По горло жизнью сыт, и кончен весь их мир Патрон идёт в мой карабин.
— Финн, прекрати, умоляю! Спертое дыхание Алисы, кажется, лишь греет Вулфарду уши. Захлебываясь водой, она отчаянно вдавливает длинные ногти в его руки, но все попытки тщетны: Финн, по-видимому, даже не чувствует боли. Намотав её волосы, словно канат, на кулак своей руки, он поднимает её голову над бурлящей водой, которая нещадно щиплет ей глаза золотым перламутром пены: — Тебе нравится выводить меня из себя? Ты, оказывается, мазохистка? Она хотела уже ответить ему, но он снова заглушил все её попытки водой. Не успев сделать и глотка кислорода, её голова снова оказалась под завесой пены. Сердцебиение бешено участилось, а легкие буквально горели, от заливавшейся через нос, жидкости. Она закинула руки за голову, пытаясь отцепить, крепко державшего её, парня, но лишь сильнее была прижата головой ко дну ванны. Ноги, что были поджаты под себя, разъезжались в разные стороны, а в глазах начало предательски темнеть. — Не притворяйся, что тебе не нравится, — зловеще ухмыляется Финн, закидывая её голову себе на плечо. Он слышит её громкий вздох перед тем, как она начнёт громко откашливать воду вперемешку с кровью. Бордовая жидкость смешалась с мерцающими каплями, обрамляя подбородок Романовой, стекая ниже по впалым, изящным ключицам. Её голова идёт кругом, ещё пару секунд под водой, и она бы уже отключилась, но сейчас обмякла в его руках, словно тряпичная кукла. Сил бороться с парнем, который уложил её спиной к себе на грудь, уже не было. — Я уже говорил, что ты прекрасно пахнешь? — томно вздыхает он, выкладывая дорожку поцелуев, слизывая языком капли крови с её кожи. Удивительно, но ей совсем не противны его прикосновения. Всё её тело пылает необъяснимым возбуждением, пока юноша крепко сжимает её талию в тисках своих рук. Она дрожит, но не от холода: страх, вперемешку с больной страстью. Сама для себя она не понимает, что ей движет, но имея возможность вырваться и убежать в свою комнату, позвонить охране или звать на помощь, она продолжает лежать на Вулфарде, закинув голову на его плечо. Пальцы, которые только недавно, грубо прижимали её ко дну джакузи, сейчас трепетно заправляют длинные волосы за ухо девушки. Одна его ладонь впивается в рёбра, словно пересчитывая их, впоследствии оставив на коже синие пятна. Поднимаясь выше, её грудь оказывается сжата под предательский стон, срывающийся с губ. — Финн, пожалуйста, — на глаза наворачиваются слёзы, чувствуя, как его вторая рука переместилась ниже её бёдер. Пальцы проводят линии по изгибам тела, продвигаясь по бархатной коже, а коснувшись точки невозврата, её ноги свелись вместе. Руками она пытается выкарабкаться из его гнетущих объятий, но Финн оказался сильнее и хитрее, чем мог показаться ранее. Заёрзав, она прилагала все усилия, чтобы хоть немного ослабить то, как он прижимал её к себе, быстрее перебирая пальцами комочек нервов между ног девушки. Спина Алисы изогнулась дугой, но Вулфард не дал ей и шанса хоть немного отодвинуться от него: второй рукой он прижимает её к себе крепче, прикусывая мочку девичьего уха, пока другая рука продолжает доводить Алису до кипения. Левая ладонь плывет по солнечному сплетению, а затем пальцы перехватывают её шею, сжимая и позволяя Финну сильнее впиваться поцелуями в шёлковую кожу. Брови сошлись к переносице, зажмурив глаза, столб искр мерцал в кромешной тьме. Но перед тем, как девушка окончательно ослабнет, Финн укладывает её на свою грудь, поглаживая руками по вздымающейся спине. — Почему ты плачешь? — шепчет ей на ухо, накручивая пряди волос на тонких пальцах. Очевидно, но ответа не последовало. Алиса прижалась к его телу, потираясь щекой о бледную мужскую грудь. Он приподнял её дрожащее тело, заставив чуть закинуть голову, чтобы мог разглядеть её лицо. Медовые глаза покраснели, наливаясь новыми слезами, а щёки покрылись багровым румянцем. Не сумев и дальше держать зрительный контакт, она опустила глаза вниз, но нежное движение руки Вулфарда, которой он приподнял её подбородок, заставило её снова взглянуть в карие глаза, где мерцал пылающий огонь. Он словно сжалился, словно осознал всю боль, что щемила сердце девушки напротив: — Прости меня. Она вопросительно изогнула брови, пока блестящие глаза изучали его выражение лица. Хладнокровен, горд, но будто опечален. Её сердце пропустило очередной удар, когда их губы слились в трепетном поцелуе. Поначалу её зрачки, как и глаза, расширились, наблюдая за длинными ресницами и россыпью веснушек на щеках, но затем она прикрыла веки и ответила на поцелуй, закидывая тонкие руки ему на шею. Ладони Финна блуждали по её телу, изучая его, лаская бёдра и худые ноги, одним плавным движением проводя линию по выпирающему позвоночнику. Тихо зашипев, она глубоко вдохнула, чуть прикрыв глаза. Парень лишь ухмыльнулся. Сдавливая кожу на её ногах, он, неожиданно для девушки, поддался вперёд, отчего ей оставалось лишь покориться его натиску и опереться на руки, что завела за свою спину. Неожиданный манёвр совсем сбил с толку Романову. Поднявшись, парень оказался сверху и пристально посмотрел в глаза девушке. Они забегали по накачанным мускулам, которые закрывали собой весь возможный диапазон взгляда. Правая рука крепко сжала талию, пока вторая оставалась опорой, дававшей возможность осматривать роскошное тело под собой. Прильнув к губам жадным поцелуем, прикусывая их, с нетерпением продолжал напористо целовать девушку, не давая и шанса сделать глоток воздуха. Сильнее прижав ее тело к себе и ощущая, как её ногти зарылись в копну кудрявых волос, он лишь с большей уверенностью оставлял мокрые дорожки на щеках и пухлых губах Алисы. — Прости за излишнюю грубость. Не знаю, что на меня нашло.19 сентября. 6:50. Комплекс «World Idol».
Кафетерий потихоньку оживает потоком участников, медленно перебирающих ногами к самым разным кафе и ресторанам быстрого питания. Выбор велик, еда на любой вкус и цвет: начиная с морепродуктов, заканчивая фастфудом. Само помещение выглядит как фуд-корт типичного торгового центра, где с карточек участников уже сливаются круглые суммы. За окнами ещё совсем темно, но кажется, ранним пташкам не терпится приступить к репетициям, самостоятельным экскурсиям по комплексу, или же просто ждать несколько часов до старта прямого эфира шоу. На плазменных экранах, которые находятся буквально в каждом помещении отеля, идёт обратный отсчёт до старта. Интрига и предвкушение смешались с томительным ожиданием, пока ребята уже за обе щёки уплетают завтраки, обсуждая грядущие события и новости за ночь. На горизонте виднеется черная толстовка, под которой красуется вишнёвая водолазка, закрывающая шею от удивительно прошедшей ночи. Мешковатые брюки, высокие кеды и небрежный пучок на голове: по-видимому, Алиса встала не с той ноги этим утром. Спотыкаясь об плитки зала, она заходит в первую попавшуюся пиццерию и заказывает не самый легкий завтрак, дополняя его зелёным чаем. Девушка пару раз зевает, ожидая свой заказ, нервно перебирает руками и всё время оглядывается, словно ищет кого-то в зале. Забрав поднос с едой, Романова спешно проходит между столов, ловля на себе удивлённые взгляды и краем уха улавливая перешёптывания коллег по цеху. Натянув воротник повыше, она садится за самый дальний столик у панорамного окна, откуда открывается завораживающий вид на ещё ночное пустынное поле. Кусок не лезет в горло. Как бы её желудок не завывал о голодании, проглотить хоть небольшой ломтик пиццы оказалось катастрофически тяжело. Вилка со звоном падает на керамическую тарелку с нетронутой едой. Закинув голову назад, Алиса облокачивается на спинку стула, изнурённо прикрывая лицо ладонями, шумно вдыхая прохладный воздух. — Выглядишь ужасно, — хмыкнув, подсаживается к ней кудрявый юноша. Опешив, Романова забегала глазами по совершенно непреклонному лицу, подпертому правой ладонью на столе. Чуть наклонившись вбок, он изучал её тёмные круги под глазами, опухшие веки с едва заметными, кое-где лопнувшими, капиллярами, и пухлые губы, где на нижней красовалась запекшаяся кровь. Вчера её бледная кожа была идеальна, словно китайский фарфор, а сейчас на лбу видны мелкие ссадины с кровоподтёками у линии роста волос. — Что же с тобой произошло за ночь? — с долей сарказма, он изображает мнимую заботу, сверкая белоснежными клыками. — С лестницы упала, — безразлично отчеканивает девушка, устремляя взгляд в окно. — Какая же ты жалкая, — цокнув языком, он закатывает глаза и брезгливо вздыхает. Порывшись в карманах своей толстовки, кидает на стол звенящие побрякушки, на которые Романова сразу же обращает внимание. — Смотри, это — от головы, это — намажешь свои побои, а это — тоналка, я думаю, ты знаешь для чего она тебе пригодится, — ехидная ухмылка сопровождает взгляд, направленный на шею, с которой предательски сполз ворот кофты. Всё горло было усыпано фиолетовыми отметинами, окрашивая кожу в характерный леопардовый окрас. Кое-где даже остались следы от зубов, ставшие к утру насыщенно синими, обрамляясь бордовыми крапинками. Увидев результат своей работы, Вулфард покачал головой и довольно прищёлкнул языком. — Не нужно строить из себя душку, ублюдок. Сначала топишь, а затем извиняешься. И после этого у тебя хватает совести заговорить со мной? — недовольно отчеканивает Романова, откидывая вещи в сторону Финна. — Не ты ли сама лезла ко мне целоваться, после этих самых «ненужных извинений»? — кошачий, прищуренный взгляд парня и его вопросительно изогнутая бровь, заметно выводили собеседницу из себя. Она лишь поджала губы, ограничившись молчанием в ответ, ведь всё было именно так, как он сказал. Угрызения совести проснулись только сейчас, когда беда канула в лету. Почему же они ночью не остановили Алису от фатальной ошибки? — А теперь, будь добра возьми и займись своим внешним видом, — тон его голоса сменился настойчивым. Он медленно протягивает ладонь, продвигая вещи обратно. Внезапно для парня, Алиса перехватывает вещи и уже готова была скинуть их на пол, разбив всё содержимое на мелкие крупицы, но молниеносная реакция Вулфарда сыграла с ней злую шутку. Быстро схватив девушку за запястье, он с чудовищной силой сжимает его в своей ладони, выкручивая её руку в противоположную сторону. Пискнув от боли, Романова нашла в себе силы держать истошный крик внутри, но хватка заметно усилилась, резким движением притянув девушку в середину стола. Ударившись ребрами о его край, она не успевает уместить свою вторую руку в удобное место, поэтому поднос с едой с грохотом валится на пол. — Ну посмотри, что ты натворила. Теперь все смотрят на нас, — злобно прошипел Вулфард, медленно поворачивая голову к залу. Десятки глаз устремились на парочку, где парень грубо прижимал девушку к столу, пока та отвернулась лицом к окну. — Всё в порядке, сегодня ей что-то не здоровится, — улыбается Вулфард, поглаживая второй рукой голову Алисы. Когда зал убедился, что всё происходящее не более чем случайность, а все взгляды вернулись на круги своя, Финн снова обратился к Романовой: — Какая же ты заноза в заднице. Вот так ты благодаришь человека за протянутую руку помощи? — шепчет он над её ухом, пока табун мурашек пробегает по девичьему позвоночнику. — Если ещё хоть раз выкинешь подобное на людях, я самолично буду вырезать на твоей коже ветки сакуры самым острым ножом в этом комплексе. В твоих интересах не играть мне на нервах, иначе это может плохо кончиться, солнце. Её тело дрожит, а сердце оттачивает бешеный ритм. Оставив на её макушке нежный поцелуй, Финн выпускает её запястье из своей ладони, удаляясь в сторону студий звукозаписи. Алиса пребывает в глубочайшей панике, с расширенными глазами смотря на своё отражение в окне. Подавляя паническую атаку, на миг зажмуривается, мысленно успокаивая себя. Спустя только пару секунд, она смогла встать и взглянуть на ноющую от боли руку, где выделялся краснеющий силуэт тонких пальцев. Потерев её ладонью, Романова натягивает рукава посильнее и закинув вещи в карманы брюк, отправляется в свою комнату.18:23. Комната Алисы.
Юбка украшает худые ноги, спрятанные в прозрачные чёрные колготки. Черная блузка чуть расстёгнута, позволяя свету видеть впалые ключицы девушки. Закинув ногу на чайный столик, она завязывает шнурки на массивных ботинках: — Я уж думал он убьет тебя там на месте, но оказалось, я просто слепой дурак, — хихикает блондин, наблюдая за движениями Романовой. — Совсем из ума выжил? Я была уставшей, да и чуть не уснула, вот он и потянул меня, — красивая ложь льётся из уст Алисы, пока второй ботинок находится в процессе шнуровки. — Ну знаешь, скажу по-секрету: никто в комплексе не доверяет ему, к тому же, все считают его очень подозрительным. Этот тип выглядит… — Как он выглядит? Ли, ты преувеличиваешь. Мы дружим уже четыре года, неужели до сих пор не понял, что я вижу людей, как открытую книгу? Я бы не стала даже контактировать, кажись он мне подозрительным, — ухмыляется она, стараясь делать непринужденное лицо, но остекленевшие глаза выдают её внутреннюю тревогу. — Если что-то пойдет не так, обязательно скажи мне об этом, хорошо? — обеспокоено продвигается ближе Синцю, стараясь уловить взгляд девушки под завесой её густых волос. — Не беспокойся, а теперь пойдём. Мы уже опаздываем, — она поворачивается на часы, повествующие, что до начала генеральной конференции остаётся семь минут. Алиса хватает телефон с кофейного столика и ещё раз смотрится в зеркало. Синцю пропускает девушку вперёд и закрывает за ними дверь комнаты. Романова лучезарно смеётся от комплиментов друга, уже готовясь вместе идти в зал конференций, но планам их не суждено было сбыться: — Почему ты не отвечаешь на смс? — уже до боли знакомый, недовольный тон. У двери напротив стоял Вулфард, словно выжидавший, когда ребята выйдут из комнаты. Сердце Алисы пропустило очередной удар, а ком моментально встал в горле. Парень поправил кудри, прежде чем протянуть руку Ли и обменяться рукопожатиями. — Привет, Финн. Наверное, это я виноват, заболтал её своими разговорами, — оправдывается Синцю, поправляя футболку. — И что же вы делали вместе? — изогнув бровь, взгляд исподлобья устремился прямо на Романову. — Ли предложил вместе пойти на конференцию, поэтому и зашёл за мной, — обычно непоколебимый, хладный тембр Романовой, сейчас звучал дрожащим, еле подбирающим слова. «Да что со мной сегодня? Возьми себя в руки, идиотка!» — проносится в её голове который раз за сутки, ведь раньше она никого и никогда так не опасалась. Но теперь, причиной для тревоги стал кудрявый канадец, прямо сейчас сверлящий её шею взглядом. — Я говорил тебе ещё с утра, что зайду за тобой. Синцю, прошу прощения, но тебе придётся пойти одному, — улыбается Финн, рукой указывая на конец коридора. — Ох, я и не знал. Без проблем, увидимся в зале, — салютует парень, кинув обеспокоенный взгляд на Алису и скорее скрывается за дверью корпуса. Ладонь Вулфарда тянется к шее девушки, мягко поглаживая места укусов подушечками пальцев: под завесой тонального крема, от них не осталось и следа. Алиса ощущает теплые прикосновения каждой клеточкой кожи, но по логике вещей, сейчас ей должно было быть противно даже от мимолетного взгляда парня на неё. Но что-то внутри неё клокочет желанием, чтобы юноша касался её как можно чаще. Укладывая ладонь на острые веснушчатые скулы, девушка неожиданно, даже для самой себя, целует Финна, второй рукой поглаживая его вздымающуюся грудь. Внутри живота словно полыхают искры, вперемешку с порхающими бабочками. Язык ощущает терпкий вкус мяты, кружа голову спектром эмоций. Напористым движением, парень подхватывает Романову на руки и толкает к стене, полностью забирая инициативу в свои руки. Обвившись ногами вокруг мощного торса, её руки интуитивно складываются на его плечах. Невыносимо жарко, в её груди словно пылает синим пламенем неукротимый огонь каждый раз, когда Вулфард позволяет себе изрядную наглость: сжимая в руках её ягодицы, подтягивает таз выше, удобнее устраиваясь губами на оголенной, сверкающей мелкими блёстками, шее. Дорожка поцелуев проходит до самых ключиц, а порыв страсти невольно заставляет Алису откинуть голову назад, прикрыв глаза от наслаждения. — Не боишься, что кто-то застанет тебя в таком виде? — ухмыляется он, прикусывая мочку девичьего уха. — Моя репутация уже была подпорчена этим утром, к тому же, все уже стопроцентно сидят в зале. — Из ряда вон выходящая бестактность, Романова, мы ещё и опоздаем… — Плевать.***
Взгляды устремились на парочку, появившуюся в дверном проёме спустя пятнадцать минут после начала конференции: — Проходите скорее, мы как-раз начали обсуждать приветствия — говорит агент, указывая на два свободных стула, стоящих рядом друг с другом. Всё внимание было теперь обращено на плазменный экран, где крутились фотографии участников и их речи, которые нужно было сказать уже через двадцать минут, на старте прямого эфира. — Итак, давайте пробежимся ещё раз. Через пару минут мы с вами сядем в корпусе одиннадцать, где уже готовят камеры и сценарии. На старте прямого эфира, вы здороваетесь с телезрителями и начинаете произносить небольшие речи, которые я вам сейчас раздам на листочках: постарайтесь выучить их по пути. Затем, вам придётся ответить на самые популярные вопросы с официального сайта. Некоторые будут адресованы всей команде участников, а также возможны вопросы касающиеся конкретно кого-то из вас. Будьте готовы, многие из них могут оказаться вполне провокационными. Ваши фанаты весь день строчили сотни посланий, на которые вам нужно будет ответить благодарностью, ну и пожелать чего-нибудь своим сторонникам. Затем, мы проведём небольшую игру-викторину, где зрители будут решать, кому и кто задаёт действие или вопрос. В общей сложности, ничего затруднительного, но думаю, вы изрядно вымотаетесь за следующие два с половиной часа. Есть вопросы? В ответ лишь понимающее молчание, но агент продолжила: — Чуть не забыла! С завтрашнего дня, вам нужно будет готовить свои первые выступления. У вас будет всего три дня на подготовку трека и его визуализацию: танец, клип, интерпретация с помощью наших актёров, не важно. Главное, чтоб это было феерично и в духе нашего шоу. Двадцать третьего сентября мы едем в Карнеги-Холл, но хочу сразу же вас предупредить: ваши выступления должны выглядеть подстать тематике концертного зала. Команда шоу поможет вам не оплошать и создать прекрасную композицию. В зале будут сидеть только влиятельные люди, в основном спонсоры и будущие жюри, а уже сам тур будет проходить в отдельно построенном здании, вместимостью в пятьдесят тысяч человек, но помимо этого, миллионы будут следить за вами с экранов телевизоров. — Какой же нам пиздец, — тихо выдыхает Финн, а все участники, услышав, одобрительно поддерживают его звенящим смехом.