***
Проснувшись с дикой головной болью Ланга сначала думал пропустить сегодня школу, но, вспомнив о вчерашнем вечере, он решил, что если не займёт мысли чем-то другим, то будет продолжать думать об этом, поэтому, наскоро выпив таблетку, парень отправился на учёбу. Но при всём желании сосредоточиться на уроках было крайне трудно. Положив голову на ладонь, Ланга чувствовал, пусть и не такое ощутимое, но определённо мешающее пульсирование в висках, а в горле неприятно запершило. Сидящий по соседству Реки, до этого не сводивший скучающий взгляд с доски, обернулся на звук тихого кашля. Заметив Хасегаву, явно мучающегося от плохого самочувствия, он невольно вспомнил о своих словах и о том, что после этого вообще не интересовался состоянием своего приятеля. Да, он часто мог вспылить, потом дико жалея об этом. Поэтому на перемене Реки решил, что наконец поговорит с Лангой, но тот со звонком поспешил покинуть класс, судя по всему, направляясь в медкабинет. Тогда рыжий подумал оставить этот разговор на потом. Получив разрешение покинуть школу, Ланга отправился домой, огорчённый тем, что его задумка занять мысли чем-то другим провалилась с треском, да, именно с таким треском, с которым сейчас раскалывалась голова. Мысленно проклиная бесполезный толк от таблетки, юноша тут же обессиленно рухнул на кровать, оказавшись дома. Всё-таки нужно было оставаться, но что сделано, то сделано. Наравне с плохим самочувствием внезапно появилось какое-то тревожное чувство, которое колкими ощущениями отдавались в сердце. Глубоко вздохнув Ланга попытался успокоиться, и попробовал заснуть...***
Сад, который, казалось, уже навсегда покинул разум Хасегавы, снова раскинулся, играя пёстрыми красками. Стоя прямо посреди поляны Ланга обернулся и, заметив мирно сидящего под цветущей яблоней Адама, решительно двинулся к нему. Сейчас не время ходить вокруг да около — решить всё нужно здесь и сейчас. — Сегодня она цветёт особенно прекрасно. Ты так не думаешь, Снежок? — Матадор с улыбкой поймал сорвавшийся с мощных веток хрупкий цветок. — Я думаю, тебе пора признаться, что ты снова задумал, — холодно ответил Хасегава. Адам перевёл взгляд с цветка на юношу, не переставая ухмыляться, вызывая тем самым у парня недоумение. — Ох, милый Ланга, уж я точно ничего не планировал, а вот тебе стоило бы подумать над своим выбором. — Какой ещё выбор? Вместо ответа мужчина медленно поднялся и направился прямиком к сноубордисту, обходя того со спины. Положив ему одну руку на плечо, а вторую, в которой был тот самый цветок, поднеся к глазам Ланги, Адам пояснил: — Скоро он станет настоящим плодом, и тогда тебе придётся решить. Конечно, можно просто стоять и наблюдать за тем, как рождаются и назревают сотни таких плодов, не прерывая свою закономерность, которые падут сразу, как только потеряют свои жизненные силы и станут никому не нужными. Но можно нарушить эту закономерность и пасть раньше угасания, на пике своего расцветания, — он с силой сжал цветок, отчего нежные лепестки, подхваченные ветром, полетели прочь — и пока остальные падут ниц, лишившись сил, ты станешь тем, кто поведёт их за собой, — освободившаяся от цветка рука легла юноше на шею, плавно опускаясь на ключицы, пока голос перетекал в полушёпот, — так давай падём вместе. Ланга застыл, не делая лишних движений, погрузившись в транс. Не получив от парня ответ, Адам продолжил: — Но не забывай, что я вполне могу сделать так, что ты сам падёшь передо мной, — он тут же приставил руку обратно к горлу, постепенно сжимая его, отчего Хасегава начал жадно хватать воздух ртом, задыхаясь. Удушение было не слишком сильным, но достаточным, чтобы желать освободиться от этого сдавливающего чувства. Картина рассеивалась, мысли путались, а обострившееся чувства медленно притуплялись...***
Ланга резко подскочил на кровати с диким кашлем, всё ещё ощущая в горле удушье. Холодный пот прошиб насквозь, а в голове словно стучали многочисленные молоточки. Осознав, что он вернулся в реальность, юноша глубоко выдохнул и посмотрел в окно, за которым уже сгустилась тьма. Почувствовав себя более-менее лучше Ланга решил, что медлить нельзя — нужно как можно скорее попасть на турнир. Даже если этот сон ничего не значил, парень не успокоится, пока не увидит всё собственными глазами. Добравшись до трассы в считаные минуты, Хасегава сразу направился к старту, чтобы посмотреть, не началась ли гонка. Пытаясь что-то разглядеть среди толпы Ланга метался из стороны в сторону, пока не почувствовал кого-то, подошедшего сзади. — Уж не меня ли ищешь, Снежок? — чьи-то сильные руки легли на плечи. Узнав манеру речи, парень обернулся, чтобы подтвердить свои догадки. Адам выглядел как ни в чём не бывало, но почему-то сторониться его хотелось ещё больше. Вспомнив недавний сон Ланга тут же поменялся в лице, сбросив с себя руки Матадора и отойдя от него на несколько шагов. — Пожалуй, сегодня я обойдусь без твоего общества, — Хасегава отвернулся в сторону и собрался уже было уходить. — Как грубо, даже учитывая то, что между нами вчера было, — Адам снова наигранно расстроился, хотя, возможно, доля истинности в этих эмоций всё же присутствовала. Ланга чуть не запнулся, пока двигался в противоположную от Матадора сторону, услышав его слова и вспомнив случай, о котором предпочёл бы забыть. И это всё же удалось сделать, когда среди всего народа парень заметил знакомую рыжую макушку. Реки, впервые за долгое время появившийся на турнире, очевидно, готовился с кем-то посоревноваться. Задержав на нём взгляд до тех пор, пока тот не обернулся, Ланга уже хотел свернуть, но заметил, что Каян уже уверенно двигался к нему. Догнав сноубордиста и развернув того за плечо, Реки начал: — Чувак, мне надо с тобой поговорить. — Почему-то когда мне нужно было с тобой поговорить, у тебя не возникло особого желания со мной общаться, — ещё не до конца отойдя от прошлой обиды ответил Ланга. — Я правда перегнул тогда палку, но и ты меня не послушал. — Ты пришёл, чтобы ещё раз упрекнуть меня за моё решение? Если на этом всё, то я лучше пойду. — Да нет же. И что ты делаешь на турнире? Тебе же днём было плохо. — Удивительно, что тебе не всё равно. — Хватит, Ланга, я не снова ругаться с тобой подошёл. — Почему-то все подобные фразы заканчиваются как раз наоборот, — внезапный приступ кашля резко подступил к горлу, — лучше поговорим, когда, кх-кх, не будешь принижать мои решения. Горло стягивало, словно от удушья, как во сне. В голове в нарастающем темпе сгущался туман, ноги подкашивались, не в силах удерживать тело. Чувство паники и оцепенения поглотили возможность здраво рассуждать, и когда стоять уже было невозможно, Ланга полетел вниз, но тут же был подхвачен крепкими руками, возникшими из ниоткуда...