был резким, выбивающим из легких остатки воздуха. Доменика прикрыла глаза, откидывая голову назад. Мальбонте не позволил ей на долго остаться в таком положении, сжав на затылке волосы и потянув ее на себя. Доменика потянулась к его губам, желая поцеловать, но он только слабо усмехнулся, не позволив себя коснуться. Все его движения были грубыми, но это только больше доставляло удовольствие. Ноги быстро отекли. Она сомневалась, что сможет их контролировать, когда Мальбонте отпустит ее. Он задвигался быстрее и сильнее потянул за волосы, заставляя открыть доступ к шее. Он прикусывал ее кожу до приносящей удовольствие боли. Перед глазами темнело от остроты ощущений. Еще немного и она разлетится на сотни маленьких осколков. Она выгнулась навстречу Мальбонте, ощущая приятную дрожь во всем теле. Он сбавил темп, почти остановился, позволяя Доменике немного прийти в себя. Оковы тьмы ослабли, руки безвольно скользнули по стеклу. Мальбонте избавил ее от остатков верхней одежды, что все еще была не ней, подхватил на руки и только после этого, путы исчезли и с ног. Он направился к кровати, планируя закончить начатое. Дождь продолжал барабанить по окнам. На улице окончательно стемнело.Она лежала на его груди, чувствуя как проваливается в сон. Тело ныло. Доменика сомневалась, что регенерация успеет восстановить мышцы до утра. Она крепче прижалась к нему, немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Его рука, с ее талии, переместилась на плече, крепко обнимая. – Может попробовать уничтожить амулет? – пробормотала она, сладко зевнув. – Какой амулет? – Ну этого… – она поморщилась, – Малума. Я видела его в видениях. – Ты говорила, что они прекратились, – Мальбонте убрал с ее лица растрепавшиеся волосы. – Прекратились, но думать об этом я не перестала, – она приподнялась, внимательно глядя на него, – он же через него впитывает тьму? Или может атаковать сразу в сердце? Мальбонте вопросительно выгнул бровь, глядя на Доменику сосредоточенным, но уставшим взглядом. Она так серьезно и по-детски наивно выдвигала свои теории, что он не сдержал тихий смешок. Она нахмурила брови и закатила глаза. Тихо фыркнув легла обратно: – Ну да… Ты прав. Тебе лучше известно как противостоять ему, – без сарказма и иронии проговорила она, – просто… меня не покидает чувство, что Залман что-то недоговаривал и… – она закрыла глаза и тихо выдохнула, – … мне нужно научиться хоть иногда, выключать свои мысли… – Спи, – он поцеловал ее в висок, а сам задумался над тем, что отключение собственного сознания, было бы лучшей из способностей бессмертных.***
Внешние земли…Одно из самых древних мест в Аду и самых отдаленных. А в данный момент, еще и самых пустых. Так же как и Дас перед грядущим сражением, город был покинут своими жителями. Но и сам по себе, он напоминал больше равнину, нежели густо заселенный город. Домов здесь было мало. Улицы были настолько широкими, что больше напоминали площади. Не смотря на присутствие тут огромного демонического войска, стояла гнетущая тишина. Все молчали в ожидании появления противника. В какой-то момент, Доменике стало казаться, что вокруг нее образовался вакуум, не пропускающий никаких звуков. Стало жутко и захотелось улететь как можно дальше, чтобы спрятаться. Вострубил горн. Земля содрогнулась, а в воздухе появился гнилостный запах. Город заволокло туманом. Он становился все гуще и гуще. В нем, один за другим, появлялись силуэты, что медленно приближались к воинам. Когда они приблизились достаточно, чтобы можно было разглядеть их, воины зашептались. Прямо перед ними стояла огромная армия бессмертных, что давно отправились в Небытие. Их близкие и любимые, что пали в прошлой войне. Те, с кем каждый из бессмертных уже успел проститься и смирился со своей утратой. Во главе мертвого воинства стоял Сатана. Мгновение, на то чтобы осознать увиденное, и вот генералы дают команду к бою. Легионеры и воины устремились друг на друга обнажив мечи. Между собой столкнулось прошлое и будущее, жизнь и смерть. Крики, звон мечей, взрывы и запах крови. У Доменики закружилась голова, она пошатнулась, прижав ладонь к виску. Люцифер подхватил ее под локоть, чтобы она не упала. – Где падший? – он старался не всматриваться в лица легионеров и игнорировать их. У Люцифера сейчас была другая, более важная задача. Помочь демонологу совершить ритуал и не дать ей погибнуть. – Он должен скоро появиться, – пробормотала она, – будет шествовать за своим войском. – Значит нужно пройти через них? – он знал ответ на этот вопрос и прозвучал он больше как утверждение. Дальнейшее происходило будто в замедленной съемке. Среди бессмертных было много потерь. У легионеров было преимущество – возможность эмоционально воздействовать на своего противника. И они этим пользовались. Легионеры не только выглядели, как почившие, но и говорили тем же голосом, знали самые сокровенные секреты. Они манипулировали чувствами воинов, вводя их в заблуждение. Люцифер не задумываясь пронзал каждого темного духа, что вставал на их пути, не позволяя ранить Доменику. И вот, впереди послышался рев. Среди бессмертных стояло самое настоящее чудовище, во всех пониманиях этого термина. Огромных размеров создание, тело которого больше походило на обтянутый кожей скелет, протягивало неестественно длинные руки к небу. Оно покачивалось со стороны в сторону, трясло шарообразной головой и рычало. Вместо глаз на лице зияли две дыры. Его рот с рапироподобными зубами, растягивался в зверином оскале. Завидев Бифронса, Доменика тут же остановилась, приблизительно прикинув хватит ли расстояния, на котором она находилась от падшего, для наложения печати и изгнания злого духа. Не теряя времени, она достала из ножен клинок и опустилась на землю. От рева, что издавал Бифронс, закладывало уши. Пока Доменика чертила печать, Люцифер держал наготове свой меч. Он внимательно смотрел по сторонам, чтобы предотвратить возможное нападение на непризнанную. Вокруг пары было относительно пусто. Легионеры и бессмертные вели свой бой на достаточно большом расстоянии от них. Будто намерено не переступали эфемерного круга около Доменики. Но вот один из сражающихся отделился от общей толпы. Неспешно и грациозно он выступил вперед. Люцифер двинулся к нему на встречу, готовясь сразить, но тут же застыл, узнав знакомые черты. – Ты совсем по мне не скучал и готов набросится на меня с мечом? – нежный, дрогнувший от тоски голос околдовал сознание, – Тут так холодно… – Вики… Иллюзия была такой правдоподобной. Девушка казалось живой и настоящей. Когда она несмело подошла ближе, Люцифер ощутил знакомый запах и энергию. Все внутри переворачивалось. Разум кричал о том, что перед ним не его возлюбленная. В нутри возникла такая боль, будто с него заживо содрали кожу и подожгли тело. Люцифер до скрипа сжал челюсти. – Почему это случилось со мной? – на ее глаза навернулись слезы, – Почему ты не спас меня, Люцифер? На ее белоснежном платье стала проступать алая кровь. Подобно цветку она распускала свои лепестки на ее груди. – Почему ты меня не спас?! – сквозь слезы, срываясь на крик, спрашивала она его. Люцифер сглотнул подступивший к горлу ком. На глазах появилась пелена. Сердце рвало на куски, от невозможности изменить прошлого. Он столько раз представлял, как спасает ее, как вновь обнимет и поцелует ее сладкие губы. Он столько думал о том, что мог бы изменить, раз за разом, возвращая себя в тот день, когда Вики не стало. Люцифер был готов на все, лишь бы вернуть себе Вики. Он прикрыл глаза и покачал головой, крепче сжимая рукоять меча. – Ты не она, – с тоской прошептал он, – ты не Уокер. Люцифер решительно бросился на нее. Из ниоткуда в ее руке появился меч. Черты лица изменились, погрубели, выдавая истинное обличие. Где-то сзади раздался рев падшего и два острых меча столкнулись. Люцифер вкладывал в этот бой всю свою боль и ярость, нещадно нанося удары по противнику. Один удачный выпад и на девичьем лице застыло изумление. Голубые глаза расширились в немом вопросе, а губы приоткрылись. Она не издала ни звука, оседая на землю и придерживая рукой живот. Меч Люцифера пронзил ее насквозь. Вики в последний раз взглянула на него и замерла. Он склонился над ней, притянул к себе, сжимая ее плечи. Он вновь переживал ее потерю, но в этот раз, он сам убил ее. Переполнявшие эмоции требовали немедленного выхода любым путем. Люцифер громко закричал, прижимая к себе безжизненное тело, устремляя свой крик боли к самой Вселенной. К тому моменту, Доменика уже вонзила в печать клинок и поднялась на ноги. Она резко обернулась на крик Люцифера, успев предположить худшее. Но разглядеть, что произошло не успела. Рядом с ней возник портал и в то же мгновение, чья-то сильная фигура сшибла Доменику с ног, заталкивая в этот портал. Она больно ударилась спиной и затылком, падая на землю. Кто-то навалился на нее сверху и нанес удар по лицу. Она даже не успела осознать произошедшего. В глазах потемнело. Горло, железной хваткой, сдавили чьи-то руки, всерьез намереваясь задушить. Непризнанная дернулась, пытаясь сбросить с себя нападавшего. К ее же удивлению, это вышло легко и не потребовало особых усилий. Она тут же вскочила на ноги, пятясь назад, подальше от того, кто пытался ее задушить. – Я убью тебя, тварь! – прорычал чернокнижник, бросаясь в ее сторону и выхватывая из ножен меч. Доменика отпрянула назад, но зацепившись о что-то ногой, вновь упала на землю. Происходящее с трудом укладывалось в голове. От непредвиденности ситуации, она не могла сообразить, что ей лучше предпринять. Догадка сама всплыла в сознании – перед ней всего лишь человек, что значительно ее слабее. Но сделать ничего она не успела. Рядом с ней возникли два легионера, что своими мечами, пригвоздили ее крылья к земле. Доменика попыталась дернуть крыльями и освободиться, но ее будто парализовало. Она догадалась, что это был эффект от оружия легионеров, так как создания сразу же исчезли, оставив свои мечи торчать в ее крыльях. – Глупая, жалкая баба, – сквозь зубы прорычал Генри, – решила, что сможешь соревноваться со мной?! Шепфамалум все равно придет в этот мир! Прямо сейчас он указывает твоему нефилиму, где его место! А я укажу тебе твое! Доменика попробовала атаковать чернокнижника, но ее сила совершенно не срабатывала. Она бросила короткий взгляд на торчащие из крыльев мечи. На стали проступили магические символы. «Прировнял наши силы и ограничил мои движения… Сукин сын!» – она огляделась вокруг, надеясь найти рядом с собой хотя бы камень, чтобы можно было оборониться с его помощью, но безуспешно. – Я принесу ему твою голову, сука! – прокричал Генри и ринулся к ней. Все произошло молниеносно. Чернокнижник занес свой меч и замер. Из его груди торчало лезвие, по которому стекала кровь. Он с удивлением взглянул на свою грудь и в тот же миг упал на колени. Оружие из его рук выпало. Генри качнулся и завалился на бок. Изо рта потекла кровь, а глаза устремили свой взгляд в вечность. Доменика с недоумением взглянула на стоящую перед ней фигуру в мантии. Темный капюшон скрывал лицо. Таинственный незнакомец подошел ближе и достал из-за пазухи клинок. Сердце в груди стучало как бешенное. Происходящее казалось абсурдным, нереальным, случившемся ни с ней. Единственное, чем она себя утешала - это немалой вероятностью того, что если ее сейчас убьют, то сила Мальбонте вернется к нему и он сможет одержать победу. «Мальбонте…» – она закрыла глаза, приготовившись к встрече с вечностью. Послышался приглушенный рык, однозначно изданный человеком, следом за которым раздался глухой звук. Доменика открыла глаза. Около нее в землю был воткнут огромный клинок. «Что?» – она не верила своим глазам: «Ва Виртутис?» Таинственная фигура присела около нее и выдернула из крыльев мечи. Капюшон немного съехал, открывая лицо спасителя. – Ты?! Перед непризнанной была Аграт. Бывшая демоница бросила на Доменику короткий взгляд и поднялась с земли. – У тебя мало времени, – не без пренебрежения в голосе, бросила она. – Как ты…? – Ты же знаешь, как он работает? – перебивая, спросила Аграт, кивнув на клинок.***
С самого начала все шло совершенно не по плану. Во Флегетос явились легионеры Бифронса. Пусть они и составляли меньшинство из тех, кто решил выступить на стороне Шепфамалума, но их хватило, чтобы сбить с толку бессмертных. Отец тьмы явился практически сразу после появления темных духов. Сейчас его портал зиял мраком темницы в самом центре города. Бой был в самом разгаре и принес множество потерь с обеих сторон. Сражение с Шепфамалумом давалось проще, чем бой с Шепфа, так как схлестнулись между собой два источника тьмы. Земля содрогалась от череды ударов. В воздух поднимались огромные столбы пыли. Крики и звон мечей, заглушали взрывы и вспышки от выпущенных ангелами энергий. У создателя тьмы было огромное преимущество – амулет, который впитывал в себя весь тот ужас, что постиг воюющих. Тьма всасывалась в него, подпитывая Шепфамалума новыми силами. Мальбонте несколько раз попытался попасть в амулет, атакуя чистой энергией. Но Отец тьмы, будто наперед предвидел его действия и успевал отбивать нападения. В какой-то момент, ярость заслепила Шепфамалума. Немыслимая сила вырвалась из его амулета, разбрасывая всех находящихся поблизости в стороны. Тьма стеной поднялась вверх от земли, образуя подобие купола. В эту же минуту, все легионеры исчезли, что означало поражение Бифронса. Видимо именно это и вывело Шепфамалума из себя. «Она справилась» – догадался Мальбонте, вставая на ноги. Ударная волна от выпущенной Шепфамалумом силы, отбросила назад и его. Но в отличии от остальных воинов, он остался под образовавшимся куполом. Этот бой только их. И от победившей стороны зависит судьба всех миров. Мальбонте оставил попытки попасть в амулет и ослабить противника. Нужно было действовать по другому плану. Он рассчитывал вернуть Шепфамалума обратно во мрак его темницы, надеясь, что Люцифер исполнит его просьбу и не подпустит Доменику к городу. Нужно было заставить отца тьмы подойти как можно ближе к порталу, чтобы после попасть туда вместе с ним и уничтожить врата с обратной стороны. Мальбонте уже принял для себя это решение и был готов вернуться в темницу. Не обращая внимания на свои ранения и усталость, он продолжал атаковать, игнорируя и все брошенные Шепфамалумом фразы. – Тебе не сокрушить меня, мальчишка! Тьма питает меня, а свет тебе не подвластен! – он выпустил в Мальбонте огромный дымящийся сгусток тьмы, что откинул Мальбонте в сторону, – Я заставлю тебя наблюдать за тем, как этот мир и все остальные погружается в мою власть! Удар происходил за ударом, не позволяя сосредоточиться на ответной атаке. У братьев создателей все же была общая черта - беспощадность. Очередной энергетический сгусток отшвырнул Мальбонте к, чудом уцелевшей статуи демона, что много веков назад основал этот город. Откуда-то сверху раздался драконий рев. Флегонт стремительно приближался к земле. Прямо к тому месту, где сражались бессмертные. Создание остановилось на высоте нескольких метров от центра событий. Доменика с ужасом смотрела на происходящее внизу. Призванные помочь с пленением Шепфамалума, безуспешно пытались пробить созданный им барьер. «Он не пропускает свет» – догадалась она: «Но я не свет!» Она спрыгнула с Флегонта и полетела вниз. Страх одолевал ее, ноги дрожали и отказывались слушаться, но непризнанная упрямо шла вперед. Как она и предположила, барьер пропустил ее. Доменика стояла позади Шепфамалума и находилась достаточно далеко, чтобы он не мог ее сразу заметить. Она бросила взгляд на Мальбонте, что притворился будто не видит ее. Но короткого взгляда нефилима было достаточно, чтобы она успела понять, что он не рад ее появлению здесь. Она отошла немного в сторону, чтобы в нужной траектории привлечь к себе внимание и выпустила в Шепфамалума небольшой огненный шар. Это было все на что была способна Доменика в атаках, но этого было достаточно, чтобы отвлечь создателя. Он резко обернулся к ней, оскалившись и сверкая бездной огненных зениц. Секунда и в нее полетел сгусток тьмы, а в Шепфамалума шар чистой энергии. Все случилось мгновенно: Доменика отлетела в обломки разрушенного дома, а пока создатель наносил эту атаку, Мальбонте прицелился в его амулет и попал. Прозвучал оглушительный взрыв, земля задрожала пуще прежнего, барьер из тьмы ударной волной снес всех, кто находился возле него и испарился. Шепфамалум зарычал переполняемый яростью и направил в Мальбонте ответный удар. Он успел выпустить заряд света. Две противоположные друг другу энергии схлестнулись. Превозмогая боль, Доменика приподнялась на руинах дома. В ушах звенело, внутри все жгло. Она не могла пошевелить крыльями, что были переломаны ударом. Те чувства, что она испытывала, походили на агонию. Тьма выжигала все внутри. Осознание того, что это и вправду конец, горьким комом застряли в горле. Но она должна успеть освободить силу. Иначе все зря. Доменика достала из-за пазухи Ва Виртутис. На глаза навернулись слезы. Физическая боль была ничем в сравнении с той, что бушевала у нее в сердце. Она хотела жить, хотела забыть весь тот ад, через который ей прошлось пройти. Но она понимала, чем чревата ее нерешительность и промедление. Дрожащими руками она открутила наконечник на рукоятке клинка и отбросила в сторону. По телу расползались черные отравляющее полосы. Чем больше их становилось, тем труднее было властвовать над своим телом. Ее будто парализовало. Слезы ручьями текли по щекам. «Только бы хватило сил…» – она обхватила рукоять обеими руками и, страшась передумать, быстрым движением вонзила клинок в свою грудь. Поток ослепляющего света вырвался из клинка и соединился с той энергией, что исходила от атаки Мальбонте. Свет залил собой все в радиусе нескольких метров, потоком устремился вверх и тут же обрушился на Шепфамалума. Воздух всколыхнулся и будто зазвенел. Портал завибрировал и из него донесся гул. Еще одно мгновение и с громким хлопком врата захлопнулись. Около того места, где они находились, возвышалась фигура темного создателя, заточенная под толстой коркой белого стекла. Все звуки стихли. Оставшиеся в живых воины, молча переглядывались. Никто не мог до конца поверить в случившееся. Мальбонте даже не взглянул на создателя, сразу направившись к руинам. Доменика лежала на груде камней, раскинув крылья. Хрупкое тело было во множестве ран после удара, а из груди торчал Ва Виртутис. Мальбонте выдернул клинок и отшвырнул его в сторону. Стеклянная рукоять, влетев в камень разбилась на множество осколков. Он подхватил Доменику на руки, не собираясь оставлять ее тело здесь…***
Темнота окружала со всех сторон. Она была настолько непроглядной, что даже собственные ладони нельзя было разглядеть, даже если поднести их к лицу. Во всем теле ощущалась удивительная легкость. Никаких ощущений. Никаких чувств. И только одна единственная мысль, что снова и снова, и снова крутилась в голове. Внутренний голос сперва шептал, затем все громче и громче, переходя на крик твердил: «Я хочу жить!» Первыми заболели крылья. Мелкие покалывания шли от их оснований и казалось, что болели даже перья. Кончики пальцев немели, распространяя это ощущение вверх по рукам. Ноги гудели будто после многочасовой тренировки. Последней отозвалась голова. Было ощущение, что по ней ударили тяжелым молотом. Звон в ушах постепенно рассеивался и доносил до сознания чьи-то голоса. – … я успел в нужный момент! Вот еще! Правитель или нет, но юнец не станет меня поучать! – За эти слова я могу казнить тебя прямо сейчас! – Ты обратился за помощью и получил ее! Я сразу предупредил, что есть вещи о которых я не в праве говорить! Звон вернулся, переходя в белый шум. Затылок пульсировал. Во рту было невыносимо сухо. Попытка разлепить губы и попросить воды не увенчалась успехом. Глаза тоже будто заклеили. Удалось издать едва различимый тихий стон, напоминающий мычание. И снова тьма поглотила сознание. Сколько прошло времени? Всего мгновения или целая вечность? Все тело ныло, но уже не так сильно. Виски больше не сжимало, а в ушах не звенело, но все так же ужасно хотелось пить. Доменика через силу открыла веки. Дневной свет больно резанул по глазам, заставляя зажмуриться. – Очнулась. Голос был знакомым, но кому он принадлежал было невозможно определить. Мозг отказывался обрабатывать информацию. Перед глазами, что никак не могли привыкнуть к свету, стал прорисовываться силуэт старика. – Пить… – едва слышно проговорила непризнанная, – … прошу… Кто-то поднес ко рту стакан. Желанная влага смочила потрескавшиеся губы и просочилась в рот. Доменика с жадностью сделала глоток, затем еще один. Стало значительно легче. – Что произошло? – она несколько раз моргнула и пробежалась взглядом по помещению. Это однозначно был лазарет. Такие светлые, давящие стены бывают только в подобных местах. Рядом с ней сидел Залман, а около койки стоял Мальбонте. Доменика совершенно ничего не понимала. – Ты выполнила то, что и должна была, – спокойно объяснили старик. Она мотнула головой, давая понять, что нужны детальные объяснения. – Чтобы победить Шепфамалума нужен был клинок. Он должен был вернуть силы Мальбонте, но нужно было сделать это правильно, – Залман говорил медленно и четко, стараясь донести суть каждого слова, – ты справилась с этим. Создатель пленен, а ты жива. Доменика перевела взгляд на Мальбонте, обдумывая услышанное: – О чем он говорит? – она нахмурилась и попыталась приподняться, но из-за слабости во всем теле, пришлось остаться в лежащем положении. – Он решил не раскрывать всех секретов клинка, – было видно, что этот факт злил Мальбонте и он контролировал себя с большим трудом. – Если бы она знала, что вонзив в себя клинок, останется жива, то Ва Виртутис уничтожил бы и ее, и ту силу, что в ней находилась! – заклинатель заговорил более жестко. – У тебя была возможность сказать об этом мне! – вторя его тону, парировал Мальбонте. – Да, – старик цокнул языком, – и ты бы просто убил ее. – Что это значит? – она вжалась в постель, не веря услышанному. – Нет. Не убил бы, – Мальбонте взглянул на нее и заговорил вкрадчивее, – это значит, что ты жива. Клинку нужна была жертва. Твое искреннее самопожертвование, через желание жить. Несколько секунд она молчала, глядя в одну точку. Затем взглянула на заклинателя полными гнева и боли глазами: – Вы хоть представляете, что мне из-за этого пришлось перенести? – Доменика плотно сжала зубы, но тут же выдохнула, взяв себя в руки, – Ладно хоть помимо этой, есть и хорошие новости… – Скоро ты восстановишься и сможешь вернуться к учебе. После того, как примешь сторону, я буду ждать тебя, чтобы передать все свои знания, – Залман поднялся со стула и оперся на свой посох, – ты может никогда и не применишь их, не будешь исполнять долг заклинателя и обучать этому других, но передать эти силы тебе, я обязан. Иначе, они просто уйдут со мной в Небытие и если в них будет необходимость, никто и никогда уже не сможет их применить. – Но я могу отказаться? – вопрос прозвучал грубее, чем ей бы хотелось. – Да, – честно ответил старик. – И сколько займет это обучение? Сколько мне придется провести времени в Затерянных землях? – Ровно год. – А сколько пройдут времени здесь? – Не более пяти лет. Доменика задумалась, взвешивая все «за» и «против». Ей было больно слышать правду о том, что ее попросту обманули на счет клинка, но и с необходимостью такого обмана она была согласна. После всего случившегося с ней, Доменика хотела послать к чертям все, что было связано с заклинаниями, демонами и магией. Но и терять навсегда знания, что могут однажды спасти множество жизней, было опрометчиво. Кто знает, какие существа еще могут появиться в этом или другом мире, неся за собой страдания и боль? Она взглянула на Мальбонте: «Пять лет для внешнего мира и только год для меня…» – она сомневалась, не хотела соглашаться. Что-то подсказывало ей, что когда она вернется, все будет совершенно иначе. И для нее, и для остальных бессмертных, и для самого нефилима. – Пять лет ничто в сравнении с вечностью, – строго произнес Мальбонте, – ты больше не человек и не должна задумываться о времени! Эти слова отрезвили подобно пощечине. Вытеснили из головы любые мысли связанные с тем, что могло бы быть в будущем. Доменика перевела взгляд на заклинателя и утвердительно кивнула, давая свое согласие. Он попрощался и вышел из палаты, оставив их наедине. – Ты быстро идешь на поправку. Регенерация хорошо работает. Пока ты здесь, твои вещи доставят в школу. Причин для беспокойства о твоей безопасности больше нет. Слова больно резанули своей безапелляционностью. Она опустила взгляд, стараясь больше не смотреть на Мальбонте. Без дополнительных разъяснений стало понятно, что это точка. У них слишком разное отношение друг к другу. Доменика сдержала злую усмешку. – Что с теми, кто был на стороне Шепфамалума? – она резко переменила тему, отгоняя от себя горькие мысли и желая закрыть последний волнующий вопрос. – Ждут казни. – Среди них есть красноволосая девушка? Дочь Молаха? – Есть. Изгнанная демонесса. – Что ее ждет? – То же, что и остальных. У нее был шанс на короткую, но все же жизнь, – в голосе звенела сталь. – Если это имеет вес, прими к сведению, что она спасла мою жизнь и отдала клинок, – она удобнее устроилась на подушке и прикрыла глаза, давая понять, что хочет отдохнуть. Мальбонте ничего не ответил и молча вышел из лазарета.***
Это был конец обучения для непризнанных. В день посвящения у Священного места собралось множество бессмертных. Каждый радовался, что сможет примкнуть к одной из сторон и продолжить свой путь уже за пределами школы. Когда очередь дошла до Доменики, жезл в руках ангела не остановился ни на одном из цветов, красноречиво давая понять, что она не смогла сделать свой выбор. Но к нему ее никто принуждать не стал, объявив Несущей равновесие. Услышав этот термин, Доменика грустно усмехнулась. Спустившись с возвышенности служившей сценой, ей показалось, что среди собравшихся она увидела Мальбонте. Всего на короткое мгновение, пока ее не окликнул Ош. Она обернулась, отвечая дежурной улыбкой на поздравления, а когда вновь посмотрела туда, где, как ей казалось, стоял Мальбонте, там уже никого не было. Они не виделись с момента ее возвращения в школу. «Тем лучше. Так будет проще все забыть» – успокаивала себя она: «После всех событий и долгожданной победы, я не ощущаю удовлетворения и душевного спокойствия. Чувство, будто я всего лишь выполнила свое предназначение и оказалась ненужной» Она не рассчитывала на развитие отношений, но не ожидала, что все прекратится именно так: «Время самый лучший лекарь. И теперь у меня его в избытке…» – Ну, что теперь? – только что, принявшая ангельскую сторону Тесса с улыбкой смотрела на подругу, – Чем будешь заниматься? – Отправлюсь в Затерянные земли…