Кассиопея.

“Amor vit en avant”… “Любовь продолжает жить”. Прошёл целый час с того момента как Пак потерял сознание. Ким был в панике, не понимая происходящего. Парень бережно поднял худое тельце старшего и уложил на свою кровать. Хонджун присел на пол рядом с кроватью, и взял чужую холодную руку в свои ладошки. Было страшно, ведь Сонхва сегодня был какой-то странный. Он плакал, извинялся, а потом и вовсе отключился, произнеся перед этим непонятные для Кима слова. Красноволосый хотел было уже скорую помощь вызывать спустя пятнадцать минут, но услышав ровное и спокойное дыхание Пака, передумал. Старший будто просто спал. Возможно, он просто слишком устал, и ему стояло хорошенько отдохнуть. Ким надеялся, что это действительно так. Ведь если Паку не дай бог станет хуже, а Ким так и не удосужился вызвать помощь, то парень просто не простит себе этого, и сожрёт сам себя захлебнувшись собственной виной. Серебристые волосы рассыпались небесным ореолом по белоснежной подушке. Тёмные ресницы слегка подрагивали, кидая лёгкую тень на карамельную кожу щёк. А розовые пухлые губы слегка приоткрылись, выпуская тёплое дыхание, которое младший чувствовал на своей коже. Пак глубоко и тяжко дышал. Создавалось впечатление, будто внутри него происходила неведомая борьба, что пыталась утянуть старшего в свои цепкие сети. У парня были явно какие-то проблемы. И Ким очень хотел бы помочь ему. И он поможет. Обязательно. Возможно, когда-нибудь Сонхва всё же сможет открыться ему, и рассказать обо всё, что болит. Ким будет преданно ждать. И даже если ему не обнажат свою душу, со всеми её тайнами и настоящими чувствами, парень всё равно постарается быть рядом и облегчить чужие душевные терзания. Особенно после сегодняшних его слов. Младший решил, что должен постараться стать ближе с Сонхва. И даже если его снова жестоко оттолкнут, парень будет пытаться сломать эти холодные стены. Ведь он уверен, что где-то внутри этого грубого сероволосого парня, живёт маленький сломанный мальчишка. Который нуждается в искренней заботе и любви. Просто этот мир слишком жесток. И когда-то причинил ему боль, что никак не покидала его. Боль, что заставила Пака закрыть свою душу на сотни замков, выбросив ключ в неизвестность. И пряча остатки своего хрупкого разбитого сердца, за толстыми каменными стенами. С самой первой их встречи, как только глаза Кима встретились с чужими, синими как драгоценные сапфиры, и глубокими как бескрайнее загадочное море, младший понял, что утонул в человеке напротив. Эти яркие глаза, казались Киму самым прекрасным, самым завораживающим, и самым волшебным. Один лишь взгляд в эти синие омуты, и младший бесповоротно влюбился. Но, разве бывает такое в реальной жизни, возможно ли полюбить человека, лишь посмотрев ему в глаза? Хонджун о таком лишь в книжках читал затаив дыхание, но в жизни же не верил в такие чудеса. Пока сам не почувствовал. Пока не понял, что кто-то совершенно чужой ещё, почему-то казался самым родным человеком. *** Сонхва просыпается от колючих цепей страха, что пробрались в сон парня, будто предупреждая о какой-то опасности. Парень с трудом приоткрывает глаза, и первое, что видит перед собой - это чужой злобный оскал, как у самого жестокого хищника. И он не ошибается. Эти противные глаза болотного цвета, и мерзкая улыбка украшающая такое же мерзкое лицо из прошлого, навсегда отпечатались в памяти, болезненно нанося шрамы, и по сей день. - Привет моя маленькая сучка, - ухмылка становится ещё шире, а в глазах загорается дьявольский огонёк, - скучал по мне? Сероволосый не веря в происходящее, лишь молча, смотрит на человека из прошлого, и боится дышать. Боится, очень сильно боится. Всё это кажется совсем нереальным. Будто его взяли и поместили в классический фильм ужасов. Страх, сковал каждую клеточку тела, заставляя парня лежать неподвижно и дышать через раз. Этого просто не может быть. Этот человек должен находится в тюрьме, он не может быть здесь. Не может быть в его комнате, рядом с ним. И где Хонджун, почему он впустил его к ним в комнату, почему оставил его и просто ушёл. Он не мог так поступить. Сонхва не верит. Он точно не мог. Не мог же? Мысли одна за другой проносились в голове бледного парня, что опять оказался в лапах безжалостного зверя. Чужие шершавые руки прикасаются к тонкой шее и с силой сжимают, оставляя красные следы от пальцев. Пак начинает задыхаться, жадно хватая ртом желанный воздух, что с трудом проникает в лёгкие, которые начинают жечь. - Мне нравится, то как ты сейчас выглядишь, - светловолосый мужчина довольно улыбается, и, наклонившись к парню, проводит языком вдоль скулы, - это возбуждает. Сонхва закатывает глаза от удушья, но всё так же не двигается, тело, будто бы полностью парализовано. Мужчина, видя покрасневшее лицо парня, расслабляет руку и отпускает. Любуясь тёмными следами, что остались после его хватки. - Что, даже не будешь сопротивляться? – звучит противный смех, что, кажется, проникает под самую кожу, прожигая её и оставляя шрамы, что не смогут зажить. Глаза начинают слезиться, скатываясь холодными одинокими хрусталиками по вискам и падая на подушку. - Г..где м..м..мой с..сосед? – хриплым шёпотом спрашивает Пак. - Т..твой с..ссосед, - передразнивает его светловолосый, - оставил тебя на потешение мне, так что сейчас мы с тобой хорошенько поиграем, и я отплачу тебе за все те года, которые я провёл в тюрьме из-за тебя, маленькая поганая дрянь, - грубые пальцы невесомо проводят по чужой щеке, а потом звучит звонкий шлепок от широкой ладони, что оставила красный горящий след на нежной коже парня. Пак крупно вздрагивает, громко всхлипывая. Сил бороться, совсем нет, как и кричать. Кажется от шока или удушья, его голосовые связки повредились. Или же ему просто так казалось. А возможно это просто липкий страх, что как яд медленно растекался по телу, не давая ни малейшего шанса на спасение. - Я больше никуда тебя не отпущу, - мужчина резко наклоняется и вгрызается в чужие губы, снова обхватывая пальцами тонкую шею парня. Паку противно. До одури. До сумасшествия. На языке чувствуется вкус дешёвого табака и какой-то приторной жвачки. Парня начинает сильно мутить. Хочется с силой оттолкнуть, ударить, убить, убежать, или же самому умереть и больше не чувствовать ничего. Но, сероволосый продолжает всё так же неподвижно лежать, позволяя мерзким губам целовать свои, а грубым рукам проникать под тонкую ткань футболки, сжимая хрупкое тело до боли. А может быть, Пак уже умер и это его личный ад. Может быть, он заслужил именно этого, потому что он был плохим человеком. Он не заслуживал хороших друзей, не заслуживал любящей семья, не заслуживал и такого прекрасного человека как Хонджун. Правильно, что он просто оставил его. Сонхва всё это заслужил. И после того, что с ним сотворит этот демон, ему останется только умереть. Потому что тогда, он не будет нужен даже себе. За мыслями парень даже не заметил, что его футболку грубо разорвали, а пижамные штаны уже были сняты до середины колена. Противный влажный язык кружил по его груди, кусая карамельную кожу так сильно, что оставались алые кровоподтёки. Но, Пак кажется не чувствовал боли, он уже не чувствовал ничего. Хотелось просто закрыть глаза, и больше не очнуться… Когда что-то болит, говорят “Поспи и всё пройдёт”. Мне пришлось уснуть навсегда.