фиалки в тёмной комнате

В мастерской тихо. Не горит свет. В коридорах тишина. Темно. Комнаты заперты. Все двери закрыты. Зловещая атмосфера, не правда ли? Будто здесь никто никогда не жил. Или будто здесь в спешке давно покинутый дом. Тогда удивительно, что он всё ещё цел и функционирует, не смотря на десятилетия простоя. Но, на самом деле, здесь всё ещё есть люди. На первых этажах отдел кадров, где работники суетятся в спешке, чуть выше — начинаются лаборатории. Дальше на этажах тренажерные залы, выставочный зал, этаж для конференций, этаж Мстителей и этот, тот самый пустой этаж. Где в мастерской тихо и не горит свет. Где в коридорах гробовая тишина и темно. Когда-то это был личный этаж Тони Старка. Когда-то? На самом деле, это и сейчас его этаж. На самом деле, он и сейчас там живёт. Просто жизнь тут уже угасла. Тони больше не пьёт. Тони разбил свой собственный бар с десятками бутылок разного алкоголя. Тони больше не язвит окружающим. Тони больше не делает новых Марков. Тони не отвечает на звонки Фьюри, не впускает к себе Мстителей и на редких миссиях он не разговорчив. Он молча делает своё дело и снова исчезает в Башне. Тони окончательно сломлен. «Двадцать пятое декабря. Знаешь, Пит, мне кажется, что мы обречены. Правда, разве здесь не виднеется наш конец? Папа сказал, что отправит меня в школу-интернат, если я не исправлю свои оценки. Я не хочу. Я не хочу уезжать. Но совершенно не знаю, что делать. Флэш всё время отбирает мои тетради с домашней работой и учителя ставят мне плохие оценки. Но я ведь всё знаю! Пеппер говорит, я очень умный. Но если меня не хотят слушать, какой в этом толк? Всё так сложно, взрослый Пит. Я так устал. Почему мама решила уйти? Что я сделал не так? Если бы, если бы папа сказал, я бы исправился! Я бы исправился, стал бы лучше, мама бы точно вернулась! Но папа не говорит. Он вообще со мной мало разговаривает. А с тобой? Я надеюсь, что папа рассказал тебе, взрослый Пит, и ты смог вернуть маму. Она бы всё поняла и уговорила бы не отправлять нас в школу-интернат. Я не хочу уезжать туда, я очень люблю папу. *Маленький Питер*» Тони очень тяжело дышать. Он судорожно наполняет лёгкие кислородом, трёт рукой лицо. Он переворачивает слегка помятый лист, и сердце его замирает. На другой стороне детский корявый рисунок: маленький мальчик, а по бокам мужчина и женщина. Мужчина до ужаса похож на него, а женщина множество раз зачёркнута, что еле можно разглядеть черты. Тони тошнит. Он запрокидывает голову, перебирая в голове мысли. Пустота. «Второе марта. Как видишь, взрослый Питер, в школу-интернат меня не отправили. Это хорошо, но оценки я так и не исправил. Пеппер уговорила папу не отправлять меня туда. Папа целыми днями и ночами стал где-то пропадать, но я не знаю, куда он ходит. Я иногда вижу его утром, но в то время он уже уходит. Когда я спросил у Пеппер, она мне ничего не сказала, но она улыбнулась! А если улыбнулась, значит папа делает что-то хорошее? Папа ищет маму? Но он не сможет её найти, она ушла из-за меня, а значит я должен её вернуть. Мама хорошо умеет прятаться, она всегда выигрывала в прятках. Я проверял везде, где она могла бы спрятаться, но не нашёл её. Значит, она прячется где-то на улице, но мне нельзя выходить на улицу. Мама не честно играет. Мне почему-то очень грустно, хотя я должен радоваться, что не поехал в интернат. Но почему-то не могу. Мне почему-то совсем не радостно. Это очень странно. Мне страшно, это ведь так неправильно. Если мама вдруг узнает об этом, у меня ведь уже не будет никакого шанса её найти! Я боюсь. *Маленький Питер*» Тони со стоном отодвигает лист подальше. Болит голова. Ему очень жаль. Ему очень жаль, он не хотел, чтобы так вышло. Он… он был дураком. Он думал, что сможет закрыть рану от потери алкоголем и шлюхами. Но от этого дыра только больше разрасталась, он злился на себя и терпеть не мог смотреть на маленького сына. В его глазах он словно видел жену и он чувствовал стыд и вину. Тони ненавидел чувствовать себя пристыженным. Тони не гений, он очень глуп. «Пеппер мне всё рассказала про маму. Она сказала, что мама не ушла, а «умерла». Я знаю, что это такое. Я видел по телевизоу, как умерла лань. Когда кто-то умирает, он уже никогда не возвращается. Мама больше не вернётся. Мы остались одни, Пит.» На бумаге небольшие круглые разводы. Тони понимает — от слёз. Он перечитывает лист ещё раз. И ещё один, и ещё, и ещё… Он отрешенно поднимает взгляд и утыкается им в голую стену. В груди что-то рвётся и болезненно, словно хлыст, ударяет по грудной клетке. У Старка все внутренности дрожат, он понятия не имеет, куда себя деть. Питер знал. Питер знал. Таким мудаком Тони не ощущал себя уже очень давно. «Я боюсь крови. Что делать, когда видишь кровь? У меня уже весь лоб красный, а она всё никак не останавливается. Такой беспорядок в комнате. Папа будет ругаться. Говорят, кровь тяжело отстирывается. Весь белый ковёр в крови. Мне не хорошо, Питер. Очень бол…» Буквы смазанные, предложенные обрывается на половине слова. У Тони почти начинается паническая атака, когда он замечает красные следы от пальцев на бумаге. Кровь. Питер истекал кровью. Питер истекал кровью! Почему, когда, где? Как это произошло? Почему он об этом ничего не помнит? Он бы точно помнил, если бы его ребёнок был в таком плохом состоянии. Он знает, он паршивый отец, но не настолько. Даже Говард всегда знал, если Тони болел, и иногда даже приходил к нему, проведать. Даже Говард знал. Тони не мог не знать. Он роется в тысячах бумажках, спешно вчитываясь только в первые строки. Где-то должно быть письмо. Где-то должно быть что-то, что всё объяснит. «Восьмое сентября. Школа уже давно началась, но я ещё туда не ходил. Врачи говорят, что меня скоро выпишут, но нужно ещё по наблюдаться. Голова иногда болит, но не так сильно, как раньше. Терпеть можно. Ко мне заходила Пеппер, приносила апельсинов. Очень вкусные, я люблю апельсины! А ещё меня проведал Нэд, он рассказал мне про новый набор лего, который ему купили родители, и принёс шоколадку. Он сказал, что очень испугался, когда я попал в больницу. Я не знаю, правильное ли это, но я обрадовался. Мне понравилось, что кто-то волновался обо мне. Жаль, папа не приходил. Пеппер сказала, у него много работы. Сказала, он очень за меня переживает. Но я заметил, как она поправляла волосы. Она всегда так делает, когда врёт. Папа не волнуется… Папа ведь больше не любит нас, не так ли, взрослый Пит? Когда он говорит, что мама ушла из-за меня, он имеет ввиду, что она умерла. Умерла из-за меня, я виноват в этом. Я его понимаю. Я бы тоже ненавидел того, из-за кого мама умерла. Я себя тоже ненавижу. Интересно, пытался ли папа меня убить? Это бы было равноценно. Не просто же так он кинул в меня бутылкой… Врачи говорят, у меня сильное провреждение головы. Говорят, что я потерял много крови и они успели как раз вовремя. Это хорошо, наверное. Я только боюсь, что папа разозлится. *Маленький Питер*» Тони дрожит. Его буквально колотит и он сам не замечает, как капли стекают по его щекам. Он плачет. Он так давно не плакал… Он буквально калачиком сворачивается, у него внутри всё поджимается и взрывается внезапно множеством маленьких частиц. Ударяясь друг об друга, они взрываются вновь, рассыпаясь на множество других мелких частиц. Атомный взрыв. Старка буквально разрывает изнутри. Тони тошнит. Его буквально рвёт желчью и болезненно сжимается желудок. Кровь давит на мозг. Тони дурно. Он будто обкуренный, он не может думать и делать. Его всего ломает и выворачивает, под разными углами и с разной силой. Ему будто хребет ломают и он теперь беспомощный инвалид, не может пошевелиться. Как рыба на суше, дёргается в конвульсиях. Тони захватывает паника. Она накрывает его лавиной, полностью отбирая дар речи. Он беспомощно сипит, пытается что-то сказать, но на это нет сил. Ничего не получается и всё превращается в прах, всё рушится. Перед глазами мигают разноцветные точки, он не может сфокусировать зрение. Плохо, очень плохо. Тони пытался его убить. Убить. Тони пытался убить Питера. Своего сына. Тони пытался убить Питера и даже об этом не помнил. Его ребёнок не один день лежал в больнице, а Тони этого не помнил. Тони было всё равно. Ему было плевать. Даже Говарду не было на сына настолько всё равно. Он кричит, сипло конечно, но на крик это похоже. Ему больно очень, ему исчезнуть охота. Он своего отца превзошёл, Пеппер была права, и он только сейчас в полной мере понимает, что она имела ввиду. Старк худший из всех возможных. Он Питера не заслуживает. Он даже мизинца его не стоит. У Тони внутри всё разбивается, скручивается, у него будто внутренности плавятся. Тони плохо, у него голова кружится, и тошнит, ему умереть хочется, да только он не может. «Поплатился ты, Тони», — слышится ему голос Мэдлин. — «Это цветочки, по сравнению с тем, как страдал Питер. Твои раны заживут», — шепчет она. — «А у Питера это на всю жизнь. Знаешь, кто в этом виноват?» -Я, — хрипит Тони. — Это всё из-за меня. «Да», — беспристрастно подтверджает. — «Да, всё из-за тебя». Призрак прошлого растворяется в воздухе, оставляя после себя лёгкое послевкусие. Жена стала очень часто приходить к Старку не только во снах, но и наяву. Её призрак, до ужасти озлобленный, мерещился ему везде. Возможно, он стремительно сходил с ума. Однако, какие бы слова он не услышал из уст духа Мэдлин (или своей галлюцинации), это всегда была беспрекословная правда. Тони был грешен, осквернён и никакие молитвы ему не помогут. Даже если его простят Высшие силы, в которые он не верит, — он себя не простит. Питер: Я зайду завтра в восемь утра, забыл некоторые вещи В груди у Старка загорается огонёк. «Конечно)», — он печатает дрожащими пальцами. «Зайди. Обязательно зайди», — звучит в голове. — «Зайди. Возможно я ещё смогу что-то исправить» Не сможет.