@roxtco: КАКОГО ХРЕНА ГАРРИ Я….. ЧТО ТОЛЬКО ЧТО ПРОИЗОШЛО. В КОГО БЛЯ ВЛЮБЛЁН ЭТОТ ПАРЕНЬ #ОстровЛюбви @jikookboyinluv в ответ @roxtco: реально??!? Скскскскскс держу пари, этот человек сейчас плачет на диване
♡
На следующее утро Луи просыпается как в тумане от снов, состоящих из неразборчивых фигур и теней. Ранним утром он зависает в сонном полумраке, после чего реальность вчерашнего дня обрушивается на него. Блять. Парень проверяет телефон и обнаруживает, что у него есть несколько минут до того, как включат свет. Он мысленно стонет. Он не готов. Он не готов к тому, что новый день официально начнётся, что съёмки возобновятся, что драма продолжится, потому что Гарри здесь нет. Гарри ушёл. Луи дерьмово себя чувствует, ночью он почти не спал. Он не мог избавиться от ощущения потери и пустоты, которые мучают его с прошлого вечера. Всё кажется нереальным. И не в хорошем смысле. Томлинсон качает головой и вылезает из постели. Он молча кивает Элеанор, прежде чем направляется на кухню за утренней чашкой чая. Девушка встревоженно смотрит на него, как будто собирается что-то сказать. Но она поджимает губы и отворачивается. Луи никогда не видел, чтобы Элеанор сдерживала комментарии. Значит, состояние Луи кажется ей настолько плохим, что она решает промолчать. Парень ещё не видел своё отражение, но он всё больше и больше убеждается, что выглядит так же, как чувствует себя: отвратительно. То же самое происходит, когда Луи идёт мимо Итана и Джаспера, которые впервые проснулись раньше Томлинсона. Они уже начали заниматься спортом. Парни мельком смотрят на Луи, продолжая отжиматься. Когда Итан встречается взглядом с ним, он слабо машет рукой, но быстро прекращает, когда замечает растерянное состояние Луи. Даже Джаспер настолько ошеломлён, что держит рот на замке. Блять. Луи ставит чайник и облокачивается на стойку, смотря в пространство перед собой. Без Гарри это место кажется странно пустым, будто чего-то не хватает. Гарри должен стоять рядом с ним, поддразнивать по поводу до того, что он уже пьёт вторую чашку чая за день, или комментировать волосы Зейна. Ты ходил и притворялся, что всё в порядке, когда ничего не было в порядке. Ничего не в порядке. Ни на каплю. Но это пройдёт, да? Луи уже справлялся с этим раньше, два года назад. Он сделает это снова. Ему просто придётся потратить немного больше времени на размышления обо всём. О Гарри, о них. Дерьмо. Луи качает головой, чувствуя себя более сбитым с толку, чем когда-либо. Что с ним не так? Нельзя сказать, что они с Гарри снова расстались, ведь они почти не проводили время наедине и тем более не обсуждали, кто они теперь друг другу. Часть Томлинсона хочет, чтобы они обсудили это. Хочет, чтобы он быстрее решил, следует ли ему бежать за Гарри и оставлять «Остров любви» позади.♡
Луи знает, что их снимают. Знает. Но из-за суматохи он всё равно чувствует себя так, будто его съедают заживо. Что он должен делать? Давным-давно Лиам предложил ему поговорить об этом, о том, что происходит между ним и Гарри. Хоть тогда Луи и отмахнулся, сейчас ему кажется, что друг что-то понял. Луи собирается сделать это, пусть от одних мыслей мурашки бегут по коже. Ему надо с кем-то поговорить. Может, кто-нибудь поможет ему разобраться с тем беспорядком, что происходит в его голове. Томлинсон находит Найла, сидящего в одиночестве у бассейна и задумчиво смотрящего на воду перед собой. Он нерешительно подходит, думая, как начать разговор. При звуках шагов Хоран оборачивается и не удивляется приходу Луи. — Хей, Луи, — приветствует его Найл. Хоть его слова звучат весело, они оба знают, что в этой ситуации нет ничего радостного. По крайней мере, для Луи. — Привет, — отвечает Томлинсон. И если его голос тише обычного, зрители наверняка спишут это на сонливость. Он садится рядом с Найлом, некоторое время они молчат, болтая ногами в воде. Точно. Если Луи хочет поговорить, он может это сделать. Ему всего лишь надо быть немного загадочным. — Как ты? После событий, произошедших на вилле, это слишком обыденный вопрос. Найл пару секунд смотрит на Луи, после чего отвечает ему: — Я в порядке. А ты? — В порядке, — он старается говорить беззаботно. — Как чувствуешь себя после вчерашнего? Найл поворачивается к Луи всем телом и внимательно смотрит на него, словно понимает, что на самом деле парень хочет обсудить. — Не знаю. Мне действительно нравится Дениз, — Хоран делает паузу, обдумывая сказанные им слова. — Это странно? Наивность Найла заставляет Томлинсона улыбнуться. Судя по рассказу ирландца о его отношениях, это первый раз, когда он испытывает серьёзные чувства к кому-то. — Не странно, — заверяет его Луи. — Я вижу, что она тебе нравится. — Думаешь, я ей нравлюсь? — размышляет Найл. — Это так странно. Мы знакомы всего несколько дней. Что ж, это правда. Но Найл, вероятно, не замечает огромное количество нежных улыбок со стороны Дениз. — Найл, ты нравишься этой девушке, хоть вы и знаете друг друга совсем недолго. У вас есть связь, поверь мне. Найл застенчиво улыбается и качает головой, прежде чем поворачивается к Луи. На его лице видна настороженность. — Вчерашний день был немного странным, да? — спрашивает Найл. Его голос слишком мягкий для человека, который якобы просто обсуждает прошедшие события. Томлинсон смотрит на друга, выдерживая его пристальный взгляд. — Да. Я не совсем уверен, что с этим делать. Ирландец придвигается ближе к нему. — Да. В воздухе повисает короткая пауза. Луи смотрит на бассейн, собираясь с мыслями. Он даже не знает, о чём хочет спросить. Единственное, что он точно знает – он должен с кем-то поговорить. Найл в любом случае будет на его стороне. Найл незаметно касается ноги Луи своей, побуждая его поднять голову. — Как насчёт тебя? — спрашивает ирландец и оглядывается в поисках других камер и других островитян. Его глаза прикованы к гостиной, откуда группа ребят, включая Элеанор и Дениз, наблюдает за ними. Наверное, потому что даже издалека видно, что их разговор намного серьёзнее, чем обычно. Хоть эта беседа и слишком личная, слишком интимная для того, чтобы развлекать всю Великобританию, Луи понимает, что в этот раз ему плевать. — Не знаю, — отвечает Томлинсон, переводя взгляд на свои ноги в воде. Они сидят в тишине, после чего Найл произносит: — Я не эксперт в отношениях, но знаю, что они могут быть… сложными, — он намеренно подбирает неопределённые слова, — особенно на расстоянии. Но с Дениз я думаю… разве всё сложится плохо, если я хоть один раз сделаю то, что хочу? Он серьёзно смотрит на Луи и улыбается. Иногда Томлинсон забывает, что Найл на самом деле более наблюдательный и вдумчивый человек, чем о нём думают. — Ну, полагаю, это не всегда так просто. Почему всё должно быть так сложно? Всё, что Луи точно знает – несколько дней назад он был по-настоящему счастлив. Он так радовался, как не делал это последние пару лет. А теперь страдания тяготят его. Найл молчит некоторое время. — Знаешь, что сказала моя бабушка, когда я хотел заниматься музыкой, но в то же время учиться в школе? Томлинсон понятия не имеет, почему Найл внезапно упомянул бабушку. Он смотрит на друга. — Что она сказала? Найл серьёзно смотрит на него, будто обладает всей мудростью старого дедушки. Точнее, бабушки. — Она сказала, что самые трудные решения – это выбор между двумя одинаково хорошими или двумя одинаково плохими вещами. В ином случае выбор будет очевидным. Луи не может сдержать улыбку. Честно говоря, это звучит как мудрость из печенья с предсказаниями. Парень вникает в эти слова. Бабушка Найла не ошиблась. По мере того, как Томлинсон обдумывает свой выбор, он понимает, что у него нет двух плохих вариантов. У него есть возможность быть с Гарри и не быть с ним. И одна альтернатива лучше другой. Прошло два года. Прошло целых два года с тех пор, как они с Гарри были половинками друг друга, с тех пор, как Гарри уехал в Нью-Йорк. Потом он внезапно снова появился в жизни Луи. С его присутствием мир стал ярче, немного солнечнее. Настоящее и будущее начали казаться более захватывающими. «Это связано с человеком, к которому у меня есть чувства», — смело и непоколебимо сказал Гарри, стоя перед всеми островитянами, всеми сотрудниками «Острова любви», всеми зрителями. Гарри вышел на улицу и был готов начать разговор. А Луи… Луи всё ещё пытался переварить информацию, разобраться в беспорядке своих эмоций. Он делал это так долго, что позволил Стайлсу уйти. Он позволил парню вернуться в Лондон одному, перед этим даже устроил нормальный разговор о них. Томлинсон вспоминает вечера, проведённые в одиночестве в Лондоне. Он всё раньше и раньше отключал телефон, чтобы не столкнуться с тем, что Гарри, возможно, забудет позвонить ему. Он вспоминает, как, когда Гарри хотел поговорить по Skype, он придумывал слабые оправдания, не желая испытывать боль от того, что их отношения разваливаются. Он вспоминает те моменты, как Гарри звонил ему, снова и снова спрашивал, не случилось ли чего. Луи отвечал, что всё хорошо, хотя это не было правдой. Он вспоминает то время, как Луи отказался от них ещё до того, как они потеряли шанс наладить отношения. Велика вероятность, что ничего не получится. Но… Луи не уверен, почему это пугает его сейчас. Всё и так в полном беспорядке. Он уже чувствует себя дерьмово. За всё это время он даже не поговорил с Гарри по душам, честно и прямо. Блять. Луи чувствует, как мир наклоняется вокруг своей оси только для того, чтобы выпрямиться обратно, чтобы всё изменить. И, может быть, всё действительно меняется. Томлинсон может воспользоваться шансом и заполучить Гарри или остаться без него. С этой точки зрения выбор кажется очевидным. Гарри всегда приносил счастье в жизнь Луи, когда оказывался рядом. В тот раз Луи облажался, и сейчас он это понимает. Конечно, он был напуган. Ему было больно. Но он должен был, как минимум, попробовать поговорить, должен был позволить себе быть уязвимым рядом с Гарри, потому что. Потому что, ну, Гарри так много значил для него. И значит до сих пор. Как сказал Найл, разве всё сложится плохо? Гарри даже признался, что испытывает чувства к кому-то, – к Луи – в прямом эфире. Он сказал Луи, что будет скучать по всему этому. Только сейчас Томлинсон признаёт, что парень имел в виду их. Он будет скучать по ним. Луи решил не рассказывать Стайлсу о своих чувствах, и вот он здесь, один на грёбаной вилле, с разбитым сердцем. Ему больше нечего терять. — Лу? Ты в порядке? — спрашивает Найл. — Найл, ты прав, — выдыхает Луи. Его разум перегружен. Он должен позвонить Гарри и всё ему рассказать, если ещё не слишком поздно. Хоран на мгновение теряется, прежде чем понимание озаряет его лицо. Он широко улыбается и хлопает Луи по спине. — Да, блять, именно об этом я и говорил, — радуется ирландец. Луи улыбается в ответ. Он крепко обнимает Найла, после чего поднимается на ноги. — Спасибо, — шепчет Томлинсон и бросается к хижине персонала. Он молится, чтобы там оказался Зейн, а не Карла. Ему придётся всё объяснять. Если повезёт, Зейн позволит ему воспользоваться его телефоном и позвонить Гарри. По крайней мере, Малик знает Гарри. Он даже не знал Лиама, но всё равно разрешил Луи позвонить ему. Блять. Лиам. Томлинсон задаётся вопросом, что друг подумает обо всём этом, каково ему будет наблюдать за происходящим из Лондона. Луи проникает в хижину и разочаровывается. В ней нет никого, кроме человека, похожего на Лиама. Неужели он так сильно скучает по лучшему другу, что его уже мучают галлюцинации? Луи приглядывается. Подождите. Это Лиам. — Пейно, — визжит Томлинсон. Лиам в замешательстве поворачивается к нему, при виде Луи он широко распахивает глаза от удивления. — Лу! — восклицает Лиам и подаётся вперёд. — Боже мой, Лу. После всего произошедшего в руках друга Луи чувствует облегчение. Он прикрывает глаза и с благодарностью погружается в объятия. Он делает вдох. Да, Лиам до сих пор пользуется своим любимым Old Spice. Хоть запах и обжигает ноздри, он напоминает о доме. — Какого хрена ты здесь делаешь? — спрашивает Луи, когда они отстраняются друг от друга. — Меня позвали разобраться со всеми островитянами, которые появились и ушли после Casa Amor, — объясняет Пейн. — Боже, я хотел поговорить с тобой, Лу. Я ужасно волновался. Ты в порядке? — Но… ты никогда не делал этого раньше, — непонимающе произносит Луи. — Ты не посещал саму съёмочную площадку, где идёт шоу. Ты пришёл ко мне? — Отчасти, — уклончиво отвечает Лиам, выглядя так, будто ему очень неловко. — Я также, эм, хотел увидеть Зейна. Следует пауза, во время которой Луи обрабатывает слова друга. Вот дерьмо, Лиам же ещё ничего не знает. — Лиам, — начинает Томлинсон. — Мне надо тебе кое-что рассказать. Ты ведь знаешь Зейна, ассистента продюсера. Лицо Пейна сразу краснеет. О нет. Должно быть, у него очень сильная влюблённость в Зейна. Луи придётся осторожно подбирать слова. — Я пытался выяснить, встречается ли он с кем-нибудь. Я заметил, что в последнее время он часто с кем-то переписывается, — продолжает Луи, наблюдая, как расширяются глаза друга. Блять. Бедный Лиам. — Но, честно, он кажется убогим. Он посылает ему кучу глупых эмодзи с обезьянами. Ты наверняка намного лучше него. — Луи, — шипит Лиам как раз в тот момент, когда заходит Зейн. — Ты грёбаный болван. — Почему Луи здесь? — спрашивает Малик. — И почему он грёбаный болван? Он переводит взгляд между Луи и Лиамом, но делает это слишком небрежно для того, кто понятия не имеет, кто такой Лиам. — Луи не знает, что мы встречаемся. Подождите. Подождите. Так это Лиам писал Зейну сообщения? — Что?! — восклицает Луи. Лиам шикает на него и выглядывает из хижины, проверяя, не проходит ли кто-нибудь мимо неё. Томлинсон недоверчиво поворачивает голову к Зейну. Тот с розовыми щеками смотрит на Лиама. — А мы встречаемся? — спрашивает Зейн, и… он смущён? Он быстро добавляет: — То есть, я так и думал, но не был уверен. Мы не обсуждали это. Лиам поворачивается к Зейну, он такой же красный. Дерьмо. Грёбаное дерьмо. На мгновение о Луи забывают. — Да, — отвечает Пейн. — Если тебя это устраивает. — Меня это устраивает, — говорит ему Зейн. Они смотрят друг на друга мягким взглядом. Отвратительно. Луи пришёл сюда не для этого, хотя немного и для этого тоже. — Парни, — он привлекает к себе внимание. — Когда, блять, это случилось? Я думал, ты слишком боялся заговорить с ним. На последних словах Луи заинтригованно пялится на Лиама. Тот совсем не радостно смотрит на друга. Упс. Вероятно, не следовало упоминать это при Зейне. Ну и поделом Лиаму за то, что они ничего не рассказал Луи. — Помнишь тот вечер, когда Гарри пришёл на виллу? Ты позвонил мне с телефона Зейна, потом вернул его. Я быстро понял, чей это голос. — Лиам беспокоился о тебе. Хоть я и не знал, что происходит, я время от времени сообщал, как у тебя дела, — вмешивается Малик. — А потом мы просто… разговорились. Боже. Они даже продолжают фразы друг за друга. — Ты дал ему мой номер телефона, — подчёркивает Лиам, будто искренне сомневается в умственных способностях Луи. — Зейн воспользовался своими связями. Нам в любом случае нужен был разведчик, который следил бы за всеми участниками на Casa Amor. В этом есть много смысла. Кусочки головоломки встают на свои места, когда он вспоминает всё, что видел от Зейна. Луи не хочет признавать, насколько очевидно это было, просто он не обращал внимания. Любой человек сразу догадался бы. Разве что кроме Гарри, который был так же, как и он, заинтересован в ситуации с Зиам. Единственная разница – Гарри не знал о том паническом звонке после его появления на вилле. — Ну, — Луи давится смехом. — Теперь я чувствую себя глупо. Он счастлив, очень счастлив за своих друзей, и всё же эмоции того дня захлёстывают его. — Последние несколько недель мы с Гарри пытались свести вас. Лиам с любопытством смотрит на Томлинсона. — К слову об этом. Гарри. Сердце Луи на секунду останавливается. Точно. Вот почему он здесь. Парень поворачивается к Зейну. — Зейн, я думаю, мне снова понадобится твой телефон. Под любопытными взглядами пары Луи вздыхает. — Я собираюсь пойти за ним, — тихо объясняет Томлинсон, чувствуя себя неловко. Зейн удивлённо распахивает глаза, когда Лиам широко улыбается. — Да? — уточняет Лиам, придвигаясь для второго объятия. — Ты уверен? Блять. Луи так рад, что Лиам здесь. Из-за обычного разговора с ним гора напряжения сваливается с плеч Томлинсона. — Я не знаю, — признаётся Луи. — Это всё было очень сложно. — Это действительно сложно, — вмешивается Зейн, он звучит искренне и по-доброму. — Но я думаю, вам, ребята, надо по-настоящему поговорить, когда продюсеров нет рядом. Малик обводит палатку взглядом, подчёркивая тот факт, что Луи до сих пор находится на шоу. Томлинсон кивает. — Поэтому я и пришёл сюда. Я хочу позвонить ему, поговорить обо всём. Зейн недолго молчит. — Ну, знаешь… Гарри не уедет в Лондон до завтра. Возможно, ты успеешь застать его в отеле, если уедешь сегодня. Луи пялится на него. Блять, Гарри до сих пор в городе. Он ещё не ушёл. Луи даже почти не размышляет. Он сделает это. Он пойдёт за Гарри. Он не будет сожалеть об этом. Луи указывает пальцем на Зейна и Лиама. — Просто помните, что это моя заслуга, — объявляет парень, после чего разворачивается и покидает хижину.♡
После грандиозного ухода Гарри Карлу уже ничего не удивляет. Луи лихорадочно объясняет ей, что происходит, и оставляет влажный поцелуй на её щеке. Он бросается наверх, чтобы собрать вещи. Если бы они снимали фильм, а не реалити-шоу, этот момент стал бы сентиментальной концовкой. Той частью, которую Гарри всегда любил больше всего. Когда Томлинсон спускается по лестнице с наспех собранными вещами, он видит Элеанор, выжидающе смотрящую на него. Блять. Из-за всех событий он совсем забыл о ней, об их договоре. Вот дерьмо. Это несправедливо по отношению к Элеанор. Луи подыскивает подходящие слова, но она поднимает руку, жестом прерывая его прежде, чем он успевает начать. — Иди, — понимающе говорит девушка. Луи чувствует, как его сердце наполняется благодарностью. Он не ожидал, что найдёт на «Острове любви» друзей, которые поддержат его в самом важном решении его жизни. Но вот он здесь. Это шоу всё больше и больше удивляет его. Томлинсон подходит к Элеанор и чмокает её в щёку. — Ты была лучшим выбором, который я сделал на этом шоу, — говорит Луи, на что девушка закатывает глаза. — Надеюсь, за его пределами ты сделаешь выбор лучше. Подмигивая ей, Луи выходит из виллы и садится в фургон.♡
Луи несколько раз стучит в дверь, и в конце концов она открывается. Гарри стоит босиком, на его щеке остался след от подушки. Он выглядит опустошённым. Он выглядит дерьмово. Гарри отшатывается, когда видит старшего, и недоумённо пялится на него. Он судорожно сглатывает и жестом приглашает Луи войти. Тишина повисает в воздухе, пока они смотрят друг на друга. Никаких приветствий, никаких вопросов. Осторожно проходя внутрь, Луи чувствует себя слабым. Он не уверен, действительно ли ему стоит быть в этом гостиничном номере. В комнате царит полный порядок. Единственное доказательство того, что в ней кто-то живёт – смятые простыни. С другой стороны, Гарри провёл здесь всего лишь одну ночь. Стайлс молчит, он просто стоит у двери и наблюдает за тем, как Луи оглядывается по сторонам. Старший отмечает, что Гарри не особо встревожился, когда увидел его. Но к чёрту всё. Томлинсон здесь для того, чтобы объяснить свои чувства. Он не собирается отступать. В номере есть кровать и два стула, Луи занимает один из них. Гарри медленно, словно приведение, следует за ним и садится на кровать. Они находятся в целых шести футах друг от друга. Луи хотелось бы быть поближе. Томлинсон пытается разобраться в куче своих мыслей. Несмотря на явное изнеможение, внимательный взгляд Гарри прикован к лицу Луи. Боже. Он выглядит очень усталым. — Когда ты был в Нью-Йорке, я чувствовал, что меня игнорируют, — начинает Луи, ощущая, что вот-вот разразится целым монологом. Кажется, будто его слова – вода, начинающая просачиваться через плотину, которая сейчас лопнет. — У тебя появилась новая жизнь, новые друзья. Это здорово, ты ведь не мог, уехав в другой город, не завести друзей. Луи делает паузу и переводит дыхание, пока Гарри молчит. — Мне всё время было очень скучно. Я учился, жил в одном и том же месте, почти не вёл социальную жизнь. Всё было так же, как всегда. Не происходило ничего нового и захватывающего. Я понимал, почему тебя так увлекли эти новые вещи, мне нечем было поделиться с тобой. Я чувствовал, будто меня отбросили в сторону. Парень смущённо потирает шею, пытаясь подобрать правильные слова. — Просто… в твоей жизни происходило так много событий, появилось столько новых людей. Казалось, что у тебя началась чудесная новая жизнь. Я знал, что тебе не плевать на меня. Или думал, что знал. Но я не мог перестать думать, что, будь тебе действительно не плевать, ты бы старался возвращаться домой пораньше, чтобы успеть позвонить мне, понимаешь? Ты бы прикладывал усилия. — Лу, — тихо произносит Гарри. — Но ты этого не делал, — продолжает Луи. Теперь, когда он начал, он уже не может остановиться. Он не хочет останавливаться. Он хочет наконец объяснить Гарри всё, что он чувствовал тогда. — Мне казалось, что я просто ждал, что тебе будет не всё равно, а тебе всегда было плевать. Поэтому я отдалился до такой степени, что нам стало проще расстаться. Томлинсон делает небольшую паузу, чтобы перевести дыхание. — Оглядываясь назад, я понимаю, что должен был всё сказать тебе. Но я не знал, как это сделать. — Я тоже был виноват, — говорит Гарри, качая головой. — Я должен был понять, что я делаю. Не стоило верить, когда ты говорил, что всё в порядке. Потому что всё явно не было в порядке, понимаешь? Уставившись в пол, Луи прокручивает эти слова в голове. — Я знаю, — наконец отвечает старший, когда слова Гарри доходят до него. — Я просто не думал, что мне следует требовать твоего внимания, когда для тебя это не было важно. Я решил, что для меня это тоже не должно быть важно, что, может, я был слишком эмоциональным или эгоистичным. — Это было важно. Ты не был помехой для меня, Луи. Но мне жаль, что я относился к тебе именно так. Я был глупым, увлёкся всем новым. Я понял это уже после того, как мы расстались. Луи глубоко вздыхает. Он так долго нёс это бремя на себе. Он никогда не думал, что произошедшее так же может быть ответственностью Стайлса. — Прости, что я оттолкнул тебя на этой неделе. Теперь я понимаю, что ты пытался. Но, когда все начали соперничать за твоё внимание, мы почти не проводили время вместе, нам даже не давали быть самими собой из-за камер… — он качает головой, слыша, как его голос трескается, словно замёрзшее озеро, — мне показалось, что мы снова начинаем разваливаться на части. Я не мог справиться с этим. Томлинсон запрокидывает голову к потолку, надеясь, что из глаз не потекут слёзы. — Это было так больно в первый раз и длилось так долго. Я месяцами гадал, до сих пор ли я нужен тебе. Я не хотел переживать это снова. Было проще отстраниться, полностью отключить эти эмоции. В какой-то момент единственным звуком в номере становится сердцебиение Луи. Затем он слышит сдавленное всхлипывание и понимает, что младший тихо плачет. — Боже, Лу, — произносит Гарри срывающимся голосом. — Хотел бы я знать, что ты чувствовал всё это. Луи думает о тех случаях, когда он не мог заставить себя прервать разговоры Гарри о его друзьях, о кулинарной школе. — Я так сильно любил тебя тогда, понимаешь? — произносит Томлинсон. — Я был слишком напуган, чтобы сказать тебе всё. Я был слишком напуган, чтобы поговорить с тобой. Я не хотел лишать тебя опыта, через который ты проходил. Гарри пересекает номер и садится на стул рядом с Луи. Он придвигает его ближе так, что их колени почти соприкасаются. Луи видит отчаяние в его глазах. — Луи. Ты не можешь ставить меня выше своих чувств, малыш. Малыш. Одно слово вызывает в Томлинсоне бурю эмоций. Боже, он так скучал по этому обращению. — Знаю, — отвечает Луи, заламывая руки. — Очевидно, я не очень хорошо умею напоминать себе, что мои эмоции важны. Мне казалось несправедливым, что я не могу пойти на компромисс ради тебя, понимаешь? Я думал, что не должен испытывать такие чувства, что, рассказав тебе о них, я бы потащил тебя за собой. Гарри издаёт слабый хриплый смешок. — Ты не можешь отстраниться, потому что хочешь перестать что-то чувствовать, Лу, — говорит младший мягким и нежным тоном. — Я люблю тебя за твои чувства. Луи поднимает взгляд, затаив дыхание. Гарри сказал «я люблю тебя». Эти слова так легко сорвались с его губ, будто он даже не задумывался над ними. — И разве это не то, что есть в отношениях? — продолжает Стайлс. — Компромиссы? Общение? — Общение было сложным, когда мы находились за много миль друг от друга. Думаю, именно поэтому всё развалилось. Гарри слегка улыбается. — Ну, хорошо, что сейчас мы рядом. Мы можем попробовать поработать над этим, да? — Ты хочешь этого со мной? Луи интересно, услышал ли Гарри надежду в его голосе. Младший кивает, в его глазах нет ни намёка на сомнения. — Хочу. Луи, я хочу этого с того момента, как увидел, что ты один из участников. Я не собирался записываться на шоу, но, когда меня пригласили, подумал, почему бы и нет. Скорее всего, я задержался бы ненадолго. Ровно настолько, чтобы получить выгоду для пекарни. Но я увидел твоё имя. Я не мог в это поверить, понимаешь? — Гарри качает головой и выпускает недоверчивый смешок. — Я до сих пор не могу поверить, что ты подписался на это дерьмо. — Эй, — возмущается Луи, хрипло смеясь. — Я тоже не могу в это поверить. — Но, — продолжает Гарри, — я увидел твоё имя. Может, это было глупо, не знаю. Но всё внутри меня кричало, что я должен это сделать, иначе я пожалею. Искренность в глазах Стайлса наносит Луи эмоциональный удар прямо в сердце. — Я не заслуживаю того, что ты захотел дать нам ещё один шанс. Гарри качает головой. — Тебе надо перестать думать, что ты заслуживаешь только дерьма, Лу. Расставание не было твоей виной. Мы были молоды и плохо умели общаться. Мы оба были виноваты. — Я думал, ты будешь злиться, — шепчет Луи. — Сначала я злился, — признаётся кудрявый. — Только потому, что не понимал, что происходит. Через некоторое время я осознал, что я тоже был дерьмом. Мы оба были настоящим дерьмом. Слыша слова Гарри, Томлинсон понимает, что два года он верил, что младший обижается на него. Он даже не задумался о том, что Гарри – человек, который лучше всех знает его – поймёт, в чём дело. И даже простит. Луи так долго находится в этом омуте. А теперь Гарри здесь, разрушает стены, которые Луи построил из собственных предположений. — Да, — отвечает старший, качая головой. — Полагаю, реалити-шоу, где нам надо скрывать отношения, было не лучшим местом для общения. Боже, кто бы мог подумать. Гарри кладёт ладони Луи себе на колени и улыбается. — Как думаешь, зрители всё поняли? Луи смотрит на их переплетённые руки, тепло согревает его грудь. — То, что мы предпочитали задницы друг друга, а не грудь? — говори Луи, на что улыбка Гарри становится шире. — Если камеры это засняли, то не знаю, как можно было не понять. Кроме того, у нас с Найлом мог или не мог быть подозрительный, загадочный разговор перед моим уходом. В конце концов, они догадаются. Луи чувствует, как Стайлс нежно, но крепко сжимает его пальцы. — Я люблю тебя, — произносит Гарри. Эти слова мягко ударяют Томлинсона в грудь. — Я люблю тебя, — повторяет Луи. У него трепещет в животе, когда эти слова срываются с губ впервые за два года так легко, будто это мягкий мёд. Будто это возвращение домой. Улыбка Гарри становится шире, она распускается, как цветок, его глаза сияют. — Я никогда не переставал любить тебя, знаешь? Томлинсон смеётся, смотря в потолок. Радость в его сердце слишком велика для его груди. — Я тоже, — он снова смотрит на Гарри, сидящего напротив него. — Ты собираешься как следует поцеловать меня? Без всяких челленджей и переполненных раздевалок. — Малыш, — нежно произносит Стайлс и придвигает стул Луи ещё ближе. Всё, что тот видит – блестящие глаза Гарри, искрящиеся радостью. — Я бы поцеловал тебя в первый же день, если бы была такая возможность. Смеясь, Томлинсон наклоняет голову и наконец-то, наконец-то получает то, чего он действительно хотел всё это время. Ещё есть вещи, которые им надо сделать и обсудить. Завтра они сядут на рейс. Но сейчас Луи рад, что он находится в номере иностранного отеля и проводит весь день с губами Гарри на своих.♡
Недостаток участия на реалити-шоу заключается в том, что им нельзя покидать отель. Луи хотел бы пригласить Гарри в бар неподалёку, устроить настоящее свидание, но есть вероятность, что их заметят. Поэтому им приходится довольствоваться обслуживанием номеров. Но после двух лет, проведённых не вместе, Луи рад, что сейчас он может наблюдать за любимым человеком, сидящим прямо здесь, перед ним. Поскольку они застряли вместе, Гарри не уйдёт от него. Луи может сколько угодно смотреть на Стайлса, на его застенчивую улыбку, на его сияющие глаза, на его опухшие после поцелуев губы. Томлинсон чувствует, как его распирает от гордости. Он сделал это с Гарри. Не Лейни, не Джулия, не Рыжая. Луи. Гарри как раз просматривает меню обслуживания номеров, когда терпение Луи заканчивается. — Я думал, ты умеешь готовить, — говорит старший. — Даже профессионально умеешь. Почему бы тебе не заказать кучу продуктов и приготовить что-нибудь здесь? Гарри бросает на парня равнодушный взгляд. — Ты прав. Я сделаю это в микроволновке, которая у нас здесь есть. Луи улыбается. У него кружится голова из-за того, что у него снова есть всё это с Гарри. Приятно поддразнивать его, делать даже самые обыденные вещи. Просто быть с ним. Луи пихает бедро Гарри своим, и младший отвечает тем же. Томлинсон рад, что, по крайней мере, продюсерам хватило порядочности поселить Гарри в хорошем отеле, особенно учитывая, что их бюджет рассчитан на десятки островитян. Значит, здесь должна быть приличная еда. В тот же вечер Луи обнаруживает, что хороший отель подразумевает чертовски хорошую ванную комнату. Он присвистывает, оглядывая просторное помещение, выложенное мраморной плиткой. — Чёрт. Думаю, я бы раньше ушёл из шоу, если бы знал, что тогда смогу спокойно помыться. Гарри подходит к Луи сзади и смотрит на джакузи. — Хочешь залезть в эту штуку? Хоть вопрос и был задан без малейшей робости, Томлинсон замечает тревогу на лице Гарри, пока тот ожидает ответ. Луи ценит заботу Стайлса. Он знает, что тот не давит на него, а просто спрашивает. Луи никогда не чувствовал, будто Гарри настаивает, чтобы он делал то, чего не хочет. Но голый Гарри рядом с ним – это однозначно то, что Луи хочет. Он думал об этом с того самого спа-дня, когда Стайлс сидел напротив него. Между ними было достаточно большое расстояние, Луи не мог дотронуться до парня. — Хочу, — отвечает Томлинсон, поворачиваясь лицом к Гарри. — А ты? Кудрявый выдерживает взгляд Луи и медленно кивает. — Хочу. Боже. Это безумие – притяжение вновь появляется между ними, электрические заряды пульсируют там, где их тела почти соприкасаются. Луи чувствует, как его тянет к Гарри, руками он касается его лица. Стайлс сразу отвечает взаимностью и наклоняется, чтобы поцеловать его. Поцелуй выходит неторопливым, будто у них есть всё время в мире. Луи осознаёт, что они действительно делают это. Они одни, у них есть возможность заново узнать друг друга, заново познакомиться. Вскоре их поцелуи становятся глубже, они прижимаются друг к другу. С огромным усилием Гарри отстраняется. — Мы никогда не залезем в ванну, если будем продолжать в том же духе, — бормочет младший, тяжело дыша. Он прав. — Ладно. Ладно, — второй раз Луи повторяет отчётливее и сознательно делает шаг назад. — Наполни ванну. Я подожду снаружи. Отрывисто кивнув, Гарри жадно следит взглядом за Томлинсоном, пока тот закрывает дверь. Блять. Луи требуется некоторое время, чтобы отдышаться, заставить себя успокоиться. С Гарри всегда было так. Страстно, быстро. Невозможно остановиться. Как наркотик. Луи никогда не мог устоять перед Стайлсом. Не мог удержаться от желания большего. И дело не только в физическом влечении. Он всегда желал лучшего для Гарри. Я никогда не переставал любить тебя. Луи прерывисто смеётся и в счастливом недоумении опускается на кровать. Теперь это его жизнь. К чёрту реалити-шоу. Самое важное событие в новой главе его жизни – Гарри. Это то, что должно остаться с ним навсегда. Из кармана доносится сигнал, Луи достаёт телефон и видит сообщение Лиама. Оно содержит только «?????». Парень отправляет в ответ улыбающийся смайлик. Этого достаточно, чтобы Лиам понял, что всё пошло как надо. Как всё должно было быть. Они должны были в итоге оказаться вместе, да? — Вода готова, — кричит Гарри, его голос эхом доносится из ванной. Луи подходит к двери, глубоко задумавшись. Когда он заглядывает помещение, он видит, что Гарри уже в ванне. И подождите, это… лепестки роз? — Как ты… — начинает Томлинсон. Гарри самодовольно указывает на вазу, стоящую на раковине, в которой теперь находится несколько пустых стеблей. Мягкие розовые лепестки усеивают воду в джакузи, их аромат пропитывает воздух. Всё кажется тёплым, романтичным и идеальным. — Я очень креативный, — отвечает Гарри, с озорством приподнимая брови. Боже, Луи так сильно любит его. Он прислоняется к двери. — Помнишь наше первое совместное лето? Когда тебе было девятнадцать? — Да, — отвечает Гарри. Он перекатывает лепесток розы между пальцами и ждёт, когда Луи продолжит. — Была ночь, когда мы выпили бутылку вина, — вспоминает Томлинсон, приближаясь к ванне. Он опирается о край, Гарри машинально тянется к нему. Словно повинуясь инстинкту, Луи берёт его за руку и играет с его кольцами. Всеобъемлющее ощущение тепла охватывает его тело. — Мы лежали на каком-то поле недалеко от дома твоей мамы в Холмс Чапел. Ты приготовил пикник, мы смотрели на звёзды, — Луи делает паузу и продолжает: — Ты сказал, что мы родственные души. Помнишь? — Да, — отвечает ему Гарри. — Я помню это. Луи кивает на уверенные слова парня. — Знаешь, это так странно. — То, что мы оба подали заявки на участие в самом дрянном реалити-шоу Великобритании? — предполагает Гарри, продолжая мысль Томлинсона. — То, что после этих лет мы оба здесь? Всё это действительно звучит нелепо. — Да, — произносит Луи, смеясь. — Именно это. Гарри тоже смеётся. — Присоединяйся ко мне, — он проводит руками по воде, — я покрыл всё розами для тебя. — Чёрт, — отвечает Луи и стягивает носки. — Ты настоящий романтик. — Только для тебя, малыш, — говорит Гарри и даже не скрывает того, как его взгляд жадно скользит по Луи. — Боже, ты такой горячий. Томлинсон чувствует, как жар приливает к его лицу. — Я снял только носки. Стайлс откидывается назад и подмигивает. — Всё равно горячий. — Заткнись. Не смотри. — Здесь нет ничего такого, чего я не видел бы несколько дней назад, — отвечает Гарри. Тем не менее, он вежливо закрывает глаза. — Знаю. Но мы отложим эту неизвестность на потом. Пока Луи продолжает раздеваться, Гарри издаёт одобрительные звуки, хоть ничего и не видит. Луи влюблён в идиота. — Я хочу включить форсунки , — признаётся Гарри, как только старший погружается в горячую воду и прижимает пальцы ног к бедру Стайлса. — Ты же понимаешь, что тогда в лепестках нет никакого смысла? Томлинсон уже представляет ужас на лице Гарри, когда лепестки начнёт засасывать в отверстия. Объяснять произошедшее сотрудникам отеля было бы настоящим кошмаром. — Кроме того, мы совсем недавно были в спа-салоне. Гарри игнорирует первую фразу парня. — Но я не смог насладиться джакузи в спа-салоне, — он наклоняется к уху Луи, — потому что был слишком отвлечён тем, как хотел до бесчувствия целовать тебя, пока мы были там. Оу. Луи видит, как Стайлс смотрит на него полуприкрытыми глазами. Сильная дрожь пробегает по его телу. Он выдерживает взгляд Гарри, и в его животе уже вспыхивает желание. — Я уверен, мы сможем наверстать упущенное. Луи чувствует, как палец медленно скользит по его ноге. Несмотря на то, что вода горячая, он ёжится. — Да? — произносит Гарри, прежде чем касается бедра Луи всей рукой. Блять. Как так получилось, что Гарри до сих пор может завести его всего лишь несколькими словами? Всего лишь одним взглядом? Глупо, что его до сих пор так явно влечёт к Гарри, как ни к кому другому. Стайлс подаётся вперёд и кладёт обе ладони на бёдра Луи, смотря на него из-под опущенных ресниц. — Ебать, Гарри, — хрипит Луи, замечая, что головка полностью твёрдого члена Гарри видна над поверхностью воды. — Ты можешь, — низким страстным голосом говорит Гарри, — ну, ебать меня. Отчасти Луи хочет простонать, потому что, ну конечно же, Гарри такой банальный. Но в основном Луи чувствует, что его тело реагирует на эти слова: как будто Гарри зажёг в нём искорку, а та разгорелась и стала полыхать мощным огнём. Конечно, то, что они находятся в ванне и оба обнажённые — никак не помогает ситуации. Томлинсон так сильно рад тому, что они больше не на острове. При другом раскладе Луи ответил бы на слова Гарри более мягко, но учитывая последние полтора месяца... что ж. С низким рычанием, доносящимся из глубины его горла, Луи кладёт руку на шею Гарри и мягко сжимает. — Да? — слегка дразнит Луи, — хочешь, чтобы я тебя трахнул? Гарри прикрывает глаза и слегка наклоняет в сторону голову, предоставляя парню доступ к своей шее, чтобы он мог делать всё, что пожелает. И Луи знает, Луи помнит, каким податливым становится младший, когда жаждет прикосновений. Он снова, ещё мягче, давит на нежную кожу, чувствуя реакцию Гарри на его действие. — Мы выбираемся отсюда, — объявляет Луи. Гарри резко распахивает глаза. Он понижает голос. — Я знаю, что ты хочешь побыть в этой миленькой ванне, детка, но я очень хочу войти в тебя. Этих слов хватает для того, чтобы вялость Стайлса исчезла. Он вскакивает и вылезает из воды быстрее, чем Луи успевает моргнуть. Через мгновение, Гарри уже вытирается и, не говоря ни слова, бегом направляется в спальню. Нетерпеливый. Луи справится с этим. Старший выходит из ванной слегка мокрый. Он сглатывает при взгляде на кровать. Гарри сидит на постели и жаждуще, голодно смотрит прямо на него, при этом удерживая свой твёрдый член в руке. Взгляд Гарри нетерпеливо скользит вверх-вниз по телу Томлинсона. — Блять, — резко выдыхает он, — ты... — Детка, — тем же тоном произносит Луи, — блять, скажи, что у тебя есть смазка. — В чемодане, — Луи двигается в сторону сумки Гарри и резко останавливается, кое-что понимая. — Я брал её для себя, — объясняется Гарри, замечая реакцию Луи, — нужно было расслабиться во время изоляции перед виллой. — Прости. Это глупо. У Луи нет права даже думать о том, с кем и когда Гарри занимался сексом. Томлинсон хватает тюбик и присоединяется к Гарри, забираясь на поверхность одеяла. Младший в это же время притягивает его к себе. — Не стоит извиняться. Это всегда был ты независимо от того, с кем я был. Луи сильно трогает обилие искренности в словах Стайлса. Это так нелепо: они обнажённые и вот-вот займутся сексом, а он готов расплакаться. — Блять. Я вынудил тебя уйти, Гарри. Гарри нежно обнимает Луи за талию, успокаивающе зарываясь мокрыми кудрями в плечо Луи. Какое-то мгновение они просто лежат на кровати и делят вдохи на двоих. — Были вопросы, которые мы изначально должны были решить по-другому, ещё до того, как мы официально разошлись, — бормочет Гарри, — и пусть в то время мы не знали об этом, это не твоя вина, любимый. Луи полностью впитывает эти слова в своё сознание. — На этот раз мы постараемся сделать всё лучше, верно? — тихо спрашивает он, чувствуя, как Гарри кивает ему в шею, затем он отстраняется. — Мы сделаем это. Потому что теперь мы знаем, как много потеряли, — отвечает Гарри, положив руку на плечо Луи. Его взгляд спокойный. — И мы знаем, что теперь мы не можем потерять друг друга снова. Гарри говорит полностью уверенно. И теперь Луи понимает, насколько правдивы его слова. Сейчас у них появилась возможность исправить ошибки, и они используют её для того, чтобы обратить всё плохое в хорошее. Несмотря на все трудности в их отношениях в прошлом, Томлинсон не мог и не может представить свою жизнь с кем-то другим. Не может представить, что кто-то ещё в этом мире подходит ему так же хорошо, как Гарри. — Я люблю тебя, — говорит Луи. Гарри отвечает на его слова поцелуем. Их романтичный настрой быстро сменяется на более развратный: поцелуи становятся грязнее, руки более страстно двигаются по их телам. Ну да, они же всё ещё обнажённые. И после всего того сексуального напряжение, через которое они прошли за эти недели, сейчас это так естественно... словно рано или поздно они бы всё равно пришли к подобному исходу. Луи слабо стискивает кудряшки своими руками и немного тянет, отчего у Гарри перехватывает дыхание. Гарри притягивает Луи и укладывает его на себя. Луи всем телом чувствует жар Гарри. Каждый соприкасающийся миллиметр их кожи как будто возгорается и посылает множество искр по телам парней. И этот огонь способен потушить только Гарри. Луи приподнимается на руках, прижимая младшего к подушкам. Стайлс смотрит в глаза парня, его зрачки расширены, а глаза прикрыты, будто он не может до конца поверить, что всё это на самом деле происходит. Блять, на фоне хрустящего белого хлопка золотистая кожа Гарри выглядит настолько соблазнительно, что у Луи зубы сводит от желания его попробовать. Луи едва прикасается губами к мягкой коже на шее Гарри. Тот прикрывает глаза от удовольствия. Его шея всегда была чувствительной. Старший искренне радуется, видя, что ничего не изменилось. Он крепче прижимается к длинной шее, расцеловывая её влажными поцелуями. — Луи, — прерывисто хнычет Гарри, — коснись меня. Часть него желает сорваться до самых низких инстинктов и бездумно втрахивать Гарри в постель так, как ему самому захочется. Но другая его часть жаждет медленного действия, чтобы он дразнил и смаковал, неторопливо ласкал его, до тех пор, пока Гарри не начнёт просить о большем. Он бы хотел снова изучить это красивое длинное тело, словно карту. Проверить, изменилось ли что-то в предпочтениях Гарри или его желания остались такими же. В конце концов, прошло два года, Луи должен наверстать упущенное и хорошо постараться. В ответ на просьбу Луи кладёт руку на твёрдую грудь и ведёт дорожку вниз, добираясь до тазовой кости. Луи нежно, затем сильнее давит на кость, из-за чего Гарри замирает. Томлинсон ждал этой реакции. — Чего ты хочешь, любимый? — Луи сосредотачивается на том, как Гарри бездыханно приоткрыл рот в удовольствии. — Твои пальцы, — в хриплом голосе младшего так много отчаяния. Луи чувствует, как под ним будто сами по себе разъезжаются ноги Гарри. — Хочу их внутри себя. Луи отворачивается и стонет. Боже, он тоже этого хочет, чёрт возьми, да. Он хочет. Так сильно. Одна только мысль о том, чтобы прикоснуться к нему, войти в Гарри, доводит Луи до безумия. Тепло от его члена мгновенно разносится по всему телу. Томлинсон открывает смазку и щедро выдавливает её себе на пальцы, растирая и разогревая жидкость. Он поднимает глаза на лицо Гарри, чтобы оценить его реакцию, одновременно с этим один из его пальцев нежно пробегает между его ног и упирается в сморщенный вход его дырочки. Мягко и едва ощутимо, словно в приветствии. Глаза Гарри резко распахиваются. Наблюдать за Гарри всегда было его любимым занятием. Парень всегда такой отзывчивый, его прошибает от каждого прикосновения. Луи нравится то, что это именно он доводит Гарри до такого состояния. Как он надеется, так будет всю жизнь. Луи отстраняется от лица Гарри и припадает губами к его груди, покрывая её сладкими поцелуями, пока его палец продолжает дразнить сжатую дырочку. Он продолжает двигаться дальше вниз по телу Гарри и оставляет засос на кости, куда чуть раньше он давил пальцем. Стайлс задыхается от его прикосновений. Луи любит чувствительность Гарри. Гарри заведён и нуждается хотя бы в одном пальце внутри, но Томлинсон хочет хорошенько им заняться. Легким движением Луи обхватывает твёрдый член Гарри и проводит вверх-вниз по стволу, наблюдая за тем, как на головке выступает поблескивающая смазка. Луи очень хочет попробовать её. После нескольких ритмичных движений, он наклоняется к члену и сладко слизывает капельку смазки, смакуя солоноватый привкус на языке. Гарри явно удивлён, его грудь тяжело вздымается, и он в упор смотрит на старшего, не в силах вымолвить ни слова. Это придаёт Луи достаточно сил, чтобы взять головку в рот. Он неотрывно смотрит в глаза Гарри, выглядывая из-под ресниц. Луи знает, что такой взгляд всегда был одной из слабостей Гарри. И судя по тому, как член Гарри дёргается у него во рту, он убеждается в своей правоте. Он проводит языком по кончику и вбирает в рот ещё немного плоти, отчего Гарри ещё больше расслабляется. Он близок к тому, чтобы полностью разрушить все преграды. И, да. Голова Гарри откидывается назад на подушку, из его горла вырывается гортанный стон. Томлинсон отрывается от его члена. Вот оно. Пришло время для того, чтобы протолкнуть влажный палец в жар тела Гарри. — Блять, детка, — выдыхает Луи. Он чувствует, как мягко раскрывается дырочка от давления его пальца. Несмотря на то, что это пока ещё только один палец, Стайлс уже обмякает на простыни, словно он вот-вот распадётся на кусочки. Луи не может оторвать от него глаз, какой же он красивый. Он почти забыл, как хорошо Гарри выглядит, разложенный на постели таким непристойным образом. — Тебе хорошо, детка? Нравится? — почти шёпотом спрашивает Луи. — Да, — Гарри тяжело дышит. Его спина непроизвольно выгибается, как только Луи натыкается пальцем и твёрдо потирает его простату. Он умоляет: — Я могу принять ещё один. Луи сразу же вставляет второй рядом с первым. Он не может устоять перед таким Гарри и приподнимается, чтобы накрыть его рот своим. Он крепко целует его, проглатывая каждый стон Гарри. Луи понимает, что для парня это становится уже слишком. Стайлс начинает стонать громче, зажмурив глаза. — Блять, — ругается Гарри, очень красиво выгибаясь в спине от того, что Луи разводит пальцы внутри него. — О, Боже мой. — Детка, — губы Луи прижаты к челюсти Гарри, — ты готов? — Лу, я был готов целую вечность, — задыхаясь, бормочет кудрявый, — просто войди в меня. Луи не может проигнорировать это приглашение. Вытянув пальцы из Гарри, он встаёт и пересекает комнату, чтобы достать презерватив из своего бумажника. Не то чтобы он действительно предполагал, что он будет заниматься с кем-то сексом, но сейчас он готов поблагодарить своё прошлое «я» за то, что он был оптимистом. И так же он благодарен судьбе за то, что это происходит именно с Гарри. Самый лучший из возможных сценариев. Было время, когда им не нужны были презервативы. Луи, конечно, не хочет думать о предыдущих партнёрах Гарри — это явно разговор для следующего раза. В планах на будущее — трахаться без защиты, но не сегодня. На данный момент Луи счастлив, что у него просто есть эта возможность. Томлинсон возвращается на место и натягивает на себя презерватив. Он снова и снова бегает взглядом по телу Гарри. Он такой красивый, лежит на постели, готовый для него... Гарри — лучшее, что случалось с ним в жизни. От этой мысли сердце Луи замирает. Он лезет дальше по кровати и накидывается на парня с новыми поцелуями. — Ты лучшее, что есть в моей жизни, — шепчет старший. Он видит, как взгляд Гарри смягчается. Его рука нежно касается щеки Луи. — А ты — лучшее, что есть в моей, — так же тихо говорит Гарри. Луи осторожно пристраивается между бёдер кудрявого и медленно входит в него. Руки Гарри мгновенно перемещаются на ягодицы Луи, с силой вжимая в себя. Луи не торопится и входит в него, чувствуя, как дырочка Гарри пропускает его член в себя, сантиметр за сантиметром. Чёрт. Это большее, чего Луи мог ожидать. Гарри такой совершенный, красивый, наполненный им. Так великолепно извивается под ним. Луи чувствует себя очень возбуждённым, но одновременно с этим его переполняет любовь. Луи полностью входит в него и замирает. Взгляд Гарри прикован к нему. — Ты можешь двигаться, — говорит он. Губы Стайлса красные от того, как сильно он их кусает. Красные и сочные, как черешня. Наверное, они такие же сладкие. Луи наклоняется и снова целует его. Теперь он чувствует. Он чувствует мягкие подушечки — губы Гарри, его влажный язык, который двигается в такт движений его бёдер. Его член плотно обхватывают мышцы Гарри, туго впуская и выпуская твёрдую плоть. У него нет сомнений в том, что Гарри может кончить от этого. Он знает, просто потому что он уже весь такой выебанный. Кудри мокрые, прилипают к лицу, он медленно и громко стонет, издавая низкую и такую сладкую музыку для ушей Луи. Старший никогда не устанет от этой музыки. Но так же Луи помнит о тех мучительных неделях, когда обнажённое тело Гарри раздразнивало его, когда он не мог его коснуться. Так что он собирается сделать так, чтобы каждая секунда ожидания того стоила. Он знает, как выглядит Гарри, когда вот-вот кончит, знает, как он запрокидывает голову от удовольствия, а его рот открывается в беззвучных стонах. Томлинсон больше всего на свете хочет увидеть, как Гарри кончает от того, что он трахает его своим членом. Поэтому он хватает рукой член парня, чувствуя, как Стайлс сильнее сжимается вокруг его собственного члена из-за дополнительной стимуляции. Они оба тяжело дышат, грубо двигаются и сбивчиво толкаются. Через несколько мгновений Гарри кончает в руку Луи. Луи чувствует, как нарастает его собственное напряжение, и он уже готов кончить, но Гарри скользит рукой по его шее, привлекая его внимание. — Кончи мне в рот, — говорит он. Разве Луи может отказаться? Луи вытаскивает свой член из чувствительной дырочки и стягивает с него презерватив, откидывая в сторону. Он подтягивается наверх и устраивается над грудью Гарри так, что его член оказывается над открытым ртом парня. Тот прижимает свой язык к нижней части головки, тем самым толкая Луи к развязке. Он кончает в рот и на лицо Гарри, забрызгивая прекрасную золотистую кожу белыми полосками спермы. Блять. Напряжение наконец покидает его тело, и Томлинсон ложится на грудь Гарри, поглаживая его волосы и рассматривая его измученное наслаждением лицо. Гарри одаривает его блаженной улыбкой сквозь томно прикрытые ресницы, и Луи не может сдержаться от желания поцеловать его. Как он вообще может сдерживаться и не целовать Гарри, когда у него только-только снова появилась возможность это делать? Единственное, что убеждает его оторваться от Гарри, это сперма на его лице. Им нужно хорошенько почиститься. Плюс, сцеловывать с кожи собственную сперму? Не самое лучшее, что он может делать. Луи возвращается в спальню с влажной тряпочкой в руке. Он нежно вытирает лицо Гарри от спермы, в то время как сам Гарри мило и восторженно хихикает. — Кое-кто заботится обо мне. Ещё один мазок, и Луи заканчивает. — И это твой минимум? — спрашивает Луи, бросая тряпку на пол. Не самый лучший поступок с точки зрения санитарии, но это последнее, что волнует его на данный момент. Он плюхается на постель рядом с Гарри, счастливо вздыхая и расслабляясь всем телом. — В таком случае, твоя планка реально низкая. Я даже не знаю, что чувствовать по поводу того, что я соответствую таким херовым стандартам. Гарри поворачивается лицом к Луи, сталкиваясь с ним взглядом, и усмехается. — Но ты самый лучший спермочист. Это же должно чего-то стоить. Словарный запас Гарри оставляет желать лучшего. Луи морщит нос. — Меня бесит, что ты сказал спермочист. Гарри выглядит слишком самодовольно, обхватывая Луи за талию. Хотя, возможно, он просто в целом довольный, удовлетворённый. Потому что Луи чувствует именно это, снова находясь в объятиях своего мальчика. Словно всё в мире стало хорошо. Словно он снова вернулся к жизни. Когда Луи притягивает Гарри ближе и перемещает голову младшего так, что та удобно устраивается у него на груди, он осознаёт, что та эйфория, которую он испытывает сейчас, всегда появлялась у него только рядом с Гарри. Вернуть это в свою жизнь – всё равно что снова обрести потерянное счастье. Теперь, когда Томлинсон опять пережил эти ощущения, он не хочет терять их. Может, слишком глупо говорить об этом вслух, но Луи хочет сделать это до того, как они заснут – что, вероятно, произойдёт очень скоро. В конце концов, это был чертовски долгий день. — Гарри, — тихо зовёт Луи, хоть парень и находится прямо рядом с ним. Однако старший всё равно чувствует себя неуверенно. Он начинает осторожно, будто сомневается, правильные ли это слова в данный момент. — Да? Томлинсон опускает на него взгляд. — Я действительно рад, что мы оказались здесь, — признаётся Луи. Он чувствует, как широкая улыбка касается кожи на его груди. — Я тоже рад.♡
Только на следующее утро Луи понимает, что его уход не показывали по телевидению. Он покинул шоу, и зрители наверняка сбиты с толку. Два ухода за двадцать четыре часа. Вот это уже настоящее зрелище. Но Карла дала им добро на следующий рейс в Великобританию, так что это больше не его проблема. Гарри широко улыбается, пока они едут к терминалу аэропорта, в такси он протягивает Луи руку. От этого прикосновения старший тоже улыбается, радостно смотря в окно. Кто бы мог подумать, что Луи именно так покинет Майорку. Когда он отправлялся на шоу, он не рассчитывал уехать с кем-то другим. Тем более с тем, кого действительно любит. Но вот он Луи, возвращается домой с первой и единственной любовью своей жизни. Он подносит ладонь Гарри к губам и целует её, потому что ещё не достиг своей цели – поцеловать каждый дюйм кожи Гарри. Он полагает, что уже в скором времени реализует её. Лицо Стайлса сияет от счастья. Луи хочет, чтобы его улыбка никогда не тускнела. Томлинсон не отпускает руку Гарри, когда они вылезают из такси, когда они садятся на свои места в самолёте. Даже тогда, когда они прибывают в третий терминал, где их ждут толпы фанатов с отвисшими челюстями. Когда Луи поворачивается к Гарри, оказывается, что тот уже смотрит на него уверенным и спокойным взглядом. Щелчки камер и шокированный шёпот окружают их. Всего этого слишком много, но Стайлс здесь с ним, он сияет ярче любой вспышки камеры, направленной на них. Луи не может отвести взгляд. Томлинсон чувствует, как Гарри мягко сжимает его руку. Это действие такое же нежное, как его лучезарная улыбка. — О чём ты думаешь? — спрашивает Луи, понижая голос. — Я думаю о том, — отвечает Гарри, его глаза ярко сияют, — что я люблю тебя. Луи смотрит на него. Они так далеко продвинулись. Они действительно сделали это. Несмотря на это, у них не всё идеально. Пока. На самом деле всё далеко не идеально. Им ещё предстоит многое обговорить, исправить ошибки. Они оба знают, что им обоим нужно время, чтобы всё восстановить. Но дело в том, что теперь они собираются поработать над этим. Луи убедится в том, что они действительно стараются. Может быть, через год они окажутся на шаг ближе к цели. Томлинсон вкратце вспоминает, как однажды поклялся выйти замуж за Гарри. Хоть кажется, что это было невероятно давно, он не сомневается – это то, чего он снова хочет. Они справятся. Они будут жить вместе, выйдут друг за друга замуж и, может быть, даже подумают о детях. Может быть, они наконец заведут кошку, и Гарри неизбежно станет её любимцем, хотя кормить её всегда будет Луи. Но всё это подождёт. Даже когда вся страна смотрит на них, Луи понимает, что нет ни одного другого человека, с кем Томлинсон предпочёл бы пройти через это. Так что, когда Луи целует Гарри под рёв возбуждённых вздохов, эхом разносящихся вокруг них, он понимает, что это было правильным решением. Гарри всегда был правильным решением. И это решение – первое правильное на пути к множеству других.