Беспощадность

- Алли, не трогай меня. - Ты какой-то беспокойный нынче. Проблемы из-за вчерашнего? Грея передернуло. - Ты о чем? - Об ограблении. О чем же еще? Яркие сцены изнасилования снова засели в голове парня, но он постарался отбросить их в сторону и спокойно ответить: - А... да. Нет, никаких проблем. - Ладно. Но, если что, обращайся, порешаем. И если оплату долго отдавать не будут, тоже говори. Только не мне, а Мерфи, у него это чуть ли не самое любимое занятие - выбивать денюжку из должников. Эти падлы, которые поставляют нам заказы, те еще пройдохи. Раз мигнул, второй моргнул - и бах, денег нет, а они скрылись с глаз долой, зная, что всю грязную работенку для них уже сделали. У нас даже для поисков таких гадов одна парочка волшебников есть. Жесткие ребята, но работу свою обожают. Как бы ни пытался Грей сосредоточиться на его болтовне, перед глазами пробегали строчки со словами: "Прости, это все из-за одного злого дяди". "Ну же, чувак, воспылай! Это я, глупый отмороженный парень, которому просто что-то по башке ударило". "Нет, я не такой. Мне парни не нравятся. И хватит от меня шарахаться, а то еще люди вокруг действительно подумают, что между нами что-то было. Ну и что, что действительно было? Я не хочу, чтобы они думали, будто я гей". Адекватно подойти и все объяснить? Грею сложно было вообразить себе, как это. Получить от Нацу прощение казалось настолько же нереальным, как и вернуться безнаказанным к хвостатым. - Слышала, что тебя уже ищут. Неплохо сработано, но можно было и гораздо чище. Так, чтобы он тебя вообще в лицо не видел. Ты что, никогда втихую людей не вырубал? Это же проще простого, - сказала подошедшая к столу глава команды. Грей готов был с ней поспорить, но не стал. Его сердце застучало часто и громко, печать начала отдавать болью в шею. Это все из-за Минервы. Эта стерва вошла в здание и пробудила в нем крепкую связь с «Царем». Из гильдии нужно было срочно убираться. - Хэй, ты куда? Мы вообще-то планируем работу над общим заданием. - Да идите вы!.. – зло бросил Грей и вышел на улицу. Но там ему не стало легче. Горло ныло, а слова с извинениями так и рвались наружу. Это не была снова печать злости, это нечто другое, заставляющее его бежать через всю Деревню к одному определенному месту. Там его должен был ждать Нацу. Грей чувствовал его местоположение настолько явно, что буквально видел его – избитого, израненного и измученного, не желающего говорить остальным ребятам, что с ним случилось. Он ушел от них, чтобы побыть в одиночестве и постараться, в очередной раз безуспешно постараться прийти в себя и все забыть. Но было одно большущее Но – он не желал забывать. Нацу почему-то хотелось это помнить. Сквозь боль и страдания, сквозь невыносимые мучения, он все с новыми и новыми эмоциями возвращался к этим воспоминаниям. И то на него накатывало отторжение, то он вдруг задумывался о том, что прикосновения Грея, пусть даже такие грубые, не были ему чужды и отвратны. Его ломал странный мазохизм, не отпуская ни днем, ни ночью. Дело дошло в конце до большого – Нацу засунул руку к себе в штаны и накрыл ладонью налившийся кровью член. «Этого не может быть», - думал он, а сам невольно делал поступательные движения. И правда, как такое могло с ним произойти? Нацу ненавидел и боялся Грея, но при этом спокойно мог сидеть где-то у небольшой скалы и тихо наяривать себе, возвращаясь к воспоминаниям. Так странно, но его раны затягивались быстрее, чем обычно. Казалось, это все он. Это все его лед. Он вселял жизнь в теряющее силы тело. Нацу хотелось больше Грея и больше холодных прикосновений. Чувства эти были такими слабыми, хрупкими, зыбкими. Они как будто должны были вот-вот раствориться, но вместо этого продолжали накаливать его хлипкий мозг. Нацу почти верил в то, что он сошел с ума. Это было не то, что неправильно. Ощущалась в этом фальшь, некая доля неправды. Будто его заставили иметь именно такие эмоции. Но ничего не помогало избавиться от полуфальшивых чувств. Когда к нему сзади подошел Грей, он подумал лишь об одном: «Как хорошо, что он не застал меня за дрочкой». И не было такого сильного необъятного страха, как это было прежде, не было и отвращения, не было и ненависти. Все одним махом устаканилось. Даже его рука, мягко легшая на плечо, не заставила отпрянуть. Даже наоборот – хотелось приблизиться к Грею и почувствовать всю его холодную жестокую натуру. - Нацу… Никакой внешней реакции, но внутри все полыхало. Драгнил отвернул взгляд в сторону, стараясь погасить в себе этот огонь. «Слишком неестественно, этого не может в действительности быть», - повторял Нацу раз за разом, пока это не стало казаться полной чепухой. - Прости меня. Это был не я. - Не… - не понял Нацу. Полуприкрытые веки, сбитое дыхание – Грей явно бежал к нему на всех парах, слишком уж заметно это было. Но, казалось, Фулбастер и не собирался это скрывать. - Меня заставили. Магией. - Ты… Грей хотел добавить «Я не хотел» и покончить со всем этим, но слова упорно не выдавливались из глотки. Они глубоко и прочно встряли в нем, но оба были отчего-то рады такому раскладу. «Царь» подбавлял романтики в картинку. Будто поставил возле них розовую лампу, настраивающую на нужный лад. Но нет, это были всего лишь печати. Долгий пронзительный обоюдный взгляд и... - Я хочу тебя, - именно уста Грея произнесли это. Именно ему первому стало неловко от сложившейся ситуации. Это явно не те слова извинения, которые должны были сорваться с уст, но это не звучало и как нечто неуместное. Оба застыли. Затем Грей потянулся губами к его губам, но в последний момент Нацу задрожал и резко отодвинулся. - Это какая-то хрень. - Точнее и не скажешь, - согласился с ним Грей. Но чувства никуда не ушли, а между ними продолжало бить напряжение – их тянуло друг к другу так сильно, что дрожь, из-за которой тело Нацу целиком покрылось мурашками, ушла настолько же быстро, насколько и появилась. - Ну же! – и вот вроде «Царю» хотелось побыстрее увидеть развязку, но в то же самое время он тормозил процесс, насколько мог. Не давал настолько сильный импульс, который точно показался бы им ненастоящим, искусственным, как будто все их чувства пустышка, способная быстро исчезнуть, словно маленькая тучка с неба в ветряной день. Сердце замирало при виде двоих парней, не решающихся на кардинальные действия, способные перевернуть всю их судьбу. «Царь» томился в ожидании, буквально купался в нем, поедая вкусности, привезенные из наибольших королевств мира. «Царица» же только и могла, что недовольно покачивать головой. Ей, как и полагалось, не нравилось это. То, что должно было стать великим противостоянием, превращалось в настоящий абсурд. Хотелось вырвать себе глаза, чтобы не видеть этого позора. «Подданные», если бы смогли лицезреть своего «Царя» вот таким вот, точно бы устроили бунт против власти, покоренной похотью и любовью к слезливым драмам. Как только не пыталась отвлечь его жена, но все тщетно. Уставился в свой магический экран и не желал вставать с кресла целыми днями. Все следил и следил за этими уродцами с тех пор, как впервые встретился с одним из них. Одержимость «Царя» стала для «Царицы» поводом для траура. Она плакала, часами захлебывалась слезами, горько улыбаясь в ответ «подданным». Заливала в себя алкоголь втихаря перед сном и думала о том, чтобы сместить этого пройдоху с его поста. Любовью любовью, а он перестал быть достойным «Царем». - А теперь целуйтесь, - прозвучало из соседней комнаты. «Царица» не выдержала, собрала свои вещи и ушла. Он даже не заметил. - Ты вернешься в гильдию? - Надеюсь, что когда-нибудь еще смогу это сделать. Мягкие черты лица, понимающий взгляд. Нацу совсем не походил на себя. Такой робкий, сломанный, неуверенный – он медленно потянулся к Грею. Теперь никто из них не отвернулся, не сделал шаг назад, потому что они знали – еще один неверный шаг, еще одно сомнение – и ничего никогда между ними не будет. Все казалось простым, будто это была истина в последней инстанции. Поцелуй вышел долгим. Их губы мягко соприкасались. Руки Нацу разместились на плечах Грея. Он не хотел отпускать его. Минута, вторая – Грей растерял одежду. Следом за ним – ее медленно начал терять и Нацу. Фулбастер не спешил, он понимал, насколько большую травму нанес ему в прошлый раз. Он старался быть максимально нежным и учтивым. Он положил Нацу на траву и навис над ним сверху. Вокруг было просторно и тихо. Люди были где-то там, в центре города, а тут, возле маленькой скалы на окраине не было ни души. - Прости меня, пожалуйста, прости… - Грей осыпал его поцелуями и не прекращал извиняться. Ему было так стыдно, но в то же время он благодарил судьбу за это, потому что мог теперь быть с ним, с этим жгучим парнем, пускай даже со сломанным. Грей знал, что ему удастся его починить. Грей полюбил его трахать. Пусть даже медленно, он любил ебать его в зад, понимая, что больше там, внутри, никого до него не было и не будет. По своей натуре Нацу такой человек, который совсем не подвержен всем этим любовным играм и романтическим отношениям. Он был человеком войны и дела, он был отличным другом, но стоило попробовать… и Нацу понял, насколько это здорово. Он буквально влюбился в своего насильника. Никогда прежде у него ни с кем не было такой близости. Даже поцелуев таких. Их не было. И теперь, ощущая жар, исходящий от тела, укрывшего его тело сверху, Нацу сходил с ума. Даже зная, что Грей сделал ему очень больно и что может сделать еще больнее, Нацу хотел этого. Лишь бы он не ушел, лишь бы больше не отпускал его. Они всегда отрицали в себе гомосексуальность. Быть может, ее и не было. Не в чистом виде. Мальчики любили девочек, но что-то в них было не так. Грею не нравилась одержимость им Дождии, Нацу же в упор не замечал Люси, не в состоянии воспринимать ее иначе, чем другом. Те, с кем их постоянно пытались сосватать, не казались им настолько же привлекательными, как… Они трахались долго. Любовное соитие, все эти вздохи, всхлипы, выделения. Грей был сверху. Сегодня и всегда, он доминировал над этим могущественным Убийцей Драконов, но тот и не был против. - Ты ведь знаешь, что я никогда не сдаюсь? - Знаю. - Так вот… ты единственный человек, которому я готов сдаться. Заброшенные к Грею на плечи ноги, тихие стоны, перерастающие в громкие и исчезающие среди кажущихся бесконечными просторов. Грей методично ебал его в зад, не забывая при этом надрачивать его член. Они доходили до того пика, когда Нацу уже совсем не было больно и когда оба изнывали от накала страстей. Все выплеснулось наружу в один момент. Нацу снова почувствовал, как из него выливается вязкая жидкость, но в этот раз он не испытал того же отвращения. Все было по-другому. - Ты простил меня? - Да. И они снова поцеловались. «Царю» не хотелось отпускать их в вольное плавание. Эта привязанность, возникшая между жертвой изнасилования и ее насильником не могла быть долговечной. Но пришлось это сделать… …и «Царь» был прав. Стоило только их печатям остынуть, как они отстранились друг от друга, Нацу начал ругаться и поспешно искать свою одежду. Грей уже одевался. Он привык к тому, что часто оказывался голым перед другими людьми, его не это смущало, а то, что даже после исчезновения не понятых им чувств, остались другие, настоящие. Он не мог сказать, что желал трахнуть Нацу только из-за какого-то там волшебника. Как и Нацу сложно было сказать, что ему не понравилось все то, что делал с ним Фулбастер. Этот первый опыт точно был незабываемым. - Давай не будем никому об этом говорить. - Разумеется, - согласился Грей. Оба стояли красные, не знали, что еще сказать, и оба переживали по поводу того, что не знали, как без влияния магии относится один к другому. Оба боялись выглядеть глупо. Но Грей, который уже привык к печатям и к их влиянию, быстрее смог собраться с духом. Хотя бы для того, чтобы спросить: - Это ведь был не последний раз? - Не последний. Больше Нацу ничего не сказал. В этот день они просто разошлись. Грей вернулся в темную гильдию, там его уже ждали ребята. - Вот, - девушка, имя которой он уже не мог припомнить, но которая была тут типа Миры, передала ему какой-то сложенный лист бумаги с печатью сверху. Чуть ниже печати значилось его имя. - Не знаю, что ему от тебя нужно, но это большая честь, если сам «Царь» решил тебе написать. Фулбастер нетерпеливо сорвал печать и развернул лист. «Вы так прекрасны, молодой человек. Я готов простить вам кражу артефактов и больше не попадаться ни вам, ни Магическому совету на глаза. Все, чего я хочу, - это чтобы вы вернулись к Драгнилу. Будьте счастливы. Надеюсь, что помог вам.

Грогг.»

- Да какой же я царь? Пустышка, не более. - Неужели ты только сейчас понял, что никакого королевства у тебя нет и не было никогда? Грязный мальчишка, хватит дрочить на этих бедных парней, уйди от экрана и пойди займись чем-нибудь еще. - Матушка… - Иди. Мать Грогга устала. Еще и эта его девушка, которую он и его друзья звали «Царицей». Чертовы волшебные травки, распространившиеся королевствами. Одни травкоманы кругом. Но ее сын, кажется, начал приходить в порядок. Она боялась, сильно боялась за мир. Пока ей удавалось держать «Царя» в своих руках и не давать ему сильно повлиять на людей, но сила его печатей росла и выходила из-под контроля, но… вот оно… вот решение! Он мог бы стать амуром. Ее мальчик очень любил три вещи: волшебную травку, коллекционировать артефакты и наблюдать за чужими отношениями. Пожалуй, мир сможет еще пожить… до тех пор, пока ему будет на кого позалипать. Грей решил бросить это дело. Так он и сказал Магическому совету неделю спустя. Попросил кого-либо послать заниматься «Царем». Он не хотел, чтобы это дело его касалось. С него хватило с остатком. Команда Нацу же спокойно разобралась с ребятами, готовящими замах на западную часть Фиора. Грей им указал на тех ребят, которые должны были этим заниматься, заманил их в ловушку, а остальные с ними на месте уже разобрались. В остальном Деревню и их жителей с их темными делишками они пока оставили в покое. В конце, когда уходил из гильдии, Грей пересекся с Минервой, но она лишь окинула его презрительным взглядом. Он не понял почему, но это его задело. Наверное, все-таки было в нем что-то такое, нечто от темного волшебника. Его приняли обратно в Хвост феи, Макаров встретил его лично. Он знал обо всем, о «Царе», о задании от Совета, поэтому и не противился, когда тот ушел из гильдии. Это было естественно. Почему нужно было все скрывать – секрет и для них. Как говорится, на все воля Совета, а он порой бывал с виду очень нелогичен. - Ты мог просто скрываться, не вступая в гильдии. - Знаю, но что-то тянуло меня туда… Знал бы он, что этим чем-то была его встреча с Минервой. Именно тогда окончательная связь с «Царем» и установилась. - Но все закончилось хорошо. - Точно? – сомнительно протянул Макаров. - Без сомнений. Но это была ложь. Огромные сомнения терзали Грея день ото дня из-за их с Нацу отношений. Как только вернулся в гильдию и снова получил знак Хвоста феи на грудь, Фулбастер столкнулся с Дождией, которая бросилась на него, будучи вне себя от радости. От этого стало больно и мерзко. Толчок прямо ей в грудь, затем он позвал ее за дом, чтобы расставить все по местам раз и навсегда. - Дождия… - Да, милый Грей. Ее глаза так светились от радости, а он, падла, пришел и все испортит. Он знал, что ей будет больно, но не мог по-другому. Он почти полчаса говорил с ней, объяснил ей, что им никогда не быть вместе и чтобы она перестала так зацикливаться на нем. Дождия рыдала и умоляла его подумать, но Грей все уже четко решил для себя. Где-то за магическим экраном рыдал Грогг. Ему данная ситуация показалась такой душещипательной и знакомой. Он тоже был очарован Фулбастером, еще тогда, когда впервые увидел его. Он тоже пал перед ним, а теперь… И пусть для нее все было кончено, но Грогг мог и дальше наблюдать за ним, ловить каждый его жест и уединяться ночью, чтобы посмотреть на то, как он спит. Наверное, в обычном мире это можно было бы назвать хобби. Или нельзя?.. Еще несколько дней, а то и недель с месяцами, Дождия тщетно пыталась вернуть к себе теплое отношение милого Грея, ну, то, при котором он не гнал ее прочь от себя при первой удобной попытке побыть рядом дольше, чем это делали другие люди, дольше, чем было общепринято. Навязываться он ей и вовсе не разрешал, а о флирте и прочем даже речи не заходило. Все это время Грей нервно поглядывал в сторону Нацу. Тот пришел в себя, опять стал тем же задорным горячим дураком, но… Грею нравилось это. Они мало говорили, даже шарахались малость друг друга при людях, но потом как-то свыклись с мыслями о том, что между ними было. Единственное, с чем действительно было сложно свыкнуться и что сложно было понять, так это то, что будет между ними дальше. «Не последний», - у Грея в голове постоянно вертелись эти его слова и… пришел день, когда они стали небеспочвенными. - Эм… - Э… Оба разучились говорить. Но, к счастью, язык тела намного красноречивее слов. Это случилось снова. Дома у Грея, где их никто не смог бы спалить с поличным. Они решили ничего не рассказывать и на виду у остальных вести себя так, как обычно, но… секс… Сложно было отказаться от такого удовольствия. Да и Нацу нравилось быть побежденным им на этом одре, но быть при этом победителем в обычных схватках. Это все сломанная психика? Возможно. Сломанные жизни и сердца? Наверное. Влиял ли на это все и дальше «Царь»? Лишь изредка. В остальном свою судьбу они выбрали сами – без лишней романтики, но зато со страстным перепихоном. Все не могло закончиться лучше, потому как мир все еще беспощаден к такого рода отношениям. Они, как сильные и властные натуры, не выдержали бы насмешек окружающих, а так они могли сбрасывать весь негатив вдвоем и вместе с одеждой. Лишь секс, ничего более. Или..?