***
Жизнь Лан началась давно. Наверное, её жизнь началась даже раньше жизни Зима, но жизнь иркена измеряется не в годах, а в пройденных жизненных этапах*(1), поэтому, если бы Лан спросили, сколько ей земных лет, то она бы сходу не ответила даже если бы вы ей доходчиво объяснили, как люди считают возраст. Она бы сначала сказала, что не может сходу ответить на этот вопрос, но обязательно выделит под него время и рассчитает. Потом она бы решила, что это недостаточно важный вопрос, чтобы тратить на его решение время, и отложит куда подальше. Потом она бы зачем-то к нему вернулась и безуспешно попыталась найти ответ. Потом бы она чувствовала упадок духа и сильно нервничала из-за того, что не смогла справиться с такой мелочью. И потом-таки, со второй или третьей попытки, добила бы эту задачу, но не из интереса, а на принцип. Вне зависимости от того, как давно, измеряя в земных годах, Лан появилась на свет, её жизнь началась абсолютно так же, как и жизнь любого другого иркена: Сначала автоматизированная система оплодотворила яйцеклетку, затем уже оплодотворённая яйцеклетка была автоматически направлена в инкубатор*(2), а через время, приблизительно равное среднему времени, уходившему на захват планеты, металлическая рука прикрепила к её спине обычный, абсолютно не дефектный ПАК. Когда ПАКи только были изобретены, их испытывали на иркенах разных возрастов, и экспериментальным путем было выявлено, что лучше всего ПАК приживается на спине младенца. Первые иркены, получившие свои ПАКи в младенческом возрасте, не только дожили до дня определения своих профессий в полном составе, но и превосходили своих ровесников во всем. Но за удачным экспериментом последовал закономерный вопрос: Нужна ли будет Империя иркенам, обладающим всеми знаниями мира? Чтобы закрыть этот вопрос, было решено загружать в ПАКи не только знания, но и фанатичную, даже агрессивную верность Империи. Но и после этого не все вопросы по поводу правильного применения ПАКов были решены. Как потом оказалось, одни и те же черты характера могут быть полезны в одной профессии, но вредны в другой. Безжалостность и агрессивность к лицу хорошему солдату или захватчику (Хотя захватчик уже должен уметь их контролировать), но агрессивный и безжалостный механик — беда на корабле. Именно поэтому учёные, занимавшиеся разработкой ПАКов, приняли решение, согласно которому новорождённый иркен получает ПАК, в котором хранятся определённые знания, но не хранится никакой информации о характере носителя, а уже когда будет определена профессия юного иркена в зависимости от его роста и способностей, в его ПАК, помимо профессиональных знаний, вводятся те или иные личностные черты. Спустя определенный промежуток времени, когда Империя стала слишком громоздкой для традиционных форм правления, был создан Мозг Контроля, и все вопросы по теме отношений ПАК-Империя были решены.***
Когда механическая рука достала Лан из инкубатора, рука отнесла её в "школу". При всей иерархичности иркенского общества, на детей эта иерархичность не распространяется: все они начинают жизнь в разных отделах одного инкубатора и отправляются в одну «школу», только после окончания которой вливаются в иерархичную систему иркенского общества.***
Первые 10 лет (сравнимо с одним годом человеческой жизни) жизни в «школе» ничем в её жизни не отметились. Она, конечно же, сломала четыре механические руки за то, что они ей дали то ли слишком солёные, то ли, наоборот, абсолютно безвкусные чипсы, но Зим за этот же период жизни сломал пять, а то и вовсе шесть рук, причём не за какую-то оплошность, а просто от скуки. Но начиная с одиннадцатого года её жизнь начала приобретать собственные краски. Однажды, например, она решила взломать склад пончиков. Операция по взлому склада началась с того, что она предложила нескольким другим малышам присоединиться к осуществлению плана. — А как мы это сделаем? — задал закономерный вопрос малыш с весёлыми красными глазами. — А какая разница? — ответила Лан. И так Лан, малыш с весёлыми глазами и ещё один воспитанник «школы» пошли на преступление. Когда они дошли до склада, всё тот же малыш с весёлыми глазами спросил у неё, как они буду взламывать склад. И пока Лан думала, как всё-таки осуществить задумку, её товарищи по операции уже успели забыть о том, зачем сюда пришли, а автоматическая система заметила, что они не на своём месте и при помощи механических рук переместила в комнату, главным элементом которой было устройство, напоминающее Мозг Контроля, но уступающее ему в размерах*(3). Лан была так впечатлена размерами устройства, что даже не знала, радоваться ли ей появлению нового интересного места в своей жизни, или бояться последствий. Она, конечно же, знала про Мозг Контроля, который вместе с Высочайшими управляет империей, но одно дело — знать о чем-то, а совсем другое — увидеть что-то или хотя бы уменьшенную копию этого самого чего-то. — Приступим к суду, — раздался голос из мини-Мозга. — Вы обвиняетесь в покушении на собственность Империи, — продолжил другой голос, доносившийся из всё того же мини-Мозга. — Просмотрим запись преступления, — продолжил уже третий голос. И на большом экране, который был расположен прямо над странным ульеобразным устройством, было воспроизведено всё преступление с момента задумки. Смиты*(4) неотрывно смотрели на экран, лишь изредка поглядывая друг на друга. — Ваш поступок был неоправданно глуп… Он носит вредительский характер… Но вы все ещё имеете потенциальную ценность для Империи, поэтому в этот раз преступление сходит вам с рук… — вынес вердикт первый голос. И смиты побежали на занятие по изучению военных тактик, мечтая уже не о неограниченном количестве пончиков, а о захвате планеты, на которой бы пончики произрастали в естественной среде.***
Лан сидела внутри огромного робота и смотрела по сторонам, чтобы выбрать, с кем бы из других смитов помериться способностями в управлении мехами. Она бы давно уже выбрала себе соперника, но была одна проблема: Все, кого она считала подходящими для себя противниками, уже давно выбрали себе в соперники если не своих лучших друзей, то своих злейших врагов. У Лан было несколько друзей и даже несколько неприятелей, но и те, и другие либо уже были заняты, либо не казались ей достойными противниками, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как просто влезть в чью-то битву. Но возникает закономерный вопрос: В чью? Лан попыталась сосредоточиться и выбрать пару, при вмешательстве в бой которой у неё будут наибольшие шансы на победу, но она решила не тратить много времени на раздумья и вмешалась в первое попавшееся сражение. — Привет, мелкие! — сказала Лан, ударив в спину синий мех, которым управлял пухлый фиолетовоглазый смит. Мех, который и до неё был нехило поцарапан, упал прямо на руку меха Лан и сломал её, чем снизил шансы Лан на победу не до нуля, но до двадцати процентов точно. — Ну почему я должна проиграть из-за такого маленького просчёта? — пронеслось в голове у Лан. Она собиралась вступить в бой со вторым противником, но не потому что была сильно уверена в победе, а для того, чтобы закончить дело. Лан ожидала, что второй противник немедленно её атакует, но он только озлобленно смотрел на неё и пытался доказать, что никакой он не мелкий: «У меня рост почти, как у Дига, никакой я не мелкий!» Лан решила воспользоваться ситуацией и с разбегу ударила мех обиженного противника ногой. Она понимала, что поступила глупо, вмешавшись в сражение абсолютно без плана, но, тем не менее, не могла не радоваться тому, что спонтанно сказанное оскорбление спасло ей бой. Будучи в приподнятом настроении, она хотела влезть ещё в одну драку, но ей не дали времени. — Смиты, хватит дурью маяться, перерыв подходит к концу! У вас вот-вот начнётся тренировка! — зашла в игровое помещение командир Оки и прервала развлекающихся детей.Один из филиалов Мозга Контроля, Юго-Западный Ирк.
На Большом экране показывался уже двадцатый эпизод из жизни Лан. — И зачем ему вообще надо прокручивать столько моментов? — думала Лан в моменты, когда Мозг переключал один эпизод на другой. — Зачем ему вообще надо что-то прокручивать? Почему Мозг контроля не может просто прокрутить все эти эпизоды у себя в «мозге»? Но эта мысль посещала её только в процессе переключения одного эпизода на другой. При просмотре же различных эпизодов своей жизнь она испытывала только непонятное ощущение упущенной возможности. Даже когда показывались её победы, она ощущала, что должна была что-то сделать по-другому. На большом экране показывался уже сороковой, финальный эпизод. Лан уже не знала, что ощущать: Волнение за текущий момент, или желание что-то поменять, но непонятно, что именно. — Интересная жизнь, — озвучил один из голосов мини-Мозга. Он всегда так говорит, или на самом деле был чем-то впечатлен? — Есть вариант отправить её в военную академию. — Для солдата она плохо умеет работать в команде, а для захватчика — плохо умеет контролировать свои мимолетные импульсы. — Мозг твой недостаточно хорошо контролирует мимолетные импульсы, — вмешалась в рассуждения Мозга Лан. — Если мы отправим её в Академию, то нам придётся в корне перестроить её мозг, а это энергозатратная и рискованная операция. — Блин, блин, блин! — думала Лан. — Что-то определенно нужно было сделать по-другому! Но неужели я всё сделала настолько неправильно? Вроде по результатам тренировок я никогда не была на самом дне… — В навигацию и коммуникации её брать нельзя. Даже самые эмоционально стабильные сходят на этой работе с ума за четыре временных гигацикла, а эта и двух не выдержит. С этим Лан спорить не собиралась, потому что уроки по навигации были для неё большим стрессом. — В сервис мы её тоже отправить не можем. Рост не тот. «Ну хоть на этом спасибо» — без особого облегчения подумала Лан, которая и так понимала, что на работу в сервисе её не отправят. Мозг на минуту затих, чтобы перебрать все существующие профессии про себя. — Было принято решение сделать Лан механиком космических кораблей и отправить на службу в Заилновскую часть галактики. Для этого в её личность будут внесены совсем небольшие корректировки Лан не знала, как отнестись к вердикту Мозга: Это, конечно же, не то, о чём она мечтала, но Заилновская часть галактики — место, возможность увидеть которое подворачивается далеко не каждому. К тому же, ей нравилось заниматься починкой разного рода механизмов. Не так сильно, как мечтать о захвате неизведанных планет, но нравилось. Зачастую, когда у неё не получалось что-то починить, она психовала и бросала дело, но потом возвращалась к нему и не понимала, как могла бросить такое увлекательное занятия посреди процесса. Механические руки взяли Лан и внесли в её ПАК корректировки. — Что-то в этой жизни я определенно должна была сделать по-другому, — пронеслось в голове у Лан, когда её уже направляли на космический корабльЗаилновская часть галактики
Лан уже давно сидела и чинила защитное поле недавно пробитого по глупости одного из навигаторов левого бока корабля. В процессе починки она допустила несколько ошибок, но эти ошибки не стали для неё причиной бросить занятие. Лан в первый же день пребывания на корабле обратила внимание на то, насколько ей проще стало не прекращать работу каждый раз, когда что-то не получается. — Ну что, Лан, как успехи? — обратился к ней один коллега. — Успехи-хуехи? Да вроде нормально. — Это хорошо. Но я бы на твоём месте либо начинал паковать инструменты и прятаться внутри корабля, либо ускорялся. Поступила информация о том, что со стороны З-200 нас могут атаковать силы сопротивления*(5). — Почему мне никто об этом раньше не сказал?! — не выдержала Лан. — Мне эта информация поступила от друга, у которого есть друг, который сейчас работает возле навигационного модуля. Друг сказал мне, что он узнал, силы сопротивления подойдут достаточно близко почти через среднее время починки щитов, поэтому, если мы будем работать в ускоренном темпе, то вполне сможем успеть всё починить. Если бы ты общалась с иркенами не только по работе, то тоже знала бы. — Постой, а как давно твой друг получил эту информацию? Возможно, корабль врага уже дышит нам в задницу. Коллега не нашёл, что ответить, поэтому промолчал. — Ладно, будь что будет, пошли внутрь, — нарушила тишину Лан. И как только они зашли внутрь, прямо со стороны левого бока в иркенский корабль попал снаряд. «Там оставалось совсем чуть-чуть, был бы небольшой шанс успеть дочинить, если бы мы не ушли» — пронеслось в голове у Лан. Но было уже поздно, поэтому Лан и её коллеге ничего не оставалось, кроме как бежать в центр корабля, наиболее безопасную его часть. Когда Лан уже почти добежала до центра корабля и готова было нажать на кнопку, чтобы открыть дверь, прямо из центра корабля донесся оглушающий грохот. Неужели у сил сопротивления есть технологии, способные пробить столько слоёв металла? Лан ничего не оставалось, кроме как спрятаться в одном из многочисленных помещений и надеяться, что её не найдут.Главный корабль сопротивления
Лан открыла глаза и обнаружила, что находится в клетке, причем в абсолютно незнакомом помещении. Первым делом она проверила свои конечность на целостность и сохранность и зачем-то стукнула по клетке. Все конечности были на месте, но слух значительно пострадал. Посмотрев по сторонам внимательнее, она обнаружила, что, помимо неё, в незнакомом помещении было штук 20 клеток с другими иркенами, некоторых из которых она точно видела, но не могла назвать по имени. Лан непрерывно перелистывала всю информацию из своего ПАКа, пытаясь вспомнить, что именно ей напомнило это место, и остановилась на том, что это место ей чем-то напоминало лаборатории иркенских учёных, но это не могла быть лаборатория иркенских учёных. Значит ли это, что она попала в лабораторию врага? Лан приблизительно знала о том, какие эксперименты ставили иркенские учёные над представителями других рас, но даже допустить не могла, что представители других рас могли ставить эксперименты над иркенами. Да что они себе позволяют? Не могут же они проделать всё это с ней. Её мысли прервал звук открывающихся дверей. В помещение зашли существа абсолютно разной наружности, предположительно учёные. Лан забилась в угол клетки и выставила руки вперёд, пусть и понимала, что шансы на спасение очень малы. И это ей на самом деле не помогло, потому что проникнувшей в клетку механической руке было всё равно, сидит заключенный в углу, или в центре. По помещению разнеслись крики и ругательства заключенных. Когда рука схватила ПАК Лан, иркенка что есть силы закричала и начала безуспешно вырываться. «Что они хотят сделать с моим ПАКом?!.» — такой была её последняя мысль до потери сознания.Небольшая лаборатория
Спустя неопределённое время Лан очнулась, нащупала свою спину и поняла, что ПАК ей таки вернули. Она точно не знала, как долго пролежала без ПАКа, но догадывалась, что недолго, потому что знала, что иркен без ПАКа — мёртвый иркен. Осмотревшись по сторонам, Лан обнаружила, что в этот раз она очнулась в помещении, похожем на предыдущее, но гораздо меньшего размера и с гораздо меньшим количеством клеток с иркенами. Осмотревшись по сторонам внимательнее, она заметила тех же учёных, что были и в предыдущей лаборатории, но почему-то в этот раз они ей показались менее неприятными. Один из учёных попросил заключённых связаться с любым из иркенских кораблей. Лан сначала подумала, что это какая-то уловка, но потом решила, что связь с одним из кораблей не даст учёным никакой уникальной информации. Ни у одного из подопытных не получилось выйти на связь. — Какое у вас мнение по поводу политической обстановки в Иркенской Империи? — задал вопрос всё тот же учёный. — Затрудняюсь ответить, — ответила одна из подопытных. — Положительное, потому что она рано или поздно сдохнет! — ответил на вопрос долговязый иркен. — Империя все ещё держит под собой почти всю цивилизованную Галактику, но силы сопротивления неизменно растут, поэтому безусловно положительное! — Я не знаю, когда Иркенская Империя откинет ноги, но сомнений в том, что она должна сдохнуть, нет, — высказала своё мнение Лан. И она не соврала, потому что что-то на самом деле заставляло её ненавидеть Иркенскую Империю. Она ненавидела Империю не на рациональном, а на каком-то более глубинном уровне. Она ненавидела Империю не за агрессивную политику, не за наплевательское отношение к жизням собственных граждан, не за навязчивую идеологизацию населения, не за жёсткую иерархию, базирующуюся на росте. Она ненавидела Иркенскую Империю за то, что она была Иркенской Империей.***
Очередной рабочий день на Гантарлае. Лан одновременно и была рада, что силы сопротивления начали захватывать целые планеты, и скучала по временам, когда Сопротивление только начало становиться серьёзной силой. В те времена она регулярно становилась свидетелем напряженных боев между силами Империи и силами Сопротивления, поэтому каждый новый день встречала с чувствами счастья и долга. Когда твоя жизнь и жизни твоих соратников регулярно висят на волоске, ты не можешь не радоваться каждому прожитому дню и не прикладывать максимум усилий, чтобы достигнуть общей цели. Работа на Гантарлае не была чем-то скучным, потому что создание поселения на пустой планете это интереснейший процесс. Бывает, идёшь по тому же каньону, что и четыре рабочие смены назад, и удивляешься тому, насколько сильно разросся город. А когда думаешь о том, что в него была вложена и твоя работа, то тяжело не испытать чувство гордости. Но в жизни не хватало какой-то… Интриги? Ощущения высшей цели? Ощущения единства? Да и условия на этой планете были не лучшими. Это в какой-то мере компенсировалось достижениями науки и техники, но все ещё не до конца. Вот бы была возможность противостоять Иркенской Империи, но делать это в хоть немного более комфортных условиях. Именно с такими мыслями Лан ежедневно работала на установках военных баз, где она занималась проверкой исправности оборудования. Она механик космических кораблей и умеет чинить только их, но при этом может выявить поломку на технике любого вида, если эта техника была разработана иркенам или любой другой схожей цивилизацией. Однажды она выявила несколько неисправностей на одной из ракетных станций и поспешила доложить об этом её главному инженеру. — Я не совсем втыкаю, в чем именно проблема, но она тут явно есть. — В станции, или во всем происходящем? — главным инженером оказался пожилой иркен, по которому было видно, что у него уже давно не было возможности с кем-то пообщаться не по работе. Лан приготовилась к тому, что на неё сейчас выльют целый поток слабо связанных между собой рассуждений. — И в том, и в другом, — рискнула продолжить разговор Лан. — Со станцией-то мы всё исправим, но во всем происходящем что-то на самом деле не так. При всей моей нелюбви к Империи, она была хороша тем, что в ней всё понятно: Есть Высочайшие, управляющие Империей, есть помогающий им Мозг Контроля, есть операция по захвату Галактики. Здесь же абсолютно не понятно, кто нами управляет и что происходит: Как будто мы стали частью игры каких-то злых сил. Вот бы была возможность сокрушить Империю, но при этом сохранить некоторые из её устоев. — И что вы предлагаете делать? — проявила неподдельное любопытство Лан. — Сопротивление… Нет, конкретно взятое Сопротивление, на которое работаем мы… Оно не может быть единственной антиимперской силой. Мы должны найти другое Сопротивление! Должно существовать другое, истинное сопротивление. Мы до…ны найти. Я установил в самой верхней точке сигнал о помощи, и истинное Сопротивление за нами придёт… Оно обя.зательно при-и-дёт! Из всей неразборчивой речи старика Лан поняла только то, что он установил сомнительный сигнал и поспешила вразумить старика: «Ты что, ПАК с обрыва уронил?! Такие вещи делать! А если наш сигнал поймает Империя?!» — Соблюдай субординацию, девочка. Я на два ы*(6) выше. Империи настолько наплевать на собственных граждан, что на единичный сигнал отряд спасения не отправят. А даже если к нам и заглянут отдельные иркены, то хлопот они нам не добавят. Лан не знала, как ответить, поэтому просто неудачно съязвила и ушла. Отправляясь отдыхать после рабочего дня, Лан неизменно думала о том диалоге со стариком и о том, как правильно отдыхать. У иркенов было само понятие «отдых», но оно имело разное значение в зависимости от того, к кому оно применяется. Для смитов отдыхом были перерывы между занятиями. Для навигаторов — короткие промежутки времени, когда Высочайшие говорят с кем-то по видео-связи, да и то не всегда, потому что время от времени на пути Армады встречаются препятствия, которые необходимо облетать. Для Лан отдыхом была дозагрузка в ПАК новых профессиональных знаний. Некоторые захватчики, когда возвращаются со своих миссий, используют понятие «отдых» в значении, которое в это понятие вкладывают обитатели захваченных ими планет. Когда до Лан доходили слухи о том, что низшее коренное население некоторых захваченных планет тратит треть, а то и вовсе половину жизни на нахождение в лежачем состоянии с закрытыми глазами, она всегда была рада, что у неё такой потребности нет. Но сейчас она уже сомневалась в правильности всего. Она не любила Империю, но при этом тяжело жить по правилам, которые придумали лидеры Сопротивления, носители абсолютно других культур.Спустя несколько дней
Лан оглянулась наверх и увидела парящие на расстоянии нескольких километров от поверхности планеты космические корабли. Ей хотелось верить, что этот сумасшедший старик был прав, и за ними на самом деле пришло другое Сопротивление, но эти корабли отличались от иркенских только более громким звуком моторов, который услышала даже Лан, слух которой до конца так и не восстановился. Когда корабли подлетели ближе, Лан обратила внимание на то, что от кораблей, помимо звука, исходило и невероятное тепло: Сразу видно, что они были сделан чуть ли не из подручных средств. И только когда корабли подлетели совсем близко, Лан обратила внимание на то, что на них была перевернутая эмблема Иркенской Империи, а на одном из них было даже написано "Не Иркенская Империя". - Что бы это могло значить? - подумала Лан. - Неужели этот старик был прав, и Сопротивление - не единственная антиимперская сила?***
Космические корабли, на которых была изображена перевернутая эмблема Иркенской Империи, отчаливали с Гантарлаи с новыми союзниками и опыляли ядовитым газом поверхность планеты, чтобы та часть населения, которая не захотела к ним присоединиться, никому не рассказала об увиденном. Силы сопротивления проявили потрясающую изобретательность, когда запрограммировали иркенских военнопленных на ненависть к Империи, но не учли одну важную деталь: Они были не единственной антиимперской силой.