Последнее желание Адама

      Оторвавшись от Адама, Ланга уверенно двигался к финишу, сам от себя не ожидая, что жажда скорости с новой силой захлестнула его: прямо как раньше. Ветер обдавал лицо, отчего парень жадно вдыхал этот запах свободы, пусть и не бесконечный, но такой желанный. Со всех сторон слышались гулы восхищения. Ещё бы: новичок, а уже так уделал профессионального скейтера. Финишная прямая была уже совсем близко, казалось, ещё поднажать — и победа в кармане. Так уже думали все, пока через несколько секунд за спиной Хасегавы не показался знакомый каждому здесь силуэт. Адам стремительно мчался прямо на парня, будто вот-вот наедет на того и повалит, словно хищник, готовый наброситься на невинную жертву. Видя приближающегося мужчину Ланга резко отъехал в сторону, снизив скорость и немного сдав назад. Адам проскользнул мимо, лишь слегка задев юношу, и, воспользовавшись тем, что тот на мгновение потерял бдительность, вырвался вперёд, пересекая финишную черту. Ланга, доехав следом, за такой короткий промежуток времени не на шутку растерялся. И, кажется, совсем потерял тот прилив уверенности, который испытывал буквально минуту назад. Заехав за черту, парень, не успев затормозить, слетел со скейта, приземляясь прямо на колени. Дыхание сбивалось, а сердце готово было выскочить за пределы грудной клетки, но, как ни странно, Ланге это даже... понравилось? Обычно проигравший чувствовал горечь унижения и желание как можно скорее спрятаться от лишних глаз, но, даже немного потеряв уверенность в своих возможностях, Хасегава и не думал, что он проиграл с концами.       Пытаясь привести дыхание в норму и хоть что-то разглядеть среди упавших на лоб растрёпанных светлых волос Ланга заметил, как кто-то подошёл к нему прямо впритык. Адам с замиранием сердца смотрел на юношу так, будто для себя уже принял окончательное решение.       — И всё же, думаю, ты и правда подходишь на роль моей единственной Евы, — улыбнувшись, он медленно опустился вниз, чтобы быть на одном уровне с юношей, параллельно протягивая руку, убирая с его лица мешающиеся волосы, не позволяющие в полной мере насладиться этим очаровательным взглядом, — я достаточно в этом убедился, — он аккуратно заправлял выбившиеся прядки обратно сноубордисту за уши, — и всё же мне интересны твои ощущения от нашей сегодняшней гонки. Расскажи мне всё, в подробностях.       Ланга вздрогнул, словно от огня, от действий Адама, боясь обжечься, и впал в некое оцепенение. Но, с другой стороны, хотя бы разок хотелось докоснуться до этого манящего пламени. Конечно, ему безумно понравился этот заезд, но зачем лишний раз тешить чьё-то и без того разбалованное самолюбие, поэтому парень лишь коротко ответил:       — Ну... было неплохо.       — Впрочем, как я понял, на многословность я могу и не рассчитывать, — Матадор лишь усмехнулся, — но эта черта только ещё больше подчёркивает твой холодный образ, Снежок.       Адам начал подниматься, попутно тянув за собой Лангу и притягивая ближе к себе.       — А теперь, раз ты решил не отступать, то, будь добр, сдержи своё обещание, как мы и договаривались, — мужчина наклонился так, чтобы пересечь свой взгляд со взглядом парня на равном расстоянии. Крепко сжав запястья юноши Матадор пристально наблюдал за тем, чтобы тот не сопротивлялся. Хотя, по правде говоря, Ланга хотел бы попытаться отстраниться, но, оценив ситуацию, понял, что сейчас бежать ему некуда. И почему Адам всегда оказывается так близко? Его действия и слова, порой, могли довести лицо Хасегавы до появления на нём заметного румянца, да вот только самого Матадора, похоже, вообще не волновала в этом плане ни обстановка, ни толпа людей, что со всех сторон устремила свой взор прямо на них. Почувствовав, что мужчина немного ослабил хватку, Ланга отвернулся и резко выдернул руки, отстраняясь на пару шагов назад. Неожиданно вспомнив о том, что между ним и Реки осталась явная недосказанность, юноша схватил скейт и уже хотел двигаться на поиски приятеля.       — Значит, оставляешь меня ради него? Очень грубый жест с твоей стороны, милый Ланга, — Адам слегка нахмурился.       — Я хочу с ним поговорить. Или мне уже даже запрещается общаться с кем-то, кроме тебя?       — Хотелось бы, конечно, но я не настолько бесчестный человек, чтобы менять условия так, как вздумается, — Матадор улыбнулся и коротко вздохнул, — даже завидую Адаму и Еве, ведь у них не было никого, кроме них самих.       Ланга лишь поморщился, не желая слушать очередные россказни мужчины, поэтому поторопился покинуть финишную часть трассы и найти Реки.       Добравшись на скейте обратно до старта, Хасегава оглядел местность, но так и не смог разглядеть рыжика. Хотя, вряд ли бы он остался после такого. Поэтому юноша решил отложить этот вопрос до завтрашнего дня и, оставляя бессмысленные поиски, поспешил удалиться с турнира.

***

      Утро выходного дня по-своему прекрасно. Осознание того, что тебе не нужно никуда торопиться, приятно грело душу. Впрочем, кто как, а вот Ланга торопился как можно скорее нагрянуть к Реки. Днём он обещал помочь маме с уборкой, а на вечер откладывать этот разговор как-то не хотелось, поэтому, собравшись, парень взял скейт и отправился прямиком к дому Каянов.       Конечно, с одной стороны могло показаться странным, что Ланга собирается извиняться за что-то столь незначительное, как катание с профессиональным скейтером, тем более, он сам принял это решение, так какое Реки вообще должно быть дело? И всё же Хасегава чувствовал вину не за это. А за то, что побоялся рассказать. Он не любил, когда Реки что-то скрывал от него, а в итоге поступил точно так же. И как раз это нужно прояснить.       Вежливо постучавшись, Ланга принялся ждать ответа с другой стороны. Открывшая дверь женщина тепло улыбнулась и с доброжелательностью спросила:       — Ох, Ланга, доброе утро. Я так понимаю, ты к Реки?       — И Вам доброго утра. Да, он свободен? Или ещё спит?       — Сегодня он проснулся довольно рано и куда-то ушёл, но не сказал, куда именно.       — Вот как... Ладно, в любом случае, спасибо, и хорошего Вам дня.       В голову тут же пришла мысль, что, возможно, он отправился в парк неподалёку, так что Хасегава решил исследовать его в первую очередь. Но, оказавшись на месте, он так и не нашёл приятеля. Тогда следующим действием был звонок, который оказался полностью проигнорированным. Тяжело вздохнув, Ланга решил, что нагрянет к Реки вечером: уж в это время он будет дома. Ну, по крайней мере, Хасегава на это очень надеялся.

***

      Когда небо начал охватывать нежно-розовый закат, кое-где смешиваясь с оранжевым цветом, Ланга решил снова попытать удачу. Не важно, каким образом, но он должен встретиться сегодня с Реки. И, похоже, удача ответила ему.       Уже второй раз за день подъезжая к дому друга Хасегава заметил того, выезжающего на дорогу. Облегчённо выдохнув, что ему не придётся объезжать всю округу в поисках Каяна, Ланга окликнул его, стремительно приближаясь.       — Реки, нам надо поговорить. Хватит дуться, и выслушай меня.       — А о чём тут говорить? — Реки смотрел прямо на дорогу, не желая оборачиваться на сноубордиста, — По-моему, ты уже сам всё решил.       — Я признаю: моя вина, что не рассказал сразу, но ведь ты злишься в частности не из-за этого, а потому что я захотел попробовать покататься с Адамом?       — Я тебе уже говорил, ты меня не послушал, тогда какой смысл в том, что ты сейчас едешь за мной и всё это повторяешь? Я тебя услышал и понял. Катайся, с кем хочешь.       — Ты сейчас говоришь так, словно пытаешься убедить себя в этом. Но при этом ты всё ещё отказываешься принимать то, что я решил бросить вызов Адаму. И потом, не ты ли мне говорил, что нужно хвататься за любую возможность научиться чему-то лучше?       — Чёрт, Ланга, это не одно и то же, — Реки стиснул зубы и чуть ли не переходил на крик, — раз ты так хочешь учиться у профессионала, тогда зачем надо было просить меня? Или ты таким образом хотел стать профи, а затем высмеять меня?       — Ты сам себя слышишь? Зачем переворачивать всё наоборот и вываливать все обвинения на меня?       — Уже незачем, тебе ведь не нужен какой-то мелкий любитель, а настоящий мастер, который чуть ли в отцы тебе не годится. Может, поэтому он тебя так вдохновил.       Реки резко замолчал, осознавая, что только что сказал. Чёрт, вот что-что, а сейчас он явно немного перегнул. Но язык будто онемел, не в силах продолжить фразу.       — Ясно, значит вот, как ты видишь эту ситуацию. Извини, если так задел твою гордость, но мне больше добавить нечего. Спасибо, что потратил на меня немного своего времени, я тебя услышал.       Ланга резко развернулся в противоположную сторону и двинулся по направлению к набережной. И пускай внешне он оставался как никогда спокоен, но внутри всё сжалось от обиды. Конечно, у них с Реки случались недопонимания, но в этот раз всё иначе. На душе стало слишком паршиво, но домой с таким настроением возвращаться не хотелось, поэтому Хасегава решил, что шум волн поможет заглушить многочисленные мысли, которые бушующим вихрем крутились в голове.       Солнце уже почти село за горизонт, бросая последние отблески лучей на чистую водную гладь. Лёгкий морской бриз прошёлся по волосам, небрежно развевая их в разные стороны. Ланга слез со скейта и двинулся прямо к водоёму. Глядя на нарастающие волны, разбивающиеся о берег, неприятный осадок в душе немного рассеивался, но не исчезал полностью. В какой-то момент он разлился по телу, отдаваясь лёгкой дрожью, из-за которой юноша решил присесть на ещё не успевший остыть песок, провожая взглядом погружающееся за горизонт солнце. Вдохнув побольше морского воздуха он медленно отвёл глаза в сторону, оглядывая местность. Вообще, Ланга нечасто тут бывал, но вот вечером он не приходил сюда ещё ни разу. Рассмотрев этот небольшой пляжик в правой его части, Хасегава решил осмотреть левую. Проводя глазами линию юноша случайно пересёк её с чьими-то глазами, показавшимися недалеко от места, где он сидел. Человек, что в тот момент уставился на него, неожиданно встрепенулся, быстро отворачиваясь. Но забыть этот светящийся в сумерках ярко-красный взгляд было невозможно. Когда тот второпях нацепил на глаза светлую маску, сомнений не осталось. Ланга, узнав Адама, резко подорвался и быстрым шагом двинулся к нему. К чему была такая спешка — он и сам не понял. Но что-то заставило его подойти, будто он поймал шанс спросить о чём-то важном.       — Какая встреча, Снежок, — Адам улыбнулся, — неожиданно встретить тебя в таком месте и в такое время.       — Я как раз собирался уходить, извини, что потревожил, — Ланга повернулся и сделал шаг, как тут же почувствовал, что тот одной рукой обхватил его ногу.       — Зачем спешить, я буду только рад твоей компании. Останься.       Хасегава застыл, не понимая, что ему следует сделать, но всё же решил сесть чуть поодаль.       — И всё же под ночь тут красиво, не думаешь?       — Д-да, пожалуй, — Ланга мялся, уже задумавшись, зачем он вообще решил остаться. Матадор невзначай бросал какие-то фразы о красоте данной обстановки, но парень лишь молчал, чувствуя внезапно появившуюся неловкость, и изредка кивал головой. Но, засмотревшись на поднимающуюся и опускающуюся воду, Ланга вздрогнул, будто вспомнил нечто важное.       — Скажи: почему ты катаешься? Вернее, что тобой движет?       Матадор с интересом посмотрел на юношу, не ожидая подобных вопросов после такой тишины.       — Решил поговорить по душам, милый Ланга? — его губы тронула лёгкая улыбка, а рука легла на сердце, — Мной движет только любовь, ничего больше. Я катаюсь, повинуясь столь прекрасному чувству, и ощущаю себя свободным. А с какой целью ты интересуешься, позволь спросить?       — Ничего такого, просто стало любопытно, чем довольствуются профессиональные скейтеры, — Хасегава пожал плечами.       — Вот оно что. А я думал, что я просто тебе интересен, — Адам слегка вздохнул.       — Это тоже, отчасти. Просто странно, что человек, который довольствуется любовью, выглядит таким одиноким. Вернее, как бы выразиться... Каким образом тогда может проявиться любовь у того, кто кажется далёким от этого?       — Ты сейчас хочешь осудить меня, Снежок? — Адам усмехнулся.       — Просто мысли, ничего более. Однако порой очень грустно, когда люди неправильно истолковывают какие-либо понятия, — вспомнив недавний разговор с Реки, Ланга сжал руки, сгребая в них песок, — вот и подумал, что, возможно, ты тоже неправильно понимаешь значение любви. И если бы у тебя был кто-то действительно дорогой, зачем нужно было предлагать мне быть твоей так называемой «Евой»?       Адам на мгновение замолчал, не отрывая взгляд от парня, который продолжал смотреть на море. И почему его жизни учит какой-то мальчишка? Хотя, признаться, слова Ланги действительно заставили Матадора задуматься на мгновение.       — Тогда, как бы ты истолковал это понятие?       Юноша немного помолчал, пока не заговорил.       — Наверное, что-то тёплое, зажигающее особый огонь внутри, желание не отпускать другого и ощущать его полностью, стремление стать единым целым. Как-то так, — Ланга, до этого смотревший на волны, обернулся в сторону Матадора. Он ждал, пока тот что-то ответит ему, но он всё ещё продолжал молчать.       — Хм, вот, что это значит в твоём понимании. Интересно, — Адам снова задумался.       Медленно проявляющаяся луна отблесками гуляла по волнам, теряясь в тёмных водах. Ветер становился прохладнее, отчего Ланга немного поёжился.       — Наверное, я уже пойду, — неуверенно сказал юноша, упираясь руками в песок.       Он попытался встать, но тут же почувствовал, как его за руку потянули обратно вниз. Уставившись на Адама, который удерживал его запястье, Хасегава уже хотел возмутиться, но мужчина лишь прикрыл ладонью голубые глаза парня. Через промежности между его пальцами Ланга еле смог заметить, как Адам осторожно снимает маску.       — Тогда предлагаю внести кое-какую ясность в наш уговор. Я научу тебя кататься, но ты, будучи моей Евой, взамен научишь меня своему понятию любви.       — Что ты имеешь в вид..-       Но Ланга не успел закончить свой вопрос, внезапно ощутив прикосновение чьих-то губ поверх своих...