Дай мне пижаму!

Мне хорошо. Я лежу в позе звезды, раскинув руки и ноги. Гарри выглядит совершенно непристойно счастливым, с улыбкой от уха до уха. Интересно, я выгляжу так же? Прикрываю глаза. Слышу, как он куда-то уходит, как шумит вода. Ага, значит у него здесь есть и ванная. Вот свин, сам мыться пошел, а мне не предложил. Хотя двигаться все равно не хочется. Но Гарри возвращается на удивление быстро. В руках у него два белых махровых полотенца. Он совершенно бесцеремонно берет меня за правую ногу и начинает вытирать. Полотенце влажное и горячее, а его движения нежные. Это приятно. Разреветься что ли напоследок? - Ты очень красивый, - шепчет Гарри и целует мою лодыжку. - И спасибо... - За что? - я вскидываю бровь. - За близость. Мне было очень и очень хорошо с тобой. - За такое не благодарят, бестолочь, - бубню я. Ну вот как он умудрился сохранить все это? Это тепло и нежность. Пройдя через то, через что прошел? Почему он не обозлён? Почему не делает мне больно? А ведь может... Даже слово "секс" не звучит, вместо него звучит "близость"... - Почему? - прерывает мои размышления Гарри. - Мне правда было очень хорошо с тобой. И я очень благодарен тебе за то, что ты здесь и сейчас. Ком стоит в горле. Надо съязвить, иначе точно позорно разревусь. - Ты, наверно, с Уизлеттой своей вообще не спал, - ну вот зачем я это сказал? Нет, меня может только могила исправить. Он смотрит на меня внимательно, странно. - Вообще-то у нас с ней трое детей. - Это вышло случайно, - отмахиваюсь я. - Не пойму, к чему ты клонишь? - Гарри следит за каждым моим движением. - Ну если бы ты ее трахал так же, как только что меня, то она бы от тебя не сбежала. - Ах, вот ты о чем... - он смеется. - А она и не сбегала. И давай мы с тобой сейчас поговорим о моей бывшей жене. Ты меня спросишь все, что тебя волнует и мы больше к этой теме не будем возвращаться. Хорошо? - Почему вы развелись? - я задаю это вопрос слишком поспешно. Он молчит, хмурится. - Понимаешь, Джинни - она хорошая, очень. Она поддерживала меня тогда, когда никто не поддерживал. Она мучилась со мной всё это время. Она родила мне детей... - Но она их отдала, - я перебиваю его. Вижу, как опускает голову, как водит рукой по кровати. - Это мое решение, - глухо говорит он. - Я без них не могу, понимаешь, не могу. И хочу, чтобы она была счастлива. Хочу, чтобы она устроила свою жизнь. Она молодая и красивая. Она имеет право на счастье! - А ты? - я не верю своим ушам... - А я? - он грустно улыбается. - Я неформат. Всегда им был и ничего не изменилось. Я не люблю Джинни. И самое печальное то, что и не любил. И так ей честно и признался. Сказал, что не могу больше так, мучить и её, и себя. Не могу видеть, как она страдает. - Может ей стоило побороться за тебя? - осторожно спрашиваю я. - Это бесполезно... - он мотает головой. - А ты не пробовал кого-то найти? - я правда задал этот вопрос??? - Пробовал, - у него вид побитой собаки. А я чувствую себя священником на исповеди. Не хочу, не хочу ничего знать! - Но мое сердце оказалось занятым... Это удар под дых. Вот оно! То, чего я боялся, чего весь вечер ждал. Ну, а собственно, что я хотел? Все верно... Только он поворачивает голову, смотрит своими глазищами, и я забываю как дышать. - Тобой... - голос тихий, но ровный. - Тобой, Драко Люциус Малфой. Мое сердце занято тобой. Как медленно до меня доходит смысл сказанных им слов. - Почему ты никогда... - я замолкаю, так и не задав вопрос. - А ты? Я думал, что ты ненавидишь меня, что у тебя удачный брак. - Иди сюда, - я двигаюсь на кровати, освобождая ему место. Слов нет, что ему можно сказать? Он прижимается ко мне, так нежно и по-детски, а я целую его в висок, вдыхаю запах его волос, прижимаю плотнее. Как всё странно, даже нелепо. - Если бы я только знал, Драко, только знал... Я бы ждал столько, сколько нужно. Не было бы никого... - Молчи, Поттер! - я накрываю его губы ладонью. - Это хорошо, что у тебя опыт. А то точно ничего бы не вышло. Два престарелых гея-девственника. Он тихо смеется. - Ты в отличной форме, - он проводит рукой по моему животу. - Ну я же Малфой! - я вздергиваю подбородок. - И что дальше? - спрашивает меня Гарри после длительной паузы. - Наверно, мне нужно идти, - с грустью отвечаю я. - Я настолько плох, что ты решил от меня сразу сбежать? - он дышит мне в шею. Я провожу рукой по горлу. Засос чувствуется даже на ощупь. Представляю себе ликование моих коллег завтра. И не дай Мерлин, привезут кого-то тяжёлого и придётся переодеваться во все стерильное. Они ж меня до смерти дразнить будут. Или я имею на это право? - Гарри, ты сегодня, - но переведя взгляд на часы на стене, поправляюсь, - уже вчера, только развёлся. А уже... тоже вчера, у тебя новый любовник. И не просто какой-то там мужик. Твой новый любовник некто лорд Малфой. Ты подумай, как взорвется пресса. - Во-первых, с прессой я вопрос решу, и все будут молчать, - отвечает мне Поттер, - а во-вторых, я ж не про прессу, я про нас... - Что ты детям скажешь? - вздыхаю я. - Скажу, что мы теперь вместе, - слышу по голосу, что он улыбается. - Они у меня современные, понимающие. - Особенно Джеймс, - дразню его я. - Угум... - он вертит головой, пытаясь кивнуть. - Ты понимаешь, что мы будем ссориться? - робко спрашиваю я. Он поднимает голову, кивает. - Конечно, это же мы. Но теперь у нас есть средство, как быстрее помириться. Я молчу. - Я просто боюсь, - Поттер говорит совсем тихо и робко, - что если ты сейчас уйдешь, то придёшь снова, когда что-то случится... из ряда вон выходящее. Я хищно улыбаюсь. Жаль, что он не видит. - Уйдешь? - совсем тихо спрашивает Гарри. Я плотнее прижимаю его к себе. - А ты снова будешь искать и экспериментировать? - Нет, - он снова пытается махать головой. Это щекотно и смешно. Но я терплю. - Я буду тебя ждать. - Нет тебе веры, Поттер! - нарочно сердитым голосом говорю я. - Стоит только тебя на минуточку оставить без присмотра, и ты вон какие вещи можешь с людьми творить! - На минуточку? - переспрашивает он - Это была минуточка? - Не цепляйся к словам! - ворчу я. - И тогда ты был женатый человек! - Ну теперь-то я свободен. - Я, может, не так хочу, - я театрально машу в воздухе рукой. - Я, может, цветов хочу, свиданий, ухаживаний... - Будут тебе и цветы, и прогулки под луной, и поцелуи на морозе, - он целует меня в шею. - Только знаешь, Драко, давай сразу жить вместе. А то ухажер из меня не очень... - То есть, жить мы будем вместе, а ты всё равно будешь водить меня в рестораны и дарить цветы? - не унимаюсь я. - Да, - его голос звучит твёрдо. - У тебя же дети! - Ну, во-первых, дети у меня уже большие, а во-вторых, у меня есть домовики, и мне есть с кем детей оставить. И парни учатся, так что не переживай! - Я оперу люблю! - я совсем обнаглел? - Хорошо, - говорит мой Гарри, - мы будем ходить в оперу. Ты мне все расскажешь и объяснишь, и я тоже буду любить. - Знаешь что, Поттер, - говорю я с умным видом. - Первая реакция людей на оперу весьма драматична. Они проникаются к ней или любовью, или ненавистью. Полюбив, они будут любить ее всегда. В противном случае они могут научиться ценить ее. Но она никогда не станет частью их души. - Да ты что? - удивляется он. - Считай, шансов нет! Но ходить все равно будем. - Каждую пятницу! - я решил его добить? - Опера бывает каждую пятницу? - слышу нотки грусти у него в голосе. - Нет, - говорю я елейным голоском. - Но тогда идёт балет. Поттер тяжело вздыхает. - Значит, будем ходить и на балет. Он трётся своей щекой о мою грудь. - Значит не уйдешь? - в его голосе слышна надежда. - Нет! Спать сейчас буду. Давай, слезай с меня. Я под одеяло залезу и баиньки! И пижаму мне дай! - Зачем тебе пижама? - Поттер сползает сначала с меня (мне сразу становится холодно и неуютно), а затем и с кровати. Идет к шкафу. - А ты что, голым спишь? - удивляюсь я. - Ну вообще-то да! - его голос доносится из глубин шкафа. - Так приятнее. И я смогу о тебя в любое время потереться. Держи! В меня летит новая пижама, даже в упаковке. А Поттер совершенно нагло ходит по комнате голышом. Пьёт что-то из красивого графина. Наливает в стакан и несёт мне. - Пить хочешь? Это вода. А я могу только следить за ним. И взгляд сам собой опускается к паху. Хрен, никому теперь не отдам. Все это теперь моё! Он забирается в постель, взбивает подушку. - Ну чего ты застыл? Надевай свою пижаму и будем спать! - Дудки! - я отбрасываю пакет куда-то в сторону. - Я тоже хочу тереться... Он обнимает меня, подминая под себя. Я же не люблю спать в обнимку! Укрывает одеялом, утыкается носом куда-то в шею. - Спокойной ночи, - шепчет он. - Спокойной, - киваю я. - Замечательный будет завтра день, - бормочет он. - Почему? - спрашиваю я. - Я проснусь, а ты рядом... Лампа выключается, и мы погружаемся во тьму, только свет с улицы пробирается в комнату. Что это? Фонарь? Лежать с ним так комфортно. Я чувствую его мирное сопение. Гарри спит. А я лежу и прокручиваю события сегодняшнего дня. Сон не идёт. Мой организм забыл уже, что бывает такое количество адреналина. Я поворачиваюсь так, чтобы видеть его лицо, но аккуратно, чтобы не разбудить. Спокойно рассматриваю его. Он улыбается во сне. И вообще выглядит таким беззащитным, мягким, домашним. Я легонько убираю волосы с лица, вдыхаю его запах. Сердце бьётся о ребра, и я не могу его унять. Как же мне хватило смелости сделать этот шаг? И как же хорошо быть с ним сейчас рядом. Как я жил всё это время без него? Как оно будет дальше? Дальше, конечно, будет непросто. Мне придётся как-то научиться ладить с его друзьями. С Уизелом. Интересно, как он сам теперь будет с ним общаться? Его дети... Как быть с ними? Примут ли они меня? Ему придётся общаться с моими родными и близкими. Нужно познакомить его с сыном. Предстоит нелегкий разговор с родителями, особенно с отцом. А ещё и Скорпиус. Представляю масштабы разрушений от папочкиной радости. А может, Скорпиуса кинуть на амбразуру? Пусть он разбирается с дедом, а я пойду прицепом... Сам над собой смеюсь: слизеринец - это уже диагноз! Да и жалко наследника, он у меня один. Теперь больше точно не будет. Да и газетчики... Интересно, во сколько нам с Гарри обойдется им рты позатыкать? Бюджет маленького африканского государства? Плевать! А может действительно наплевать на все эти предрассудки? Ведь мы теперь вместе. И он-то уж точно никогда меня в обиду не даст. Да и я за него глотку любому перегрызу. Вот он какой нежный и заботливый, и тёплый. Я плотнее обхватываю любимого. Он ворочается, что-то бормочет, тоже жмётся ко мне. Оказывается, что спать в обнимку хорошо и приятно! Никому теперь не отдам! Он тоже имеет право на счастье... и я... Вспоминаю, как он сказал: "Проснусь, а ты рядом..." Шепчу ему тихо-тихо: - И я проснусь завтра, а ты рядом. Трёшься об меня. Готовься, Гарри, так теперь будет всегда...