случайно не влюби меня в себя.

группа джено, кажется, единственная группа в университете, которая может похвастаться работой сплочённой, заряженной на оптимизм атмосферой и дружелюбием. сегодняшний вечер лишь подтверждение тому. непонятно, какому богу стали молиться и поклоняться активисты группы во главе со старостой, но они сумели выпросить у деканата ночёвку прямо в университете. конечно, для этого пришлось потрудиться на прошедших парах по древней истории и психологии, но с этим группа из двадцати человек справилась на отлично, поэтому и заслужила расслабленный пятничный вечер в стенах учебного заведения. снимать коттедж для вечеринки не так весело, в квартиру все не поместились бы уж точно. общежитие? ребят бы выгнали в первую минуту за нарушение порядком двадцати правил. да и ночёвка в университете — даже звучит по-особенному, до невероятности непривычно, а от этого и более заманчиво. ради такого можно было напрячь последние извилины мозга и постараться в учебное время. сейчас джено в компании доёна, марка и юкхея поднимается на третий этаж, где располагается аудитория №405 — та самая, которую группа застолбила. никто конкретно не может сказать, почему именно она, но некоторая часть студентов решила ссылаться на то, что там проектор новый и интерактивная доска есть. помещение встречает лёгкой, осенней прохладой и теменью, из-за чего парням требуется некоторое время, чтобы дать глазам привыкнуть к кромешной темноте и найти включатели. — поверить не могу, что мы собрались ночевать там, откуда обычно бежим при первой возможности, — присвистывает лукас и ставит две огромные коробки с крекерами солёными на ближайшую парту, выдыхая, — фантастика. — магия, — со смешком соглашается джено и, сунув ключи от кабинета к себе в карман (так куда спокойнее), идёт в сторону аппаратуры, чтобы начать приготовления. постепенно подтягивается толпа, и лекционный зал наполняется не только гулом, но и одеялами, подушками и пледами. ребята подошли к тематической вечеринке основательно, удостоверившись, что каждому из группы будет комфортно и удобно. ночная прохлада в помещении скоро заменяется духотой, отчего марк с драматичным стоном идёт в сторону окон и открывает одно настежь под чьё-то «ну наконец-то ветер». — а я тебе говорю, надо было сделать презентацию на тему «почему преподаватель по экономике мистер пак постоянно топит ребят с фамилией «ли», — восклицает ченлэ, только подошедший к аудитории, и приветливо машет присутствующим, — это была бы сенсация. — ага, а потом вселенная восприняла бы это неправильно, и в понедельник мистер пак меня бы растоптал! — с недовольным выражением лица добавляет донхёк, имеющий ту самую несчастливую фамилию «ли», но практически сразу на его лице появляется мягкая улыбка при виде своих одногруппников. — ты бы точно был не один, — присоединяется к беседе двух пришедших марк и жестом приглашает их к импровизированному шведскому столу, — пострадало бы всё наше семейство ли. и то самое семейство ли — состоявшее из марка, джено, донхёка и тэёна — переглядывается и заливается хохотом. до тех пор, пока они столь сплочённые, их никто не пугает, даже мистер пак. ченлэ тут же подходит к сидящему за ноутбуком джено и кидает ему жёлтую флешку, предупреждая, что на ней и его, и донхёкова презентация. убедившись, что джено перекинул верные документы, китаец салютует и отправляется обратно к своему другу, к донхёку, успевая ухватить где-то пачку чипсов с сыром. — ты, кстати, поменял тему презентации в итоге? — тихо, чтобы никто не услышал разговор двоих, спрашивает лэ и протягивает другу снеки. — конечно. я как только узнал, что джено будет на вечеринке, сразу же взял тему про шпицов и корги. ты представляешь, каким бы придурком я выглядел, если бы при джено стал говорить о нём самом? хороший способ признаться, но не сегодня. — хёк хмыкает, и его даже передёргивает от бурного воображения. чтобы успокоиться поскорее, он ныряет рукой в шуршащую пачку снэков и вытаскивает тонко нарезанный картофель, который тут же отправляется ему в рот. — зато ты бы наконец-то заявил о чувствах и не кидал на джено любовные взгляды, пока тот не видит, — чжон сочувствует своему другу, качает головой, но решает не бередить чужие раны. всё-таки они пришли развеяться, а не думать о неразделённой — возможно? — любви. — я смотрю, ты у нас прямо гуру отношений? кто последний год школы френдзонил джисона, потому что боялся? — это была детская глупость. — он даже тебя поцеловал. ченлэ вспыхивает тут же и звонко хлопает по бедру хёка, а тот со смехом соскакивает с сидения и спускается вниз, чтобы взять себе и лэ по банке вишнёвого пива. в аудитории давным давно царила атмосфера приятного ожидания; разговоры постепенно становились тише, словно ребята желали тем самым поскорее начать вечеринку. — ну что, ребята, вы готовы? — подаёт голос мун тэиль, староста группы, и поднимает свой напиток вверх. спустя полсекунды помещение взрывается аплодисментами, топотом, смехом и криками: студенты сообщают всему миру об их желании провести пятницу громко и увлекательно. чтобы не тратить время на составление списка выступающих и не идти по нудно-алфавитному порядку, доён предлагает жеребьёвку и первый представляет свой проект, потому что «инициатива наказуема» по словам тэёна. не так давно между этими двумя разгорелся спор: кто же лучше — дигимон или наруто? на ушах стоял весь университет, от первых курсов до четвёртых, что уж говорить об их родной группе. даже тэилю казалось, что доён и тэён убьют друг друга сначала яростными взглядами, а потом и перепалкой (как физической, так и словесной). к компромиссу парни не пришли, однако успокоить их удалось. — только не говорите, что сейчас начнётся всё заново! — по-детски ноет джемин, когда видит на слайде жирным шрифтом «почему наруто хуже дигимона. двадцать пять причин от ким донёна», — мы застрянем тут на ближайший месяц. — я попрошу меня не перебивать! — с умным видом заключает доён и уже переключается на одну интересующую его персону, на ли тэёна, в глазах которого тоже вовсю пылает огонёк азарта. оставшаяся часть группы закатывает глаза и вздыхает, но с нескрываемым любопытством следит за развитием событий между кимом и ли, которым на этот раз хватает двадцати пяти минут на разбор полётов. — отвратительно. пересдача, — подытоживает оппонент и кидает в доёна свою подушку, а потом с хохотом прячется под стол, когда видит разгневанное лицо своего товарища. доёна провожают с импровизированной сцены аплодисментами, а следующим выходит донхёк, который смущённо улыбается и перед началом смачивает горло лёгким алкогольным напитком. — я выбрал одну из важных тем, которую точно необходимо сегодня поднять, — хэчан поправляет свои невидимые очки, чем вызывает смех некоторых, — корги и шпицы: почему мы обязаны их любить? чтобы успокоиться и зарядиться энергией, хёк поднимает взгляд на ченлэ, однако лишь получает приступ паники: китаец удивлённо хлопает глазами и не отрывает взгляда от презентации лучшего друга. у донхёка сжимается нутро, и он понимает: в аудитории все предательски замолчали. и это явно не ведёт к добру. — повернись, — одними губами произносит ченлэ, отошедший от шока, и ли повинуется: на несогнутых ногах разворачивается, смотрит на экран интерактивной доски и даёт себе мысленно сильный подзатыльник. потому что он спутал презентации. потому что вместо «почему мы обязаны любить этих булочек» на слайде виднеется «я и моя сильная любовь к ли джено». «о боже мой, чёрт, чёрт, чёрт» — всё, что генерирует сейчас мозг донхёка, который мгновенно выбегает из кабинета и бежит, куда глаза глядят, чувствуя, как щёки начинают гореть от стыда. — нет, я не понимаю, а ты чего до сих пор сидишь? — подаёт голос юкхей, помнящий прекрасно секрет своего друга, и недовольно поглядывает на джено. сам же джено замирает на одно мгновение, то открывая, то закрывая рот, как рыба, не в силах подобрать слова после увиденного. ченлэ, предугадывая вопрос джено, сообщает сразу же, что хёк убежал в сторону южного крыла и устроится где-то в рекреации у окна. джено же благодарит кивком и бежит следом за «сбежавшей невестой», чуть не врезаясь в темноте в колонны. — ставлю двадцать баксов, что они поцелуются сегодня, — негромко, но так, чтобы слышала вся группа, говорит ченлэ и смеётся, ибо знает друга как свои пять пальцев, — предлагаю продолжить без них пока что? донхёк залезает на подоконник и обнимает себя за ноги, как по предсказанию чжона, и шмыгает носом, не понимая, почему он такой глупый, невнимательный, неуклюжий, отвратительный и, чего хуже, влюблённый. плечи мелко содрогаются, а сам парень уверен, что он сейчас успокоится и мигом вылетит из университета, желательно навсегда. после он станет сильным и независимым, поменяет имя, уедет из сеула и будет разводить шпицев. — я не очень люблю декоративных пёсиков, — голос джено запыхавшийся, но мягкий и глубокий; голубоволосый даёт себе возможность отдышаться после бега и, дёрнув уголки губ кверху, сокращает расстояние между ним и парнем, — но тебя бы я послушал. и про шпицев и корги, и про себя. донхёк поднимает голову на джено; чужие очертания тела видны лишь благодаря фонарю на улице, оттого и смазано, нечётко, но все равно красиво. младший снова начинает плакать уже в голос, потому что ему стыдно, очень стыдно. — нет-нет, почему ты плачешь, донхёк? — от слёз джено теряется, но уверенно подходит к собеседнику и приобнимает его, к счастью, не сталкиваясь с сопротивлением. рука машинально отправляется куда-то поближе к талии, вторая старается поднять чужую голову и утереть мокрые дорожки в попытках успокоить младшего ли. потому что, оказывается, сердце сжимается при такой трепещущей картинки. и джено срочно хочется ситуацию исправить. — ты ужасен, ли джено. я так опозорился, а ты приходишь ко мне, как супергерой или джентльмен, ещё и успокаиваешь. ну что это такое?! ты не имеешь права быть таким хорошим! — в голосе донхёка слышится обидчивый ребёнок, а джено, кому слова эти адресуются, не может скрыть улыбки, что вызвана то ли самими словами, то ли поведением одногруппника, — меня не нужно поддерживать, правда. ты можешь идти, — хёк хоть голову и поднимает, но старается изо всех сил не смотреть в глаза напротив, боясь в очередной раз зависнуть и упасть в любовь. — как обычно, — единственное, что выдает джено, и вздыхает, — сам себе надумал чего-то, а у меня уточнить не захотел. кто тебе сказал, что я тут только ради приличия? — теперь очередь хёка удивляться. он большие, круглые и мокрые глаза поднимает на джено и ждёт следующих слов, — у мира нет плана идти против тебя одного, упёртая ты овечка. и когда я сказал, что с удовольствием бы послушал о твоей любви ко мне, я уже дал понять, что всё взаимно. — взаимно? — переспрашивает донхёк и спускает ноги с подоконника, наконец-то настроившись на разговор со старшим. джено дарит хёку свою привычную, фирменную улыбку, глаза щурит до полумесяцев и как можно скорее крепче обнимает однофамильца, успевая чмокнуть его в макушку. донхёк в объятиях расслабляется, тает, прячет все свои колючки и крепко хватается за талию парня, в которого до чёртиков сильно влюблён. вдыхает привычный аромат и уже полностью забывает о стыде, о слезах и о том, что в аудитории наверняка ждут их объяснений. — ты мне так нравишься донхёк, — шепчет джено, пока чувствует, как младший жмётся к нему. будто это его последняя возможность обнять. будто совсем скоро джено испарится. но этого не случится.