Сосед по парте

Пятница Взгляд, обращенный в сторону Харуно, несомненно, был замечен почти всем классом. Стоило светловолосому юноше перешагнуть через порог, шума в кабинете стало меньше: многие из ребят уставились на второго старосту с вопросом в глазах, кто-то с любопытством переводил взгляд с него на Сакуру и обратно, но вот кое-кому такое проявление неподдельного интереса Какаши к Харуно вовсе не понравилось. Хатаке неспешно продвигался к своей парте, видя перед собой только девушку, о которой думал почти всю ночь, и совсем не замечая прицелившуюся в него пару черных глаз. Конечно, Хатаке ожидал, что многие станут обсуждать то, что происходило между ним и Харуно в последнее время. Ранее он уже замечал на себе и Сакуре эти заинтересованные взгляды, но даже сейчас ему было все равно. Возможно, Какаши и нервничал больше, чем мог себе представить, но только потому, что ему предстояло впервые строить отношения с кем-то, кто ему действительно нравился вопреки устоявшимся принципам и образу жизни. В конце концов, он не смог воспротивиться отчаянному желанию сблизиться с девушкой во всех возможных смыслах, несмотря на то, что сейчас было весьма неподходящее время для таких вещей. Сакура опустила голову чуть ниже, будто бы и вовсе не заметив присутствия парня, и продолжила сосредоточенно делать какие-то записи, как только он подошел к своему месту. Хатаке ощутил острую потребность в том, чтобы привлечь ее внимание к себе, поэтому без раздумий внезапно ухватился одной рукой за спинку своего стула и переместил его прямо к парте Сакуры, после чего уселся напротив нее. Шикамару, ощутив незначительное столкновение со своим стулом, обернулся и наткнулся взглядом на спину Какаши. «А, ну, понятно…» — вздохнув и повернувшись обратно, мысленно произнес парень. Сакура же напряглась, резко перестав писать. — Привет, как спалось? — поинтересовался Какаши, положив левую руку на парту, а ладонью правой подперев щеку и подбородок. Некоторые в классе все еще продолжали смотреть на своих старост, гадая, что произойдет дальше, другие же, быстро потеряв интерес, вернулись к своим делам, вновь заполнив кабинет небольшим шумом. — Очень крепко, — подняв глаза и натянув улыбку на лицо, нарочито бодрым голосом ответила Сакура. Ей вдруг показалось, что она сможет скрыть то, что спала всего три часа этой ночью. Проклятый Какаши. Но вскоре Сакура поняла, что он каким-то образом ее раскусил, поскольку девушка поймала неожиданную насмешку в слегка прищурившихся глазах. В голове парня действительно уже вовсю разыгрались самодовольные мысли. — М-м, правда? Не похоже, что эти синяки под глазами появились после крепкого сна. Так и не смогла вовремя заснуть? — спросил он, хитро ухмыльнувшись под маской. — А ты? Эти синяки кажутся больше моих, — ответила она в легкой издевке, намекнув на его собственные круги под глазами, и тут же продолжила дописывать незавершенную вчера домашнюю работу. Оставаться невозмутимой перед Хатаке прямо сейчас было ужасно тяжело. — Не буду скрывать, у меня всегда много причин плохо спать, — убрав руку от лица и положив ее на стол ко второй, он подался вперед в попытке вернуть потерянное внимание, — о некоторых из них я рассказал тебе вчера. Ее сердце забилось сильнее, когда под конец фразы он повторил свою интонацию, с которой записывал те голосовые сообщения. — Перестань делать это… — смущенно произнесла она. — Делать что? — спросил Какаши. — Флиртовать со мной у всех на виду! — негромко произнесла Сакура, мельком покосившись на Яманака, которая глаз не сводила с них двоих. — Разве я флиртую? — невинно поглядев на Харуно, удивился Какаши. Осекшись, девушка даже не успела одуматься, как вдруг рука парня потянулась к ее волосам. Почувствовав, как сердце пропускает удар, она уже смотрела на белое перышко, что он держал перед ее лицом. Повертев находку между большим и указательным пальцами, а затем выпустив ее, Какаши вновь переместил свой глубокий взгляд на ее лицо. — Встретимся во время обеда? — Н-нет, я обедаю с Ино, — чуть не позабыв, как нужно разговаривать, почему-то спасовала она. — Хм? Сакура-чан, я думал, сегодня мы пообедаем вместе, — опустив взгляд и теперь заняв пальцы своей левой руки ее карандашом, протянул Какаши. — С чего вдруг? — проследив за его действиями, спросила розоволосая. — Я думал, эта функция стоит по умолчанию у всех парочек, — серьезно проговорил Какаши, снова подняв на нее темно-серые глаза. — Разве парочки не ходят вместе на обеды? — начав вертеть карандаш между пальцами, продолжил Хатаке. "Почему я так нервничаю?"— спросила себя Сакура, прежде чем ответить ему. — Может быть, и ходят, — проговорила она, взволнованно выхватив злосчастный карандаш из его руки, будто боясь, что Какаши сделает что-то еще, что заставит ее сердце выпрыгнуть. — Но... тебе все равно придется ждать до самого вечера. — Это же целая вечность, — проворчал он, спокойно проводив взглядом выхваченный предмет. Если он и заметил ее внезапную осторожность в словах и действиях, то не подал виду. И все же что-то каждый раз цепляло Сакуру, когда она видела новые эмоции на его лице. Это было так непривычно. Когда послышался звонок, Какаши бросил на Сакуру загадочный и полный лукавости взгляд, от чего под ребрами тут же знакомо защекотало. Он неспешно, будто нехотя встал и, вернув свой стул на место, как ни в чем не бывало, уселся за парту. Харуно не смогла не проследить за тем, как он после этого откинулся на спинку стула, как немного выпрямил правую ногу, как по привычке потянулся рукой к маске, чтобы поправить, приковывая ее внимание к своему лицу. Черт возьми. Хатаке заметил, что она рассматривала его, когда ее взгляд изучающе скользил по его фигуре. От такого разоблачения Сакура мгновенно покраснела и отвела взгляд. От вида растерянной Сакуры, желание Какаши прикоснуться к девушке усилилось в разы, отчего он невольно вздохнул, оторвался от спинки стула и, отвернувшись от девушки, сложил руки на парте, чтобы скрестить их. "Это будет непросто", — ехидно подумал он про себя. *** Сакура и представить себе не могла, что сегодня ей будет настолько тяжело сосредоточиться на занятиях. После разговора с Ино во время обеденного перерыва лучше не стало, поскольку подруга совсем ничего не спрашивала, будто ожидая, пока Харуно сама не попросит пообщаться с ней на эту тему. Яманака понимала, что пора было перестать донимать Сакуру любопытными вопросами, тем более поддразнивать ее, поэтому сегодня она затрагивала совсем другие темы. Но мысли Харуно, несмотря на все это, то и дело возвращались к тем голосовым от Какаши. Подруге она рассказала о своей ночной переписке еще утром, но вкратце, Сакура не стала делиться подробностями, тем более воспроизводить для нее те сообщения. Это было… слишком личным. Конечно же, тогда, перед тем, как заснуть, она переслушала это еще пару-тройку раз, чтобы после спрятать в подушку покрасневшее лицо и думать о всяких непристойностях с участием Какаши. Голос парня продолжал звучать в ее голове, подобно песне. «Да, очень даже сексуальной песне!» — продолжила Внутренняя Сакура. Слегка нахмурив брови и ненадолго зажмурившись, Сакура вскоре взглянула на часы в своем телефоне, чтобы узнать, сколько осталось времени до конца урока, но звонок прозвучал ровно в тот же момент. Уже… все? Боже, и что ей теперь нужно было делать? Как вести себя? С одной стороны, ей очень хотелось остаться наедине с Какаши, после всего, что он наговорил тогда в сообщениях, с другой ей было отчего-то боязно. Наверное, потому что это казалось ей чем-то новым, поскольку Хатаке открыто проявлял к ней очень уж настойчивое внимание влюбленного человека, которое по обыкновению всегда приходилось проявлять ей самой по отношению к кое-кому. Это и вправду было необычно для нее, оттого и волнительно. Каково было удивление Сакуры, когда вместе с остальными к выходу вдруг направился и сам Хатаке. Куда… он вдруг собрался? Сам ведь дожидался этого момента, а сейчас уходит? Не найдя никакого объяснения, Харуно начала поспешно собирать вещи в сумку, чтобы нагнать своего... парня. Это было так странно называть Хатаке своим парнем. Но ведь это было нормально, они ведь начали встречаться, так? Как только Харуно вышла из кабинета, Хатаке и след простыл. Она с легкой дрожью в руках подняла перед собой телефон, продолжая быстро шагать по коридору к лестнице, и начала искать номер телефона Какаши в своих контактах. В любом случае, и дежурство никто не отменял! Не станет же он подставлять меня и себя? Может, снова произошло что-то, связанное с той его работой? Найдя его телефон, она нажала на вызов. Не успела Харуно пройти и половину пути, замыкая движущийся по коридору поток учащихся, как вдруг была схвачена за плечо и притянута в Г-образный проход, ведущий в подсобку. Сердце Сакуры ушло в пятки, а необъяснимый страх ледяной коркой покрыл ее кожу – она сразу же поняла, кому принадлежала рука, которая развернула ее к стене и приковала запястье над головой. В полумраке тесного пространства в подтверждение сверкнули черные глаза Учихи. Шок овладел ею мгновенно: она ведь и думать забыла о парне. Весь день всю ее голову занимал лишь Хатаке, который решил вдруг невесть куда пропасть, несмотря на обязательное дежурство. — Зачем ты это сделала? — задал неожиданный вопрос брюнет. — Как так вышло, что вы с Какаши начали встречаться? Саске был так близко, что она могла видеть явное недовольство на его лице. Кажется, она уже видела его в таком состоянии. Она тут же вспомнила, как однажды, когда они еще встречались, Сакура попыталась познакомиться с его родителями, не предупредив того о подготовленном визите. Саске пресек эту затею, смерив ее в тот долгожданный для нее день таким же взглядом, с которым смотрел на нее сейчас, и с такой же мрачной претензией в голосе. «Зачем ты это сделала? Как так вышло?» – вдобавок эхом прозвучало в ее голове. Что за идиотские вопросы?! Другие воспоминания о том, что Саске сказал девушке, когда расставался с ней, начали мелькать перед глазами, и это окончательно отрезвило ее, заставив сосредоточиться и попытаться выдернуть схваченную руку вниз. Но Учиха не дал ей сделать то, что она задумала: парень лишь крепче сжал ее, перехватив и другую руку, в которой она держала телефон, ту, которой хотела оттолкнуть его. — Это не твое дело. Убери от меня свои руки, — потребовала Сакура, взглянув прямо ему в глаза. Она решила, что если Саске сейчас не сделает, как она говорит, то точно не пожалеет парня и заедет ему коленом в одно место. — Почему из всех именно он? — не взирая на сопротивление, продолжил Учиха. После этих слов ее глаза слегка расширились от осознания, а брови сошлись к переносице. — Почему он? — с некоторым сомнением, отразившимся в складке меж бровей, проговорила она. То, как он задал этот вопрос… Нет. Этого не могло быть. Он ревновал? Она так и не решилась задать этот глупый вопрос. — Расстанься с ним как можно скорее, — потребовал он. — Еще чего! — с яростным возмущением ответила она. — Ты можешь просто послушаться один раз? Я тебя когда-нибудь о чем-нибудь просил? — громче ответил он, сверля ее взглядом. — Я не обязана слушать тебя, ясно?! Чем тебя вообще не устроил тот факт, что я начала встречаться именно с Какаши?! — так же повысив голос, спросила она. Он замолчал, поджав губы, словно быстро решая в голове, что сказать, чтобы не выдать настоящую правду. Какаши рушил его план, и если он скажет правду, то девушка попадет под прицел. Саске должен был держать Сакуру на расстоянии, пока миссия не закончится, потом рассказать все и восстановить отношения. Почему именно Хатаке должен был вмешаться во все это? Какого черта он снова посягнул на то, что принадлежало Саске? Сакура была единственным, что он, наконец, мог считать лично своим, и даже здесь… даже здесь эта бесконечная борьба с Хатаке за первенство настигла его. Если бы только на месте Какаши был бы какой-то другой парень, Саске бы даже не переживал, так как быстро решил бы проблему и без лишних эмоций, но в этом случае… Действительно ли он ревновал, как думал, или дело было… в проклятом соперничестве с Какаши? — Хатаке явно не лучший выбор для тебя. Он небезопасен, у него проблемы с головой, Сакура. Я знаю об этом лучше остальных, — увернулся от вопроса Саске. — Ну, что ж, судя по всему, это именно мой типаж. Не могу устоять, когда у парня проблемы с головой! — съязвила Сакура, явно намекая на прошлый опыт отношений с Саске. Конечно, она слегка встревожилась из-за его слов, но Сакура просто понимала, что он пытался выставить Какаши в дурном свете. Она и так знала, что Какаши слегка не дружит с головой. Подумаешь! Никто не идеален… — Ксо! — чертыхнулся он, закрыв глаза на мгновение и слегка опустив голову. Саске вдруг нашел слова, которые ущемили бы его гордость, но все же выдал их. Однако он пока не был готов признаться себе в том, что это было ложью: — Я просто не хочу видеть тебя с кем-либо. Это невыносимое чувство, Сакура. Возможно, я просто ревную. В самой глубине души ему было все равно на нее, как бы он ни старался переубедить себя. Он просто чувствовал себя последним неудачником из-за Хатаке. И только это приводило его в такое отчаянное исступление. Внезапный выстрел боли и невыносимое ощущение недопонимания заставили девушку стиснуть зубы и сжать руки в кулаки, да так, что побелели костяшки. — Как ты можешь ревновать, если я ничего не значу для тебя?! — уже не на шутку разозлившись, высвободив руки из захвата и оттолкнув его от себя, в шоке от услышанного произнесла девушка. Она чувствовала, как вскипал и требовал немедленного высвобождения гнев. Парень же отшагнул от ее толчка, приподняв голову. — Ты многое значишь для меня, — произнес он, снова попытавшись уверить и ее, и себя. — Даже не смей. После всего, что ты мне наговорил. Между нами больше ничего нет, ты окончательно все разрушил, — резко отрезала Харуно. Учиха мучительно нахмурился, когда осознал, что Харуно была настроена решительно, и от отчаяния сдержать себя от лишних слов в этот раз не смог: — Мне не все равно. Я не мог… сказать тебе всю правду. Ты ведь знаешь, что у меня непростая семья. У нас появился серьезный враг, который хочет получить свое любой ценой, поэтому я не хотел подвергать тебя опасности. Никто не должен был знать, что ты что-то значишь для меня. Я думал, что смогу сохранить связь с тобой, но совсем не ожидал, что ты станешь встречаться с кем-то в этот период. Твою же мать! Что происходит?! О чем он говорит?! Почему он это говорит?! В ее сознании, словно язва, острой болью отозвалась мысль, давно терзавшая ее сердце. Мысль о том, что у него могли оставаться к ней чувства. Но ей уже не хватило бы нервов и сил, чтобы разбираться в этом. Если он только и умел, что скрывать и постоянно недоговаривать, о каких нормальных отношениях могла идти речь в дальнейшем? Даже если бы она и хотела сейчас все вернуть, и где-то глубоко в душе еще оставались крохотные, уже исчезающие крупицы этого желания, она бы ни за что не смогла доверять ему вновь. — Ты пытаешься свести меня с ума? — беспомощно сорвалось с ее губ, когда она приложила руку ко лбу. Сакура не хотела касаться темы их отношений, но он все же назвал какую-то причину. — Ведь если ты говоришь это сейчас, значит… уже никакой опасности нет? — Сакура… Есть большая вероятность, что его совсем скоро поймают. Я хотел признаться во всем, когда он окажется за решеткой, но когда узнал о вас с Какаши, подумал, что могу опоздать. Поэтому, пока еще не поздно, оставь его. Когда все закончится, после выпускного я хотел, чтобы мы вместе переехали в Коноху, — сказал он, заставив девушку резко осечься в мыслях. Ее губы приоткрылись, взгляд яростно сверкнул и забегал по его лицу. — Не надейся, что я просто приму это, прощу тебя, и мы забудем обо всем, — резко оборвала она его, чувствовав, что еще немного, и что-то важное снова могло бы расколоться и раскрошиться внутри нее. — Я ни за что не оставлю Какаши ради тебя. Ты не имеешь никакого права просить об этом. Если ты и пытался отдалиться, чтобы защитить меня, то знай, что постарался на славу – ты заставил меня ненавидеть тебя, — Харуно еле сдержала предательскую дрожь в голосе на последних своих словах. Она чувствовала, как собственные глаза уже давно наполнились горячими слезами, как они начали скатываться по щекам, обжигая кожу и очерчивая подбородок. — Поэтому, клянусь, если ты еще раз прикоснешься ко мне… Не договорив, поскольку Сакура не была уверена в том, сможет ли сдержать плач еще дольше, она вдруг подалась вперед и выбежала в коридор, больно задев плечо Учихи. Проводив ее взглядом, Саске вскоре обреченно опустил голову и прислонился спиной к стене, оставшись наедине с болью, что уже столько времени сверлила дыру в сердце. *** Утирая ладонями град нескончаемых слез, Сакура выбежала на крышу школы и сразу же ощутила разницу в температуре воздуха, поскольку на ней не было верхней одежды. По инерции пробежав до конца, она ухватилась пальцами за ледяные ячейки металлической сетки рабицы. С ее губ сорвался первый всхлип, который стал треснувшей плотиной для последующего потока тихих рыданий. Ее дыхание стало тяжелым и прерывистым, сердце продолжало болезненно сжиматься от боли, кожа покрылась мурашками от морозного ветра. Почему он поступал с ней так жестоко?! Да, она понимала, что он хотел защитить ее! Но была же масса других способов, когда не пришлось бы врать, жертвовать чувствами, скрывать и подавлять их! Почему Саске вечно все усложнял?! — ШАННАРО! — отчаянно крикнула Сакура, замахнувшись и изо всех сил ударив боковой частью кулака об решетку, затем еще и еще, отчего та трещала, с характерным шумом прогибалась, роняя весь собравшийся на ячейках снег, и тут же возвращалась в прежнее состояние. — Если бы я знал, что ты так разозлишься, я бы предупредил, что специально хотел немного подразнить тебя, — внезапно раздался где-то позади размеренный, умиротворяющий голос. Боль вдруг притупилась из-за странного чувства, которое она всегда ощущала, когда слышала или видела Хатаке, и это же чувство начало отгонять поглощающее изнутри отчаяние. Предплечье Сакуры замерло на решетке, сама девушка затихла. Она сдержала всхлип из-за переполняющих ее противоречивых эмоций и прикусила искривившуюся от жалости к себе губу. Саске все же довел ее до этого состояния. До ненавистной жалости к себе! Плечи Сакуры вздрогнули, когда Какаши накрыл их ее же паркой. Когда он накинул на нее капюшон, обхватил ее руки, чтобы опустить их вниз, и после обнял девушку со спины, замыкая ее в своих объятия, все плохое вдруг исчезло. Стало так спокойно и тихо в голове. Крепкие руки, обнимающие ее тело, ощущение его близости так согревало и приятно волновало в тот же момент, что сердце ее вдруг переполнилось нежностью. Когда тот самый огонек тепла мгновенно распространился по всему телу, заставив ее потерять ощущение почвы под ногами, и когда Какаши опустил свой подбородок на ее макушку, она и вовсе потерялась, прикрыв глаза и с удовольствием приняв его поддержку. Может, надо сказать ему о Саске? Нет… Не стоит. Не нужно его расстраивать. — Дурак... Я думала, ты сбежал, — обиженным и печальным голосом произнесла она, заставив Какаши прищурить глаза от смущенного раскаяния. — Прости меня. Звонок Сакуры тогда не остался пропущенным. Когда он понял, что звонок, возможно, был случайным, он не смог не подслушать, так как в разговоре участвовал еще и Саске. Хатаке нужно было знать все подробности, будь это тысячу раз неправильно. Ему хотелось знать, что чувствовала Сакура, остались ли у нее чувства к Саске. Тогда же он узнал еще кое-что, связанное с самим Учихой. Он, наконец, стал понимать, почему тот вел себя так странно. — Так хотелось соблазнить тебя сегодня, но, похоже, ты уже не в том настроении, — разочарованно выдохнув, произнес вдруг Какаши, заставив ее в легком сомнении открыть глаза. — Думаю, ты не против, если мы отложим эти шалости на субботний вечер? — развернув ее и приобняв теперь за одно плечо, он повел ее к двери, которая вела в школу. — Как будто у меня есть выбор, — слабо улыбнувшись и поглядев куда-то перед собой, произнесла она. Если бы не недавнее событие, Сакура бы, раскрасневшись, незамедлительно толкнула бы парня в плечо и обозвала извращенцем, но сейчас ей наоборот хотелось, чтобы он говорил что угодно, лишь бы это помогло отвлечь ее от мыслей о том ужасе. — Ты голодна? У меня есть кое-что для тебя, — когда они перешагнули порог, он наклонился, чтобы поднять крафтовый пакет с едой, которую заказал им двоим, чтобы перекусить во время дежурства. — Пойдем обратно, поедим твои любимые сладости, за которыми ты вечно охотишься в этом кафетерии. Потом я провожу тебя домой, а завтра пойдем вместе в кино. — Мх-м, — даже не возмущаясь, не протестуя и ничего не комментируя, согласилась Сакура. Какаши внимательно посмотрел на ее лицо, а после поймал благодарный, требующий заботы и тепла взгляд. То, каким слабым голосом Сакура отвечала сейчас, не было свойственно ей. И от этого щемило в груди. Но он был весьма настроен избавить ее от неожиданной меланхолии. Какаши еле сдерживался, чтобы не нагнать Саске и не надавать ему подзатыльников. Все же сейчас важнее было оставаться рядом с Сакурой, нежели разбираться с поведением проблемного Учихи. Он обязательно поговорит с ним обо всем этом в скором времени. *** Поздний вечер пятницы Полив единственное, уже засохшее растение в своей квартире, с надеждой на его чудесное восстановление, Какаши отставил кувшин с водой и, поставив руку на пояс, уставился на увлажненную почву. "Прости, я совсем забыл о тебе", — извинился Какаши перед неодушевленным предметом. Умиротворенный чистотой и свежим порядком в своей квартире, он тихонько вздохнул и двинулся на кухню. Все же Какаши заставил Сакуру поесть, после возвращения с крыши академии, сам же занялся всеми делами старост, пока она наблюдала за ним. Сам он есть не стал, предложив забрать его порцию себе домой, и даже здесь Сакура не стала протестовать. Закончив трапезу, она продолжала смотреть на Хатаке уже с опущенной на скрещенные на парте руки головой. Когда он стоял спиной, стирая с доски, она потянулась к телефону, внезапно вспомнив, что перед тем, как Саске схватил ее, она набирала телефон Какаши. Неужели… он все слышал? Лицо ее побледнело, когда она обнаружила длительность принятого исходящего звонка. Слышал. На самом деле, она была даже рада. Рада, что ей не пришлось бы скрывать это от него, потому что признаться в этом Какаши она бы смогла еще совсем не скоро, и просто мучалась бы из-за этого. Сакура больше не хотела ничего скрывать от Какаши. Когда Хатаке попрощался с ней у дверей ее дома, он еще некоторое время стоял во дворе, не решаясь уйти. Его взгляд задержался на окнах ее комнаты, когда он заметил фигуру Харуно. Первым делом девушка подошла к окну, и тогда Какаши поймал ее взгляд, отчего сердце его учащенно забилось. Харуно улыбнулась ему, присела на подоконник и слабо помахала рукой. Вынув руку из кармана, он повторил ее движение, добродушно прищурившись. Ему было больно видеть ее такой разбитой, но он не мог этого показать. Он должен был приложить больше усилий, чтобы все исправить. Вернувшись домой, он начал думать обо всем, что услышал сегодня из разговора между Сакурой и Саске. Возможно, было бы лучше как можно скорее переговорить еще и с Учихой. Особенно по поводу Мадары. Заварив чай, он наткнулся взглядом на оставленный рядом с электрической плитой телефон. Ткнув пальцем в экран, дисплей загорелся, отобразив недавнее сообщение. Учиха Саске: 4 мин назад Нужно поговорить — Самое время, — произнес он. Какаши взял широкую кружку с зеленым чаем и развернулся спиной к кухонным тумбам. Задумавшись, он поднес ее к губам. Через пару минут Хатаке снова покосился на свой телефон. Взяв его в руки, он набрал Саске. — Слушаю тебя, — проговорил Хатаке, когда Учиха взял трубку. — Ты дома? — послышался в ответ голос, интонация которого заставила Какаши нахмуриться. — Дома, — поворачиваясь к столешнице, ответил Хатаке. — Заходи. — Я буду через пятнадцать минут, — только и ответил Саске, сразу после завершая звонок. Убрав телефон от уха, он хмуро посмотрел перед собой и снова неспешно отпил из кружки. *** — Я пришел сказать тебе одну вещь, пока не поздно. Если ты серьезно настроен строить отношения с Сакурой, то лучше забудь об этом и не давай ей никаких надежд. Какаши исподлобья уставился на Учиху, стоя спиной к стене в гостиной и держа руки скрещенными на груди. — С чего вдруг? — холодно парировал Хатаке, выдержав до этого небольшую паузу. — С того, что твои планы на нее ничего не изменят, — пояснил тот в ответ. — Саске, — грубо произнес его имя Хатаке, — не тебе решать, как мне поступать. Можешь даже не надеяться, что я просто возьму и сделаю так, как ты просишь. — Я уж решил, что ты сообразишь, наконец, что так будет лучше для всех. Сакура всегда будет видеть меня, будь ты с ней хоть целые сутки напролет, — он сунул руки в карманы и покосился на входную дверь. — Ты еще много раз разочаруешься. Я имею общие представления о том, что заставило тебя держать Сакуру на расстоянии, но ты должен понимать, что уже не сможешь вернуть все, как было. Ты поступил очень жестоко, несмотря на свои благие намерения, и теперь вряд ли она захочет иметь с тобой дело. — Захочет она иметь со мной дело или нет - уже не твоя забота, — бросил он, направившись к выходу, давая тем самым понять, что последнее слово в любом случае останется за ним. — Просто забудь о ней и дай нам разобраться со всем этим самим. — Не думаю, что это возможно. Она уже сделала выбор и четко дала тебе понять, что отказываться от него не собирается, — расцепив руки и сделав пару шагов вперед, многозначительно проговорил Какаши. "Она рассказала Хатаке о нашем с ней разговоре?" — с обидой и отвращением одновременно подумал про себя Учиха. — Да, я слышал весь ваш разговор по телефону. Считай, что тебе повезло, что я тогда не добрался до тебя, — с тихой угрозой продолжил Хатаке. Рука Саске замерла на ручке входной двери, и через пару мгновений Учиха повернул голову, а рука соскользнула с металла. — Ты только и умеешь, что языком чесать, Какаши? — со злобной усмешкой проговорил Саске, с вызовом посмотрев в лицо напротив. — Не смей больше досаждать Сакуре. Я предупреждаю тебя в первый и последний раз, — проигнорировав его, сказал парень. — Я отдалился от нее, чтобы защитить от Мадары, — холодно проговорил Саске, невольно оправдываясь. — Возможно. Но ты выбрал неудачный способ, — смирив его хмурым взглядом, ответил на это Какаши. — Ты бы поступил так же, — сдержав гнев, произнес Учиха. — Я бы сказал ей правду, — тут же ответил он, заставив Саске хмуро замолчать. Прошло несколько секунд, прежде чем Какаши снова заговорил: — Говоря о Мадаре. Ты говорил о нем еще с кем-то? — Только с семьей, — грубо, коротко и весьма однозначно ответил Саске. Тут же отвернувшись, он все же дернул за ручку, толкнул дверь и вышел, оставив ее открытой. Приблизившись к своему порогу, Какаши проследил за тем, как Саске миновал длинный коридор и скрылся за углом, что вел к лифтам, после чего Хатаке потянулся и закрыл дверь до щелчка и электронного звука автоматической установки системы безопасности. ***

Как ты?

Хатаке все ещё чувствовал едкий осадок на душе, после встречи с Саске. Но позже это не сильно помешало ему расслабиться и переключить внимание на более приятную вещь. Отправив сообщение девушке, Какаши уселся на диван, наклонив корпус к кофейному столику. Держа телефон обеими руками, он смотрел на значок оффлайн несколько секунд в ожидании того, что Харуно увидит сообщение и зайдет в сеть. Но ничего не происходило. Отложив телефон правой рукой на столик, левой он устало протер лицо, а после откинулся назад на мягкую спинку. Наверное, она уже уснула. Немудрено. Спала она сегодня совсем немного. Он едва усмехнулся своим воспоминаниям. Образ ее лица с порозовевшими щеками, этими любопытными глазами… Стоило ей хоть раз пересечься с Учихой, весь тот огонь в зеленых глазах угасал. Он столько всего хотел еще сделать, зная, что Харуно не будет против. Какаши точно знал, чего она хотела, но появление Саске все испортило. — Яре-яре… — произнес в пустоту Хатаке, полулежа на диване с откинутой назад головой. Как бы то ни было, завтра у него будет возможность отвлечь ее. *** Утро субботы Минато позвонил Какаши рано утром, потребовав срочно явиться на работу. Когда Какаши застал заместителя главы генерального штаба в личном кабинете, тот поднял на него глаза и слабо улыбнулся. В просторном кабинете как всегда было стерильно чисто, царил идеальный порядок, все книги и документы были расставлены по своим местам, дорогостоящая техника с эмблемами Конохи сияла первозданной чистотой, на поверхности мебели не было видно ни пылинки. Каждый раз посещение рабочего места Минато приносило удовольствие так же помешанному на чистоте Хатаке. Какаши часто находил сходства с учителем во многих простых вещах, и это не могло не радовать его - где-то глубоко внутри он гордился тем, что в чем-то таком походил на Намикадзе Минато. С самой первой встречи Какаши обозначил его идеалом, к которому посчитал необходимым стремиться. — Знал бы ты, в какой ярости была Сенджу, узнав, что я напрягаю тебя, Какаши, — легонько посмеявшись, произнес мужчина, несмотря на глубинную тень окаменелой тоски в отражении голубых глаз. — Прошу прощения… — зачем-то извинился Какаши. — Мне самому пришлось рассказать ей, чтобы предупредить о предстоящих операциях, ты не виноват. Все равно я стараюсь находить для тебя не слишком сложные задания, пока ты проходишь Сенджу-реабилитацию. Минато отметил, что Какаши стал более оживленным в последнее время. Не обошлось и без обсуждения его состояния вместе с Итачи, Сенджу и Сарутоби. Что же произошло, что он пришел в себя за такое короткое время? Еще в самом начале, когда только-только возникла проблема со вспышками агрессии у Хатаке, Цунаде дала слово, что быстро справится с этой проблемой. Тогда оставалось только слепо верить в то, что Цунаде-сама снова сделает что-то невозможное. Минато не был уверен в том, что Какаши сможет как и прежде выполнять задания повышенной сложности, поэтому ранее он делился переживаниями с начальником. Хирузен разделял его мысли, поскольку Какаши был одним из лучших среди молодых служащих, и отстранять его или вечно оставлять в стороне было нежелательно, с другой стороны, рисковать возможным прогрессом восстановления было неправильно. Если тогда всем казалось, что времени для этого было предостаточно, то сейчас давила необходимость в спешке. Нужно было задействовать все силы, даже те, что были в запасе, лишь для того, чтобы справиться с нависшей угрозой в лице Мадары и Акацуки. Какаши не был исключением из правил, как посчитал сам Сарутоби. — Я вызвал тебя, чтобы сообщить о важных новостях. Благодаря вылазке Шисуи, Итачи и Тензо мы знаем, где находятся все остальные члены организации. Ситуация экстренная, поэтому я сообщил о превышении своих полномочий вышестоящим, чтобы получить помощь в операциях. Что? Это ведь значит, что… — Я думал, вы не станете рисковать своим положением, — начал Какаши. — Вы ведь готовились занять пост главы генерального штаба, разве нет? — Я знал, на что иду. Поимка Мадары для меня в приоритете, — произнес Минато, опустив глаза на аккуратно сложенные документы перед собой, легонько коснувшись уголка бумаги и ненадолго замолчав. Хатаке знал этот взгляд. Намикадзе был готов продать душу, лишь бы завершить это дело. По сей день Минато винит себя в смерти Кушины, что уж говорить о его беспокойстве за Наруто. Все эти три года он только и делал, что искал информацию о Мадаре, как одержимый, и в итоге он все же вышел на него, и сейчас из кожи вон лез, лишь бы довести все до конца. Какаши искренне хотелось помочь учителю, который когда-то отчасти заменил ему отца. Поэтому и для него нынешнее положение Минато стало плохой новостью. — Да, Сарутоби был готов передать мне свои полномочия в скором времени, — вдруг продолжил Минато, сложив пальцы рук перед собой в замок и снова посмотрев на парня, — но я пожертвовал этой возможностью, притом зная, что меня снова могут не поддержать. Когда я представил доказательства, — Какаши проследил за тем, как Намикадзе расцепил пальцы и раскрыл ладони, — часть из них была признана юридически недопустимой, другая же помогла понять, где искать преступников, давно залегших на дно и на которых все штабы страны когда-то пытались найти хотя бы одну зацепку. «Анбу» все же решили провести ряд спецопераций, когда мной была затронута тема об участившихся нападениях на семью Учих. Минато сделал паузу, чтобы встать и убрать два листка, что лежали под руками, обратно в папку в шкафу. — Вероятнее всего, они решили, что ответ долгое время просто лежал на поверхности, что за всем этим все же стоял Мадара, а не группы мелких преступных организаций, которые были движимы обыкновенным желанием нажиться на состоянии богатой семьи, — продолжил он, возвращаясь на свое место. Только сейчас Хатаке заметил, что стол Минато было слишком уж свободен. Пропали даже фотографии его семьи, что вечно стояли рядом с монитором. Нет. Неужели… — Сенсей, вас понизили? — догадался Хатаке. — Заметил-таки. Да, но этого стоило ожидать. Ты ведь помнишь, что из-за такой же выходки меня отстранили от всех миссий в свое время? Вот поэтому сейчас я бы просто так не отделался. Вряд ли мне теперь светит кресло главы «Анбу», — Намикадзе смущенно потер затылок, когда уселся и откинулся на спинку стула. Хатаке замолчал, слегка опустив голову и с сожалением посмотрев в сторону. — Обо мне не беспокойся. И чтобы ты знал, Сарутоби начал собирать команды из всех штабов, в том числе из центра Конохи. — Я так понимаю, Рин и Обито тоже будут задействованы, — вдруг вспомнил Какаши о своих старых товарищах. — Да. Им приставили еще одного агента, они займутся Сасори. Еще один спецотряд отправили за пределы страны на поиски Хидана. Итачи и Шисуи уже начали слежку за Дейдарой, на которого было меньше всего информации, с поиском этого парня уже возникли кое-какие проблемы. Потребуется и твоя помощь, я подобрал для тебя ребят. К слову, я порекомендовал тебя Хирузену для выполнения субботнего задания. Субботнего задания? Нет. Черт возьми… — …и он дал добро, только когда я уточнил, что в составе будет мой сын. С тобой теперь Наруто и Ямато. Вы займетесь Какузу. Так вот почему сын Минато на днях вернулся в Коноху. Какаши слышал, что он преуспел, выполняя сложные миссии за пределами страны. Но почему его допускали к заданию только при таком условии? — Какузу владеет самой необходимой для нас информацией, поэтому он важнее всех остальных. В городе сейчас только он и Мадара. У нас будет всего два дня, чтобы удержать его без наличия доказательств, поэтому на твоей команде висит самая важная задача. — Что насчет второй операции? — спокойно спросил Какаши. Хатаке планировал провести субботу с Сакурой. Неужели, ему снова придется менять планы? Как сообщить ей об этом, чтобы она не расстроилась? — Информатором оказался Кабуто, он назначил встречу во вторник. Наш план все еще в силе, но ты выступишь под кодовым именем другого агента, поскольку о твоем участии в этой миссии я не сообщал. Кабуто был помощником Орочимару, бывшего члена Акацуки. Выясните, что ему нужно, — Минато сделал паузу, заметив, что Какаши будто задумался о чем-то другом. — И еще, Какаши. Если что-то вдруг пойдет не так, не дай никаким чувствам повлиять на ход миссии. Что бы ни произошло, самое важное - успешно завершить миссию. — Так точно, — опомнившись, проговорил парень. Он должен позвонить ей. — Теперь насчет Учих. Всей семье будет приставлена дополнительная защита от «Корня». Очень важно сейчас следить за Саске, он находится в крайне неприятном положении. Продержитесь еще немного, на той неделе все будет кончено. — Кстати, о Саске… Я ведь даже не знал, что он был как-то связан со всем этим. — Ты не узнал об этом из-за этого отстранения. Мадара терроризирует парня, чтобы получить все акции компании, которые прижизненно принадлежали ему. Вчера ночью состоялась сделка, где был обнаружен Какузу, с ним Учиха обсуждал условия передачи акций, но что-то не сошлось в расчетах, поэтому была назначена еще одна встреча. О том, что происходит с Саске, знаем только мы с тобой, Шисуи и Итачи. Не сообщай эту информацию больше никому, даже Тензо. Хатаке внезапно почувствовал огромную вину, что норовила просверлить грудь насквозь. Вот оно что. — Не лучше было вернуть Саске в Коноху и оставить его под надежной защитой там? — брови Хатаке едва заметно напряглись. — Все это не просто так, Какаши. Он наш второй план на случай, если что-то пойдет не так. Не волнуйся за него, он защищен со всех сторон. Когда Саске переехал в этот город, его приняли в «Корень», он хорошо знает, как вести себя в подобных ситуациях. — Итачи ведь наоборот хотел уберечь его от связи с военно-политическими организациями, — для Какаши вся эта новая информация была подобна неожиданному граду. И ведь стоило ему всего на несколько дней выпасть из своего рабочего режима. Поэтому ведь он и был против той затеи Сенджу. — Итачи хотел, чтобы так думал Мадара. И чтобы избежать утечек, ему пришлось создать эту иллюзию и для нас. План удался, и Мадара продолжает думать, что Саске никак не связан с секретными организациями, что он бессилен и им можно манипулировать. "Но это меня и смущает. Мадара бы ни за что не поверил в это…" — подумал Минато, не успев произнести это вслух. — Это странно. Мадара очень импульсивен в своих действиях, он слишком умен и вряд ли бы повелся на эту уловку, — поделился мнением Какаши, внимательно выслушав своего наставника. Минато осекся, когда услышал слова парня, а затем невольно улыбнулся. — Ты как всегда повторяешь мои мысли. Еще несколько мгновений Минато задумчиво глядел перед собой, пока вдруг вновь не взглянул на Хатаке. — Хорошо, на этом все, Какаши, ты можешь идти. Хорошенько подготовьтесь к сегодняшней миссии. Черт… Перед глазами Хатаке внезапно всплыл образ разочарованных зеленых глаз.