Дефектные

Диб уже не первый час сидел в неудобной позе и не имел возможности её сменить. Он несколько раз пытался прикинуть, спалят его, или нет, но не мог. Он перелистывал у себя в голове все эпизоды из своей жизни, в которых присутствовал Зим и пытался дать оценку его слуху, но не мог: «Столько лет враждуем, а я даже не могу оценить его органам чувств. Надо будет наверстать.» Но даже если бы Диб смог оценить слух Зима, то не стал бы рисковать, потому что Зим — не все иркены. Даже если бы он располагал информацией о том, что все иркены обладают плохим слухом, то не стал бы рисковать: Настолько опасной операции у него не было никогда. Конечно же, в его жизни было много моментов, когда все его существование висело на волоске, но все они были связаны с Зимом, а в схватке с Зимом Диб ощущал себя в своей тарелке: Менялись планы Зима, места проведения схваток и обстоятельства, но защитник Земли знал своего врага вдоль и поперёк. Сейчас же он даже не знал, куда, чёрт возьми, летит эта собранная на коленке посудина, за задним сиденьем которой он сейчас сидел. Ну и зачем ему угораздило в неё залезть? Он мог просто пойти домой и подготовиться ко второму прибытию незваных гостей. Но в момент, когда за незваными гостями Зима прилетел находящийся на автопилоте космический корабль и они кое-как сбежали от взбесившегося Зима, Диб то ли думал абсолютно другим образом, то ли не успел подумать вообще: Больно уж быстро всё произошло. «Хотя, если я вылезу из этой передряги, то вернусь домой с полезной информацией. Из всех схваток с Зимом я пусть и не совсем победителем, но всегда выходил, так что и в этот раз что-нибудь придумаю. " — попытался успокоить себя Диб и продолжил слушать разговоры пришельцев. — Лан, как ты думаешь, если я предложу Мозгу Контроля — то есть, Не-Мозгу Контроля — не уничтожать население захваченных планет, если оно неспособно к тяжелой работе, а поселять в зоопарки, то он согласится? — спросил Скудж Диб смог понять только первую половину того, что сказал Скудж и так поразился доброте иркена и так захотел полностью понять реплику пришельца, что на свой страх и риск открыл иркенско-английский словарь, который составлял с самого дня прибытия Зима на Землю. Спустя несколько минут судорожного поиска Диб нашёл перевод иркенского слова, означавшего «заселить» и слова, которое можно перевести либо как «не иркен», либо как «низший» (это было одно из слов, которое Скудж использовал для обозначения понятия «зоопарк») и ужаснулся: Предложение Скуджа, конечно же, лучше, чем то, что делала с жителями захваченных планет Империя, но все ещё абсолютно бесчеловечно. Скудж — пожалуй, самый доброжелательный иркен в жизни Диба — абсолютно не ценил жизнь и достоинство других разумных форм жизни. И это пик иркенской гуманности, если это слово вообще можно употребить в отношении иркена? А что, если у такого подхода на самом деле есть рациональное зерно? Что, если людям на самом деле будет лучше, если иркены, но не в лице Зима, а в лице Скуджа, захватят Землю, заселят её и будто вертеть людьми, как заблагорассудится? Возможно, тогда люди так возненавидят захватчиков, что у них не останется сил ненавидеть друг друга. А если захваченное человечество еще и сможет освободиться от иркенского гнета, то это уже будет совсем другое человечество, возможно, лучшее, чем сейчас! Нет! Совсем не так! Как вообще Диб мог о таком подумать? Даже если это и так, то нельзя допустить чего-то подобного. Ни в коем случае! От мысли о любом захвате Земли по телу и сознанию Диба проходился холодок: Он в какой-то мере ненавидел эту планету, но не мог ни спокойно представить её гибель, ни бросить её в беде: То ли из-за странного чувства дола, то ли из-за надежды на её светлое будущее. — Во-первых, я не Лан, а ЛанЛан. Оставь это дурацкое имя в старой Империи! Во-вторых, почему ты решил сейчас заговорить о чём-то подобном? Разве у Не-Иркенской Империи нет более насущных проблем? Мы ещё не захватили ни одной планеты, кроме бесполезной Гантарлаи, а ты уже думаешь о том, что делать с населением захваченных планет! — Хорошо, у нас есть и другие проблемы. Но разве нельзя и решать насущные проблемы, и задумываться о других, чуть менее важных вещах? — Может быть и можно, но именно этот поднятый тобой вопрос не имеет никакого смысла. Во всяком случае, сейчас. И предложение такое себе: Кому станет лучше, если мы будем создавать зоопарки на захваченных территориях? Только трата средств, которых у нас и так не много. — Возможно, жителям захваченных планет… А ещё, когда я впервые побывал на Земле, мне было интересно наблюдать за её населением: Они не очень умные и не очень сильные, но такие забавные — не то, что крысолюди. Я думаю, что наблюдение за инопланетными существами будет хорошим опытом для смитов. — Что им этот опыт может дать? Захватчиков учат сливаться с местным населением в Академиях, а не захватчикам это умение ни к чему. — Мне тяжело объяснить, что именно, но этот опыт может что-то дать. — Ты сказал, что тебе было интересно наблюдать за жителями земли, так? Скудж кивнул. — А было ли тебе интересно наблюдать за крысолюдьми с Блорча? Скудж не знал, как ответить на этот вопрос: Операция на Блорче это период и его величайших побед, и его величайших кошмаров. Он был так напуган крысолюдьми и так боялся провалить миссию, что сил на ощущение интереса не оставалось. У крысолюдей была потрясающая выносливость, хитрость и плодовитость, что пугало и восхищало одновременно, но Скудж не мог представить себя, с интересом наблюдающего за ними в зоопарке. — Я бы не хотел ещё раз где-нибудь увидеть крысолюдей, но, возможно, было бы неплохо оставить несколько экземпляров, чтобы молодые захватчики знали, что их может ждать… — без особой уверенности сказал Скудж. После нескольких минут молчания Скудж решил возобновить диалог. — Слушай, ЛанЛан, если тебя интересуют только важные вопросы, почему тебе так важно, чтобы тебя называли именно «ЛанЛан», а не старым именем? — Потому что односложные имена — символ старой Империи, чего тут непонятного. — Не у всех иркенов старой Империи односложные времена. У захватчика Грапы*(1), например, двусложное, — Грапа был одним из немногих захватчиков, которых Скудж по-настоящему не любил. — Да, но это редкость. К тому же, ты знаешь хоть кого-то, кроме меня, с двойным повторением одного слога в качестве имени? Вот и я нет! Скудж решил не продолжать этот бессмысленный спор. «Всё-таки для иркена Скудж не так уж и плох.» — подумал Диб. — А всё-таки имена имеют значение, — спустя небольшой промежуток времени решила продолжить спор иркенка, — Зря ты быканул на мою озабоченность собственным именем. Более того, тебе бы и самому стоило его изменить, СкуджСкудж. — Извини, но я не идейный противник старой Империи. Я согласился стать гражданином Новой Империи только потому что после Хобо-13 я умер для старой Империи. — Если бы имеющиеся у нас технологии могли позволить тебе связаться со старой Империей, то из тебя бы получился хороший двойной агент, — полуиронично сказала ЛанЛан. — Ты мне уже рассказывал о том, что после мясорубки на Хобо-13 ты стал мёртвым для старой империи, но не объяснил, в чём проявлялась твоя «мертвость». Можешь в этот раз прояснить? — после секундной паузы продолжила ЛанЛан. — Сначала ко мне перестала поступать любого рода информация, в том числе о том, что я должен делать дальше. Обычно справившийся со своей миссией захватчик занимается управлением захваченной планетой, но управление Блорчем доверили Грапе, поэтому я надеялся на то, что Высочайшие решили поручить мне ещё одну операцию, чтобы перепроверить, достоин ли кто-то настолько низкого роста собственной планеты… — Сейчас бы в наше время не знать, что Высочайший — сугубо формальная роль, — перебила Скуджа ЛанЛан. — Но мне никакой информации не пришло. Я решил, что это какая-то ошибка и отправился к ближайшему филиалу Мозга Контроля, но «Мозг» не смог сказать, чем сейчас должен заниматься захватчик Скудж. Тогда у меня появилась мысль о том, что Мозг Контроля мог решить, что я умер на Хобо 13, но я от неё отказался, потому что у Мозга должна быть информация об активности моего ПАКа. Я решил, что он не смог ответить на мой вопрос из-за того, что этим филиалом давно не пользовались, поэтому просил «Мозг» дать мне базовую информацию о захватчике Скудже, и его ответ меня поразил: «Захватчик Скудж. Класс: захватчик. Тип: дефектный-2. Статус: мёртв (???)». Я не мог в это поверить, поэтому повторил запрос. Результат не изменился. Я все ещё не мог в это поверить, но все же решил спросить у Мозга, какие бывают типы дефектных и что означает «дефектный-2». — И что сказала эта развалюха? — спросила Скуджа ЛанЛан, когда он сделал паузу между предложениями. — Дефектный-0: Дефектный иркен, подлежащий уничтожению. Дефектный-1: Дефектный-иркен, подлежащий работе в сервисе. Дефектный-2: Дефектный иркен, не подлежащий уничтожению и работающий не в сервисе — процитировал один из филиалов Мозга Контроля Скудж. — То есть, Мозг Контроля, не имевший из-за дефектности твоей дефектности информации об активности твоего ПАКа, решил, что ты умер на Хобо 13? — Получается, что да. — Кстати, интересно, как эта развалюха выбирает, кто из дефектных достоин жить, а кто — нет. — Наверное, у Мозга Контроля есть свои критерии. — Да, но один хрен понятно, какие. Например, каким образом Зим не попал в нулевую категорию? — Я не знаю, проводился ли над ним суд*(2), но если суд будет проведён, то Мозг Контроля вряд ли занесёт Зима в нулевую категорию: Зим — очень интересный феномен в иркенской истории. ЛанЛан не знала, соглашаться или не соглашаться со Скуджем, поэтому предпочла промолчать. К концу разговора пришельцев Диб, рискуя сдать своё присутствие, отложил в сторону иркенско-английский словарь и достал блокнот, который он, выходя из дома, в последний момент решил захватить. Записей в этом блокноте было совсем немного, потому что результаты своих паранормальных исследований Диб обычно фиксировал на отдельных листках бумаги*(3), а информацию о Зиме — хранил в голове. «Так получается, Иркенская Империя управляется совсем не Высочайшими, а каким-то сумасшедшим искусственным интеллектом?! Это в корне меняет всё положение дел! Если я смогу перепрограммировать Мозг (Диб не смог перевести иркенское слово, означавшее «Контроль»), то я перепрограммирую Иркенскию Империю! Я перепрограммирую судьбу Галактики!.. — подумал уже ощутивший чувство триумфа Диб. — Но как я это сделаю, если, судя из разговоров пришельцев, меня везут совсем не тот Ирк? Может, мне нужно приложить все усилия, чтобы сделать новую Империю ровно настолько сильной, чтобы она уничтожила старую Империю, но была так истощена этой войной, чтобы не смогла продолжить захватническую политику?» Рассуждения Диба были прерваны сначала звуком входа корабля в атмосферу, а потом — приземлением корабля. Скудж и ЛанЛан покинули корабль, а Диб остался совсем один. Диб хотел продолжить рассуждать о том, как он должен действовать, чтобы спасти Землю от обеих Империей, но перед ним встал более насущный вопрос: Как покинуть корабль и что делать дальше? Сначала Диб захотел проломить одно из окон и заняться исследованием планеты, но он в последний момент осознал, что абсолютно ничего не знает об атмосфере планеты, на которую попал. Диб решил это разузнать и поэтому перебрался на одно из передних сидений и осмотрел кнопки. «У этого корабля обязательно должна быть функция анализа атмосферы.» — думал Диб. Но, к величайшему сожалению Диба, кнопки на этом корабле отличались друг от друга только формой, цветом и местоположением: какие-то из них были расположены на небольшой панели сверху. «Наверняка это кнопки, не отвечающие за управление кораблём.» — сделал вывод Диб и рискнул нажать на одну из кнопок на маленькой панели. И после этого температура в корабле начала с огромной скоростью понижаться. Диб нажал на кнопку, находящуюся под той, которую он нажал до этого и температура постепенно вернулась к той, которая была до изменения. Диб решил больше не рисковать, потому что этот корабль достаточно сильно отличался от корабля Так, с которым он привык иметь дело. Вместо этого он решил сделать выводы об атмосфере планеты из своих наблюдений о Зиме: Диб уже во второй раз пожалел о том, что почти нигде не записывал информацию о пришельце, потому что сейчас эта привычка ему бы очень помогла. Сначала Диб предположил, что если Зим может жить на Земле, то и он сможет жить на планете иркенов. Но, с другой стороны, иркены отличались от людей потрясающей выносливостью и великолепной регенерацией, а это означает, что у Зима скорее всего выше, чем у Диба, диапазон условий, в которых он может выжить. Спустя несколько минут рассуждений Диб в конечном итоге пришёл к выводу, если атмосфера этой планеты губительна для человеческого организма, то она убьёт его не мгновенно — она будет убивать его долго, а если он останется на корабле, то запасенный на Земле кислород в скором времени кончится, поэтому покинуть космический корабль — лучшее, что он может сделать в данной ситуации. Но было уже поздно, потому что ЛанЛан уже вернулась к кораблю, чтобы что-то в нём починить и заметила незваного гостя.

Тюрьма Нового Ирка

Один из немногих заключённых Нового Ирка осмотрел своего нового сокамерника и отодвинулся в другой конец камеры. У нового заключенного была странного цвета кожа, ещё более странного цвета глаза и какие-то чёрные растения на голове. Даже одет он был странно и абсолютно непрактично: Его одежда не выдержала бы даже нормального удара когтем. «Новичок» тоже был не сильно рад своему соседу и отодвинулся от него настолько далеко, насколько это возможно. Когда «старожил» тюрьмы понял, что новичок вряд ли сможет причинить ему какой-то вред, он подошёл ближе и ткнул нового соседа ногой, но его новый сожитель мгновенно ускользнул от него. Чтобы испугать или хотя бы заставить задуматься своего сокамерника, новичок произнёс какую-то фразу на ломаном иркенском и добился желаемого эфефекта. «Что, не ожидал такого от ничтожного человека? — подумал улыбнувшийся новый заключенный. — Ничего, я и не такое умею.» В камеру зашёл низкорослый иркен в форме, похожей на форм иркенских захватчиков и произнёс: «Заключённый №4», тебя вызывают. Диб понял не все слова из речи низкорослого иркена, но по его интонации догадался, что кого-то зовут. Диб посмотрел на своего сокамерника и, когда заметил, что тот не пошевелился, вышел из камеры вместе с низкорослым иркеном. «Хуже уже точно не будет» — подумал Диб.