Первая и последняя зависимость Бога смерти

Во всем доме из акустической системы, добытой откуда-то из-за границы, ненавязчиво играла классическая музыка: Моцарт, Бах, Шуберт, даже Чайковский. Лайт мог с лёгкостью отличить друг от друга все произведения, записанные на диск. Иори тихо напевал знакомые партии, заваривая кофе. Атмосфера была настолько легкой, что Ягами навострил уши в ожидании чего-то необычного, например, пулемётного залпа. - Ах, музыка классиков всегда пробуждала во мне скрытые чувства. Никогда прежде я не испытывал удовольствия от прослушивания музыки. Ты понимаешь, о чем я говорю? – Крутился Иори вокруг стола, пытаясь изобразить балетные движения. - Понятия не имею, о чем ты. Давай ближе к делу, - нахмурился Лайт. «Все еще не могу прочесть этого идиота, - думал про себя Ягами. – Его поведение не поддается объяснению. Перед входом в дом он был таким серьёзным, словно собирался меня убить, а теперь он пляшет. Снова вернулся». Такаяма пожал плечами и выключил пультом акустическую систему. Тишина накрыла их с головой. Иори подал Лайту чашку черного кофе. Его сгущающаяся живая чернота манила и притягивала, словно черная дыра. Такаяма сел за стол, облакачиваясь на спинку старого стула. Старый стул ужасно скрипел. - Так, у тебя есть план? – Спросил Иори. - У меня всегда есть план, но что ты можешь мне предложить в данной ситуации? Иори устало выдохнул. - Все, что мы знаем, это то, что в твоей комнате, где ты преимущественно записываешь в тетради смерти, установлено шестьдесят четыре камеры. Их взор направлен со всех сторон и ограничивает твои возможности в работе с тетрадью. Ты не можешь достать тетрадь, потому что камеры все зафиксируют, и тебя в тот же день поймают. Ха, - широко улыбнулся Такаяма, - твой тайник с тетрадью смерти стал твоей же ловушкой. Очень смешно. Лайт уселся ближе за стол, помешал ложкой дешёвый кофе и сделал небольшой глоток, вникая в смысл слов Иори. - Итак, - продолжил он, - я предлагаю отдать тетрадь мне. Ягами поперхнулся напитком. - Ни в коем случае. Ты же нас подставишь в тот же день. Я тебя знаю. Нет, и точка. Ты хоть представляешь, насколько это рискованно с моей стороны? Иори улыбнулся еще шире и подполз по столу к Лайту, потянув его за галстук к себе. - Что, уже сдаешь назад? Наш Бог смерти испугался? Я тебе сколько раз говорил, держи эмоции при себе. Так ты никогда не преодолеешь Эла. Лайт опустил голову. - В общих чертах говоря, - пересел Иори так, что его ноги свисали со стола. – Ты мне даешь четкий список преступников, откуда мне брать фото и сколько в день мне нужно убивать. Все просто. - А где ты будешь писать? – Прищурился Лайт. – Тетрадь же мне не достать. - Ты думаешь, я не знаю, что ты всегда готов к такой ситуации? Не делай из меня полного дурака, я прекрасно понимаю, что даже в ядерную войну ты продолжишь убивать и без тетради. У тебя же, наверняка, есть вырезанные оттуда листочки, куда ты записываешь преступников. Отдай мне все эти листочки. И я буду там писать. Я понимаю, что ты и сам способен писать, но тебе не кажется, что если я займусь этим, вероятность поимки будет еще ближе к нулю? Ягами задумался. В принципе, Иори рассуждал верно: вероятность никогда не была равная нулю, но нужно было максимально к ней стремиться. С другой стороны, никто не отрицал, что Иори мог бы сдать его. Хотя сейчас ему незачем было это делать. Даже если бы ему представилась такая возможность, он бы так не сделал, потому что не получил бы от этого ровным счётом ничего. - Хорошо, Такаяма Иори. Разрешаю тебе на время пользоваться моей тетрадью смерти. Иори обнял сзади Лайта и прошептал на ухо: - Спасибо, дорогой мой Бог смерти. Я обещаю, что ты об этом не пожалеешь. И напоследок Такаяма поцеловал Лайта в щеку. - А теперь не мог бы ты рассказать более детальный план? - Повернулся Лайт в сторону Иори. - Конечно, - Иори продолжил, пересев за свое место. - Завтра ты мне отдашь свои листочки в школе. Неважно где: столовая, класс или туалет; всем будет все равно, ведь у них свои дела, экзамены на носу как ни крути. Все эти дни, пока у тебя будет дома слежка, я мелким шрифтом буду записывать имена преступников. Тем самым, Эл не сможет нас поймать. Он, наверное, даже не полагал, что одного Киру могут играть два человека. Потом, после экзаменов, мы будем поступать в разные университеты. Да, я, может быть, хорошо рассуждаю, но в учебе у меня все очень плохо, потому мы не встретимся на одном курсе, и, скорее всего, экзамен мы будем писать в разных аудиториях. А, значит, даже если кого-то из нас поймают, другой может продолжать деятельность Киры. Всё. Больше я тебя не держу. - Вот как... Лайт кивнул, обдумывая план Иори. Наконец, он окончательно кивнул, подытожив свои же мысли, поблагодарил сообщника за кофе и встал. Задвинул стул, за которым сидел, отправился в сторону выхода. - Эй, Лайт, - позвал Такаяма. Лайт обернулся. - Ты же знаешь, что если тебя поймают, то я тут же рассторгну договор и незамедлительно предам тебя. Так что, пожалуйста, никогда не сдавайся. Хорошо? Лайт посмотрел на качающегося на стуле Иори и усмехнулся: - Ты ещё собираешься ставить мне условия, Такаяма Иори? Не забывайся. Я никогда не сдамся, даже под дулом пистолета. Иори залился смехом: - Ну, поживем - увидим. До встречи, Бог смерти. Лайту этот смех не понравился. Было в нём что-то зловещее, предвещающее что-то, о чём даже сам Иори не знал. Нехороший это был смех. На следующий день Лайт встретился с Иори и передал специально нарезанные на небольшие кусочки листы тетради смерти. Фактически, от тетради Лайт не отказывался, просто они оба пользовались ею в разных местах. - Помни, что я всё ещё не доверяю тебе, Иори, - нервничал Ягами. – Я сейчас о-очень рискую попасть в лапы Эла. Не вздумай косячить, понял? - Ого, а у тебя, оказывается, всё это время был комплекс превосходства. Я раньше не замечал. - Сказал Иори и медленно приблизился, стирая в прах границы личных пространств. - Не думай, что ты один способен быть Богом Смерти? Ведь так, Рюк? Рюк, что жевал яблоки вдали от них, развернулся и, кряхтя, заметил: - О, так вы соизволили обратить и на меня свое внимание? Всё верно. Я здесь позволяю тебе, Лайт, пользоваться моей тетрадью смерти. Без меня ты бы так и продолжил быть обычным школьником, а потом – обычным копом. Тебе нужно быть более благодарным. - Сказал он и мерзко захихикал своим скрипучим голосом. Ягами почувствовал тяжесть давления со стороны Такаямы и Рюка. Его впервые за долгое время отчитывали. Он почувствовал, как у него кончаются терпение и аргументы, а потому решил не повышать градус атмосферы. Поэтому он отступил на шаг, давая понять, что спор он проиграл. Следующие несколько дней Иори сам на себя не был похож: выполнял домашние задания, доделывал долги и, в итоге, сдал всё вовремя и даже вышел на удовлетворительные баллы. Домой приходил сразу после школы и тут же садился "работать" вместо Ягами. Его мама была так удивлена, что даже разволновалась: а это точно её сын? Женщина взяла несколько выходных дней, а потому чаще бывала дома, что затрудняло работу Иори. Ведь если она была дольше дома, соответственно, больше хотела находиться рядом с сыном. Но несмотря на все трудности, с которыми он столкнулся, Такаяма вывел все так, что сам Ягами был приятно удивлён. В следующий понедельник Лайт обнаружил, что камеры были сняты. Рисковать всё ещё было нельзя, поскольку следователи могли оставить прослушку. В этот день после школы ребята зашли в небольшое кафе, где обсудили некоторые моменты, касательно ближайшего будущего. Кафе располагалось неподалёку от их домов и имело невысокую репутацию у посетителей. «Для нашего района вполне неплохо, да и цены невысокие, однако, это далеко не уровень Сибуи». Дизайн кафе был самым простым, настолько простым и непримечательным, что там даже нечего описывать. Разве что можно было упомянуть цветок, что рос в углу заведения. - Итак, - начал Ягами, скрестив руки, - у нас через пять дней экзамен. Ты уже решил, куда будешь поступать? - В университет «Х». Я слышал, что оттуда выпускаются достаточно прилежные люди, которые без особых трудностей могут найти себе непыльную работу. То, что нужно. А что ты будешь делать? Ягами сделал глоток чая. Иори проследил, как кадык двинулся вверх и вниз по шее. Чашка звонко ударилась об блюдце. - Что ты конкретно имеешь в виду, Иори? - Эл скоро покажется. - На каких основаниях ты так считаешь? - А сам ещё не понял? О Кире знает весь мир, не то, что вся Япония. Если бы его поймали, об этом бы кричали все СМИ. А, значит, Эл не смог поймать Киру. - Как мы и планировали. - Но это не значит, что он перестал искать нас. Если у него не вышло найти нас тайно, следовательно, он скоро появится, да и ещё в самом не подходящем месте. Писать экзамен мы будем в разных аудиториях, и поступление в университеты будет тоже в разных местах, а, значит, я не смогу быть рядом, когда ты, возможно, встретишь Эла. Хотя я не отрицаю того, что Эл может находиться где-то здесь. Или это можешь быть ты? - Иори хохотнул. - Шутка. Лайт откинулся на спинку стула и выдохнул. - А ведь точно. Нужно быть наготове. Скорее всего, Эл покажется после поступления в университет. Я уверен в этом на девяносто процентов. Иори рассмеялся на весь зал: - Твой комплекс превосходства шикарен. Что ж, я тебе и твоей интуиции поверю, - Иори мельком глянул на часы на телефоне. – Мне пора идти, Ягами Лайт. Будь осторожнее. - Хватит мне указывать, что делать. Не хочу этого слышать тем более от тебя, Иори. Хватит. Твой комплекс превосходства тоже оставляет желать лучшего. Но если я хотя бы сохраняю голову при разговоре с другими людьми, то ты же всех посылаешь подальше и делаешь всё по-своему. Так что перестань делать вид, что ты здесь самый умный. - Сохраняешь голову? – Сказал напоследок Такаяма. – Посмотрим, как ты заговоришь, когда я запишу твое имя в твоей же тетради. Пока. И не смей меня убивать, я ещё очень полезен для тебя, Лайт. Лайт покачал головой ему вслед и безразлично уставился на шумную серую улицу в большое окно. Свет лениво пробивался сквозь густые облака, стирая полутона и обливая город серой акварелью. Ягами сделал небольшой глоток остывающего чёрного чая. Напиток разливался внутри тела, создавая ощущение пустоты. "Как же меня бесит этот выпендрёжник" - сказал про себя Лайт, оставляя чаевые и собираясь выходить на улицу. Вставая из-за стола, он почувствовал лёгкий толчок: кто-то задел его локтем. Обернувшись, Ягами увидел девушку, в которой узнал свою одноклассницу. - Ох, Ягами, прости, пожалуйста, я нечаянно! Лайт улыбнулся ей в ответ: - Ничего страшного, это я виноват, что не посмотрел, Юри. Хотя, если ты хочешь загладить свою вину, можем прогуляться сегодня вечером, если ты не против. Девушка покраснела и не могла ничего выдать. Лайт был очень популярен в школе, и почти каждая мечтала отломить себе лакомый кусочек лучшего ученика Японии. Это было вполне ожидаемо: внешность шикарная, связи прекрасные, умный, заботливый (в мечтах школьниц), всегда при параде. Ни дать, ни взять. Особенно, интерес к Ягами проявился сейчас, поскольку это его последний год в школе, и потом они уже не смогут увидеться, только если не поступят в тот же университет, что и он. Ягами дружелюбно рассмеялся, увидев смущение Юри: - Встретимся здесь же через четыре часа? Девушка засияла от счастья, не в силах передать то количество эмоций, что её мозг переживал в тот момент. - Да, конечно! Спасибо, Ягами. До встречи! Иори в это время шёл домой, наслаждаясь видом серых бетонных пейзажей вокруг него. - Если бы сейчас пошёл дождь, я был бы ещё больше рад. Правда, не понимаю, почему люди назвали эту погоду «хмурой». Ведь «хмурый» и «ужасный» не одно и то же, так ведь? А что если, - обрадовался Такаяма, - вдруг прямо сейчас начнётся ураган и гроза? Ой, как я это хочу увидеть! Пока Такаяма скакал по асфальту от радости, он случайно столкнулся плечом с парнем. Его лицо резко поменялось с счастливого на враждебное. - Чёртов Иори, - разозлился его одноклассник. – Опять ты себе на уме, да так, что людей перестал замечать? За это я тебя ненавижу. - Вообще-то, - язвил Иори, - я тоже получил только что. Но так уж вышло, что если ты остолоп, то, даже заранее зная, что впереди стена, ты все равно с ней столкнёшься. Как похоже на тебя. Что ж, а теперь, дай пройти, неудачник. Мне ещё после нашего столкновения придётся форму стирать, а то, не дай Бог, глупость заразна. Парень замахнулся левой рукой. Иори удар пропустил, дёрнулся вправо. Чужой кулак мазнул по левой щеке, и Иори ладонью отбил от себя чужую руку. - Левша? - Искренне удивился он, заходя за спину. - Давно я с такими не дрался. - Такаяма подбил его под колено, парень потерял равновесие и упал на одно колено. Иори с силой пнул его под зад, и тот упал лицом на асфальт. Громкий крик отвлёк людей от дел, и те обратили внимание на них. Иори добавил ещё немного, ударив пяткой по позвоночнику немногим ниже рёбер. Крик оборвался. - Визжишь, как свинья. Мерзость. Прекрати. Ещё раз так заорёшь – я тебе позвоночник сломаю, понятно? Иори направился в сторону дома. Мелкие капли дождя начали падать на сухой асфальт, очищая Такаяму от его грехов. Настроение улучшилось, а потому размеренный шаг перешёл на детские скачки. - Вот потому… - Захлёбываясь в собственных соплях, сказал парень. – Вот потому ты никогда не найдёшь себе счастье, Такаяма Иори. Ты вечно будешь скитаться в одиночестве. Иори громко засмеялся, заставив окружающих обернуться. Отвечать он не собирался. Он и так всё знает. Знает, что его судьба никогда не станет лучше. Он уже давно перестал верить. Вечером в тот же день дождь прекратился. Пасмурная погода сменилась на переменную облачность, и поэтому было видно, как тоненькие лучи огромных далёких звёзд падали на нашу далёкую от них Землю, вонзаясь в её плоть и давая понять, в какой огромной вселенной мы живём. Ягами понаблюдал за этим явлением несколько минут, замерев посреди улицы, и пошёл на свидание с Юри. Какие-то заведения закрывались, в них выключался свет. Какие-то продолжали работать и освещали часть тротуара своим уютным и не очень светом. До места встречи оставалось ещё пара улиц и несколько лишних минут, и поэтому Лайт позволил себе ещё чуть-чуть постоять в одиночестве, вдыхая холодный воздух. Мысли увлекли его не туда, и он сам не заметил, как его кто-то настойчиво тыкает в бок. - Ах, это ты, Юри, - улыбнулся он, поворачиваясь. - Прости, я слишком увлёкся, наблюдая за звёздами. Девушка покраснела, почувствовав на себе взгляд того самого Ягами Лайта, и не решалась взглянуть на его лицо. Вела себя так, будто встреча с Лайтом - это подарок, чью упаковку она пока не хочет раскрывать. - Ничего страшного, я и сама такая: тоже люблю отвлечься на что-нибудь, вроде форм пролетающих мимо облаков. Думаю, ты понимаешь, о чем я, да? Лайт тихо хохотнул. Звёзд на небе не было. Юри всё ещё отказывалась верить в то, что она гуляет с Лайтом. Для неё и её подружек эта новость была сенсационной. Никого, никогда и ни под каким-либо предлогом не звал Ягами Лайт гулять. А ведь он и сам знал, какую репутацию он имеет среди его сверстников в школе. Тут он вспомнил слова напарника про его "комплекс превосходства", отчего его брови мгновенно нахмурились. Он попытался выкинуть образ ненавистного простака. Простак? Так ли на самом деле думает о нём Лайт? Думы опять увели его в ненужное русло. - Может, - Ягами так резко начал говорить, что Юри дёрнулась, - по мороженому? - Предложил Лайт. Ему нужно было срочно занять голову другим. Весь остальной вечер Юри чувствовала себя комфортнее некуда. Она держала его под руку и болтала с ним обо всём. Как ни странно, Лайт любезно поддерживал любую тему. Будь то сплетни, журналы, манга или модельное агентство. Ягами проводил её до дома к девяти. - С вами было приятно провести время, Юри. Благодарю за компанию. Девушка не могла сдержать счастья. Таких слов она ещё не слышала ни от кого. Сам Ягами Лайт признал её "своей компанией", да и ещё поблагодарил за это. Это была незабываемая прогулка. Она обняла его в последний раз и, прикрывая лицо курткой, умчалась в дом. Остальные шесть дней до экзаменов прошли самым обычным образом. Дом - школа - дом. Ничего больше. Иногда Иори писал партнёру сообщения по типу: "У тебя всё хорошо?", или "Всё идёт по плану?", или, когда Лайт совсем перестал отвечать, "Ты там вообще живой?". Ягами некогда было отвечать: он либо занимался учёбой, либо очищением мира. Он не мог нарушать режим дня, поскольку это негативно бы повлияло на его оценки, а преступники сами себя не убьют. Справедливость сама по себе ниоткуда не возьмётся. Потому приходится брать всё в свои кровавые руки. Отдел расследования дела Киры хватался за голову. Времени было давно за полночь. Эл стоял возле окна, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. "Что если это и правда проделки Божества, и никакого Киры не существовало в помине? Что если это всё пустой блеф судьбы? Нет. Богам не за что заниматься "людскими" делами. Даже если бы они существовали... Даже если бы они существовали, они бы не оставили таких мелких ошибок, например, убийства мелких преступников или, уж тем более, убийства ни в чём не виновных ФСБ-шников. Кира - это точно человек, и я его поймаю, чего бы мне этого не стоило" - думал он. Поток мыслей остановил Ватари: - Эл, я бы попросил вас хоть немного поспать. Завтра у вас экзамен. Не боитесь его завалить или на нём уснуть? Это была бы глупая оплошность. Эл обернулся в сторону исходящего шума. Ноутбук светил ярким "W" в готическом стиле, слепил белым фоном. Все остальные следователи сопели на мягких, маленьких диванах, оставляя на потом дело Киры. Эл и сам знал, что завтра он встретится с потенциальным Кирой, с человеком под наибольшим подозрением, а, значит, торопить события было некуда, да и лишние мысли ни к чему хорошему не приведут. Однако... Однако какое-то нелепое предчувствие. Давящее ожидание. Тяжёлая атмосфера. Что-то из этого (или всё вместе) не давало Элу легко забыть Киру и лечь спокойно спать... Прохладным утром семнадцатого января Иори и Лайт направились в центр приёма вступительных экзаменов. Писали они в разных аудиториях, поскольку подавали документы в разные высшие учреждения. - Удачи, Ягами, - сказал Иори при входе в здание. - Я уверен, что ты поступишь и без помощи удачи, но, всё же, захотелось сказать тебе хоть что-нибудь приятное. Лайт уставился на Такаяму. Его слова явно имели какой-то злой умысел. Быть не может, чтобы Иори так был добр по отношению к нему. Ягами немного помолчал. Они пошли на лестницу, присели на ступеньку, где Лайт сказал: - У нас есть ещё десять минут. Скажи, что ты хочешь на самом деле. Иори усмехнулся: - Даже здесь ты ищешь злой умысел. Неудивительно. Такой уж Ягами Лайт, да? - Такаяма взглянул на него с мокрыми глазами. - Я просто правда мечтаю, чтобы однажды наш план свершился, и мы бы вместе правили миром. Я, правда, так хочу этого. В детстве мне пришлось пережить немало, чтобы встретить человека, что готов бороться с такими, как мои обидчики. Они... Были ужасными людьми. Хотя их трудно даже людьми назвать. В общем, я верю в тебя, Лайт. Я верю, что у нас всё получится. Ты никогда не должен бояться трудностей. Ведь, я знаю, что пока тебе кто-то подставляет подножку, ты уже знаешь, как обойти этого человека. Лайт прижал к себе дрожащего паренька, положил свою щёку ему на макушку и тихо, нежно заявил: - Я клянусь тебе, Такаяма Иори. - Соседнее тело вдруг перестало дрожать. - Клянусь, что никогда не отступлюсь, и ради нашего блага я достигну этой цели, чего бы мне этого не стоило. Я тоже хочу, чтобы наш мир очистился от грязи, и люди перестали бояться друг друга. Мы сделаем это. А теперь, вытирай сопли и пойдём. Иори улыбнулся так широко, как только мог. Он мигом встал со ступеньки и направился в свою аудиторию. - Я буду ждать тебя, Лайт, после экзамена. Если что, подожди меня, хорошо? Спасибо тебе! В аудитории, где писал Ягами, было смертельно тихо. Был слышен шелест бумаги, когда студенты листали страницы бланка, и тихое дыхание по меньшей мере нескольких десятков людей. Лайт почти абстрагировался от окружающего, полностью вникнув в лист экзамена, пока экзаменатор кого-то не окликнул: - Абитуриент номер один-шесть-два. - Каблуки слишком громко отбивали пол под ним. - Пожалуйста, сядьте прямо. Ягами Лайт обернулся, чтобы увидеть, что происходит у него за спиной. Экзаменатор подошёл к человеку, который отличался от всех по всем параметрам: сгорбленный, непричёсанный, без надлежащей формы, с огромными синяками под глазными яблоками, пустыми, большими зрачками, что глядели прямо в его глаза. В глаза Лайта. Пальцами ног человек держался за столешницу. Карандаш этот он тоже держал странно: кончики пальцев еле удерживали конец письменного предмета, а грифель был направлен чётко перпендикулярно плоскости листа. Чуйка подала сигнал тревоги. Лайт хотел ошибаться, он мечтал ошибиться едва ли не больше всего на свете, но интуиция чётко твердила, что это был Эл.