В местах, где песни не поют сатиры,
В краях, где музы обрывают струны лир,
Расположился гордо и печально,
Ничем, казалось неприметный мир.
Попав в него всяк гость увидит,
Существ волшебных весел сход,
Души терзания похитит,
Заплывший в звёздах небосвод,
Загадка-город там прекрасен,
В четыре цвета облачён,
Поток веселья безобразен,
Луною мир тот освещён.
Узреть его не так-то просто,
Дороги, карты не ведут,
И стрелки компаса застынут,
Легенды словно пропадут,
Но коль во тьме, в стенах тех мрачных,
Найти его сумеешь ты,
Ты не считай тот миг удачей,
Беги оттуда друг, беги!
Там звёзды чернь сплошною чернью,
Черны там даже облака,
Там ложь, подруга, нитью древней,
Свободна, радостна, легка.
Страданий там извиты струны, Лишь свечи медленно горят,
Утонет разум твой безумный,
В вине трепещет горький яд,
Улыбок масок тех разумных,
Тебя кинжалы поразят.
Беги же прочь, за дверь любую,
На замок мрачный не смотри,
На кровь пролитую впустую,
На мёртвый холод там, внутри..
(Volta Soprano.)
***
О стены некогда далёкого неприступного замка шатким эхом отбивался ритм повседневной суеты. В воздухе беззаботно витали озарённые светом жёлтой луны частички пылинок, слетающие то и дело от лёгких взмахов трудолюбивых служанок, у которых и минутки лишней не находилось рассматривать столь дивный танец обыкновенной пыли иль любоваться острыми чёрными звёздами, едва ли выглядывающими сквозь зашторенные массивные окна. Пейзажи некогда затерявшегося средь колоссальных простор вселенных мирка Алагадда действительно могли впечатлять своей неоднозначностью и масштабом. Где-то в дали едва ли слышно волны огромного, в прямом смысле чёрного моря нескончаемым потоком пилили такой же нетипичный, алый брег, заставляя крохотные яркие песчинки утопать в тёмных за счёт своего цвета водах подобных самому глубокому и мерзкому омуту. Море было чёрным, земля красной, небо – сплошное жёлтое полотно, лишь некоторые детали сея картины и массивные строения, представляющие из себя смесь чего-то античного и хаотично разбросанного, больно глазу колко горели белым цветом. Так странно и так непривычно. Настолько впечатляюще и настолько пугающе.... Словно весь мир погряз в дымке четырёх цветов утратив привычные человеческому глазу краски. Монохром этих мест безжалостно давил своими странностями, коих здесь уж точно было предостаточно. Но что нам сейчас до этого? Как и любой уважающий себя мир, парящий средь простор измерений и временных линий, Алагадда имела достаточно густое и разнообразное население. Всевозможные существа словно скопа муравьёв беззаботно бродили по широким извилистым улочкам. Кто-то развлекался, утопая в море алкоголя и компаний, состоящих из любезных дам и самолюбивых джентльменов. Не было и не могло быть даже единого уголка, откуда бы хоть раз не донёсся довольный смех. В этом месте царил праздник. Вечный праздник! Ведь времени здесь попросту нет. Или же… оно навечно замерло? Каждый мог бы посудить по-разному. Какофония все различных развлечений и просто море возможностей. Слегка могло бы развязать руки, но не прекрасно ли это? Здешний народец внешним видом мог бы лишь похвастать. Кто-то выглядел как дивные невиданные чуткому зрителю животные, кто-то имел лишь несколько отличительных от простого человека черт. Однако было то самое одно, что всех их объединяло воедино – маски. Именно они! Все в этом месте носили маски, никаких исключений! Почему? Да так, формальность, всегда так было, есть и будет. Всего-то маленькая здешняя особенность. Маски, к слову, у каждого были абсолютно разные. Ветвистые, закрытые, едва ли покрывающие лицо, с орнаментом и даже без. Огромный выбор для повсеместного любования друг другом. Наряжался всяк житель как только мог. Различные платья, костюмы и сюртуки, украшенные всем чем только можно. Здешний дресс-код был дочиста пропитан атмосферой некой эпохи барокко. Стиль здешней жизни сам по себе веял средневековьем. Не зря ведь, на самой статной вершине невысокого каменного холма гордо располагался величественный и внушающий дворец, низы стана которого нещадно омывало то самое необъятное море, тысячелетие за тысячелетием выбивая на твёрдых камнях какие-то свои особенные узоры. Быть может, это послания, письмена понятные лишь самим лихим волнам и приливам, коих так манила к себе могущественная луна. Мнимое спокойствие при дворе то и дело резко и невзрачно нарушалось переливами развлекающийся толпы. Гости, коим всё же выпала настолько большая честь как времяпровождение в самом сердце Алагадды и секунды не уступали себе что бы скучать. Зал для приёма наглухо был забит существами различных династий и уровней понимания прекрасного. Ехидные барышни сплетничали друг с дружкой, опустошая уже которую чашу крепкого напитка. Кто-то экспрессивно изъявлял желание хотя бы глазком увидеть самого Короля. Некоторые даже осмеливались пускать тихие слухи о том, что видели его. Мол поглядите: Какой я особенный! Никто из них, конечно же таким везунчиком не являлся и самого властителя ни разу так и не видел. Как же так? Довольно странно, но место гостям было лишь в главном зале на первом этаже. Хоть замок и был огромен, развилистая длинная лестница с мраморными ступенями и рельефными перилами, ведущая из зала прямиком наверх – тот самый предел, та самая граница, куда нога постороннего, но пусть и гостя не ступит без особых на то причин. Второй, но очень неофициальной причиной являлось всё же то, что этим лихим плебеям дела на самом деле до всего этого не было. Одна суть когда ты расхваливаешь Повешенного Короля, так его тут величали, чтобы найти причину для очередного тоста, другая суть – когда твои слова не попытка понравится. Пожалуй, теми, кто и в самом деле мог застать дворец во всей его красе, знать чуть ли не каждый местный пущенный на все уши очередной слушок безусловно являлись придворные слуги, пленники своего долга, практически ниша этой забавной цепочки, обязанная угождать и жить ради этого. День за днём каждый слуга упорно выполнял свои обязанности, не задумываясь о том для чего вообще всё это нужно. Было ли ценно для них время, что так быстротечно и нещадно? Конечно же нет. В этом мире не было времени вовсе, ценить оставалось нечего, а ценить полное ничего – грубость и тунеядство. Этажом выше, средь длинных коридоров и пластов элегантных алых ковров тихонько, подобно пчёлам суетились придворные. Невысокие юноши встряхивали края длиннющих глухих штор, парочка довольно крепких дам, разодетых в чёрные платья, с нелепо завязанными передничками до блеска натирали раму одной из огромных картин настолько осторожно, боясь повредить написанное некогда вручную умелым мастером полотно, что тонкости их ловких движений можно было бы лишь позавидовать. Эта картина была довольно старой, но имела большой смысл. Каждая картина в этом месте отражала в себе историю и некогда былое. Вот сейчас, к примеру, на полотне красовались четыре фигуры. Существа, изображённые аккуратной рукой художника представляли из себя значимость намного больше, чем сама картина. Можно даже сказать больше, чем все картины этого места. Кто они? Высший чин Алагадды, часть самой королевской династии. Народ прозвал их “Лордами”. Внешне эти особы были очень схожи друг с другом, но и имели колоссальные отличия. Имён у них, как таковых и не водилось в народе, а назывались они для всех в соответствии с существующими в этом мире цветами. Всё просто: Чёрный, Белый, Жёлтый и Красный. Без исключения и они носили маски, но их маски были чем-то вроде ноши, ноши определённого качества души и эмоции. Сияющий Белый олицетворял упорство, недовольный на лицо Жёлтый – ненависть, Красный был единственным, кто улыбался из этакой четвёрки, не зря он был носителем маски веселья. Четвёртый персонаж был куда сложнее, куда глубже и интереснее. Его маска не выражала собой ни эмоцию ни хоть какое-то качество, скорее то самое, что можно было бы назвать состоянием – страдания. Однако доля его была куда важнее, чем у первых трёх. Тот самый Чёрный был ещё по совместительству и принцем. Лорды в целом являлись довольно странными и необычными дворянами, умели больше, чем может кто-либо из простых смертных. За это их уважали. Уважали и страшно боялись. – Ах! Ты пропустила скопу пыли! – в пол голоса отрезала рабочая девица, оставив картину на вторую. Сама же она мигом метнулась к предыдущему полотну дабы устранить с него столь произошедшее недопонимание.***
В непривычно просторной тёмной комнате стояла мёртвая подобно кладбищу гнетущая тишина. Лёгкий ветерок игриво перебирал пожелтевшие от старости странички распластавшейся на жёстком вымощенном из чёрного дерева паркете книги. Кожаная обложка столь толстого и наполненного содержанием экземпляра была тёмно-красного, практически кровавого оттенка. Частые трещинки и редкие затёртые проплешины у уголков свидетельствовали о том, что книга была довольно старой. Но как ни странно, ни единой пылинки, ни неприятного затхлого запаха спёртой старости она не имела в своём не скромном наличии, будто тот, кому принадлежал столь дивный источник знаний не был скуп регулярно её перечитывать. Мягкие подушечки аккуратных женских пальчиков плавно повели по кромке открытой стороны книжонки, ловко и резко войдя под основание небрежно лежащего издания и вздёрнув его вверх. Крепкая невысокая горничная, на вид внушающего телосложения, с белой до трупного представления кожей, и чёрными вьющимися волосами, завязанными в долгий хвост, одним лишь точным движением, подобно взмаху крыл беззаботного мотылька захлопнула тяжёлую книгу. Вновь небольшая ручонка скользнула по шершавой обложке очерка, на сей раз уже по корешку, недлинными пластинками ногтей прощупывая наполовину содранную гравировку, что когда-то была щедро заполнена золотистой краской, обводя тем самым контур ровных букв на непонятном для всяк странника языке. Теперь же, о некогда золотистом абрисе буковок уныло напоминали остатки потускневшей от грязи краски. Женщина, чья белая маска обрамляла лишь правую половину лица, мельком разглядывала название сего пособия. На вид, какая-то очень давно написанная пьеса, с длинным и тяжёлым для простого ума содержанием. Читать что-либо оттуда у девушки нужды не вызывало, отнюдь нет. Лишь желание вернуть её на высокую полочку, из такого-же смольного древа, как и пол, украшенную резным орнаментом и подведённое той самой золотой краской, которой могли бы быть сейчас расписаны слова на корешке повёрнутой на место книги. Уставший взгляд единственного обнажённого от маски взгляда тайком перепроверил, правильно ли расположилось издание, чтобы убедиться в проделанной работе. Убедиться, и поднять ещё одну такую же, но с другой обложкой книгу. А потом ещё… и ещё…. Ну и погром! В комнате буквально словно вихрь прошёлся! Или разгневанный чем-то ветер решил поглумиться с обстановки. Разбросанные книги и скинутые с широкого книжного стола рукописи вдобавок с пролитой чернильницей составляли лишь половину неудачности сея картины. Чёрная штора большущего резного каменного окна была варварски сдёрнута с длинного цвета благородного металла карниза и глупо подобно грязной тряпке лежала где-то в углу покоев. Некогда красивая хрустальная ваза, созданная вручную опытным стекольщиком, вдребезги рассеялась о пол, оголив стебли уже увядших от отсутствия влаги крупных алых роз, с до неприличия большими шипами, торчащими вверх. Ничто в этом бедном помещении не минуло ужасающей участи. Письменные перья, стопы бумаг, валяющихся на полу, даже мелкие картины висели криво! Что ж за недоразумение смело совершить такое кощунство?! Выходит довольно комично, но это самое недоразумение, прямо сейчас, грубо постукивая длинными острыми ногтями, обвитыми в чёрную перчатку и нервно покачивая второй рукой со сжатым бокалом крепкого вина сидело прямо по средь пострадавшей комнаты, у стола. Он был явно чем-то до жути смущён, настолько что и без того тёмный взгляд в глубоких прорезях маски попросту застыл в одной точке. Тёмная субстанция, стекающая буквально со всех отверстий маски словно застыла, ни капли не роняя со своего носителя на пол. Длинный чёрный плащ неровно покачивался на ветру, свисая со стула. Носитель маски Страдания сегодня был чрез чур чем-то обеспокоен. Его высочество, обычно, терпеть не могло режущий свет лунного диска, коим так гордился его братец Жёлтый, обладатель всего небосвода в этом месте. Окна зачастую были плотно зашторены, а на столе и настенных выступах горели свечи. Но сейчас был далеко не тот случай. Ни свет пробившийся в комнату после оторванной шторы, ни потухшие от дуновения ветерка с открытого окна свечи не несли в себе какой-либо смысл. Сейчас ничего не волновало Чёрного. Он был в раздумьях, пока две очень схожие будто близнецы служанки, у одной даже маска была похожа, но покрывала левую сторону лица, в компании с таким же небольшим по росту дворецким суетились вокруг, приводя покои своего господина в порядок. Никто и в мыслях не держал идеи спросить у самого Лорда, что же приключилось. Было нельзя и не вежливо, будучи простым лакеем влезать в личные дела властителей. Смотреть даже на них слишком навязчиво и долго было запрещено! От того слуги ходили, всегда опустив взгляд в пол, в знак искреннего повиновения. Сию минуту же, одна из горничных, та самая что поднимала книги, ринулась скорей приводить в порядок упавшую штору, оставив книжный шкаф на вторую. Последняя мало того, что была как капля воды похожа на первую, так ещё и почему-то была намного ниже чем она. Получив уже новую работу, девица быстро заставляла книгами нижние полки шкафа, покуда не наткнулась на одну, с закладочкой. Закладки как право оставлены были не зря. Такие книги обычно являлись отложенными в сторону по какой-то из причин и хранились на верхних полках. Устремив взгляд ввысь, девушка непривычно почувствовала сомнения. Высоко.. очень высоко! Бросив короткий взгляд на подругу по несчастью, что по уши была занята шторой, уже стоя на подоконнике, Бель, так звали мелкую девчонку, глубоко вдохнула. Собравшись с мыслями. она потянулась на носочки, стараясь запихнуть издание на полку. До глупости нелепое и забавное зрелище, даже новоиспечённый Принц сея замка это заприметил, но виду на понял, незаметно опустив чашу с вином на край стола, надоело оно ему. Беленькая дамочка отчаянно тянула руки вверх, уже зацепив уголком книги основание выступа полки шкафа. Ещё немного и… книга срывается и падает, глухо и неприятно ударяясь в пол. Этот громкий звук точно и без исключений въелся в слух всем находящимся в комнате. Девушка, пытавшаяся поставить книгу замерла, в ужасе глядя на неё. Служанка, стоящая на подоконнике, в страхе смотрела на сею недотёпу. Ещё страшнее стало как только Чёрный Лорд отчётливо и по наигранному плавно повернул голову в сторону бедняжки у книжного шкафчика. Могло бы показаться, что от ужаса кожа Бель побелела до бледна, не будь она и так очень белой, как и у всех обитателей замка. Ой что же сейчас будет? Его высочество молчало, не пытаясь что-то предпринять. Он просто смотрел, смотрел на девушку, прожигая взглядом, словно дикий зверь на жертву ожидая реакции, ожидая: что же сделает ОНА? Она молчала, страх сковал тело, не позволяя и двинуться в сторону, а напуганные глаза упали на величественное существо, мирно что-то выжидающее. Если он ждал, значит мог бы чего-то желать увидеть? Например, в дальнейших действиях служанки. А ждать он мог, между прочим, не так долго. Не менее шокированный дворецкий, ранее поправлявший скошенные на бок портреты не выдержал. Темноволосый юноша без особых раздумий ринулся к стоящей в состоянии аффекта даме, спешно подняв уроненную ею книжонку с паркета и, поглядывая украдкой на наблюдающего господина, без труда забросил её на необходимую полку. Неловкая тишина стала более неловкой. И.. что дальше? Слуга, не имея и малейшего понятия, попытался сделать вид, словно ничего и не случилось и хотел было уже вернуться к работе… – Морто. – раздался бархатный, слегка глубокий голос от самого носителя маски Ненависти. Послушный лакей словно молнией прошитый вздрогнул, не поворачивая взгляда. Имя… Лорд назвал его имя… Как это могло случится? Некогда почтённые члены королевской династии и думать не думали, чтобы обращаться к такому жалкому мусору как слуги по имени. Для всех желающих посетить замок и для его обитателей в целом эти услужливые существа были лишь лёгким рабочим дополнением к интерьеру, но никак не чем-то, что имело бы право носить имя. Быть может, глупому парнише послышалось? Быть может Его светлость не издало и звука? Нет..Чёрный смотрел, на него, и только на него. А тот и сам не знал, что же ему делать. – Подойди сюда, Морто, давай же! – уже с напором и даже слегка раздражаясь оказал милость Страдалец, повторив. В воздухе от и без того гнетущей ауры Господина возникла ещё и не менее гнетущая неизвестность. – Я-… Да, милорд… – запинаясь и не имея понятия какие слова бы сейчас подошли, прежний “смельчак” неуклюже посеменил ножками прямиком к письменному столу. Оглядев мужчину, принц будто бы что-то задумал. Знаете, когда некто намного выше статусом чем ты обращается к тебе по имени это может быть хорошим поводом для гордости. Или не очень хорошим знаком… Затишьем перед бурей, как вам такое сравнение? Осторожно и так же плавно поднявшись, лишь постукивая каблуками дорогих сапог, Чёрный легонько и демонстративно потянулся, видать засиделся на месте, бедный. – Скажи мне, милый Морто.. – до угнетения протяжно начал Лорд, словно специально не торопя события, пугая тем самым несчастного дворецкого, животный страх которого уже успел поглотить разум. – Как ты думаешь, вот-.. – вновь продолжил излагать более менее спокойно Господин, в привычно себе манере резко подавшись вперёд, чтобы сократить расстояние, как…. Испугавшийся до смерти такого поворота событий слуга оступился, а если точнее, то даже дёрнулся назад… Вполне удачно опрокинув стоящий на краю бокал вина. Сосуд звонко прогремел, разбившись, недопитая жидкость быстро потекла тонкими струйками по полу, въедаясь в старые доски. Чёрный умолк, мрачнея на глазах. Что-то в этом жести от глупого лакея было не так. Словно… что-то подобное уже бывало. Именно такие ощущения накатили на носителя маски Страдания, заставив замолчать, позабыть всё, что тот пытался сказать прежде. Он померк… Громко ахнувшие служанки, что наблюдали за происходящим, в миг бросили все дела, толпясь и суетясь ринувшись к осколкам разбитого бокала, не жалея порезать ручки о стекло начав собирать обломки. Дворецкий глядел на них.. – Дамы, вы свободны. – вдруг проговорил принц, оставив горничных в лёгком смятении. – С глаз исчезли, пешки! Разве не ясно? – грубо прорычал Чёрный, не дожидаясь ответа от тут же удаляющихся прочь женщин, не забывших закрыть за собой тяжёлую узорчатую дверь. Теперь они одни. Тёмненький мальчонка и столь вселяющий страх Господин. Отведя свой робкий взгляд от только-только хлопнувшей двери, мужчина неловко что-то промычал, пытаясь разбавить обстановку. – Ты смеешь меня боятся? – прямо о чётко спросил дворянин. – Милорд, что вы! Позвольте объяснить! Это была глупость, просто глупость! Моя ошибка.. Я лишь хотел….хотел.. – принявшись громко оправдываться, парень едва ли не бросался в ноги собеседнику, зная какую ошибку совершил своим недостойным поведением. – Помочь этому ничтожеству? – высокомерно и холодно выдал Чёрный, поведя рукой по грубому столу. – Я-… Она… нуждалась.. в этом? .. – неуверенно опустил взгляд брюнет. – Кукла не может иметь нужд, она пуста. Так же, как и ты, Морто. – пустив едкий ехидный смешок ответил Страдалец. – как.. и я.. – не совсем понимая, о чём говорило его Высочество, послушно согласился парень. – Ответь мне, пустышка. Скажи тебе кто-то чуть реальнее чем ты, что ты внушаешь в него страх, ты бы поверил в это? – вновь раздался очень странный и неожиданный вопрос. – Конечно нет, милорд! Вы не внушаете в меня страх! Вы же знаете, я никогда не посмел бы-… – старая шарманка вновь завелась, из уст слуги посыпались слова. Но.. видимо это было не тем, что хотел бы услышать Чёрный. – Молчать! – вскрикнул принц, сжав руку в кулак. – Простите… ваша светлость…– еле слышно извинился дворецкий, нервно разминая руки, одетые в белоснежные короткие перчатки, иногда теребя рукав строгого чёрного костюма. – Все вы просто жалкие куклы. Каждый из вас. Побрякушка, сгодная лишь для баловства. – вздохнул будущий наследник престола, той самой рукой оценивающе проведя по фарфоровой маске собеседника. Морт не старался противиться этому. Нельзя.. – Маски…всего лишь маски. Часть, без которой вы просто ничто. – хохочя себе под нос, добавил Чёрный, подключив к этому странному акту прощупывания личика своего слуги и вторую руку. – Красивая…. Знаешь, ей бы точно не понравилось это. – нервно проговорил носитель маски Страдания. Секунда, и руки могущественного существа сомкнулись подобно капкану. Послышался неприятный слуху треск фарфора. Прекрасная светлая маска ответственного слуги, имеющая пару выступающих на щеках завитушек во мгновенье разошлась в уродливой трещине. Парень вскрикнул, рефлекторно сжав своими ручонками огромные руки этого монстра, не иначе. – Смилуйтесь! – во всю кричал несчастный, безуспешно пытаясь вырваться. – Не разводи драму, уродец! Я знаю, для тебя этого мало! – нещадно смеялся лорд, вновь сжав пострадавшую маску. Ещё одна трещина. Ещё один громкий крик.. – Что это тут у нас? – самодовольно, словно не понимая задался вопросом Принц. Из-под поломанной маски мелкими струйками текла кровь. Чёрная кровь, капая на пол, на одежду дворецкого, пачкая руки Страдальцу словно палачу, вершащему чужие судьбы. Умей он улыбаться и выражать хоть какие-то эмоции, помимо глупого страдания, улыбка бы на нём сияла как никогда. – Нет! Нет! Пожалуйста-… – умоляла жертва. Кровь неприятно затекала в рот, создавая нужду откашливаться… и кричать. Но на помощь никто не шёл, какая жалость. – Чшш.. Твои крики не ласкают слух. – наслаждаясь моментом харизматично бросил мучитель, сдирая со своих рук перчатки. – Знаешь ли ты, почему меня прозвали Лордом Страданий? – игриво спросил Господин, усаживая низкого паренька на краюшек стола и осторожно приблизившись к тому, ухватив за шею. Те самые намертво казалось бы застывшие потёки на маске принца наконец-то сдвинулись, бурными ручьями стекая на пол. Аура давила на сознание всё сильнее.. – Я не испытываю их. Я их приношу. – будто по секрету прошептал Лорд. Его длинные острые когти как по маслу впились в нежную кожу на шее, не стараясь задерживаться на месте скользнув вниз, красиво вспарывая грудь и живот, без труда прорывая одежду. – прошу.. – прохрипел Морто. Гадкая горькая кровь текла теперь не только из-под маски. Бедняжка буквально кашлял ею, вынужденный наблюдать как его собственные внутренности постепенно пытаются покинуть привычное место. Он кричал, и эти звуки так забавляли.. Сравнимо с возбуждением. Уж точно получше, чем очередная ночка с какой-нибудь грязной шлюшкой. – Надо же, посмотри, что ты сделал со столом! Ручная работа, между прочим. Эта деревяшка стояла тут ещё до того, как ты, мусор, появился на этот свет. – словно и правда огорчённый испачканным столом, Чёрный вынул когти из жалкой плоти, заставив ту в свою очередь свалиться на пол, потеряв равновесие. – Подумать только, как же прекрасен внутренний мир моего народа! – Восхищённо сияя от содеянного, Страдалец рассматривал свою руку, измазанную в холодную подобно смоли кровь, а затем просто поднёс её ко рту, резвым движением языка оценивая вкус своей проделанной работы. Изуродованное мужское тельце, в коем ещё оставались частички жизни, отчаянно пыталось ползти прочь, стирая руки о доски, протягивая за собой чёрный шлейф и даже не стараясь перевернуться на живот, мучительно было больно. – Куда же ты, любезный? Тебе не по душе наше времяпровождение? – слегка с обидой спросил дворянин, ступив длинным каблуком своего сапога прямиком на грудь лакею. Послышался хруст костей.. – Ах… какой же я неловкий! Ну и шут с ними. Ты ведь не держишь обиды, верно?***
– Мигелла… – шёпотом протянула Бель одёргивая уже знакомую нам женщину за рукав платья. Державшая слегка приоткрытую дверь дама никак не отреагировала на такой жест, разве что легонько так пихнула первую локтем. Девушки тихонько поглядывали в щель, лицезрея весь тот ужас, что происходил в покоях носителя маски Ненависти. – Как думаешь, могли бы мы-.. – озарённая одной идеей, Бель попыталась уточнить у “подруги”, но безжалостно была перебита. – Умолкни, Изабелла! Не хватало ещё и нам оказаться на смертном одре эшафота.. – сгрубила Мигелла, замахнувшись на горничную в готовности ей треснуть, однако удара так и не произошло. Девиц отвлёк шум чьих-то шагов со стороны коридора. Высокий силуэт неспешно брёл прямо к ним, отстукивая каждый шаг. И вот, не прошло и минуты как некто, очень сильно напоминающий своим видом какую-то…птицу? Остановился буквально в паре метров от служанок. – Что происходит, дамы? – поинтересовался этот некто. Горничные лишь отступили от двери, презрительно хмыкнули и гордо задрав нос чуть ли не в ногу направились прочь. Внезапный гость удивился, ускорив шаг, чуть-ли не побежав к двери, не раздумывая хватаясь за ручку. Зрелище, конечно, открылось страшное. Погром, неясность происходящего, а главное – несчастное хрипящее на полу месиво, состоящие из купы крови. Недавно.. оно было придворным слугой.. – Здравствуй, дорогой друг. – опечалено произнёс Чёрный, отходя к стулу, на котором располагался прежде. – Что на этот раз..? – будто зная о причине первоисточника данной неприятности всё же решил спросить тот самый друг, оглядев ещё пока что живого парня. – Аахх… Ты не представляешь! Не представляешь! Что сказал мне тот подлец! – с долей драмы, жалуясь начал Лорд, опустившись на стул. В виду он имел конечно же не полудохлого слугу. Кого-то..ещё. – Вы о том юноше, что водился с вами буквально часами ранее? – отстранённо спросил новый собеседник, то и дело отвлекаясь на лежащее постанывающее тело. В конце концов, он решил действовать: – Позвольте я-… – тот повернулся по направлению к измученному слуге. – Даже думать забудь. – обиженно фыркнул Принц. – Но он умирает! Я мог бы-…– возразило птицеподобное существо. – Не можешь, это приказ. Ты слушаешь меня вообще?! Не представляешь, насколько я был ранен его словами! Он сказал, что я такой же…такой же как и они..– зациклившись на собственном “горе”, с долей злости прорычал Лорд. – Кто “они”? – переспросил собеседник. – Все. Абсолютно все! Жалкие подобия… – покачал головой Страдалец. – Глупости. Мы уже обсуждали это с вами. Этот парень явно оказывал на вас дурное влияние. Что изначально помешало его прогнать? – как-то устало вздохнул друг, скрестив руки на груди. – И ты туда же?! Как вам всем не понять! Он не был жалкой марионеткой! Он знал гораздо больше! Он был… реален.. – подскочив с места утверждал Чёрный, его руки дрожали а сам он сжался будто от боли. – С вами всё хорошо..? – обеспокоено поинтересовался оппонент. – Если ты такой же, как и все они значит…Ладно! Оставайся таким! Я знаю, что все вы слепы! – кричал носитель маски Страдания, оперевшись о стол. – Спокойно, вам нужна помощь. Давайте поговорим обо всём после-… – попыталась сменить тему “птичка”. – Не желаю слышать! Уходи! Сейчас же! – оскорблённый таким отношением к себе, дворянин отвернулся, будто рассчитывая на сиюминутные извинения, но… их не последовало. Ничего, кроме удаляющихся шагов и хлопка двери. Обернувшись, Чёрный уже не обнаружил рядом хорошо знакомого друга. С его стороны раздался истерический, протяжный смех, эхом отбивающийся о стены. – Слуги! Уберите! – заливаясь в истерике крикнул Господин, вспомнив мельком про лежащее на полу, уже бездыханное тело. а тучи сгущались над замком....