caught

Они уже давно ушли. Естественно, найти их — задача Чана. Он должен собрать всех до начала шоу. Они сказали, что просто будут фотографироваться в последнем коридоре, где лучшее освещение и меньше людей. Именно там Чан их и находит. Феликс прижимает Минхо к стене, положив руки на бёдра старшего и крепко удерживая его. Их бёдра прижаты друг к другу, губы двигаются вместе. Чан слышит их звук, тихие выдохи, шорох одежды, когда они трутся друг о друга. Минхо настойчиво вжимается в поцелуй, и Феликс издаёт тихий гортанный звук, который поражает Чана до глубины души. Они делают это здесь. Там, где любой может увидеть, может поймать их. Это худший кошмар Чана. Это его самое тёмное желание. Он делает несколько шагов вперёд и слышит, как их эхо отдаётся в коридоре. Тем не менее, они не разделяются. Чан находится в нескольких футах от него, когда Феликс прокладывает дорожку поцелуев по шее Минхо, чьи глаза открываются, тёмные и полные похоти, и сразу же устремляются на Бана. Он замирает, пойманный. Минхо только улыбается. Трепещущий, нежный жест, когда он запрокидывает голову и тихо стонет. Этот звук заставляет Чана подойти ближе. Опёршись плечом о стену рядом с младшим. Он пытается прикрыть их как можно лучше, используя спину как барьер между ними и входом в коридор. Кстати, это также даёт ему лучший обзор губ Феликса, на мгновение сомкнувшихся над пульсирующей точкой Минхо. Минхо тихо стонет на выдохе. Чан видит, как его губы приоткрываются от удовольствия. Он всегда подозревал эту часть себя, но у него никогда не было возможности подтвердить. Что ему нравится смотреть. Нравится впитывать каждую деталь, каждый вдох, каждый стон, каждое движение. То, как шевелится его член, когда он видит, как уши Минхо краснеют от ласк Феликса, отчасти подтверждает его подозрения. Затем Минхо взмахивает бёдрами. Это вырывает из Феликса гул, звук, исходящий из глубины его горла, когда он оттолкнувшись, вжимается в Минхо с движениями, которые заставляют Чана пялиться. Это эхо, их шум. Шорох их одежды, их прерывистое дыхание. Чан смотрит голодными глазами, переводит взгляд с их бёдер на лица. Голова Минхо откинута назад к стене, он извивается, тело выгибается дугой, а рот открыт, издавая тихие стоны, которые звучат музыкой для ушей Чана. Феликс уткнулся лбом в шею Минхо, не сводя глаз с Чана. Когда их взгляды встречаются, Феликс улыбается, широко, но с таким оттенком, что Чан становится твёрже в своих штанах. За спиной он слышит приближающиеся шаги. Чувствует, как паника пронзает его позвоночник. — Эй, — слышит он голос менеджера, — вы в порядке? Исчезли на какое-то время. — Да, — отвечает Чан, удивлённый и довольный тем, что его голос не ломается, — нам просто нужна минутка. Мы решаем кое-какие вопросы. Минхо поворачивает голову к Чану, его глаза настолько тёмные, что Бан может потеряться в них. Улыбка Феликса становится ещё шире, и он прижимает её к шее Минхо, снова и снова вжимаясь бёдрами в старшего. Боже, Чан надеется, что он достаточно широкий, чтобы прикрыть это, но, скорее всего, это не так. Скорее всего, их так и застукали. И всё же они не останавливаются. — Ладно, — говорит их менеджер, — ну, они пока не готовы для нас, так что у вас ещё есть время. Просто возвращайтесь, когда закончите. Формулировка настолько расплывчата, что Чан чувствует, как щёки пылают, его охватывает смущение. Видел ли он их, что они делают? Для него это так же ясно, как и для Чана, который был свидетелем этого прямо у него на глазах? Тот факт, что их поймали, а Чан даже не занимается чем-то, а смотрит, каким-то образом делает всё ещё хуже. Его поймали за наблюдением, и с каждой секундой ему становится всё тяжелее и от самого действия, и от разоблачения. И это правда, что оказаться в таком положении, не зная, поймали ли их, делает его ещё твёрже. Он чувствует, как его член пульсирует от этой мысли, от вида перед ним, от того, что он смотрит, но не прикасается. Даже не прикасаясь. — Ёнбоки, — почти мурлычет Минхо, — как думаешь, ты смог бы вот так кончить? Вопрос заставил Феликса грубо вжаться в бёдра Минхо, крепко прижимая старшего к стене. Он поднимает голову с шеи Минхо и смотрит ему в глаза, нахмурив брови. — Да, — он снова трётся, так же грубо, как и раньше. — Я смог бы. Чан чуть не стонет сам. Он сдерживается, вместо этого приоткрывает губы, не сводя глаз с их движений. Ему никогда не приходило в голову, что Феликс может быть таким грубым, может практически до синяков сжимать бёдра Минхо. Едва не захватывает дух, когда видишь, как нежный Феликс так страстно гонится за своим оргазмом. — Ну? — спрашивает Минхо. — Чего ты ждёшь? Феликс скулит, прижимается к Минхо ещё сильнее, полностью пригвождая его к стене. Это заставляет Минхо застонать, его внезапная грубость заставляет Чана издать прерывистый полустон. Голова Минхо склоняется набок, глядя на Чана сквозь полуприкрытые веки, озорная улыбка играет на его красных от поцелуев губах. — Тебе нравится шоу? Не может быть, чтобы Минхо не знал, насколько возбуждён Чан. Он чувствует, как горит его лицо от смущения, от их вида. Вместо ответа Чан бормочет: — Это ваши сценические штаны, не пачкайте их. Это заставляет Феликса снова заскулить, слабо и отчаянно. — Так близко, — говорит он им, его движения хаотичны. — Он прав, — раздражённо вздыхает Минхо. Чан думает, что может получить передышку. Что они могут остановиться, уйти и продолжить это позже. Вместо этого он получает Минхо, который скатывается со стены, отталкивая Феликса немного назад, прежде чем он падает на колени и начинает расстёгивать штаны младшего. Чан едва успевает издать жалобный стон, как рука Минхо оказывается на члене Феликса, язык вылезает, чтобы облизать губы. Он тянется ртом к головке члена, целеустремлённо поглаживая его остальную часть, отчего колени младшего чуть не подкашиваются. Это так напряжённо и быстро, что Чан снова практически всхлипывает. Минхо слегка качает головой, стараясь не дать Феликсу забраться слишком глубоко в горло. В конце концов, им скоро здесь выступать. Чан восхищается самоотверженностью и предусмотрительностью больше, чем может выразить словами, и особенно когда Минхо отстраняет Феликса с мягким хлопком. — Где здесь ванная? — спрашивает Минхо. Чан ошеломлённо отвечает: — Есть одна возле гримёрки. Вторая дверь. — Спасибо, хён, — Минхо откидывается назад, задавая карающий темп. Чан уже знает эти приёмы, подвергался им в прошлом. Он знает, насколько это хорошо, и поэтому у него хватает ума поднести руку ко рту Феликса, зажать его за секунду до того, как тот стонет, низко и раскованно, закрыв глаза. Чан чувствует, как его член снова пульсирует, вероятно, испачкав нижнее бельё. Он чувствует себя таким же разбитым, как выглядит и звучит Феликс, юноша издаёт гул за гулом, доказывая, что он близок. Чан снова опускает взгляд, чувствуя ещё большее отчаяние, когда встречается взглядом с Минхо. Его движения не прекращаются, глаза прикованы к Чану, а рот заполнен Феликсом. Под ладонью Чана звуки Феликса становятся более требовательными, высокими, частыми. Чан ощущает капельку пота у линии волос, температура на данный момент изнуряющая. Он может сказать, что Феликс кончил, когда шум полностью стих. Феликс скулит, скулит, скулит — замолкает. Судорожно вдыхает через нос, шумно выдыхает. Минхо перестаёт двигать головой, замирая, пока его рука доит младшего досуха. Чан всё ещё твёрд, практически болезненно. Плечи Феликса опускаются, рука Чана убирается от его рта. Минхо осторожно вытаскивает размягчающийся член Феликса, снова засовывая его в нижнее бельё. Он встаёт, улыбается им обоим с закрытым ртом и протискивается мимо Чана, вероятно, направляясь в ванную, чтобы избавиться от спермы во рту. На одну безумную секунду Чан почти хочет, чтобы Минхо остановился, прижал их губы друг к другу, протолкнул сперму Феликса в его рот, чтобы он тоже почувствовал её вкус. Он почти стонет при мысли о том, как его небрежно кормят спермой Феликса, остатки капают на их губы, подбородки- Вместо этого он наблюдает, как Минхо сворачивает за угол, оставляя их в коридоре вдвоём. Феликс улыбается так легко и мягко, что это согревает сердце Чана. — Хочешь, я помогу тебе с этим? — предлагает Феликс, указывая на заметную линию его члена. Чан на секунду задумывается. — Нет, — решает он, — со мной всё будет в порядке. Тебе следует вернуться к остальным. — Хорошо, — бормочет Феликс, всё ещё с мягкой улыбкой на лице. — Спасибо за компанию. Юноша наклоняется к Чану и мимолётно целует его в щёку. Проносится мимо него и дальше по коридору, следуя за Минхо обратно к остальной группе. Как только он скрывается из виду, Чан тяжело прислоняется к стене, ударяясь о неё головой. Они станут его смертью.