Broken faith

— Это не то, о чем ты подумал! — Рома вздрогнул, разворачиваясь. Он ожидал увидеть того самого Риколита, но раскрыл его совершенно не он. Вова. — А что ещё я мог подумать? — фыркнул брюнет, закинув руки за затылок. Вот только напряжение руки с киркой говорило само за себя. Парамонову без раздумий расшибут череп, если что-то пойдет не так. — Это не то место, где я должен быть. Я чувствую! — Рома сделал шаг назад, вцепившись руками в заборчик. — А знаешь, что чувствую я? Что ты мне лжешь! Наверняка ты посланник дарксайдов и сейчас, как мило, у тебя в кармане лежит карта нашего корпуса. Достаточно важная информация, между прочим, — фыркнул Вова, наоборот, наступая. — Ты о чем?! Да забирай эту карту. Я не могу здесь находится. Меня тянет туда. Словно там что-то родное, — Рома махнул в сторону, где предположительно находился лагерь дарксайдов. — А смысл того, что я её заберу? За два дня вполне можно было все и выучить, — нахмурившись, охотник вспомнил, что про подозрения насчет указанной парнем стороны. — Я ничего не помню. Я не предатель. Просто мне тут не место, — Рома неуверенно взял свой нож. Кажется, Риколит говорил что-то про то, что бить тех, кто нападает. — И как ты можешь доказать это? Ты предатель, Патрик. Или как там тебя? А предатели должны быть наказаны. И твое наказание, — брюнет усмехнулся и изменил позу, — смерть! — а после кинулся на Рому. Такая резкость порядком напугала последнего, так что он просто в панике выставил нож перед собой. Против прущего на тебя противника без брони тактика хорошая. Вот только пока нож его проткнет, сам ты головы лишиться успеешь. Однако убить Парамонова не дали. Рома рассмотрел только какую-то смазанную для глаз от скорости передвижения фигуру, которая с таким же ножом, как и у него, заблокировала чужой удар. А потом краем глаза заметил Риколита, появившегося из неяркой вспышки, который ударом тупой стороны меча отправил брюнета в забвение. — Твою япона мать, — 404 недовольно посмотрел на Рому, — я тебя сюда послал за мозгами. Чтобы в твоей черепной коробочке хоть капелька мозгов появилась. А в итоге что? Нет, ну ты, конечно, молодец, хотя бы нож выставил. Кто за тебя отвечает тут, если вообще отвечают?! Покажи мне его, я его разберу на атомы за то, что такого идиота, как ты блять оставил одного. — Ты… Ты кто? — Рома окончательно вжался в заборчик, испуганно смотря на парня. — Я кто?! — 404 зашипел, — ты тут вообще кукухой уехал или как?! — Я тебя сейчас сам блять на атомы разберу! — ответить не дал Никита, злобно смотря на дарксайда, — ты какого хрена доставил вот ЭТО мне?! Алиэкспресс, блять, нынешний! Забери его себе, раз уж встретил и устроил сотрясение мозга! И это я ещё про себя не говорю! — У ме… — Заткнись, — 404 шикнул на Рому и обратился к Силюку, — какое к чертям сотрясение? Я его сюда послал, чтобы хоть какие-то мозги появились. И доставлял не тебе. Ты за ним присматриваешь? Какого хрена он уже сдохнуть собирался? — Кусок дебила, специально поясню, — продолжал ругаться Силюк, — сотрясение мозга. Регенерация многое пофиксила, но у него теперь полная амнезия. Нахер вот ты его послал сюда, а?! — Прикинь, чтобы у него вот тут, — дарксайд слабо постучал по голове Рому, который на ногах держался лишь за счёт заборчика, — мозги появились. И тот хоть капельку умнее стал. — Вы… Ссоритесь? — тихо спросил Парамонов, вздрогнув. — Нет. Мы миримся блять, — 404 фыркнул и сложил руки на груди, — нам же скоро работать вместе, — последнее слово парень выделил. — Нахуй иди, 404. И его с собой забери, — раздраженно шикнул Никита, упирая руки в боки и все также злобно смотря на дарксайда. — Я-то пойду. А с этим возиться будешь ты один, если я уйду, — дарксайд усмехнулся, — и помогать тебе я буду далеко не тут. Поэтому блять выбирай. — С ним иди, вдвоем, я вашей шайкой Компотов сыт по горло. Вот идите и стройте вдвоем планы как меня пытать, убить, изнасиловать, стереть память и повторить вышеуказанное, — недовольно фыркнул Никита, загибая пальцы, — так что идите, а я скажу, что у меня ученик безвременно почил в первой же битве, ах, какие же твари эти дарксайды, бла-бла-бла. — Э нет, дорогуша, — 404 фыркнул, — я с ним нянчиться один не буду. Так что выбирай. Либо сам и тут, либо идешь с нами, и я тебе помогаю с данным дебилом. — С тобой я не пойду даже в могилу. А точнее с твоим трупом, — упорно сложил руки на груди Никита, — и поверь, при желании я его тебе и твоему любовнику в кровать засуну. Будете учить… — Окей, дорогуша, удачи, — дарксайд усмехнулся, явно собираясь уже убежать. — К черту тебя, — махнул рукой Никита и повернулся к Парамонову, — я же говорил, что отсюда не сбежишь. — Постой, ты серьезно, — 404 резко прервался, не давая шанс Роме упасть. Тот ведь дернулся из-за слов Силюка, — отказываешься от шанса хоть немного избавиться от него? Чудненько. — Я отказываюсь от занимательной прогулки по территории дарксайдов, — раздраженно ответил Никита, прислушался и присел возле бессознательного брюнета, вытирая окровавленный меч о траву. 404 усмехнулся. Посадил на траву Рому, потрепал того по волосам и сбежал. Все-таки не очень красиво. Бой тут шел, а он с врагом болтает об оригинале. Да и все закончилось, пора сваливать. — Скотина ты, четверка, — ругнулся ему вслед Риколит. Рома опустил голову, стараясь не плакать. Больно. Он только что услышал, что никому здесь вообще не нужен. Ни какому-то дарксайду, что очень был похож на Парамонову, ни учителю. Место стало напоминать еще больше тюрьму. Тюрьму, куда Рома сел на пожизненно, сам того не желая. — Ну вот и куда ты собрался? — словно невзначай буркнул Никита, — тут чистое поле километров на десять. Не другие охотники увидят и поймают, так пограничные дарксайды выловят и тоже убьют. Рома неопределенно пожал плечами. Просто молчать. Просто молчать. И все должно быть хорошо. — Ясно, снова молчанка, — скорее сам себе сказал Силюк и поднялся на ноги, также поднимая ещё и Вову, взваливая на себя. Парамонов остался сидеть на траве. Какой смысл вообще куда-то идти, если завтра уже Вова все обо всем расскажет управляющему. А тот явно поверит. Да и Рома уже готов все подтвердить, лишь бы не быть в этом лагере-тюрьме, где он никому не нужен. — Пойдем, — вздохнул Никита и попытался поднять ещё и ученика. Учитывая, что он уже подпирал собой Вову — получилось плохо. Рома вздрогнул. Поднялся и, не поднимая взгляд, кивнул, готовясь идти следом. — Ну и вот что ты опять поник? Никто тебя на произвол судьбы не бросает. Отучишься хотя бы месяц — может разрешат съездить в нашу деревню, — вздохнул Никита, медленно шагая вперёд. Парамонов никак не отреагировал. Продолжил лишь молча идти за спиной Силюка. Завтра он сознается, если потребуется, в несуществующем предательстве. Вздохнув, Никита все же отстал от парня и молча продолжил тащить охотника в медпункт. Придется ещё решать новые проблемы. Будто мало ему их. Но убить Рому, как бы не утверждал шатен сам себе, не хотелось совсем. Скорее наоборот… Тряхнув головой и для верности кашлянув, Риколит едва не ударился об стенку, но зато прогнал каверзные мысли. Хватит! Да, месяц был чудесный. Но на дворе война, не до отдыха. И какими бы не были печальными события на его памяти, но никто, НИКТО, не смеет забирать их, заставлять забыть, и уж тем более переписывать его под себя. Эту ночь Рома пережил в комнате Силюка. Спустя где-то час у Компота видимо началась запоздалая истерика и поэтому ему пришлось заткнуть рот и волоком тащить по коридору. Ладно, не настолько все плохо. Не зря ведь дарксайд внутри Риколита был магом. Сила человека и темной стороны смешивалась, образовывая новую магию и заклятия. Так что Рому без проблем тащили телекинезом. А у себя в комнате Никита запер дверь и сел за стол, оставив парня на кровати. Парамонов зажался в угол на кровати, забрав себе лишь подушку. Поджал колени, отвернулся лицом к стене и, обнимая подушку, как можно тише плакал. Нет, он точно просто возьмёт и скажет, что предатель. Плевать на смерть. Все равно он не нужен никому. Увы, но разговор Риколита и того дарксайда показался именно такой стороной. А перед этим ещё и сам этот учитель до этого говорил, что Рома ему попортил жизнь. Обдумывая слова, с которыми стоит пойти к управляющему, Рома незаметно для себя уснул. Обнял крепче подушку, окончательно сжался и уснул.