Стрекоза

Мокрый, холодный пол из тёмного камня первое, что увидела Эмма при пробуждении. Запах сырости и где-то проросшей плесени застрял в лёгких. Она упёрлась руками в пол на уровне груди и попыталась встать. Она поднялась на четвереньки и с облегчением села на колени, вытирая грязную щёку. Последнее, что она помнила было лицо Дока, но что она делает здесь понималось с трудом. Мысли путались, метались из стороны в сторону и вдруг затихали. Чего-то не хватало и от этого проявилась глубокая пустота. Но коечто всё же изменилось. Лицо. Лицо красивой молодой девушки. Карие блестящие глаза, курносый нос и мягкая, нежная улыбка. Но кто она? Глаза привыкли к темноте, и Эмма смогла разглядеть комнату, где всё пространство занимали секции, напоминающие клетки. Камеры располагались с одной и с другой стороны, создавая между собой непросветный коридор. Сверху донизу она была окружена железными прутьями. Поднявшись на ноги, Эмма подошла к замку. Закрыто. — И как самочувствие? — раздался знакомый голос в глубине коридора. — 18-й, это ты? Что случилось? Зачем меня здесь держат? — там много вопросов, но что-то подсказывало, что ответов она не услышит. — Значит, выжила. Я в замешательстве. — отметил парень, подходя ближе. — С одной стороны жаль, что ты не умерла, но с другой — эксперимент прошёл удачно, а это многое меняет. — он смотрел на неё сверху вниз и упивался тем, что находится по другую сторону решётки. Эмма выпрямилась. — Выжила? Что это значит? — Док, тебе кое-что вколол… Жаль это не добавляет ума. — Да. Жать. — Эта сыворотка была впервые применена ещё во времена Второй мировой войны! Гидра сделала всё для защиты. Тогда суперсолдатами были лучшие из лучших. Не понимаю, почему Док выбрал тебя. — с отвращением высказался восемнадцатый. — Он сказал, что будет дальше? — Эмма с подозрением относилась к тому, что происходит. Отсутствие некоторых воспоминаний не давали покоя, а внутри зародились сомнения за свою жизнь. — Нет. — отрезал тот, а в глазах промелькнуло любопытство, — А ты что-то чувствуешь? — Ничего. — Хм, значит ты испортила весь эксперемент. — с издёвкой в голосе произнёс парень и направился к выходу. — Эту сыворотку получат все? — вдогонку крикнула Эмма. — Лучшие. — восхищённо ответил он. — Не считая тебя. Парень вышел за дверь, Эмма закатила глаза. Ничего конкретного ей узнать не удалось, похоже, даже восемнадцатый не знал всех деталей эксперимента. Это настораживало. Суперсолдаты, сыворотки. Эрскин — монстр, создавший главного врага Гидры, а теперь они решили использовать его изобретение. В голову просочились мысли о пробеге. Никому бы не понравилось торчать в каком-то подвале. К тому же это место явно не объект для уборки. Облокотившись спиной на стену, она скатилась на пол, прижав ноги к себе. Но никаких идей не возникало. Только пустота окружала её снаружи и внутри. А чувство грусти и боли ей вообще не были знакомы. Она даже их значения не понимала. У неё в душе всегда преобладала только ярость ко всему, что дышит. Может этим она и привлекла Доктора, чуть не убив своего единственного друга. Но у неё не было выбора. Если бы Генерал узнал о том, что между ними есть какие-либо отношения, четырнадцатый подвергся бы ужасному наказанию. Эмма жертвовать другом не собиралась. Долго думая, она сверлила замок взглядом, пока не поняла суть сыворотки, что получила. Если тот суперсолдат мог метать цветной щит, то с запертой дверью он бы точно справился. Подскочив на ноги, Эмма подошла к решётке и сжала замок. Ржавый металл мучительно заскрипел и рассыпался в ладони. Путь свободен. Эмма вышла в узкий коридор, но вдруг послышались грубые шаги, отдаваемые эхом, и дверь открылась.в проходе стоял солдат со связкой ключей в руке. Без капли удивления она сообщила. — Генерал ждёт тебя. — и направился обратно. Эмме ничего не осталось, как последовать за ним. Они сразу же вышли к лестнице. Поднявшись на второй этаж, не считая подвала, перед Эммой открылся большой холл, забитый солдатами на вид от двадцати до тридцати лет. Многие из них были учениками, как Эмма. В чёрных рабочих штанах, белых футболках и мощных кожаных ботинках. Эмма оглядела себя. По сравнению с ними она словно в грязи повалялась. Проходя мимо, люди расстались, создавая коридор перед ней и её сопровождающим. Эмма ощущала на себе любопытные взгляды каждого. Наконец она дошла до центра столпотворения и обнаружила причину, почему никто из них не работал в данный момент. В самом центре холла располагалась большая арена в виде огромного мата в полу, на котором тренировались два солдата, перекидывая друг друга через плечо прямо на пол. — Ну наконец-то. — недовольно «обрадовался» Генерал с другой стороны арены. Эмма перевела взгляд с боя на его каменное лицо. Она хотела поздороваться, но слова застряли на полпути. В его лице что-то изменилось. — Разойтись. — приказал он двум солдатам, которые секунду назад боролись. Генерал раздражённо обвёл их взглядом и моментально посмотрел на Эмму, указывая на мат. Подчинившись, она прошла в самую середину, ожидая дальнейших приказов. — И так, — мужчина начал расхаживать по кругу, не заходя на мат даже кончиком сапог. — кто первый сразится с 01? Есть желающие? В толпе послышался смешок. Генерал резко развернулся на звук. — Пакерсон, в чём причина твоего смеха? — удивительно, но его чёткий жёсткий тембр никак не сходился с его яростной мимикой. С лица молодого солдата сползла улыбка. Он занервничал, но взял себя в руки и неуверенно ответил: — Но, сэр, она же ребёнок. Эмма яростно сверкнула глазами, а Генерал довольно ухмыльнулся своим мыслям. — На арену. Живо! Не задерживаясь, парень прошёл в центр и встал перед Эммой. — Начинайте. Эмма посмотрела на Генерала, надеясь увидеть на его лице хоть намёк на шутку, но Генерал никогда не шутил, она это знала. Переведя взгляд обратно на парня, её захлестнула злость, она будто стала быком, который увидел красное полотно. Пакерсон был в два раза выше её, но девушке это абсолютно не помешала. В голове словно прозвенел звоночек, она за пару секунд оказалась возле парня, проехала под ним между расставленных ног и на коленях развернулась за его спиной. Тёмные растрёпанные волосы падали на лицо, но это её ничуть не затормозило. Эмма схватила солдата за щиколотки и со всей силы потянула на себя, тот с грохотом упал на живот, ударившись челюстью. — Я не ребёнок. — нахмурившись, исправила его Эмма. — Следующий. — спокойным тоном произнёс Генерал, махнув рукой. Теперь на арену вышла девушка. Её рыжие волосы были собраны в аккуратный низкий пучок. Уже предполагая, чего ждать от девчонки, солдат согнула ноги в коленях, дожидаясь атаки. Это были бои без правил и хорошим преимуществом Эммы была хаотичность нападений. Каждый следующий бой был не похож на предыдущий. Увидев неуверенность в глазах девушки, она решила выждать, увеличивая напряжение. Но её противница не сдержалась и напала первая. Замахнув руку над головой девочки, через секунду она кричала от боли сломанного запястья, а ведь Эмма просто выставила блок. Видя накатившие слёзы в её глазах, сердце пропустило удар. Она испугалась возможностей, что теперь ей открыла сыворотка. Один из рядовых помог девушке подняться и направился с ней в медцентр. — Следующий. — уже на автомате произнёс Генерал. Но Эмма не слышала, смотрев на свои руки, которые начали дрожать. Она сломала ей руку, но при этом сама ничего не ощутила. Чтобы не выдать слабости перед противником, она крепко сжала кулаки и встала в позу, показывая свою готовность. Если показываешь, что чувствуешь на ринге, считай, что это твоя первая и последняя ошибка. Парень, подстриженный под ноль, напал первым, схватив Эмму за талию, он перекинул её через плечо. Она жёстко приземлилась на спину, почувствовав тихий хруст где-то в позвоночнике. Перекатившись со спины на живот она встала и резко присела, уклоняясь от удара солдата. Всё ещё находясь на корточках, она выпрямила правую ногу вперёд и прокрутилась на триста шестьдесят градусов, сбивая парня с ног. Через мгновение она села ему на грудь, ногами придавливая его руки к телу, и занесла кулак для удара. Парень зажмурился, ожидая боли, но ничего не произошло. Перед её глазами появилась рыжеволосая девушка. Что если она случайно сломает ему не челюсть, а череп? Но тут же в голове послышался голос Генерала: «Никаких чувств — никакой привязанности». Снова. И снова. — Чего ты ждёшь?! — недовольно прорычал Генерал. От приказного тона Эмма опять занесла руку, её глаза бегали по лицу парня, а мозг пытался судорожно выбрать следующие действия. Её начала раздражать собственная нерешительность, она ненавидела беспомощность, но рука застыла в воздухе, а затем медленно опустилась. — Враг повержен. — она поднялась и встала по стойке смирно рядом с телом соперника, всеми силами сдерживая обиду на саму себя, что не оправдала ожиданий. Её суровый пустой взгляд встретился с не менее суровым взглядом Генерала. Они смотрели друг на друга около минуты, а потом мужчина грозно приказал. — Приведите его! Эмма незаметно выдохнула от облегчения, что Генерал её не наказал. А может она поспешила с выводами. Через толпу к арене вышел новый солдат, до этого в толпе она его не видела. Но его сложно не заметить. В сравнение с остальными этот выглядел как серийный убийца. Тёмные волосы доходили до щетинистой челюсти, пустые, безжизненные глаза прожигали насквозь, но такие как она посчитали бы этот взгляд вызовом. На секунду Эмма почувствовала сходство между ними. Поверх его футболки кожаный спец жилет с ремешками, на ремне веселят дополнительные карманы под запасные магазины, на чёрных штанах с наколенниками весела набедренная кобура. Но её внимание завлекла не одежда, а левая металлическая рука с рисунком красной звезды на плече. Это вызвало сомнения, но Эмма сдерживала смятение как можно дольше, не давая противнику надежду на победу. С достойным врагом это будет первой и последней ошибкой. Мужчина медленно огибал круг, внимательно рассматривая соперницу с ног до головы, она же поворачивалась по кругу, находясь в центре и не допуска возможности оказаться у неё за спиной. Долгое напряжение, которое выводил железный солдат, застало Эмму врасплох. Теперь она чувствует себя на месте той девушки. Сорвавшись с места, она попыталась нанести первый удар, но солдат остановил её попытку, схватив кулак своей металлической рукой. Но, к его удивлению, Эмма не прогнулась от его давления, а всё также стояла, немного согнувшись в коленях, тем самым передавая всё напряжение в ноги. И сама начала давить рукой в сторону странного противника. Не понравившийся исход будущих событий, заставил солдата отпустить её руку и быстро повернувшись вокруг своей оси, оказался за её спиной и ударил механической рукой ровно по позвоночнику. Эмма упала на живот, не издавая ни звука, но встать у неё так и не получилось. Боль волной раздалась по всему телу, чувство, будто у неё внутри разбилось стекло, вызывало отвращение. Солдат выпрямился и ждал указаний. — Уведите его. — приказал Генерал без капли переживания за воспитанницу. — А её к Доку. Один из рядовых, с которым Эмма ещё не успела «познакомиться», поднял её на руки и понёс в медицинский центр. Боль игла и пронзила спину. Внутри сжался неприятный ком. Одна лампа сменяла другую, в глазах бегали разноцветные круги. Пульс отбивал в ушах, а грудь вздымалась, то быстро, то медленно, дыхание прерывалось и становилось всё громче, что заставило солдата побеспокоится за её жизнь. — Никто раньше не смел делать вызов железном солдату и при этом выжить. Ты была первой. Парень зашёл в лифт. Казалось, подъёмник стоит на месте, но вот дверь отъезжает и они выходят в помещение, похожее на операционную. Рядовой положил Эмму на металлический твёрдый стол. В глаза ударил свет лампы, в голове промелькнули размытые картинки. Словно дежавю. — Он сломал ей позвоночник, — голос солдата был спокойным, но вот его глаза растерянно бегали по её телу, не в силах помочь. Светлые, почти белые волосы немного прикрывали его лицо от согнутой головы. Смуглая кожа из-за волос казалась ещё темнее, а глаза цвета чистого неба отражали страх, который Эмма так и не смогла постичь. Он такой молодым, а прожигает свою жизнь в этом аду. Нервный взгляд Эммы осмотрел помещение, мысленно моля солдата забрать её отсюда. Пусть у неё сломан позвоночник, но она не хотела оставаться с человеком, который сделал из неё монстра. Док поторопился к столу. — Ну что, готова? — с искрой в глазах спросил Павлов. Эмма не понимающе посмотрела на него, — Выйди, — грубо кинул он рядовому, и тот подчинился, — И снова мы встретились. Мистер Лейт говорил, что нужна двойная доза, но рисковать нельзя было, — пояснял он, будто сам себе. В горле застрял ком. Этот человек сумасшедший, — Совмещать с обнулением рискованно. Мы же не хотим потерять такой талант, — он криво улыбнулся и подключил аппараты, — Вот и проверим её действие на твоё позвоночнике. Я кое-что подкорректировал, тебе понравится. Ты станешь одной единственной. Ты же этого хотела, ведь так? — Эмма собиралась возразить, но Док поднял ладонь, перебивая её. — Можешь не отрицать! В глубине души ты знаешь, что я прав. — он посмеялся себе под нос, застёгивая ремень на её груди, вставил кляп и приблизился к самому её уху, — Ты ведь почувствовала ту силу, что теперь течёт в тебе. Верно? И тебе, безусловно, понравилось… В этот раз будет чуточку больнее, но я знаю, ты сильная. Ты только не бойся, от страха ещё больнее. От страха? Он выпрямился и закончив подготовку, отошёл на пару шагов. Иглы вонзились в напряжённые руки, привязанные ремнями к столу. Не пошевелиться, не закричать. Она не чувствовала своего тела, но сыворотка тем временем с жжением проносилась по венам. Из глаз потекла вода, пот покрыл лицо и тело поддалось дрожи, дыхание давалось с трудом, но на этот раз Эмма не потеряла сознание, лелея надежду, что если всё, что Док сказал — правда, она станет сильнее и убьёт всех, кто делал ей больно, освободив детей. Это давало ей стимул быть злее, быстрее, умнее остальных. Синяя жидкость с зелёным переливом влилась в вены Эммы без остатка. — Ну вот, а ты боялась, — радостно пробормотал Док, снимая ремни с её рук. Эмма попыталась встать, но её остановили. — Нет, нет, нет, малышка. Нельзя. — протянул он и, взяв рацию с дальнего стола, обратился к кому-то с другой стороны. — Пусть кто-нибудь придёт, её нужно перевезти, если не хотите оставить её инвалидом. — усмехнулся мужчина и, убрав рацию, подошёл обратно к Эмме. — Надрал же он тебе зад. А я говорил, что ты ещё не готова. Но нет! Твой папаша решил испытать тебя! Посмотреть на тебя в критической ситуации. — с безумием возмутился он. Почему он вдруг упомянул отца? Он его знает? — Мой отец? Кто он? — прошептала Эмма. — Ох, извини. Забыл, что ты была на обнулении, — наигранно удивился Док, — Генрал Лейт. — Нет… — голос осип. Такого просто не может быть. — Не хочешь, не верь, но Мистер Лейт о тебе заботиться. Эмма начала попытки вырваться из оков. — Нет, перестань, — грубым приказным тоном прорычал Док, — Не заставляй меня усыплять тебя, — без капли страха он взял её прикованную ладонь в свою и медленно, по-отцовски, убрал растрёпанные волосы со лба, — Ты можешь задать вопрос, пока никто не пришёл, но только один. Эмма злилась от новости про новообретённого отца, но она уже дала себе обещание — убить всех, кто делал ей больно. Надо просто подождать. Любопытство взяло верх и она спросила. — Расскажите мне о железном солдате. — Оо, милая, его не так величают, — выдержав паузу для интриги, он продолжил почти шёпотом, — Зимний солдат был твоим противником. Ты далеко не первый экспериментальный проект Гидры. Первым был он. Затем, с помощью его крови и оставленных записей Арнима Зола, мы создали тебя, — он радостно улыбнулся и тыкнул ей в грудь, — Гидра — будущей планеты и ты будешь её частью. В его лице застыло предвкушение. «Когда же его творение выйдет в свет». Но Эмму это только настораживало. Они проводили опыты на взрослых, теперь на детях. Чего ещё она не знает о Гидре? Тут в помещение вошли два солдата: один, из которых был тот-же блондин, что принёс её. Они везли за собой носилки на длинных ножках, внизу которых вертелись скрипучие колёса, намереваясь вот-вот соскочить с оси. Приставив тележку к столу, на котором лежала Эмма, солдаты перетащили её на счёт три. Всё таже боль пробежала по позвоночнику, но в этот раз не так мучительно. Они направились к палатам в медцентр, где лежали раненые, которые каждую неделю прибывали с заданий. Палата была огромной, с двух сторон рядами стояли койки, на некоторых из них лежали пострадавшие. У кого-то сломана нога, а кому-то пробили голову. Не думая о том сколько смертей могли повидать эти стены, место было более светлым, по сравнению с другими комнатами. Высокие окна проходили вдоль одной стены, впуская как можно больше пустынного солнца. Некоторые из них были прикрыты чистой белой гардиной, закрывая собой бесконечную пустыню. Рядовые смотрели прямо. И только малознакомый светлый парень бросал на неё мимолётные взгляды. Наверно проверял дышит ли она ещё. Взрослые солдаты отличались от отряда, в котором росла Эмма. Каждый ребёнок пытался силой отбить себе место под солнцем, не замечая жизни вокруг. Мужчины и женщины общались, смеялись и просто были свободны. Эмма тоже этого хотела. Узнав, как Гидра поступила с ней, она больше не хотела видеть эти стены, видеть оружие и самого Генерала, кем бы он не был. Парни перенесли девочку на кровать с белоснежными простынями, аккуратно положив её голову на подушку. От других пациентов по обе стороны её отделяла белая ширма. Один рядовой пошёл к выходу и, когда знакомый направился за ним, вопрос Эммы остановил его. — Как тебя зовут? — Эмма приподняла голову, но она оказалась такой тяжёлой, что она положила её обратно на подушку. Парень по привычке развернулся на пятках и прищурено посмотрел на Эмму. — 02.16, — с ухмылкой произнёс парень, его забавляло девичье любопытство. Эмма невольно нахмурила брови. 16? Что это значит? Он, словно, прочёл мысли и ответил, — 16 — это как серия или партия. Вот у тебя 17, ты вышла из следующей партии, — пояснил он, продолжая улыбаться. — Партии? Мы что, на фабрике? — усмехнулась она. — Можно и так сказать. — он собирался уйти, но голос девушки снова его остановил. — Я тебя не разу не видела. — рассматривая неровный потресканный потолок, продолжила она. Что-то у неё внутри крутило все органы в разные стороны. Новое чувство, о котором она ничего не знала. — Значит, ты невнимательно смотрела, — предположил парень, садясь на деревянный стул рядом с койкой. Эмма перевела на него презрительный взгляд. Если бы сейчас она не была прикована к постели из-за сломанного позвоночника, то врезала бы ему. — Я всегда внимательно, — уточнила она. Парень облокотился на спинку стула и сложил руки на груди. — Ага, поэтому ты проиграла… Зимнему солдату, — на имени он перешёл на шёпот, — Все знают, что на тебе испытали сыворотку. Ты такая же как он. Но может причина твоего проигрыша в возрасте? — поддавшись вперёд, он лукаво улыбнулся. — Что ты делаешь? Пытаешься вывести меня из себя? — Эмма не понимала его странное поведение. Улыбка сошла с его лица и он снова откинулся на спинку сиденья. — Какого это было? — спустя минутное молчание спросил второй. — Ты о чём? — Когда ты боролась с ним, что ты чувствовала? — он поставил локти на колени и положил подбородок на накрытый ладонью кулак, ожидая ответа. — Вот вызови его на бой, тогда и узнаешь, — съязвила Эмма и невольно улыбнулась. Он было открыл рот, чтобы возразить, но его перебили. — 02! — резко прозвучал гневный голос Генерала, от которого солдат тут же встал по стойке смирно. Лицо стало каменным, — Что вы здесь забыли? Живо за работу! — Есть, сэр! — прокричал второй и удалился из помещения. На стул, где он недавно сидел, уселся Генерал, положив локти на колени. Сердце забилось быстрее, злость заставила прикусить язык. — Это было безрассудно, — его тон сменился на более спокойный, но был всё таким же суровым. На лице Эммы было написано, что она не понимает, о чём идёт речь и Генерал пояснил, — Первой нападать на лучшего суперсолдата в истории — глупо, — чуть помедлив он добавил, — Но смело. Теперь я знаю, что на задании ты будешь делать всё, чтобы выполнить его. Если бы не накатившая усталость, то Эмма бы расширила глаза так, что они бы вывалились. Можно было гордиться собой, это почти что «Молодец, я тобой горжусь». Но Эмма вспомнила слова Дока и удивление сменила знакомая злость. — Что это значит? — Я отправляю тебя на первое задание. Завтра. Генерал поднялся и, не оборачиваясь, вышел в коридор. Эмме оставалось только лежать в смятении. До последних событий её жизнь была простой, однородной, без сюрпризов, теперь же появились сыворотка, отец, Зимний солдат и первое за всё время задание, но чтобы исполнить свой план, нужно действовать осторожно и выполнять приказы до нужного момента. Время уже за полночь, а Эмма снова и снова ворочалась в постели. Сломанный позвоночник уже явно не мешал ей, но ей было не до этого. Кошмары не хотели отпускать её маленькое тельце. Теперь, зная правду, у неё есть больше поводов о беспокойстве. Желание узнать, кто же та девушка, не оставляло её. Сейчас же этот сон смешался с недавней схваткой. Бой с Зимним солдатом. Эмма раскрыла глаза, щёки покраснел от подскочившего давления. Она поднялась и села на кровать, успокаивая разбушевавшееся сердце. В медцентре было уже темно, из окон валил смуглый свет луны. От соседних коек доносились тихие храпы. Эмма посмотрела на место, где стоял стул и вздрогнула, задержав дыхание. На сиденье сидел виновник её кошмара. Он был в маске, но узнать по глазам было не сложно, такие же пустые. Он, не отрываясь, смотрел на Эмму, прожигая взглядом, как и тогда на ринге. Лунные лучи перекрывали доступ к его внешности, Эмма лишь видела блеск глаз. — Пришёл закончить начатое? — недовольно съязвила она. Он смотрел на неё, как на цель и это выводило её из себя. Почему бы ей не опередить его? — 01… — хрипло прорычал он. — Да… — Кто такая Эмма? — без эмоционально поинтересовался он, явно не для личных целей. Эмма впала в ступор. Неужели она сказала имя во сне? — Я не знаю, — голос дрогнул, но она надеялась, что уверенный вид удовлетворит его нежелательное любопытство. Врать ей было не впервой. Тот долго молчал, а потом выдал. — Собирайся. У нас задание, — он поднялся и скрылся из виду. Сегодня все так делают. Но это было не важно. Одно дело, если бы на задание её отправили со знакомым ей отрядом, но совсем другое, когда Генерал отправляет её с солдатом, который ведёт себя как робот-убийца. Зачем он ему? В помощницы? Или чтобы она его так сильно достала, чтобы он точно добил её? Чтобы не упустить его из виду Эмма подскочила, но вдруг замерла. Она могла свободно стоять на ногах при сломанном позвоночнике. Вторая часть сыворотки подействовала, но вызывала ещё больше сомнений.