Ночница

      — А на этом у меня всё! Я покидаю сцену на сегодня, но будьте уверены, завтра вечером я снова буду тут! Разочарованные возгласы и бурные овации, кажется, кто-то даже свистел. Лютик устало улыбнулся. Тут была, наверное, самая благодарная публика на его памяти, но ему уже не девятнадцать, чтобы развлекать их всю ночь напролёт. Да и по выразительным взглядам Геральта он понял, что на сегодня пора заканчивать — скоро закрытие. Юлиан проскользнул через протянутые руки, объятья и похлопывания по плечам от гостей и втиснулся в двери туалетной комнаты. Не то чтобы резко накрыл вакуум, всё-таки здесь не предусмотрена такая мощная звукоизоляция, но даже относительная тишина - уже счастье. Лютик посмотрел в большое, подсвеченное зеркало, слегка забрызганное у раковин. В теплом тусклом свете он выглядел почти болезненно бледным, а глаза горели. Юлиан улыбнулся своему отражению и поправил зеленый пиджак, резко задирая рукава выше локтей. Он был пьян. Абсолютно пьян. От жизни, от сцены, от публики, и, возможно, те четыре бокала виски в промежутках тоже сыграли свою роль. Подушечки пальцев были ярко-красные, руки горели огнем. Потрясающе. Ради такого точно стоит жить. Юлиан засмеялся, еще раз оглядев свое отражение. Наркоман, как он есть! Зависим от этого места, людей и обожания, а еще от собственной музыки. Юлиан театральным движением сбросил с себя оцепенение и умылся. Дверь туалета распахнулась. В комнату проник гомон людей снаружи и тут же снова стих.       — Лютик, все хорошо? Юлиан поднял глаза. Геральт тоже выглядел устало и был напряжен. Из-за этого казался мрачным, почти угрожающим. Юлиан провел по онемевшим губам языком, собираясь с мыслями.       — Уже поздно. Цири так и не пришла? — предположил он. Геральт покачал головой. Лютик нахмурился.       — Йен написала. Цири сегодня у неё с ночевкой.       — Хорошо, — бледно улыбнулся Юлиан.       — Если хочешь, можешь идти наверх, скоро закрытие. Лютик обернулся и посмотрел Геральту в глаза.       — Нет, я останусь. Помогу тебе или… Эскелю нужна помощь?       — Это не обязательно, мы скоро закрываемся. Лютик только продолжал смотреть, кажется, не моргая.       — Ты устал, — попытался еще раз вразумить его Геральт.       — Как и все мы, но этим людям нужен отдых, а я еще на ногах и могу вам помочь. Не переживай, ты же сам говоришь, что скоро закроемся. — Лютик улыбнулся убедительнее и подошел ближе к Геральту. Подмывало сделать какую-нибудь глупость. Поправить прядь волос, хотя волосы Геральта были туго стянуты на затылке. Или, может, провести по челюсти и потом ниже вдоль шеи, нырнуть пальцами за ворот, чтобы коснуться ключиц. Геральт поднял руку и приложил ко лбу Юлиана.       — Что? — очнулся Лютик.       — Ты покраснел, — констатировал Геральт. — У тебя нет температуры?       — Нет. — Лютик сглотнул и отступил на шаг, заканчивая прикосновение. — Все хорошо. Просто жарко. Нальёшь мне чего-нибудь со льдом? Геральт поднял бровь, внимательно оглядывая Лютика, но потом кивнул и вышел за дверь. Юлиан кинул на свое отражение последний взгляд. Да, кажется, это слишком идеальный день, чтобы совершить какую-нибудь глупость.       — Покеда, певчая птичка! Сегодня ты прям в ударе был! Думал, оглохну! Лютик тихо посмеялся, оставляя на этот раз последнее слово за Ламбертом. Желания препираться с ним не было никакого.       — Ты как? — участливый голос Геральта звучал как будто издалека. Лютик повернул голову на звук и блаженно улыбнулся.       — Прекрасно… — выдохнул он, буквально растекаясь по стойке. — Помочь тебе?       — Уже почти всё убрали. Осталось только протереть стойку. Лютик провел руками.       — Геральт, мне кажется, я с этим справился. Мужчина только покачал головой и помог Лютику принять более вертикальное положение, чтобы нормально протереть деревянную поверхность.       — Сегодня был такой хороший вечер, — протянул Юлиан.       — Да. Ты молодец. Лютик посмотрел на абсолютно собранного и напряженного Геральта пьяными глазами.       — Что? — спросил он, не выдержав взгляда. Юлиан уронил голову набок.       — Ты красивый. Геральт только закатил глаза.       — Всё. Тебе пора спать, — заключил он, выкидывая тряпку в ведро и обходя стойку.       — Ну, неееет, — заныл Лютик.       — Веди себя хорошо, а то завтра отправлю на принудительный выходной!       — Ты меня выгонишь?!       — Закрою наверху и будешь сидеть там один.       — В башне? Как Рапунцель? Геральт, я никогда не смогу отрастить такие длинные волосы, чтобы спуститься по ним!       — За один вечер так точно… — пробурчал Геральт. Лютик не сопротивлялся, когда на ноги его ставили сильные руки, даже не провел по ним, хотя очень хотелось. Он вел себя хорошо.       — Я буду вести себя хорошо! — вслух подтвердил Юлиан. — Честно-честно! Геральт только закатил глаза и повел Лютика в сторону служебных помещений, где была лестница на второй этаж.       — Если ты будешь столько пить каждый вечер — сопьешься, — пробурчал он, осторожно обводя Лютика мимо всех препятствий.       — Да я даже почти не пьян! — возмутился Юлиан.       — Лютик, ты выпил сегодня шесть стаканов виски со льдом. Ты почти на ногах не стоишь!       — Неправда! — Юлиан выдернул плечо из хватки Геральта и шагнул на первую ступеньку лестницы, но поняв, что все еще недостаточно возвышается, шагнул еще назад. — Я не пьян! Я стою на своих ногах и могу идти! — на удивление четко и серьезно сказал Лютик, но потом снова расплылся в улыбке. — Хотя я был бы не против еще покататься на твоих плечах… — пробормотал он, протягивая руки, и заводя их за голову Геральта, но неловко покачнулся на краю ступеньки. Лютик успел только взвизгнуть и вцепиться в плечи мужчины. Через секунду, все еще не почувствовав удара, он медленно открыл глаза, тут же проваливаясь в янтарные омуты. Судя по ощущениям, его прижали к перилам. Достаточно удобно, хотя выступ немного впивается в поясницу. И Геральт так близко, что можно рассмотреть каждую ресничку. Лютик сглотнул, но рук не расслабил. Нельзя было упускать такой момент. Юлиан облизнул пересохшие губы, наблюдая за тем, как золотые глаза тут же метнулись проследить за движением языка. Блять, если… если всё пойдет плохо, всегда можно будет завтра сказать, что был слишком пьян, ведь так?       — Геральт… — прошептал Юлиан. Снова этот пронзительный взгляд. Ощущение, что хищник догнал свою жертву. Лютик вздохнул. Воздух был тяжелый и горячий… По телу пробежались мурашки от того, что Геральт настолько близко, даже можно почувствовать дыхание.       — Поцелуй меня, — едва слышно прошептал Юлиан, не решаясь всё-таки сорваться без спроса. Сердце билось где-то в горле. Геральт сглотнул, но не двинулся с места.       — Ты пьян и завтра пожалеешь об этом, — прошептал он, при этом даже не попытавшись отстраниться. Лютик медленно выдохнул и вдохнул, бегая взглядом от одного глаза к другому, так и не выбрав на какой лучше смотреть.       — Я пожалею… — мягкая улыбка закралась на лицо Юлиана, щеки начало печь. Всё было так… — Если хотя бы не попробую, — закончил он. Лютик почувствовал, как руки Геральта напрягаются, но не позволил ему отстраниться, прижимаясь губами к его губам. Доли секунды чувствовались долгими как вечность. Напряжение щекотало нервы. Его оттолкнут? Ударят? Бросят на лестнице? Прижмут сильнее? Боги, да сделай же уже хоть что-нибудь! Геральт отстранился. Внутри всё сжалось.       — Лютик… Юлиан замер. Геральт накрыл его губы, мягко, но жадно целуя. Лютик не выдержал и застонал, прогибаясь в пояснице. Чертовски хотелось быть ближе. Раз уж можно. Раз уж всё это безумие реально. Это ведь реально? Не сон? Юлиан ущипнул себя за руку и улыбнулся в поцелуй, растекаясь окончательно. Его руки жили своей жизнью и нагло вцепились в седые волосы. Жесткие горячие губы, уверенный язык и руки Геральта, буквально заключившие его в ловушку между сильным телом и деревянными перилами... Потрясно… Юлиан оторвался лишь на мгновение, чтобы вдохнуть воздуха и проявить наконец инициативу в поцелуе. В этом было что-то щекочущее нервы. Даже жалко, что бар уже закрыт. Надо было целовать Геральта еще после выступления, когда за дверью шумели люди, а он был оглушен от эмоций. Но и сейчас… От Геральта ощущался жар или Юлиана бросило в жар из-за поцелуя? Голова кружилась, лицо и шею жгло нещадно… Лютик, уже почти не стесняясь, двинулся в тесных объятьях, чтобы полностью почувствовать все тело Геральта, и застонал. Его явно несло куда-то без остановки. И Лютику невообразимо это нравилось. Хотелось больше, ближе, ярче… Юлиан провел пальцами по шее, юркнув к ключицам. Геральт только отстранился и шумно выдохнул сквозь плотно сжатые челюсти. Лютик настойчиво двинул бедрами, привлекая внимание. Его прошил голодный взгляд. Юлиан только улыбнулся и расстегнул несколько пуговиц на рубашке Геральта, открывая себе больше доступа к коже. Геральт поднял руку, и, придерживая шею, провел по ней языком. Щекочущая волна прошлась по рёбрам Юлиана, он только откинул голову, упираясь в подставленную ладонь, чтобы освободить доступ к чувствительной коже. Вроде все было более чем целомудренно, но заводило чертовски, особенно то, что Юлиан почувствовал наконец ответную реакцию тела Геральта. Уже абсолютно не стесняясь ни своего возбуждения, ни своего удовольствия, Лютик двигал бедрами, вжимался в мужчину, жадно шарил руками, сжимая плечи, царапая по ткани рубашки на спине, стонал, зарываясь носом в разлохмаченные волосы. Геральт низко рыкнул в шею Лютика от особенно удачного движения. Юлиан вился, как уж на сковородке, в его руках. А потом почувствовал ладонь Геральта на своем бедре, горячую даже сквозь ткань, настойчиво поднимающую вверх. Лютик задохнулся. Сейчас он полностью зависел от опоры в виде сильных рук Геральта. Больше всего хотелось приласкать их обоих, но, во-первых, в такой позе это весьма проблематично, во-вторых, они были так тесно прижаты друг к другу, что рука бы просто не поместилась. А отстраняться совершенно не хотелось. Впрочем, и через одежду все прекрасно чувствовалось… Да и Лютик не выдержал бы долго. В паху настойчиво пульсировало, и он не стал сопротивляться желаниям тела. Рука Геральта скользнула с бедра вверх, сжимая ягодицу сквозь туго обтянувшие джинсы. Лютик вильнул бедрами настойчивей и, повернув голову, снова впился во влажные губы. Кожу шеи холодило, но это не облегчало общий жар. Лютик горел. Пик оргазма вышел слегка смазанный, Юлиан, увлекшись поцелуем и вообще всем Геральтом, сначала даже не заметил, что тело свело сладкой судорогой, но почувствовал влажное пятно, растекающееся в паху. Накрыло истомой. Он повис на плечах Геральта. Веки совсем потяжелели… Геральт прижал Лютика обратно к перилам, утыкаясь в плечо, загнанно дыша. Судя по тому, как обмяк парень в его руках, он совсем отрубился. Геральт усмехнулся, но втянул носом воздух. Запах тела Лютика, отголосок какого-то сладковатого парфюма, немного алкоголя, секса и самого Геральта. Он прикусил губу. Нужно было собраться и дотащить их обоих до спален. Всё-таки лестница — не лучшее место для сна. Геральт прикрыл глаза, чувствуя в руках тяжесть и теплоту Лютика. Хотелось хорошенько запомнить это ощущение. Но было уже поздно. Геральт отстранился и, перехватив не сопротивляющееся тело, перекинул его через плечо, чуть сдвинув, и поспешил наверх. Лютик как бы ни хера не пушинка, а взрослый мужик почти с него ростом. Осторожно скинув Юлиана на кровать, Геральт снял с него пиджак, расстегнул несколько пуговиц у ворота рубашки, чтобы она была свободнее, и снял испачканные штаны вместе с бельём, тут же накрывая парня одеялом. Потом отошел и повесил пиджак на стул, скинув грязные вещи в корзину. Геральт обернулся, смотря на Лютика, укутанного и расслабленного. С растрепанными волосами, бледными руками и заметно яркими, даже в неверном свете предрассветных сумерек, губами. Мысль лечь рядом, обнять, поцеловать растрепанную макушку, мелькнула и пропала. Не стоит давить на Лютика. Всё это и так могло быть большой ошибкой. Геральт вышел за дверь, тихо прикрыв её за собой. Засыпая, он зарывался носом в подушку, тщетно пытаясь уловить тот же теплый запах, что чувствовал, обнимая Лютика.       Жарко. Лютик попытался скинуть одеяло, но, видимо, за ночь он запеленался в него слишком основательно, поэтому просто сел на кровати. Наконец высвобождая руки, он с силой потер глаза. Да, Геральт прав. С таким количеством алкоголя пора заканчивать. Геральт...       — Ой, бляяяяять… — засипел Лютик. Воспоминания обрушились на него каскадом ледяной воды. Он откинулся обратно на кровать. Что ж теперь будет-то?! Как он вообще…?! Черт, он вчера вел себя просто как развратная скотина! Хорошо, что Цири не было дома! Не нашел лучшего места, чтобы вешаться на Геральта! С другой стороны, он вроде был не против… Охрененное завершение вечера! Засосать Геральта, кончить в штаны и отрубиться! Что ты творишь, Юлиан?!       — Гсподи-боже-мой… — хриплый шепот прервал сухой кашель. Никакого виски со льдом! Только чай с лимоном! И с этого дня абсолютная трезвость! До какого-нибудь особого случая… Юлиан встал. Глаза резало от яркого обеденного солнца. Лютня обвинительно искрила лакированным боком. Что ж, пожалуй, сегодня будет вечер баллад. Если до вечера он утихомирит свое горло, конечно. Лютик встал с кровати, все-таки выпутываясь из одеяла и отмечая, что спал только в рубашке. Боже, Геральт еще и раздел его! Стыд-то какой! Мягкий стук в дверь прервал его утренние метания.       — Лютик, ты проснулся? — приглушенный голос, вроде бы спокойный, вернул в реальность.       — Да, секунду. Юлиан подпрыгнул к зеркалу, наскоро смотрясь. Резкими движениями пригладил волосы, застегнул пару пуговиц на рубашке, чтобы прикрыть откровенную наготу. Осмотрелся в поисках штанов, но глаза снова прошлись по зеркальной поверхности. После вчерашнего... Вряд ли он сможет все оставить как было. Лютик закусил губу, смиряясь и подошел к двери в чем был. В меру откровенная провокация. Что он творит вообще?! Руки сами потянулись открыть дверь. Юлиан неловко улыбнулся показавшемуся в дверном проёме мужчине. Хотелось спрятаться за дверь и никогда не выходить из комнаты.       — Всё в порядке? — поинтересовался Геральт, долгим взглядом осматривая утреннего Лютика в одной рубашке. Юлиан глубоко вздохнул, чтобы слегка утихомирить пульс. Еще немного, и у него, как у мультяшки, сердце будет выпрыгивать из груди, а ноги отрываться от земли. Кстати, о ногах… Ощущение на голой коже внимательного взгляда золотых глаз невероятно будоражило.       — Да, всё отлично. Я… — на одном дыхании начал Лютик, но запнулся, не зная, что именно ему говорить. Извиниться? Сокрушаться о произошедшем? Или им стоит сейчас… выяснять отношения? Юлиан мялся, не понимая, как себя вести. С одной стороны, он тут вышел весь такой в едва прикрывающей рубашке, а с другой… Что он, черт возьми, вообще делает?! Ему уже не шестнадцать, чтобы мяться! В свои студенческие годы он никогда бы не позволил оставаться и тени сомнений между ним и тем, кто нравится. Осталось только взять взаймы немного смелости у того Лютика, каким он был когда-то. Юлиан сжал губы и решительно шагнул к Геральту, оставляя частичную преграду приоткрытой двери позади.       — Я действительно пожалел бы, если бы не сделал того... Если бы то, что произошло вчера, не произошло, — путаясь в словах и запинаясь, начал он. Смотрите! Великий поэт! Юлиан почувствовал, как начинает краснеть. — Проклятье! Но я… я не хочу давить на тебя. Ты ведь и так столько для меня сделал и… — наверное, его слова посыпались бы совсем бессмысленным потоком, как зерно из распоротого мешка, но Геральт прервал его метания, легко и быстро прикоснувшись губами к его губам. Лютик замер. Это был не поцелуй, но, кажется, это с лихвой отвечало его внутренним вопросам. Юлиан неуверенно улыбнулся, не зная, что можно еще сказать.       — Я только спросить, как ты себя чувствуешь, и предложить кофе, — улыбнулся Геральт. Лютику все-таки исключительно нравилось, что Геральт не любил пустых разговоров.       — Тогда я сейчас оденусь и приду на кухню.       — Пошли. Потом нарядишься. Кофе остынет. — Геральт подошел ближе, цепляя руку Лютика и задевая кончиками пальцев кожу бедра под рубашкой. Юлиан сглотнул, игнорируя мурашки, что пробежали от прикосновения.       — Цири? — только и сумел хрипло выдавить из себя он, пытаясь сохранить крупицу благоразумия.       — Она все еще у Йен. Лютик не выдержал и прильнул губами к Геральту, в мягком утреннем поцелуе, даже не пытаясь ласкаться языком. В конце концов, он еще не чистил зубы и даже не пил кофе.       — Тогда кофе? — проговорил он, расплываясь в улыбке, совершенно пьяно смотря на Геральта.       — Кофе, — кивнул тот и повел Лютика на кухню.