***
Вы сидели на кухне, пили чай. Точнее, пил Цукишима, а ты рассказывала про то, как прошел твой день. Пусть он не выражал никаких эмоций, можно сказать, не реагировал на твои рассказы, но ты прекрасно знала, что он вслушивается и анализирует каждое слово. Дальше вы ушли в зал, захотев посмотреть какой-нибудь фильм. Зная, что ты можешь уснуть во время просмотра, ты решила сначала искупаться. Но тебя остановила рука Кея. — Как ты смотришь на то, чтобы принять душ вместе? — будь у него на лице какая-нибудь похотливая улыбочка, ты бы наотрез отказалась, но только его глаза выражали некую заинтересованность. Но ты округлила глаза, опустив взгляд, быстро перерабатывая информацию. — А… Я не знаю, можно, наверное… Только я стесняюсь, правда, — ты почувствовала, как кровь ударила по щекам, заставив их побагроветь. — Я знаю, но говорят, что это помогает сблизиться вроде, — Цукишима отпустил твою руку, а ты сложила их на груди. — Хорошо, — ты ушла набирать воду, попутно прикладывая холодные руки к полыхающим щекам. Оставив воду набираться, ты вернулась в зал, заметив, что Цукишима уже взял полотенца и какой-то маленький бутылек. — Что это? — интересуешься ты маленькой вещицей, сложив руки за спину. — На пятое мая* подарили, до сих пор не пользовался, вот, — парень слегка подкинул бутылочку, словив, положил ее в карман. Кей ушел в ванну, а ты пока что осталась в зале. Медленно опустившись на диван, ты запустила пальцы в волосы, как бы расчесывая ногтями. Да, было страшно, тебя сейчас увидят оголенной. Не в первый раз, конечно, но Цукишима — в первый. И страшно было от того, что ситуация повторится. Но ты, как чертов психолог-аналитик, решила расставить все по полочкам, окончательно понять: правда ли это все? То ли Цукишима действительно романтик, то ли решил тебя не смущать, но пены для ванны он не пожалел, и ты больше склонялась ко второму варианту. — Давай ты первый, — смущенно проговорила ты, отворачиваясь к стенке. Послышался тихий смешок, шуршание одежды и соприкосновение конечностей с водой. Помещение постепенно наполнялось приторным запахом ванили и… еще чего-то. Звуки посторонние стихли и теперь ты улавливала лишь умеренное дыхание парня. Кажется, ты слишком долго пребывала в состоянии забвения. — Ты стесняешься? — раздался за спиной тихий голос. — На самом деле — да, немного. Отвернись, пожалуйста… — последнее ты проговаривала уже кое как, не могла сказать точно из-за чего, но какой-то ком встал в горле, не давая нормально произносить слова. Ты, так и не поворачиваясь, сняла с себя домашнюю одежду, и с минуту стояла в нижнем белье, словно его приклеили к коже, запрещая снять. То ли внутренний голос кричал: «надо», то ли ты сама захотела, но ты пересилила себя, сняв остатки одежды, оставшись совсем обнаженной. Цукишима, услышав, что стало тихо выдал: — Я не смотрю, залазь давай, а то вода остынет. Ты слегка повернулась, боковым зрением увидев, что парень действительно не смотрит. Наконец ты почувствовала теплую, почти горячую воду под ногами, быстро опустившись, практически не касаясь Кея, поджала колени, обняв их руками. Вдруг ты ощутила нежное, почти трепетное прикосновение к плечам, от чего ты вздрогнула, и сжала колени еще сильнее. — Ложись, не бойся, — едва слышно прошептал парень, постепенно подтягивая тебя к себе. Наконец ты полностью прижалась к такому же, как и твое, оголенному телу, от чего кожа покрылась мурашками. Он протиснул руки через твои, которые лежали по бокам, положив на талию. Ты положила ладони на его, прижав ближе. И не было той пошлятины, которая фигурирует в фильмах, лишь идиллия, спокойствие и умиротворение. Пролежав так около пятнадцати минут, ты почувствовала мелкое копошение за спиной, ты чуть отодвинулась от парня, заметив что он взял в руки шампунь для волос. — Ты вроде взрослая уже, а до сих пор детским шампунем пользуешься, — усмехнулся Кей, пытаясь разглядеть яркую картинку на этикетке. Все же, с очками привычнее его видеть, но как приятно видеть светло-карие, почти желтые, родные глаза, в которых тонешь каждый раз, словно в осенних листьях, опавших на землю, мельком заглядывая в них. — Там просто сульфата нет, а от него волосы сильно выпадают, — тихо отвечаешь ты, смотря на него через плечо. Тот, в свою очередь, ничего не ответил, решив сразу приступить к тому, к чему хотел. Выдавил немного средства на руки, опустил их тебе на голову, втирая в кожу. От такого импровизированного массажа аж застонать хотелось, но ты лишь слегка откинула голову. Смывая пену с волос, ты отжала лишнюю воду, слегка растрепав их, чтобы не было похоже, что тебя корова облизала. Повернувшись лицом к лицу, ты слегка засмущалась от поспешных действий со своей стороны, ведь верхнюю часть теперь было виднее, чем когда ты сидела к Цукишиме спиной. Парень, заметив замешанность в тебе, протянул руки, положив их на спину, проводя по позвоночнику. — Выпрямись, — спокойно сказал он, зная, чем чревато сидение в таком положение. Чтобы заглушить неловкость, ты потянулась к мылу, натирая его на мочалке. Парень знал, что ты терпеть не можешь гели для душа, но ему было как-то не принципиально чем мыться, поэтому покорно отдался в твои руки. Проведя мягкой стороной по шее, ты слегка задела кадык. Перешла на плечи, сильные руки, грудь… — Дальше сам, — покрасневши, сказала ты. В ответ последовал очередной смешок.***
Возлегая на чистой постели, вы, такие же чистые, прижимались друг к другу в попытках согреться. Помещение постепенно наполнялось приторным запахом ванили и… еще чего-то. Теперь ты поняла, что это. Это та нежность, которую он излучает так редко и так мало, но так внимательно, что хочется всегда вдыхать этот запах.