my dragon

Золотые светлячки фонарей мелькали в затемнённых окнах, то превращаясь в размытую сплошную линию, то рисуя обрывистым пунктиром. Шоссе было практически пустым, и за всё то время, что они провели в пути, им встретилось всего несколько авто. Юнхо уверенно держал руку на руле, следя за дорогой, но при этом то и дело бросая любопытные взгляды в зеркало заднего вида. — Косоглазие заработаешь, — негромко проворчал Минги, стоило в очередной раз увидеть в отражении глаза парня, которые благодаря приглушённой подсветке теперь казались мутно-болотными, но при этом блестели весёлыми огоньками. — Как быстро его вырубило, — так же тихо ответил Юнхо, переводя взгляд на притихшего Ёсана, что уже почти час как громко сопел, удобно устроившись на коленях Минги и подтянув под себя ноги. — За день устал, вот и уснул, — вновь буркнул красноволосый, давая понять, что не настроен сейчас на разговоры по душам. Фраза видно прозвучала всё же громче необходимого, и парень на его коленях беспокойно заворочался, непроизвольно проводя рукой по чужому бедру, очевидно, ища одеяло. — Печку включи, здесь прохладно. Юнхо удивлённо приподнял бровь — какое может быть «прохладно», если для таких как они действительно низкая температура будет разве что на Северном полюсе. Но тон Минги явно говорил «ни слова больше», а потому Чон лишь покопался в приборной панели, после чего в салоне послышался едва различимый шум — заработал климат-контроль. Минги почувствовал, что спящий у него на коленях парень вновь расслабился, и тоже решил отдохнуть — всё же за последний месяц он знатно поотвык от ночного образа жизни, так что привыкший спать в это время организм теперь упорно требовал своё. «Ты поедешь со мной?» Минги и сам не верил в то, что сказал всего каких-то несколько часов назад. Но ещё больше удивляло то, что Ёсан действительно согласился. Минги прекрасно знал, что он плохо умеет считывать чужие эмоции, и эмпатия — не самая сильная его сторона. Он, конечно, легко может понять, или скорее, учуять чужой страх, волнение или радость, но то, что отразилось в глазах блондина, когда Юнхо сказал о переезде — слишком много всего, слишком сложно. Одно Минги мог понять наверняка — он сам не хотел оставлять его. Да, они знакомы не так много, но ведь месяц — это вполне достаточный срок, чтобы узнать кого-то. И за эти три с половиной недели Минги уже может сказать наверняка, что не готов оставить этого оборотня вновь наедине с миром, в котором пускай тот и научился жить, но так и не нашёл свое место. Со временем Ёсан перестал ощущаться, как «чужой», а небольшая однокомнатная квартирка с маленькой кухней и ванной почему-то больше не была просто временным убежищем. Нет, Минги не мог назвать это место своим домом, но и Кан уже не был посторонним. Минги не мог понять, кем именно Ёсан стал для него, но совершенно отчётливо знал, что не сможет спокойно уехать. Уже выходя из подъезда и садясь в машину к Юнхо, Минги чувствовал — что-то не так. Это не то, чего он хочет на самом деле. Сущность внутри зло ворчала, словно порываясь в любой момент перехватить контроль и сделать всё по-своему. С Минги никогда такого не было — дракон никогда не ощущался как отдельная личность, и никогда он не пытался спорить с принятыми решениями, но сейчас словно сорвался с цепи, загнанно скаля зубы на человеческую часть своей сущности. — Всё в порядке? Что-то забыл? — удивлённо спрашивал Юнхо, так и не повернув ключ. — Ты бледный какой-то. — Я ведь могу забрать его с собой? — Минги не был уверен в том, что говорит, но одновременно понимал, чувствовал, что это именно то, что он должен сделать. — О ком ты? — Ёсан, — парень неуверенно повернулся к обшарпанным дверям дома, которые, кажется, уже давно не закрывались до конца. — Его нельзя здесь оставлять. Если охотники действительно шастают неподалёку — они могут найти его, — сознание словно искало лазейку, причину — достаточно вескую, чтобы не бросать старшего здесь. — Насколько я знаю, — приподняв брови, ответил Юнхо. — Он прожил среди людей достаточно долго и ни разу не попался. К тому же… — Я могу его забрать? — Минги повторил вопрос, чеканя каждое слово и поворачиваясь к сидящему рядом. Юнхо словно что-то понял для себя, встречаясь взглядом с красными глазами оборотня — его лицо сделалось неожиданно серьезным, и от былого легкомыслия не осталось и следа. Темно-зелёные глаза осмотрели остро и холодно. — А он сам хочет этого? Минги не знал ответа на этот вопрос, поэтому пошел к тому, кто мог его дать. Небольшая дорожная сумка, в которую Ёсан побросал только самое необходимое, теперь мирно покоилась в багажнике, пока её владелец также мирно видел уже десятый сон, непроизвольно хмуря тонкие брови, когда мимо грохотал очередной грузовик или мелькала обгоняемая легковушка. Когда парень вновь начал возиться, стараясь устроиться на пускай и широком, но явно неприспособленном для сна сидении, Минги негромко обратился к водителю. — Далеко ещё? — Часа три-четыре — и мы будем в Наньтуне, — отозвался тот, осторожно обгоняя сонно плетущийся форд грязно-серого цвета. — Я уже заказал гостиницу, так что как приедем, сможете отоспаться. Заедем, я сдам авто и — в аэропорт. — А почему не улететь с утра? — Посиди за рулём сутки без сна, и мы обязательно это обсудим, — хмыкнул Чон, и в машине вновь стало тихо. *** Когда Ёсан проснулся, то первая заполошная мысль была: «Приснилось?» Где-то совсем рядом чувствовалось знакомое мягкое тепло и мирное сопение, по которому можно было легко определить, что Минги находится где-то рядом. Когда его болезнь закончилась, Ёсан не стал изменять своей привычке подкатываться к тёплому боку, даже после того как специально (насколько это позволяла небольшая площадь комнаты) начал стелить свой футон подальше от чужого — в результате всё равно спросонья переползал ближе, пробираясь на чужую «территорию» и благополучно выживая Минги на край. Однако теперь, стоило наконец скинуть тяжёлую негу сна, Ёсан понял, что всё же случившееся вчера — не сон, а место, где он проснулся — совершенно точно не его съёмная квартира. Больше всего это напоминало спальню отельного номера, и, надо признаться, не самого дешёвого. Скорее всего, одни только обои, которыми были оклеены стены комнаты, стоили приблизительно столько, сколько Ёсан платил за один месяц хозяйке квартиры. Сквозь плотно зашторенные окна практически не проникало солнце, но, судя по яркой полоске света, которая белой линией раскинулась по светлому дереву паркета на полу, день уже близился к своему экватору. «Как долго я спал? И почему никто не разбудил?» Ёсан начал сонно осматривать комнату, в которой и взгляду не было особо за что зацепиться — самая обычная спальня отеля, практически безликая, но при этом уютная и приятная на вид. Вопреки всем ожиданиям знакомой красной макушки на соседней подушке не оказалось, и Кан непонимающе огляделся по сторонам — присутствие Минги ощущалось явственно, так где же тогда… Стоило попробовать немного подняться, как всё стало на свои места. Ёсан немного приподнял одеяло, пытаясь успокоить заполошно колотящееся сердце — Минги действительно лежал рядом, но если раньше Ёсан просыпался чуть ли не уткнувшись в чужие ключицы и явно отлежав за ночь руку Минги, то это утро (или скорее день), приносило всё новые и новые сюрпризы. Судя по всему, Минги ночью съехал вниз с подушки и теперь вместо неё использовал живот Ёсана, удобно перекинув через него свою руку, и даже умудрившись оккупировать ещё и ноги. — И как ты под одеялом не задохнулся? — негромко улыбнулся Ёсан, чувствуя, что из-за его шевеления и крепко спящий парень тоже начал просыпаться. — Спи-спи, я не хотел тебя будить, — сказал он уже немного громче, непроизвольно протягивая руку вперёд и убирая спутанные красные пряди с лица, которое во сне казалось совсем юным. Минги на это пробормотал что-то совсем неразборчивое, удобно перехватывая свою непослушную «подушку» и явно не планируя просыпаться в ближайшее время, а Ёсан просто не хотел пока выползать из тёплой и уютной кровати. Или же дело было совсем в другом, но признаться в этом пока не было никакого желания. Почему-то не казался сейчас важным вопрос о том, где они и как долго здесь пробудут. Ёсану вообще казалось, что всё происходящее сейчас слишком нереально для того, чтобы быть правдой. Когда Минги предложил поехать вместе с ним, Ёсан сначала долго смотрел на него, пытаясь осознать то, что это действительно происходит на самом деле. В голове мелькали десятки вопросов, ни один из которых упрямо не желал находить для себя ответ. Было страшно бросать привычный уклад жизни и уезжать неизвестно куда, опасаясь, что в любой момент всё может просто рухнуть? Да. Но куда страшнее было осознавать, что откажись он от этого предложения и одиночество, которое он упрямо пытался не замечать все эти годы, просто захлестнёт с головой, задушит своими холодными щупальцами. Что ему останется после того как Минги уйдёт? Нет, не спокойствие и упорядоченная жизнь. Вновь пустота. В маленькой квартире-коробке с серыми стенами и крошечной кухней, на полках в которой — пара чашек с лопнувшими ручками и совершенно новый комплект столовых приборов (Минги купил его в тот раз, когда самостоятельно выходил в магазин). В сотни раз разбитой душе, которая лишь на короткий миг вспомнила, что такое тепло и как это, когда рядом есть тот, с кем не нужно прятать свою слабость. Ёсан не был уверен, что вновь сможет привыкнуть ко всему этому. Не знал, сможет ли во второй раз собрать себя по частям, восстанавливая прежние стены, за которыми привык прятаться. Слишком легко его оттуда выманили, слишком просто он успел поверить. А что теперь? Минги говорил тогда что-то путано и неуверенно, стараясь подобрать слова, убедить. Рассказывал что-то об охотниках, которые могут заявиться; о том, что на его острове Ёсан будет в безопасности, и никто не посмеет сказать ни слова против, а если и посмеют — он, Минги, обязательно поставит болтунов на место. Ёсан лишь молча слушал, не находя в себе сил, чтобы сказать хоть что-то, кажется последние из них уходили на то, чтобы не расплакаться прямо сейчас. От облегчения. От надежды. От странного чувства, которым отчаянно билось в груди глупое сердце. Ёсан не помнит, когда в последний раз чувствовал, как дракон внутри пытается что-то сказать ему. Кажется, с того дня, как он чуть не утонул — тот прятался где-то далеко-далеко, обидевшись, испугавшись мира в котором оказывается может быть так больно; мира, в котором нет существа, которое поймает, когда ты падаешь. Лишь рядом с Минги он порой давал о себе знать, доверчиво тянулся к чужому теплу, словно дикий зверёк. Это было едва ощутимо, но так приятно и странно, что Ёсан не мог противиться этому — он слишком скучал по этим ощущениям. Так сильно, что почти забыл, каково это — найти вторую часть себя, которая так долго пряталась. И если раньше пробное казалось почти незаметным, то в тот момент, когда они вновь стояли в прихожей, а Минги уговаривал Ёсана поехать вместе с ним — Кан чувствовал себя почти оглушённым, настолько явно ощущалась вторая сущность. Словно боялась, что её хозяин примет неправильное решение. Словно не хотела больше жалко прятаться, опасаясь того, что вновь причинят боль. Но не только она разделяла этот страх. Не только она не хотела вновь одиночества. Всё, что смог из себя выдавить Ёсан в тот момент, было короткое: «Дай мне немного времени. Нужно собрать вещи.» У него и вправду не было сил объяснять почему он так решил. Просто слишком сильным было понимание, что жить как прежде у него просто не получится. Ёсан благодарен Минги за то, что тот не стал ничего спрашивать, а лишь терпеливо дождался, пока он соберёт все необходимое и молча перехватил чемодан одной рукой, другой сжимая всё ещё дрожащие пальцы. Почему-то не было жаль ни потерянной работы, ни целой горы проектов, которые остались на ноутбуке, что, наверное, до сих пор мигает в режиме сна на низеньком столике в углу. Не было жаль мелочей, которыми он пытался превратить крошечные комнаты в какое-то подобие дома. Вся прежняя жизнь почему-то не вызывала в душе никакого отклика, словно и вовсе не ему принадлежала. Словно всё это время он просто ждал, когда же кто-то придёт и спасёт его из заточения. Как глупую принцессу из дурацких человеческих сказок, которую заточили в высокой башне. Вот только его волшебную историю писал очевидно какой-то сумасшедший — вместо принцессы — дракон, вместо страшных чудовищ, которые окружили узницу — обычные люди, вместо отважного рыцаря — снова дракон. Бред, да и только. Минги рядом вновь зашевелился во сне, на этот раз немного отодвигаясь в сторону — видно надоело лежать на одной стороне, и он перевернулся на спину, сонно причмокивая губами и пытаясь натянуть повыше одеяло. Ёсан вновь укутал парня с головой и наконец поднялся с кровати. Телефон показывал без десяти двенадцать, а значит нужно было поискать что-то съедобное. Кухня нашлась довольно быстро, а за высоким столом сидел опираясь на полированную поверхность вчерашний парень, кажется, Юнхо, и мирно жевал бутерброд, а ещё десяток точно таких же был аккуратно выложен на большой тарелке. — Доброе утро, — приветливо проговорил он, салютуя Ёсану дымящейся кружкой в которой, судя по запаху, был горячий кофе. — Будешь? — он кивком указал на чайник. — Да, спасибо, — негромко протянул Ёсан, усаживаясь с другой стороны стола и наблюдая за тем, как ловко зеленоволосый управляется с техникой. Когда перед ним оказалась высокая белая кружка с ароматным напитком, он вновь кивнул. — Так давно вы встречаетесь с Минги? Вопрос прозвучал столь неожиданно, что Ёсан чуть не опрокинул на себя чашку с горячим кофе. — Мы не… — первая попытка сказать что-то в ответ оказалась полностью провальной, отчего парню вновь пришлось закашляться. Когда же всё более-менее успокоилось, он смог из себя выдавить всё ещё хриплым голосом. — Между нами ничего нет. Мы просто… Он так и не успел придумать что именно они «просто», как на кухню, всё ещё сонно хмурясь из-за слишком яркого освещения (шторы здесь, в отличие от спальни, были распахнуты и солнечный свет во всю бил из панорамных высоких окон) вошёл Минги. Присев на стул рядом с Ёсаном, он молча притянул чужую чашку к себе и с самым мирным видом начал пить кофе. — Ты ведь вроде спал, — неуверенно протянул Ёсан, буквально ощущая взгляд Юнхо, в котором читалось насмешливое «ничего нет? Ну да, ну да». Минги всё так же невозмутимо буркнул, не отрываясь при этом от чашки, из которой раньше пил Кан: — Ты ушёл. Взгляд Юнхо стал ещё более многозначительным, а Ёсан всерьёз раздумывал о том, почему выражение «провалиться под землю» — всего лишь метафора: он бы сейчас с удовольствием это сделал. — А куда мы приехали? — лихорадочно попытался перевести тему блондин, с самым заинтересованным видом заглядывая в окно, из которого открывалась красивая панорама незнакомого города. — Я вчера уснул и пропустил всю дорогу. Не помню даже, как до номера добрался. — Я тебя донёс, — всё так же из кофейных глубин чашки донёсся голос Минги — немного сонный и вялый. Ёсан же тем временем тратил все силы на то, чтобы не стукнуть рукой по лбу, так как Юнхо уже готов был вот-вот начать давиться собственным напитком, вежливо пытаясь выдать смех за кашель. Но зеленоволосый быстро взял себя в руки и заговорил самым светским из всех доступных для него тонов, хотя в душе, кажется, кричал чуть ли не в голос. — Мы в Наньтуне, а скоро у нас рейс в Иньчуань, там перекантуемся ночку, возьмём машину напрокат и отправимся в Сишуань. — Это где-то за пределами Китая? — Ёсан попытался вспомнить названия этих городов. — Внутренняя Монголия, — беспечно пожал плечами Юнхо, словно они всего лишь в соседнюю провинцию на пикник собирались. — Ты никогда не слышал о Сишуане? — когда в ответ последовал отрицательный кивок, то Юнхо потянулся к лежащему рядом планшету, что-то быстро в нём набирая и поворачивая экран к собеседнику. — Вот, смотри. Ёсан быстро просмотрел несколько первых ссылок, а затем открыл картинки в поисковике — от увиденного вопросов стало лишь больше. — А разве нам… — он вновь покосился на фотографии, словно сделанные за кадром какого-то постапокалиптического фильма. — Разве нам не лучше пока спрятаться в каком-то густозаселённом месте? Не думаю, что практически пустой город послужит хорошим укрытием. Неожиданно на этот раз ответил Минги, который уже расправился с честно утащенным кофе и теперь спокойно сидел рядом, тоже рассматривая изображения на экране. — В том-то и суть, что он практически пустой. — Именно, — согласно кивнул Юнхо. — Сишуань заселён где-то процентов на тридцать, и практически все люди живут в пригороде, тогда как центр пустует. Квартиры там все, само собой, распроданы, но это чисто инвестиции, которые стоят себе смирно, дожидаясь, когда же хозяева изволят заявиться. Но климат там не очень, так что туда редко кто захаживает. — Но почему мы должны ехать именно туда? — Ёсан и сам не понимал, почему вид пустых улиц и зданий на экране вызывает у него такую тревогу, словно плохое предчувствие. — Потому что подобные города-призраки — пожалуй одни из немногих мест, где у охотников нет своих резиденций. К тому же у моего знакомого есть недвижимость в одной из высоток подальше от заселённого участка, так что нам не придётся лишний раз светиться — зайдём и выйдем со своим ключом. Ёсан кивнул на его слова, вновь листая страницу поисковика. Неуютные фотографии с пустыми глазницами окон, которыми смотрели словно под копирку построенные дома. Пустые дороги без машин. Идеально вымощенные тротуары без пешеходов. Ни одного человека. Словно заготовленная декорация, на которой ещё не появился ни один актёр — тревожная и сюрреалистичная. — Много у тебя знакомых-людей? — немного грубовато спросил Минги, возможно, почувствовав беспокойство сидящего рядом, а потому непроизвольно пододвигаясь ближе. — Ну, я, в отличие от некоторых, не сижу у себя в гнезде, словно стая испуганных кур, — Юнхо вернул тон, впрочем, кажется не сильно чувствуя себя задетым этим выпадом. — Должен же кто-то помогать потеряшкам вроде тебя — так что приходится адаптироваться. — Ты кого курами назвал? — от былой сонливости не осталось и следа, и красноволосый вновь смотрел цепко и опасно. Ёсан почувствовал, что конфликта явно не избежать, а потому решил ввязаться в разговор. — А когда рейс, ты говоришь? — Через два часа, — коротко ответил Юнхо, впрочем, не прерывая зрительного контакта с Минги. — Думаю, что нам лучше начать собираться — нужно ещё машину вернуть в салон. После этих слов он поднялся и вышел из кухни. — А ещё кофе есть? — как ни в чём не было спросил красноволосый, смотря на Ёсана прежним спокойным взглядом, словно и не он только что чуть ли не рычал здесь. Ёсан со вдохом обогнул стол и принялся готовить сразу две порции — благо кипяток ещё не успел остыть. — Зачем ты так? — когда Минги в ответ лишь вопросительно поднял бровь, Кан решил пояснить. — Почему так внезапно на него взъелся? Он ведь помогает нам, да и нет ничего плохого в том, чтобы иметь знакомых среди людей. Их ведь миллиарды, неужели не найдутся несколько и таких, кому можно доверять, — парень задумчиво мешал сахар. — Ну так у него, как бы… не просто «знакомые», — хмыкнул Минги, явно не желая признавать, что действительно погорячился. Ёсан на эту реплику посмотрел вопросительно, но красноволосый в ответ лишь многозначительно фыркнул. — Ты имеешь в виду… — он замялся, не уверенный, что правильно считал чужой взгляд. Чашка, из которой Ёсан сделал несколько глотков, так и застыла в его руках. — У него отношения с человеком? Минги вновь оставил чужой вопрос открытым, с самым незаинтересованным видом подходя ближе и забирая чашку из рук Ёсана. Кан, у которого уже второй раз за день отобрали кофе, впрочем, даже не предпринял попытки возмутиться — слишком невероятным казалось услышанное. Ведь если судить по оттенку волос и насыщенности цвета радужки — Юнхо совершенно точно относился к чистокровным, причём живущим обычно в самых глубоких океанических впадинах. Как у представителя столь консервативного вида могли случиться подобные отношения? Да, пускай он и выбрал для себя путь «связного», которые зачастую помогают другим оборотням адаптироваться (как это было с Ёсаном в детстве) или же спрятаться на некоторое время (Минги), но Кану никогда прежде не приходилось слышать о подобном выборе. Жизнь «связного», конечно, подразумевала высокие навыки к адаптации и умение легко осваивать тот или иной вид деятельности, но… Ёсану в голову не могло прийти, что кто-то из драконов действительно может питать какие-то чувства к человеку. Возможно, дело в том, что Юнхо уже привык и научился понимать их. «Интересно, какая она?» Пока Ёсан бесцельно таращился перед собой, практически полностью уйдя в собственные мысли, Минги успел справиться уже со второй за утро чашкой кофе и теперь с интересом смотрел на замершего рядом парня. — Ты опять уснул, что ли? — спросил он со смешком. — А? — Ёсан испуганно вздрогнул, чуть не выронив так и не начатый кофе. — Нет, прости. Просто задумался. — Тебя так сильно удивило то, что я сказал? — Я просто … никогда не знал, что так может быть. А ты сам, хочешь сказать, относишься к этому совершенно спокойно? — хоть вопрос и касался Юнхо, но в глубине души Ёсан понимал, что задал его не только по этой причине. Но Минги лишь пожал плечами, беря из тарелки на столе сэндвич и усаживаясь обратно за стол. — Это странно. Разве дракон не должен быть с драконом? — сказал он почти скучающе. Ёсан неопределённо кивнул в ответ и, сказав, что пойдёт в душ, вышел из кухни. Аппетит, как и желание наконец выпить кофе, пропали окончательно. «Разве дракон не должен быть с драконом?» Вот Ёсан и услышал то, что так боялся. Нет, он не осуждает Юнхо — тот вправе выбирать себе в пару, кого заблагорассудится, лишь бы это было взаимно и приносило счастье. Но, кажется, для Минги всё не так просто. «А чего ты ожидал? — неприятно проскрежетал внутренний голос. — Он ведь не такой, как ты. Конечно, он ищет себе в пару того, кто сможет разделить с ним всё: от прогулок в человеческой ипостаси и до полётов в небе. Ему нужен кто-то…» «Кто-то полноценный.»