i sought him who my soul loves (i sought him but found him not)

      Мэттью Рук не большой любитель выпить. Наследственная склонность к алкоголизму. И сидит он сейчас в баре лишь потому, что ему одиноко, но скоро должен появиться его Гриндр-партнер. Он устал от того, что целый день упаковывал свои вещи в пикап и одним махом проехал половину штата. Нужно убить пару дней в Биллингсе, ведь его дом в Фоллс Энде не будет готов до пятницы, а Рук прекрасно осознает свои слабости. Если он проведет в одиночестве хотя бы один вечер, то зависнет на несколько дней в Биллингсе, не делая ничего и хандря, пока вынужденная необходимость добраться до округа Хоуп не преодолеет его апатию.       К черту все. Провести ночь с незнакомцем гораздо лучше, чем сидеть в номере мотеля и жалеть себя.       Люк был хорошим парнем, честным и заботливым партнером, но, в конце концов, они банально оказались несовместимы. Их жизненные цели были разными, а характеры слишком противоречили друг другу: Люк из того вечно расслабленного типа парней, которые не способны ни к чему относиться всерьез; Мэттью же всегда держал все в себе, не в состоянии кому-то полностью открыться. И они оба пришли к выводу, что хоть секс и был потрясающ, он не компенсировал того, как они отдалились друг от друга. Им должно было быть хорошо вместе, но не было, и даже сейчас, спустя шесть месяцев, это все еще кажется несправедливым.       Рук делает еще один глоток безалкогольного пива и вновь осторожно проверяет Гриндр*. J, тридцатидвухлетний «профессиональный искатель развлечений», должен быть здесь с минуты на минуту. Распознать мужчину может быть сложно, учитывая, что все фотографии в профиле сняты от горла вниз, демонстрируя лишь стройное тело и бледную кожу, усеянную черной вязью сотен татуировок.       Тем не менее, Рук почти уверен, что J без проблем найдет его сам. Он единственный коренной житель Америки в баре, торчащий, как бельмо на глазу в своей ярко-красной клетчатой рубашке, и к тому же он уже отправил J фотографию с видом, открывающимся с его столика. Ответ пришел пять минут назад: «В пути».       Ничего не остается, кроме как ждать. Сегодняшний вечер - своего рода награда для него самого, личное «спасибо» за всю ту тяжелую работу, которую он проделал, чтобы начать сначала. Ему не привыкать к переездам, поскольку он никогда и не находил места, которое с радостью назвал бы своим домом, но, возможно, в Округе Хоуп все будет по-другому. Рук действительно на это надеется, но, Боже, прошло уже так много времени, что он начинает задумываться, может ему просто не суждено быть счастливым. Он двадцати девяти, почти тридцатилетний мужчина, жизнь со всеми бесконечными возможностями должна быть открыта перед ним сейчас, вся такая яркая и сияющая, какой ее обычно описывают. Но почему-то он не видит перед собой ничего, кроме мрачной картинки реальности. Серой и унылой. Кажется, что у него даже нет будущего...       Стоп.       Рук качает головой. Нельзя так думать.       Что бы сказала доктор Фабро? Она была для него хорошим психотерапевтом: ободряющим, вдумчивым и сочувствующим, мягко заставляла Мэттью заглядывать вглубь проблемы, помогала понять стратегии и механизмы преодоления, которые бы не включали в себя алкоголь, и суицидальные мысли. Она говорила что-то раздражающе-позитивное, вроде «просто потому, что ты не видишь выхода, не значит, что его нет», а затем они проводили половину сеанса, выясняя, почему Рук чувствует себя так и как с этим можно бороться или хотя бы направить в правильное русло. Мэттью ведь далеко не дурак, прекрасно осознает причину всех своих проблем: он всего лишь позволил себе поверить, что Люк был его будущим мужем, глядя на их отношения сквозь розовые очки и игнорируя каждый предупреждающий знак. Он растоптан, разбит вдребезги и все еще пытается восстановиться.       Может, если его выебут достаточно жестко, он забудет, как Люк шептал на ухо глупые нежности, всегда целовал и ласкал его, заставляя чувствовать, будто они одни на всей планете.       Да. Это, своего рода, терапия, решает Рук, делая последний глоток и тут же жалея об этом. Безалкогольное пиво на вкус ужасно, по крайней мере, конкретно эта марка. Оно слишком сладкое, горький привкус, который он так любит, заменяет нечто приторное.       Теперь, когда бутылка пуста, он откидывается на стуле и оглядывает бар. Никого, похожего на J. Он не знает, откуда тот едет, и не получил расчетного времени прибытия, так что, вероятно, ожидание может затянуться.       Рук вздыхает. Встает. Подходит к барной стойке.       — Что налить? — спрашивает явно скучающий бармен.       — Просто колы, пожалуйста, — отвечает Рук, протягивая пару долларовых купюр.       — Сейчас все будет. Добавить льда? Лимон?       — Ага.       Мэттью бросает взгляд на постеры на стенах: крикет, по какой-то причине. Он не знает ни одной команды.       К барной стойке подходит мужчина. Опершись на локти, тот устремляет пронзительный взгляд на Рука. На нем надеты черные тонкие перчатки, темно-синяя рубашка с длинными рукавами, черные брюки и блестящие ботинки. Темные волосы искусно взъерошены, а ярко-голубые глаза подведены темным карандашом. Бармен пододвигает стакан и Рук берет его с вежливым «спасибо».       — Недавно в городе? — спрашивает мужчина. Он красив, с точеными чертами лица под аккуратно подстриженной бородой. — Не видел тебя раньше.       — Проездом, — отвечает Рук. — Вообще я встречаюсь здесь с другом.       — О? — отзывается мужчина. — Как и я. У твоего друга есть имя?       — J, — говорит Рук и тот закатывает рукав рубашки, демонстируя знакомые татуировки с самодовольной ухмылкой на лице.       — Какое совпадение, — восклицает J. — Я ищу Мэтта.       — Ты нашел его, — признается он и кивком головы указывает на бар. — Что-нибудь выпьешь? Я плачу.       — Можно. А что пьешь ты?       — Всего-навсего кола. Не фанат алкоголя, если честно. Но ты ни в чем себе не отказывай.       — Безалкогольный мохито, — заказывает J и широко улыбается. — Я тоже не большой любитель выпить.       Между ними завязывается неловкая беседа. Ни один из них не хочет рассказывать о своей личной жизни больше нужного. Тем не менее, это приятное изменение. Если судить из небольшого личного опыта подобных знакомств, то все его партнеры, как правило, были больше заинтересованы в том, чтобы приступить сразу к делу. Потому сейчас он не жалуется. Это выглядит почти как свидание, а не просто быстрый перепих.       — Я не местный, — в какой-то момент рассказывает Мэтт. — Вообще-то сейчас я в процессе переезда.       — Неужели? — отзывается J. — А я тут по рабочим вопросам.       — Бывал в Биллинге раньше?       — Пару раз. Я занимаюсь недвижимостью, так что… — J пожимает плечами. — Ты?       — Ну, вообще нет. Даже не знал чего ожидать. Но мне тут нравится. Приятные люди вокруг.       — Это правда, — J ненадолго замолкает. — Я никогда раньше не был в этом конкретном заведении. Все не так плохо, как я думал.       — Согласен. Хотя я редко хожу в бары, так что…       — Так значит ты тут только из-за меня? — спрашивает J, посмеиваясь. — Польщен.       — Я не часто так делаю. Гриндр, я имею в виду, — признается Рук. — Это… что-то вроде моего способа наградить себя.       — Так же, как и у меня, — отвечает J, и на лице мужчины появляется неловкая улыбка. — Это своего рода праздник.       — Что празднуешь? — странно, как много у них общего. Но это хорошо. Приятно вот так общаться с кем-то, какой бы мимолетной ни была эта связь.       — Это немного личное, — говорит J, прочищая горло. И через мгновение продолжает. — Сегодня… ровно десять лет, как я завязал... праздник трезвости или что-то вроде. Семья устроит вечеринку-сюрприз, когда я вернусь. Они думают, что я не знаю, но… как-то так.       — Рад за тебя, — улыбается Рук. Каков бы ни был порок J, приятно слышать, что тот смог вовремя остановиться. Мэтт видел слишком много семей, разрушенных наркотиками и алкоголем. — Серьезно. Ты молодец, что смог справиться с собой.       — Это было тяжело, но каждое мгновение борьбы того стоило, — мужчина явно наслаждается похвалой, хотя и делает вид, что это не так. — А что на счет тебя? По какому поводу награда?       — Получил новую работу. Я очень старался и все же добился этого места.       — Прекрасные новости, — отзывается J и улыбается, и это именно та улыбка, от которой у Рука подгибаются колени. Мужчина ставит пустой бокал, смотрит на почти допитую колу и подмигивает. — Как насчет того, чтобы отпраздновать наши достижения в более… эмм… удобном месте?       — Звучит неплохо, — соглашается Мэтт, и J смеется, коротко, резко и по-своему мило.       В конце концов, они держат путь в отельный номер J: мотель Рука ближе, но его партнер явно привык к определенному уровню жизни, судя по тому, как морщится его нос при одном лишь упоминании мотеля. Прогулка короткая и приятная, отель находится примерно в восьми минутах ходьбы от центра города, где здания начинают разделяться на высотные офисы с кофейнями на первом этаже и на дизайнерские бутики.       Отель небольшой, но в роскоши не испытывает недостатка: мягкие и яркие ковры на полу, тяжелые бархатные шторы на окнах. Они поднимаются на лифте на третий этаж, J ведет по короткому коридору в свой номер, открывая дверь ключ-картой.       — Итак, как мы собираемся это сделать? — спрашивает тот, с ослепительной улыбкой придерживая дверь для своего гостя. Было бы очень легко привыкнуть к подобному отношению.       — Я надеялся, что ты меня трахнешь, — не медлит Рук. Обычно он предлагал вместо этого что-нибудь вроде совместной дрочки или отсоса. Быстрее, проще, меньше уборки. Но в последнее время он скучает по ощущению кого-то внутри себя, а собственных пальцев уже недостаточно. Он не уверен, почему. Может быть, потому что Люк всегда делал это, обернувшись вокруг него, словно пытаясь вплавиться своей кожей. А может, он просто хочет почувствовать это снова: кого-то, прижатого достаточно близко, чтобы можно было представить, что тому не все равно.       — Ты уже подготовил себя? — задает вопрос J. Мужчина быстро сбрасывает свои дорогие туфли и те приземляются где-то под диваном.       Рук снимает кроссовки и аккуратно оставляет их у двери. Это красивая комната с мягкими коврами и дорогой на вид мебелью. Перед дверью располагается гостиная зона, а у стены напротив огромная кровать. Подушки и стеганое одеяло накрыты большим ярким покрывалом - вероятно, чтобы уберечь J от необходимости спать на заляпанных спермой простынях. Слева есть пара дверей. За слегка приоткрытой виднеется белая плитка и зеркало. Наверняка ванная. Другая, вероятно, шкаф или что-то в этом роде.       — Насколько мог. Дай мне пять минут, немного смазки и можем начинать.       — Ты точно знал, за чем шел, верно? — J посмеивается. Он стягивает перчатки, обнажая татуированные костяшки, и отбрасывает их в сторону комода. — Скажи, что было бы, если бы я сказал «нет»? Что, если бы вместо этого я захотел, чтобы ТЫ трахнул меня?       — Думаю, я бы согласился, — честно отвечает Рук. J достаточно сексуален и обаятелен, чтобы это не имело значения. Он все равно кончит, и это все еще будет приятно.       — Универсал, — размышляет тот, выгибая бровь и звякая бляшкой ремня. — Мне это нравится.       — У тебя есть презервативы? — спрашивает Рук. Он начинает расстегивать свою клетчатую рубашку, жалея, что не выбрал что-то с меньшим количеством пуговиц.       — Конечно, —J жестом указывает в сторону кровати. — И смазка тоже.       — Спасибо, — говорит Рук, берет запечатанный презерватив и, держа тот в зубах, стягивает свою красную рубашку с плеч, бросая ту на ближайшее кресло. Видит флакон со смазкой, соседствующий на прикроватном столике рядом с Библией. Интересный выбор.       J одобрительно хмыкает, взгляд мужчины скользит вверх-вниз по телу Мэттью, а на лице растягивается ухмылка. Кажется, что все те тренировки для сдачи нормативов того стоили - ничто так не укрепляет эго, как подобная реакция.       — Я хочу твой член в свой рот, — заявляет Рук. Ухмылка J становится еще шире.       — Ты не услышишь от меня никаких жалоб по этому поводу, — отзывается тот, быстро расстегивая штаны.       Без мешающихся тяжелых брюк становится очевидно, что J тоже взволнован происходящим. Возможно, что даже больше его самого. Мужчина забирается на кровать, так что Рук берет на себя инициативу, снимая штаны и нижнее белье, прежде чем заползти сверху. Он останавливается у бедер J, обхватив те обеими руками. Поднимает взгляд, чтобы встретиться с жадными голубыми глазами напротив.       — Твою рубашку все же придется снять, — говорит он. J ухмыляется и начинает расстегивать пуговицы, а Рук идет дальше и освобождает эрекцию мужчины от нижнего белья.       Фотографии, что J прислал ранее, были весьма точны. Он достаточно большой, чтобы доставить удовольствие, но не настолько, чтобы Мэттью пришлось беспокоиться о травме. Не обрезанный и ухоженный. Именно такой, как ему нравится. Прежде чем начать, он осторожно раскатывает презерватив по члену мужчины. J не похож на человека с венерическими заболеваниями, но никогда нельзя быть слишком уверенным.       — Прекрасно, — бормочет Рук себе под нос и не упускает из виду, как его партнер оживляется, как член дергается в предвкушении. Кинк на похвалу? Возможно.       Он немного дразнит J, прижимая язык к отверстию на кончике члена, прежде чем поиграть с головкой. На мгновение закрывает глаза, наслаждаясь короткими вздохами удовольствия мужчины. Рук поправляет свое положение, расставляя колени шире, опуская центр тяжести, обеспечивая себе лучший доступ. Он тянется за смазкой, брызгая немного на пальцы, прежде чем коснуться ими своей дырочки.       Мэтт обхватывает свободной рукой задницу J, широко открывает рот и медленно начинает брать член на всю длину. Он не собирается заниматься этим долго, просто хочет дать почувствовать вкус того, что будет дальше. В то же время медленно погружает палец внутрь, доводя себя почти до безумия. Приходится напоминать, что нужно немного притормозить. У них впереди вся ночь. Нет необходимости спешить.       J издает рваный стон и запускает пальцы в короткие волосы Рука.       — Боже, — бормочет тот. — Ты хочешь убить меня.       Рук знает, что делает. Он устраивает хорошее шоу, преувеличенно стонет вокруг члена J, когда добавляет еще один палец и когда касается своей простаты. Он бдителен, внимательно следит за реакцией партнера, пытаясь подметить, как мужчина реагирует. Что заставляет того выгибаться еще больше, а что, кажется, вообще не вызывает реакции.       J стонет от разочарования, когда Мэтт вынимает его изо рта, возвращаясь к игривому поддразниванию. Ехидно кружит языком вокруг головки, прежде чем нежно лизнуть выступающие на стволе вены. Член прекрасно ощущается во рту, и Рук уверен, что будет еще лучше, когда тот окажется внутри него. Прошло слишком много времени. Он быстро работает пальцами внутри себя, не желая ждать дольше нужного.       J тоже выглядит нетерпеливым, двигая бедрами навстречу мокрому рту. Мужчина, кажется, не в состоянии остановить поток одобряющих слов. Да. У кого-то тут определенно кинк на похвалу.       — Господи Иисусе, — голос J прерывистый, либо из-за постоянного разговора, либо из-за крайней нужды. — Ты часто занимаешься подобным? Я так и думал. Ты так хорош в этом, твой рот просто создан для отсоса.       Рук игнорирует болтовню, тщательно подготавливая себя, пока пальцы не начинают легко скользить внутрь и наружу, лишняя смазка стекает по промежности. Он берет головку члена J в рот, делает последний, жесткий отсос, прежде чем позволяет тому непристойно выскочить изо рта, струйка слюны тянется от эрегированного органа к губам. Мужчина на мгновение лишается дара речи, ошарашенно глядя на него, и этого времени как раз хватает, чтобы Рук смог вставить хоть слово.       — Знаешь, что даже лучше моего рта? — спрашивает.       — О, Боже, — отзывается J, приподнявшись на локтях и стремясь продолжить. — Да, пожалуйста…       — Я думал обкатать тебя, — продолжает Рук. — Но я немного устал. Не хочу делать всю тяжелую работу.       J движется быстро, голова кружится от возбуждения. Мужчина приподнимается и встает на колени, подталкивая своего партнера в положение, которое намного легче для них обоих. Рук опускается на колени, держась за спинку кровати, J позади него и уже сжимает задницу левой рукой, погружая внутрь большой палец, остальными лаская яйца, пока осматривает проделанную Мэттью работу.       — Я должен был настоять на том, чтобы разработать тебя языком, — печально произносит J. Он убирает правую руку, продолжая удерживать его левой. — У тебя потрясная задница.       — Всегда есть второй раунд, — с надеждой предлагает Рук. Ему никогда раньше не делали римминг. Может быть, стоит попробовать.       — Да, но это не одно и то же, — говорит J. Он громко вздыхает, и Рук чувствует небольшое давление на дырочку, когда J перемещается на кровати, пристраиваясь. — Неважно… ты готов? Дай мне знать, если будет больно.       — Да, конечно, — бормочет Рук, пока эрегированный орган очень медленно проталкивается внутрь. Присутствуют небольшое сопротивление и легкий дискомфорт (его последний раз был давно, окей?), но это не занимает много времени, прежде чем J полностью наполняет его, удовлетворенно выдыхая.       — Ощущаешься прекрасно.       — Как и ты, — отвечает Рук и даже не врет.       Он скучал по этому грубому и чувственному ощущению невероятной заполненности. Он делает пару вдохов и выдохов, ждет, пока тело немного расслабится, чтобы приспособиться к размеру, и оборачивается, озорно подмигивая J.       — Ты собираешься меня трахать или мы тут собрались поболтать?       J издает короткий смешок, от которого по спине пробегают мурашки. А потом хватает его за бедра и начинает безжалостно долбиться. Толкаясь с такой силой, что приходится сосредоточиться на том, чтобы удержаться на ногах, а не врезаться лицом в стену. Это хорошо, но не идеально.       Рук пытается наклонить бедра так, чтобы стало еще лучше. Что никак не получается, учитывая, насколько он напряжен, но J, кажется, понимает, что он пытается сделать. Мужчина скользит одной рукой по бедрам и останавливается ровно настолько, чтобы позволить Мэттью опустить грудь, упираясь в простыни. А затем, когда продолжает, ему удается задеть нужную точку и начать посылать волны удовольствия с каждым мощным толчком.       Рук не может не застонать (на этот раз не преувеличенно) и J, похоже, это нравится, он одобрительно хмыкает и продолжает энергично вколачиваться. Мэтт уже был довольно активен ранее, потому сейчас он просто прижимается лицом к простыням, продолжая подбадривать мужчину своими стонами. Каждый раз, когда их тела сталкиваются, появляется новая искра удовольствия, что заставляет дрожать каждый мускул в теле, еще один стон, еще один вздох, еще, еще, еще.       — Черт возьми, — выстанывает он, двигая бедрами навстречу J. — Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся. Мне это нужно. Ты мне нужен. Можешь остаться так навсегда. Кажется, я в раю.       — Не искушай меня, — отвечает J, задыхаясь. Его короткие ногти впиваются в живот партнера, в бедро. J усиливает хватку, кожа мокрая и скользкая от пота. — Почему ты такой тугой? Господи, а я-то думал, что люди каждый вечер выстраиваются в очередь, чтобы получить немного этого...       — Я был бы везунчиком, — не может удержаться от смеха Рук.       — Черт, — выдыхает J. Теперь в его движениях появляется напряженность. — Не... долго не продержусь…       В голосе мужчины звучит отчаяние, и он обхватывает рукой член своего партнера, начиная неистово дрочить. Рук, однако, не жалуется, поскольку чувствует себя фантастически, и быстро теряет то немногое оставшееся самообладание, задыхается, мычит, стонет и всхлипывает.       — Боже… — выдыхает J. — Давай, кончи для меня, детка. Я хочу, чтобы тебе было хорошо…       Рук открывает рот, чтобы ответить, но не успевает. Вместо этого он достигает своего пика и видит звездочки перед глазами, когда безмолвно падает на простыни. J совершает еще несколько толчков, прежде чем бедра начинают рвано дергаться, ногти впиваются в кожу, а сам он кончает с громким стоном.       Какое-то мгновение они оба не двигаются. Затем J выскальзывает из него с мягким, чпокающим звуком, и Рук растягивается на спине, пытаясь отдышаться. Мужчина снимает презерватив и бросает тот в мусорное ведро.       Тишина, но не напрягающая.       Одна минута, затем две.       — Что на счет следующего раунда? — с надеждой спрашивает J. Он все еще задыхается, на коже блестят капельки пота.       — Боже, да, — отзывается Рук. — Дай мне минутку.

***

      Когда наступает утро, в виде мягко пищащего будильника J на восемь ноль-ноль, оно застает их распростертыми на невероятно мягком египетском хлопке, спутанной грудой конечностей. Рук не собирался оставаться на ночь, но… что ж. Просто так получилось.       Подвешенный язык J сослужил тому хорошую службу не только в красноречии, но и в том, чтобы превратить Рука в дрожащее и всхлипывающее нечто всего несколькими удачными маневрами. И когда они, наконец, закончили, у него уже не осталось сил, он едва держал глаза открытыми, чтобы хоть немного привести себя в порядок.       — Прости, — прохрипел J, садясь, потягиваясь и зевая. — Встреча в девять.       — Не нужно извиняться, — с трудом выговаривает Мэтт, слова неуклюже слетают с его губ. Он не спал так долго и так сладко уже несколько месяцев. — Сейчас свалю.       — Я не выгоняю, — говорит J, вылезая из кровати. — Не торопись, спокойно приди в себя. Прими душ, если хочешь.       — Спасибо, — отвечает Рук и заставляет себя сесть, потирая сонные глаза. Все его тело тянет самой приятной болью. Прошлая ночь будет напоминать о себе еще несколько дней.       — Было лучше, чем я ожидал. Прошлая ночь, я имею в виду, — отзывается J, роясь в шкафу. С этого ракурса Рук видит, что татуировки не покрывают спину мужчины. У него сотни крошечных рисунков на руках, пара на груди и животе, несколько на бедрах и ногах. Но на спине ничего не было. Это ОКР** или что-то в этом роде? Или он набил их сам?       — Да, — соглашается Рук. — В прошлом у меня случались неудачи.       — Так все же, ты часто бываешь в Биллингсе? — спрашивает J, роясь в ящике в поисках носков и нижнего белья. Он смотрит с надеждой, оглядываясь своими голубыми щенячьими глазами.       — Нет, правда нет, я не соврал, — признает Рук.       — Какая жалость. Я просто подумал, если ты и я еще когда-нибудь оба будем в городе…       — Я дам знать тебе в этом случае. Ты был великолепен… и я бы попробовал с тобой еще много чего.       — Рад, что мы думаем одинаково, — посмеивается J, исчезая в ванной и закрывая за собой дверь.       Рук проверяет свой телефон: там текстовое сообщение от его сестры Мэдэлин, которая напоминает отправить открытку на день рождения мамы и дать им обоим свой новый адрес для ежемесячных посылок с гостинцами с родины. Он копирует информацию из сообщения, присланное его риэлтором Аделаидой на прошлой неделе: 5 Гранд Парад, Фоллс Энд. Отправляет со смайликом и устанавливает себе напоминание купить открытку, прежде чем покинет Биллингс.       J не требуется много времени, чтобы выйти из душа свежим в дорогом на вид костюме-тройке с аккуратно зачесанными волосами. Последнее, что тот делает перед уходом - натягивает темные перчатки и тянется за портфелем.       — Горничная придет в одиннадцать, а дверь автоматически запирается снаружи, — говорит J и искренне улыбается. — Надеюсь, мы еще когда-нибудь увидимся.       — Аналогично, — соглашается Рук и J уходит.       Немного жаль, что они встретились при таких обстоятельствах, думает Рук позже в душе. J кажется вполне приличным парнем. Обаятельный, острый на язык, умный и горячий. Именно такого человека он хотел бы видеть рядом с собой в долгосрочных отношениях.       Рук застилает постель перед уходом и, не оглядываясь, возвращается в свой холодный маленький номер в мотеле. Он больше не будет этого делать, не после всего дерьма с Люком. Он не собирается оглядываться назад и сожалеть или зацикливаться на том, что могло бы быть.