Песнь Любви и Ненависти

Сюэ Ян метался по кровати сжимая в руках простынь под ним. Ему было невыносимо жарко, будто бы все тело горело огнем, но так приятно, босяк даже не мог описать насколько, когда Синчэнь сжимал в ладонях его бёдра, заставляя раздвинуть ноги ещё сильнее. — Даочжан...— высоко простонал омега, до хруста выгибаясь в спине. — Тише...— горячо прошептал Синчэнь, отрываясь от восставшей плоти нижнего, ласково поглаживая с внутренней стороны стройные бёдра своими тонкими пальцами. — Больше не могу, пожалуйста...— Сюэ Ян поднял голову, наблюдая до чёртиков потрясающую картину: Сяо Синчэнь облизывает свои тонкие губы, а потом изящно убирает большим пальцем правой руки остаток семени младшего. — Тише, я позабочусь о тебе, но ты ведь не хочешь разбудить А-Цин? Сюэ Ян жалобно простонал опуская голову обратно на подушку. Сяо Синчэнь удобнее устраивается между разведённых ног заклинателя и наклоняется, чтобы прошептать на ухо: — Такой чувствительный.— Мужчина кратко касается губами мочки уха парня, отчего по телу омеги проходит дрожь, и продолжает:— Мой, хочу чтобы ты был моим... Мой — краткий поцелуй в шею и альфа отстраняется. — Твой,— тихо отвечает Ян, не смея перечить. Сяо Синчэнь снова улыбается и опускает руку к жаждущему внимания отверстию, погружая внутрь два пальца. — Такой влажный, такой готовый Сюэ Ян подорвался на кровати, омегу бросило в дрожь, стоило картинкам из сна снова оказаться перед глазами. Внутри юноши появились смешанные чувства и пытаясь отойти ото сна он хочет рассмотреть что-то в темноте. — Приснится же такое ...— парень провел рукой по лицу и тяжело выдохнул, в попытке отогнать остатки сна. Парень снова всматривается в тишину, прислушивается к ней, за окном была глубокая ночь и солнце ещё не собиралось подниматься над горизонтом, немного успокоившись Ян лег обратно в постель, сразу же проваливаясь в сон. Сюэ Ян отвечал на поцелуй, притягивая к себе мужчину за шею, стараясь выиграть в войне углублённого поцелуя, задевая язык альфы своим. — Сяо Синчэнь...— босяк сдался, первым отстранившись и прервав горячий поцелуй. — А-Ян?— Даочжан снова прижал омегу к себе, разместив руки на округлых ягодицах, чуть сжимая. — Что если нас увидят?— Сюэ посмотрел на старшего с опаской, — Что если начнутся сплетни о том, что благочестивый Даочжан, покрывает омегу без метки на берегу реки? — Тогда я оставлю метку,— секунда - и по тонкой шее убийцы угрожающе, но при этом игриво, прошлись острыми клыками, от чего омега внутри восторженно взвизгнул. — Но сплетни...Ах...— договорить Сюэ Ян не смог, так как его повернули и горячие руки Синчэня оказались между его ног, а сам он прижался всем телом так, чтобы омега почувствовал восставшую плоть. — Сюэ Ян,— ласково произнёс Синчэнь тоном, которым обычно признаются в любви, — моя сладкоежка... Альфа уложил омегу на траву, начав покрывать все тело младшего поцелуями и укусами. Босяк плавился под ласками старшего, сам того не понимая двигал бёдрами, призывая к более откровенным действиям. — А-Чэнь...— Ян выгнулся, раздвигая подтянутые ноги, перед заклинателем,—...хочу! — Чего ты хочешь?— Синчэнь прекращает истязать рукой и покусывать вставшие соски нижнего, опуская руку вниз, проходясь по плоскому животу, чтобы проверить насколько тот возбуждён. — Я хо...— Сюэ Ян не успевает ничего ответить как его член накрывает ладонь Сичэня, немного сдавливая. — М?— Синчэнь наклоняется для поцелуя, резко убрав руку с естества омеги, — чего ты хочешь?— снова переспрашивает даос. — Узел.— Ян улыбается и сам тянется за поцелуем, проходясь рукой без перчатки по бокам Синчэня, — Хочу. Узел. Сюэ Ян резко сел на кровати, пытаясь отогнать от себя сон и любые всплывающее перед глазами картинки с участием обнаженного Сяо Синчэня. — Чёртовы сны!— босяк окончательно проснулся, после того как почувствовал пульсации внизу живота и то, с какой силой, оказывается, натирают нижние штаны. « Хорошо хоть не потёк...»— пронеслось в голове убийцы, но как говорится : мысли материальны, и в следующее мгновение он почувствовал как по правой ягодице что-то потекло. — Дьявол!— грязно выругавшись, омега подорвался с кровати.

***

За завтраком Сюэ Ян вел себя необычайно тихо, даже не обращал внимания на острые словечки А-Цин брошенные в его сторону. — Даочжан, может ткнуть в него палкой? С ним что-то не так! — Тихо предложила девушка, пытаясь найти свой бамбуковый шест. — А-Цин, я думаю, не стоит, просто наш друг может быть над чем-то задумался. « Знал бы ты, Сяо Синчэнь, как ты сейчас прав. Знал бы ты...»— Сюэ Ян пытался есть, пытался пережёвывать пищу, но ничего не смог кроме как перекидывать рис с одной стороны тарелки на другую. — Что-то случилось, милый друг?— поинтересовался Даочжан,. —Нет,— кратко ответил парень, поднимаясь из-за стола,— спасибо, все было очень вкусно, — Сюэ Ян поспешил вернуться в свою комнату дабы обдумать эти два сна совершенно с разным, но похожим сюжетом. Босяк еле сдерживал в себе желание все крушить на своем пути от досады и злости. «Неужели постоянное проживание рядом с альфой заставляет омегу внутри пробуждаться? Если так, то это довольно плохо, ведь тогда я не смогу скрывать течки, как бы не пил снадобья. Но когда я жил в ордене Цзинь — этого не было, и как я понял, меня все приняли за альфу» Ближе к полудню, когда солнце в зените Сюэ Яну стало скучно, он просто сидел на крыльце и игрался с ножом, пока не увидел Сяо Синчэня, с корзиной в руках. — Куда ты направляешься Гэгэ?— спросил пакостник спрятав клинок в ножны. — Я хочу сходить в храм, не желаешь вместе со мной отправиться? — Храм? Зачем тебе это? Разве Небожители услышали твои молитвы или смогли вернуть твои глаза?!— Сюэ Ян коварно ухмыльнулся, прекрасно осознавая, что Синчэнь никак не сможет ответить на такие вопросы. — Я никогда не просил вернуть мне глаза, ведь отдал их по собственному желанию, — Даочжан повернулся к убийце лицом и кратко улыбнулся,— и, сейчас, когда я не вижу этот мир, могу лишь молиться, чтобы зло было наказано, и каждый нуждающийся в помощи — нашел её. — Как благородно...— хмыкнул Ян, но потом решил всё-таки съязвить:— А что по твоему мнению обозначает «зло»? — Когда человек причиняет вред другим людям и убивает невинных, лишь для того, чтобы потешить свое эго. Прости, я должен идти.— Синчэнь повернулся обратно в сторону выхода из города и Сюэ Ян пошел за ним следом. — А ты кого-то знаешь, кто был готов убивать людей, лишь для того, чтобы потешить свое эго?! — Когда-то, мы с моим другом преследовали юношу по имени Сюэ Ян,— Синчэнь говорил таким голосом, будто вспоминая их встречу с некой скорбью, а сердце босяка пропустило удар, — он безжалостно вырезал клан из 50 человек, не оставив в живых никого. — Что было дальше?— Ян почувствовал как по его спине прошёлся табун мурашек. — Мы отвели его на суд в Нечистую Юдоль, однако ему удалось сбежать, мы не бросились в погоню, потому что он исчез без следа, и очень зря... Жажда крови этого человека, как оказалось, слишком велика, он вырезал храм Байсюэ и воссоздал копию Стигийской Тигриной Печати, а затем ослепил моего друга.— Синчэнь тяжело вздохнул. — Может быть у этого человека были на это причины?— Сюэ Ян осторожно спрашивал, чувствуя внутри ярость. « Я лишь хотел наказать этого ублюдка! Хотел, чтобы он умер, но перед смертью почувствовал всё то, что чувствовал я, в трехкратном размере! Зачем ты отдал ему свои глаза? Зачем?! Разве он это заслужил?! А, Сяо Синчэнь?! Ответь мне!!! Разве насильник, и убийцы не должны быть наказаны?! Почему должен мучаться ты— невиновный, вместо того сукиного сына?» — Этот юноша был безумен, друг мой, — Синчэнь грустно улыбнулся, — Жестокость и бесчеловечные поступки Сюэ Яна говорят лишь о том, что у человека нет сердца, а от одной только безумной улыбки в жилах застывает кровь. Дальше путь к храму прошёл в тишине, убийца не пытался снова разговориться с даосом о своем прошлом, находясь далеко в своих мыслях. Придя в храм и положив свои подношения, Сяо Синчэнь сложил руки в молитве, склонив голову. « Молиться? Зачем?! Вы ведь все равно не услышите моих молитв. Вы помогаете в минуту отчаяния? А слышали ли вы мои молитвы, когда надо мной надругались? А видели ли мои слёзы когда....»— договорить убийца не смог, так как его мысли прервал плач ребенка. — А-Мэй, малыш,— приятный голос соответствовал красивому омеге, что подбежал к ребенку, сразу взяв его на руки. Сюэ Ян рефлекторно обернулся на голос, услышав имя Мэй. — Папочка,— малыш примерно трёх- четырех лет обнял парня за шею,— я испугался, что ты меня бросишь... — Никогда не брошу малыш, никогда— омега поцеловал мальчика в щеку. Почему то сердце Сюэ сжалось от боли: а если бы он родил того ребёнка, как бы он выглядел? Любил ли он своего родителя? Или ... « Он бы умер от голода! Нас бы выгнали из клана все равно или отдали бы замуж какому-нибудь старому альфе, что насиловал бы меня каждую ночь, пока однажды, не уснул навеки с ножом в шее или от яда в вине, да и кому нужен брюхатый омега? Мы бы подыхали как я тогда на той площади, с которой меня забрал Вэнь Чжулю!» Сюэ Ян вздрогнул, почувствовав прикосновение к плечу. — Друг мой,— за спиной босяка стоял Сяо Синчэнь ласково улыбаясь, — пойдем домой. — Пойдём,— убийца кивнул, возвращая свой взор на омегу с ребенком на руках, как вдруг заклинателя накрыло осознание того, что его левая рука накрывает низ живота. — Всё хорошо?— Даочжан немного свёл брови, пытаясь понять, что произошло с его другом. — Да, все хорошо Гэгэ, пойдём, — Сюэ ещё раз кивнул и тут же отправился вслед за Синчэнем.

***

Вечером, после омовения, босяк расслабленно откинулся на своей кровати, вновь возвращаясь к мыслям о недавних снах, что не давали спать этой ночью. — Чёрт...— тихо прошептал убийца, чувствуя как по телу проходит дрожь. Все было очень сложно. Сюэ Ян недоумевал, как и почему его мозги начали воспроизводить такие картинки? Последний альфа, что попытался хоть как-то подбить клинья к Сюэ — долго вынимал нож из собственной ладони, коим он пригвоздил к деревянному столу горе-ухажёра. « Чёртовы сны!!! Я из-за них теперь спать не могу?! Почему мне это приснилось?!» Ответ был очевиден, но Ян быстро прогонял от себя эту мысль, ведь она была вполне логична : молодой омега, в рассвете сил, проживающий с альфой, подавляет свои течки вместо того, чтобы соблазнить актива?! Нет... Так не пойдет. —...жажда крови этого человека, как оказалось, слишком велика, он вырезал храм Байсюэ и воссоздал копию Стигийской Тигриной Печати, а затем ослепил моего друга. — Но ведь, я хотел... Мне очень жаль, что у этого ублюдка язык повернулся жаловаться! Какой он после этого альфа, раз вместо благодарности — прогнал друга, что отдал ему свои глаза?! — шипел подобно злой кошке убийца, а в следующее мгновение быстро поднялся с кровати, направляясь на улицу, дабы подышать свежим воздухом. На крыльце сидел Синчэнь, пальцем проводя по морозным рисункам своего меча, так его и увидел Сюэ Ян. — Гэгэ, ты почему не спишь?— Голос юноши вдруг стал задорным и босяк сел возле заклинателя в белом. — Не спится, думаю,— кратко ответил даос. — Мне тоже не спится, все думаю о том юноше, о котором ты сегодня рассказывал,— Ян поднял глаза на Синчэня, будто бы ожидая снисхождения, словно провинившийся ребенок.— Неужели он и правда настолько злой и опасный? А может у него были весомые причины так поступить? Не каждый ведь решится стать на такой путь? — О каком пути ты говоришь, милый друг? Сюэ Ян — убийца и ему нет оправдания, он жестоко убивал и скорее всего до сих пор убивает невинных! « Не убивает, Даочжан, уж поверь мне, я слишком занят. » — А что, если, этот юноша, как ты сказал — вырезал, весь клан, из-за того, что с ним там бесчеловечно поступили? — Я не знаю причины, не знаю «почему», но даже если и так, разве нельзя простить? — Но ты ведь сам сказал, что убийцы должны быть наказаны! — чуть ли не зарычал от злости Сюэ Ян. — Друг мой, сейчас это неважно...— Сяо Синчэнь переложил руку на голову босяка, начав поглаживать.— Ты очень справедливый, раз ищешь оправдания действиям и мотивам, других, я рад, что судьба свела нас. « Что ты несёшь?! Ты хоть понимаешь что ты говоришь, Сяо Синчэнь?!» — Даочжан... Но, я правда не понимаю, почему весь мир против этого юноши, может он и не такой плохой? — Друг мой, я рад, что ты ищешь во всем добро, — Синчэнь убрал руку, перестав поглаживать по голове юнца, — значит у тебя большое любящее сердце, — Сяо легко улыбнулся, поворачивая лицо к лунному свету. «Сяо Синчэнь...» Омега наклоняется ближе, рассматривая тонкие уста альфы, готовых в любой момент поцеловать их, только секунда... — Даочжан, у меня получилось!!!— А-Цин выбежала из дома, постукивая бамбуковой тростью.