Обласканные солнцем | Сборник драбблов

      — Обязательно делать все это, чтобы туда пойти? Можно ведь обойтись гостинцами! В прошлый раз мадам Нин Гуан очень понравилось наше слаймовое желе. Правда, Итэр?       Чайлд тепло усмехается, переведя взгляд от путешественника, стоящего на подставке перед зеркалом, на его малышку-проводника, так и норовя потрепать ее за щечку.       — Ох, Паймон, если бы было все так просто, я бы не пригласил именитого портного к себе домой.       — У вас, богатеньких, столько причуд…       — Я бы и сам не прочь избавиться от лишней мороки, поверь мне.       Паймон хмыкает, подлетая к пригласительным конвертам. Причина трудов была вполне весомая: со времен жертвы первого Нефритового дворца, Нин Гуан отдавая остаток своих сил от восстановления жизни в Ли Юэ на постройку нового. Свое детище она строила достаточно долго, и потому торжество устраивала не менее роскошное, позвав, в том числе, и почетного рыцаря. Чайлд получил приглашение своеобразным методом, но сопроводить своего возлюбленного на такое мероприятие было для Аякса настоящей честью.       Особенно видеть его таким прекрасным в новом костюме.       — Не слишком вычурно? — Итэр осматривает себя со стороны, привыкает к одежде и несколько сомневаясь в том, что когда-нибудь он сможет позволить себе хотя бы рукав таких одежд, и Чайлд спешит заверить его в обратном, подойдя со спины.       Одежды по последней светской моде Ли Юэ идут путешественнику, как никогда, и если Чайлду вздумается помыслить иначе, он лучше даст себе пощечину, чем согласится. Потому и улыбается отражению, накрывая открытое плечо легким поцелуем, дабы после прошептать на ухо:       — Выглядишь потрясающе.       Итэр отводит взгляд и подавляет румянец на щеках, в то время как Чайлд снова тянет довольную улыбку и идет переодеваться, забирая локоны волос назад. Открывать лоб ему доводилось редко, как и носить черное, но работой мастера Тарталья был доволен до предела.       Ткань длинного мундира закрывает спину и плечи, но Чайлд даже не собирается застегивать его на себе, как и рубаху — об этом позаботится Итэр, увидев грудь Предвестника нараспашку.       Подходя ближе и качая головой, Итэр тянется ближе, однако его запястья перехватывают пальцы Чайлда, притягивая к себе с улыбкой.       — Нам пора выдвигаться. Поцелуй на дорожку?       Довольная улыбка Чайлда заставляет Итэра выдохнуть и, встав на носочки, одарить его уста коротким поцелуем, ветром ускользая за двери. Чайлд, разумеется, настоял бы на большем, если бы не спешка — Цисин никогда не терпели опозданий.       Новый дворец выглядит если не больше и роскошней прежнего, то, как минимум, не уступает предшественнику своей изысканностью. Не менее величественно смотрится и сама хозяйка вечера, выделяющаяся среди именитых гостей. Итэр почти никого не знает, и потому оглядывается, пока Нин Гуан не идет их встречать.       — Добро пожаловать, путешественник. Рада, что ты принял мое приглашение на торжество.       — Это большая честь для нас, — с мягкой улыбкой отвечает Итэр, кивая и невольно осматривая владения Нефритового дворца, попутно обращая внимание на взгляд женщины на Чайлда.       — Здесь ты — особенный гость, Итэр, чувствуй себя, как дома, — Нин Гуан снова обращается к путешественнику, бросая быстрый, но острый взор на Аякса, оставив его без лишнего слова.       Нин Гуан покидает молодых людей, позволяя им проводить ее взглядом.       — Она за словом в карман не лезет, ха, — пожимает плечами Чайлд, протягивая руку Итэру, — ну что, особенный гость, позволь сопроводить тебя внутрь дворца?       — Не выпендривайся.       Итэр качает головой, но все равно улыбается Чайлду и берет его под руку, поправляя накидку на предплечьях. Внутри дворца царит настоящая императорская атмосфера, подпитываясь присутствием не менее важных и почитаемых людей. Итэр с Паймон то и дело находят знакомые в узких кругах лица, в то время как Чайлд прикрывает рот ладонью, чуть зевнув.       — Как тебе дворец? Нин Гуан, как и ожидалось, не скупится на свое детище.       — В этом определенно что-то есть.       — Но не больше, чем в тебе, Итэр, — говорит Чайлд и, не обращая внимания на гостей, легонько утягивает блондина по лестнице вниз, ближе к углу под лестницей. Итэр не понимает причин такой спешки, пока не ощущает себя чуть прижатым к стенке, а губы — накрытые устами Тартальи, пока ладони касаются скул путешественника.       — Аякс…       — Когда еще я смогу поцеловать тебя в подобном месте? — с усмешкой шепчет Чайлд, углубляет поцелуй, и Итэр прикрывает глаза на мгновение, отдаваясь безмятежности ласки, что дарит ему этот парень.       Чайлд проникает кончиком языка в чужой рот, лаская податливый язык и обводя теплые губы, вслушиваясь в шумные вздохи Итэра, что краснеет сквозь поцелуи и прикосновения к закрытой — это так непривычно — талии, оголенным плечам.       Путешественник не видит причин не отвечать, а потому сам перехватывает инициативу, на мгновение, позволяя себе отдаться жару поцелуев, оттянув в легком укусе нижнюю губу Аякса. Чайлду нравится, нравится до жара в теле, что отражается на его новой ухмылке и ответном поцелуе.       Их внезапное исчезновение будет замечено также спешно, как и возвращение, после которого Итэр неловко теребит кончик косы, перекинутой через плечо.       Но не сказать, что он недоволен произошедшим. Чайлд — уж точно, судя по его довольной физиономии.       Их мысли прерывает музыка, и пока Итэр отводит взгляд на музыкантов, Чайлд снова тянет к нему свою ладонь.       — Чайлд, что ты делаешь?       — Приглашаю своего возлюбленного на танец, что же еще, — Чайлд почти смеется, пока Итэр закатывает глаза и выдыхает, протягивая кисть в ответ.       Чайлд не медлит, утягивая в плавные движения и прижимаясь свободной ладонью к спине путешественника, наблюдая за его выражением лица. Такой прекрасный и невинный, словно солнечный луч поутру, нежно пробуждающий от долгого сна. Бодрящий, дающий силы на новые свершения. Итэр был для Аякса целым солнцем, обнимающим теплом его тело и душу.       И потому Чайлд нежно улыбается ему в танце, ловя взаимную улыбку на доселе покрытом румянцем лице.       Пока молодые люди кружились в танце под крышей Нефритового дворца, Паймон то и дело наслаждалась угощением, довольно набивая щеки.       Вечер и вправду замечательный.