Исцеляя друг друга

      Валькион хорошо помнил свою первую встречу с той, что стала его возлюбленной. В тот день его заданием было патрулирование леса с целью узнать причины начавшихся нападений и прекратить их. Пойдя на тихий болезненный стон через кусты он вышел на небольшую полянку и обнаружил там тяжело раненую нагу, которую отнес в штаб, чтобы ей там помогли, а потом навещал до тех пор пока та не поправилась, сначала потому что девушка могла помочь с расследованием, а затем просто потому что хотелось еще раз ее увидеть и услышать. И даже когда та вернулась в свой лес он находил немного свободного времени, чтобы провести его с Тсу. Медленно и верно их взаимные чувства крепли, и вскоре Валькион услышал, что он станет отцом. Он не мог поверить в свое счастье до тех пор пока не увидел заметно округлившийся живот наги, а после не взял на руки в первый раз свою крошку-дочь. Змеиный хвостик вместо ножек и чешуйчатые щечки четко говорили, что раса матери все же взяла верх, но смуглая кожа и серебряные волосы были у малышки от него. И несмотря на свою должность главы гвардии Обсидиана и обязанности мужчина стремился уделять еще больше внимания своей маленькой семье, желая, чтобы его любимые девочки не чувствовали себя забытыми. Конечно же его поведение не скрылось от друзей и однажды, предупредив заранее Тсу, он привел в лес Невру и Эзареля, чтобы познакомить, а когда дочка подросла - не стал оспаривать ее желание вступить в ряды Гвардии Эль. Он искренне гордился Валсу, оказавшейся в Обсидиане, но даже не собирался давать поблажек, несмотря на кровное родство, да та и не просила, исправно выполняя свои задания. И Валькион слишком любил своих девочек, чтобы допустить того, чтобы Элдария исчезла вместе с ними, и если ради этого должен был исчезнуть он, жертвуя собой, то выбор для него был очевиден... Ведь он думал, что даже если уйдет он, то с их дочерью еще останется Тсу и вместе они смогут справиться, но битва все перечеркнула. Обернувшись за вскрик боли за своей спиной, мужчина шокировано застыл на месте, чтобы спустя секунду броситься вперед, ловя на руки тело умирающей возлюбленной, принявшей на себя атаку, предназначавшуюся ему. Очнулся он от отчаянного вопля "папа!", пробившегося сквозь шум в ушах, и звона стали рядом с собой, напомнивших о том, что сейчас не время и не место для бездействия, и что еще осталась та, кого он должен защитить.       Валькион видел отчаянье в глазах своей дочери, когда пришло их время прощаться. Он не хотел уходить, оставляя её совсем одну, наедине с болью потери и неразделенной любви, но и позволить того, чтобы исчез мир где жила она, последнее, что оставалось от него и его возлюбленной, тоже не мог. Крепко обнимая хрупкое дрожащее тело в своих руках, мужчина никак не мог подобрать слов, чтобы хоть немного успокоить собственного ребенка.       - Я всегда буду с тобой. Мы всегда будем с тобой, где бы ты ни была, - наконец произнес Валькион, ласково целуя серебристую макушку и мягко отстраняя от себя дочь. - Мы очень тебя любим. Продолжай жить, малышка. И береги себя.       Нежно улыбнувшись и стерев с чешуйчатых щек скатившиеся от широко раскрытых глаз слезинки, он ушел, чтобы исчезнуть. Но забвение не пришло, отступив перед тончайшей нитью связи с реальностью, с его дочерью и эфемерной близостью возлюбленной, которая появилась перед ним, когда он открыл глаза после ритуала. Драконья часть Валсу не стала ничем, дав ему шанс чувствовать его и что-то мужчине подсказывало, что скоро и сама малышка почувствует это.