Любой ценой.

- Андерс, прекрати, щекотно! – хохотала Мариан Хоук, извиваясь в объятиях друга, решившего, что сейчас самое время заставить женщину улыбнуться. Море проблем, бесконечно сваливающихся на голову командира их отряда, совсем не красили её аристократические черты. - Если ты и дальше будешь зажимать меня по углам, люди решат, что между нами точно происходит что-то непристойное, а ты же этого не хочешь, верно? – Хоук высвободилась из рук целителя, поправляя платье. Хоть ей и нравились их детские игры, но она всё же не забыла, как мужчина отверг её чувства. Мариан так и не простила ему этого. Точнее, не простила Справедливости, так нагло вмешивающегося в личную жизнь Андерса. - Конечно, не хочу, - солгал маг, отодвигаясь от подруги на расстояние, дозволенное друзьям, но отчаянно недоступное для любовников. Мужчина с тоской вспоминал те счастливые времена, когда мог безо всякого зазрения совести предаваться любовным забавам, просиживать ночи и дни напролёт в тавернах, славившихся отвратительным пойлом, но добродушной атмосферой или просто праздно слоняться без дела, в надежде позлить храмовников, выискивающих его после очередного побега. С появлением потустороннего друга у целителя совсем не осталось времени на развлечения, да и Справедливость был ярым противником всего, что не относилось к их миссии. Они делали великое дело, но… Но Мариан была желанна для Андерса столь же сильно, как и солнечный день в стужу, как глоток воды для умирающего от жажды, как… - Эй, очнись! – женщина щёлкнула друга по носу, призывая вернуться к реальности. - У нас ещё есть пара насущных дел, - Хоук стала по-прежнему серьёзной, отчаянно пытаясь скрыть счастливую улыбку. Они упивались присутствием друг друга, в особенности теми краткими моментами вполне себе законных прикосновений, будь то дружеские объятия или лечение. Порой Мариан казалось, что она с радостью бы подставилась под нож неприятеля, зная, что всё время панацеи находилась бы в заботливых руках целителя. - Новая работа для Миирана? Может, стоит найти более благородный заработок? – спросил Андерс, направляясь следом за стремительно ускорявшей шаг Хоук. Резкая, прямая, уверенно движущаяся к цели, такой она была, его возлюбленная, которая и знать не знала о его мучительной внутренней борьбе. Борьбе между желанием оставить всё по-прежнему или прижать её к стене прямо посреди улицы и безумно целовать такие желанные губы. - О, я понимаю, что помогать больным и обездоленным – замечательно, но так семью не прокормишь, - ответила Мариан, пожимая плечами. - Мииран та ещё свинья, но только благодаря ему я и все, с кем мне довелось бежать из Ферелдена, сейчас здесь. Или ты не рад, что у тебя есть такой прекрасный друг как я? – ухмыльнулась Хоук, хитро взглянув на целителя из-под густой чёлки. - Большего счастья и не придумаешь, - лучезарно улыбнулся Андерс, отчётливо понимая, что и сейчас сказал не всю правду. Гораздо большим счастьем было бы сорвать с неё это дурацкое платье и слушать хриплые стоны женщины под собой, чувствовать, как её ногти царапают его спину, наслаждаться волшебным запахом её кожи, осыпать всю её поцелуями и забыть к чёртовой матери это дикое «друг». Ему отчаянно не хотелось быть ей другом, невыносимо смотреть на то, как бесстыже скользят по фигуре Мариан глаза этого магоненавистника-эльфа. Что-то не очень ему претила магическая сущность женщины, особенно когда та облачалась в своё любимое платье с глубоким декольте и напивалась со всей компанией в таверне, танцуя на столе, на пару с пираткой и распалённой хмелем эльфийкой Мерриль, которую так и тянуло на пьяные глупости. Он же, как порядочный трезвенник, только и мог наблюдать за этим весельем и следить за безопасностью Мариан, к которой так и липли отщепенцы разнородных мастей. Однажды, когда женщина была особенно навеселе, она уселась к дремавшему в кресле Андерсу на колени и что-то долго рассказывала ему о покинутом доме, погибшей младшей сестре и прочих своих несчастьях. Он же говорил ей что-то ласковое, утешающе гладил по спине, плечам, сам не заметив того, как прижал её к себе, обхватив тонкую талию и целуя спутанные волосы. Хоук, словно потерявшаяся на краткий миг в горестных воспоминаниях, очнулась и, серьёзно посмотрев ему в глаза, прошептала что-то о своей новой напасти, с которой вряд ли сможет справиться малой кровью. - Ты большой лжец, Андерс, - сказала она тогда, приблизив своё лицо к нему. - Запретил мне даже думать о тебе, как о мужчине, а теперь сам нарушаешь свои правила. Знай, если бы я могла лично встретиться с этим гадом, засевшем в твоей башке, я уничтожила бы его на месте, - дохнув на целителя дешёвым вином, Мариан поцеловала мужчину в лоб и ушла наверх, ночевать в номере Варрика, проводившего время с одной из своих «старых знакомых» в верхнем городе. Вот и сейчас в голове мага отчетливо отдавались те слова, будто бы вежливо забытые ей. - Да, Андерс, ты самый что ни на есть громадный лжец. Лжёшь Мариан, лжёшь себе, лжёшь всем вокруг, делая вид, что счастлив своей «судьбе». Если бы ты мог, давно избавился бы от того предназначения, которое тебе суждено, - говорил ли в нём Справедливость или же внутренний голос, мужчина не знал, но соглашался с каждым словом. Вот только теперь уже ему никто не мог помочь, он сам сделал выбор. Создатель, если бы только он знал, что встретит Мариан, то никогда бы не пошёл на это! Они со Справедливостью нашли бы другой выход, вселили бы дух в любого умирающего, но только не в него! Теперь же он стал умирающим. Умирающим от собственного бессилия что-то изменить. И каждую ночь, терзаемый мыслями об освобождении, Андерс представлял себя рядом с Хоук, не как в роли друга-лекаря, всегда готового прийти на помощь, а в роли мужа, отца её детей, человека, сумевшего бы защитить её от всех невзгод. - Как бы её не пришлось защищать от тебя, - заметил дух, одёргивая мужчину. - Возвращайся к своему долгу, эта слепая страсть погубит наше общее дело. По дороге в порт, они встретились со второй частью их небольшого отряда, прихватив на «увеселительную прогулку» Фенриса и Изабеллу, выглядевшую такой несчастной, будто она только что лишилась любимой матушки. Но увы, всё оказалось куда прозаичнее, и пиратка всего лишь страдала от похмелья. - Андерс, душенька, у тебя нет никакого волшебного зелья от головной боли? – Ривейни ласково погладила мужчину по щеке, налегая на него всей широтой «души». - Мне так плохо, - протянула она, не замечая едва сдерживаемую гримасу злости на лице Мариан. - Может, ты прекратишь уже надираться перед каждым заданием? – прошипела Хоук, больно ущипнув подругу за задницу. Фенрис же предпочёл не вмешиваться в перепалку, приняв позицию несведущего кустика. Впрочем, его в принципе мало что волновало, кроме магов-отступников и угнетаемых рабов. Ну и ещё, пожалуй, Данариуса, о коем все знали только то, что он несусветная бяка. - Ох, дорогая, да не ревнуй, дался мне твой любовничек, - хихикнула проницательная дуэлянтка, отлипнув от целителя и потирая ушибленную округлость. - Синяк теперь будет, - пуще прежнего опечалилась женщина, вновь углубляясь в свои повседневные переживания. - Изабелла, прекрати пороть чушь, - вздохнул целитель, отыскивая в недрах сумки пузырек со светло-зелёной жидкостью. - Вот, выпей и всё пройдёт. Только не забывай, что мои запасы не безграничны. Пиратка благодарно подпрыгнула и, залпом осушив нехитрое содержимое чудо-настойки, передислоцировалась доставать эльфа, по реакции которого сложно было сказать, доволен он или нет. С горем пополам, но компания всё же добралась до назначенного места, где им вскоре пришлось отбивать Мииранового парнишку от людей потенциального трупа-лорда. Покончив с охраной, Мариан повернулась к Хариману, даже не предпринявшего попытки бегства. Мужчина так и стоял, сохраняя величественную осанку и демонстрируя непоколебимость. На краткий миг женщине захотелось было спросить, чем он так прославился, но вовремя одёрнула себя. Её несобранность уже привела к потере Бетани. Больше она не позволит себе раздумывать на поле боя. Кем бы ни был этот человек, он – работа, только и всего. А она привыкла выполнять поручения качественно. - Простите, - коротко бросила Хоук, всаживая кинжал в сердце мужчины. Андерс только покачал головой в знак неприятия подобных методов. И всё же он понимал, почему Мариан так поступает. - За меня отомстят, - прохрипел лорд, прежде чем испустить дух. Пребывающий между небом и землёй Густав восхищенно воззрился на магессу, осознавая, что только благодаря ей продолжает бренное существование. - Я пойду, расскажу обо всём Миирану, - пробормотал парень, с трудом держась на ногах. - Спасибо! – от души потрёпанный, он заковылял в сторону заброшенной литейной, где и скрылся восвояси. - Полагаю, на сегодня всё, - Мариан потянулась, хрустнув позвоночником, и оглядела свой отряд. Все были целы, разве что Фенрис от чего-то стал мрачнее обычного. - Раз так, то я предлагаю пойти всем выспаться и вечером отметить успешное окончание дел, - облокотившись о стену, Изабелла говорила скорее о себе во множественном числе, чем действительно предлагала устроить попойку. Впрочем, кроме равнодушно кивнувшего Фенриса, на предложение женщины никто так и не отозвался. – Ну и скучные же вы, - пиратка подтянула сапог, доходившей ей почти до бедра и, обняв эльфа за шею, потащила того к таверне. - Счастливо оставаться, голубки! Да только Мариан в долгу не осталась, подкинув подруге на прощание маленькую порчу. Теперь нахальная бестия долго будет мучиться невозможностью раздеться из-за корсета-неснимайки, в который, благодаря маленькой помощи Хоук, превратился её любимый атрибут одежды. Если, конечно, это можно было так назвать. - Пойдём, провожу тебя до дома, - Андерс положил руку на спину женщины, вздрогнувшей от неожиданного прикосновения. - Прости, - виновато улыбнулся он, любуясь её обеспокоенным лицом. Один Создатель ведает, какие мысли могут бродить в голове человека после совершения очередного убийства. - Спасибо, я доберусь сама, - отрезала Мариан, разворачиваясь на каблуках и быстро удаляясь от ошарашенного внезапной вспышкой её раздражения Андерса. Мужчина так и остался стоять в одиночестве, провожая подругу взглядом и теряясь в догадках, что же послужило причиной гнева.