Профессиональная попаданка: Благородная

      Естественно, к нужному времени шпиёны не очнулись. Я порывалась скользнуть с ними к точке выброски, но Эскер сказал, что лучше протащить их по земле и грязи, чтобы двухнедельное приключение в их памяти было больше похоже на правду. Мои златовласые Чип и Дейл взялись за это дело даже с некоторым энтузиазмом, меняя руки и ноги волочимых незваных гостей, чтобы предельно равномерно их измазать. Настойки полыни в особняке, к несчастью, не нашлось, но я нашла выход, просто скользнув за абсентом. Вливать его пришлось с помощью ментального контроля, так же как Эскер вливал «Травы». Пришлось, правда, делать это из кустов, чтобы не попасться им на глаза. В общем, это было то ещё цирковое представление. Но, по крайней мере, для того, чтобы спровоцировать кашель, абсента требовалось немного.              Рассвет был ярким. Шпиёнов как раз забирали с восточной стороны острова, так что слепящее солнце прикрыло моторку типа Зодиак, подплывшую к берегу. На двигателе был кофр, чтобы он издавал как можно меньше шума, но я-то со своим слухом благородной его прекрасно распознавала. Если уж действительно хотели подойти тихо, надо было налечь на вёсла. В общем, шпиёнов подобрали, и лодка быстро смылась. В принципе, место для выброски было весьма удачным — узенькая бухточка между скал. Его особо никто даже не патрулировал. Тем более, увидеть что-то, когда солнце будто разливается по поверхности океана, практически невозможно.              Мы ещё некоторое время просидели в кустах, наблюдая, как удалялась лодка. Было важно, чтобы нас не заметили, а то мало ли какие приборы у них были. Но с лодки никто даже и не подумал осмотреть берег, так что как только они скрылись из виду, мы двинули обратно в особняк. Я шла босиком по утренней росе, и хотя ноги немного мёрзли, это было всё-таки приятно. Птицы просыпались и начинали щебетать. И я почти ушла в процесс единения с природой, когда меня из него выдернули:              — Каджу-ним, а когда вы намерены нас выставить? — голос Рагара заставил меня аж подпрыгнуть.              — В смысле? — глухо переспросила я.              — Он имеет в виду, когда мы должны отбыть к месту учёбы, — пояснил Эскер.              — А… Это… — я вздохнула. — После суда, я думаю. Квартиру вам уже нашли, подготовительные курсы тоже. Осталось решить вопрос с документами, и всё. Пора уже вам начинать вливаться в человеческое общество.              — Мы же хотели собрать каджу на пляже перед отъездом, — напомнил бывший Лорд.              — Ага. Вот что, — я задумчиво нахмурилась. — Послезавтра на закате я назначу меру наказания для Сайеса, а на следующий день давайте всех и позовём. Это задачка для тебя, Эскер. Навести дочь.              Он просиял, отвесил небольшой, будто слегка иронический поклон и умчался. Полагаю, он не виделся с Раскреей с суда, хотя никто ему туда ходить не запрещал. Вроде.              — Почему вы идёте босиком? — спросил меня Рагар, когда Эскер совсем скрылся.              — Ну, это приятно, — я пожала плечами. — Очень освежает, знаешь ли. Попробуй тоже, вдруг понравится.              Рагар остановился, вынуждая и меня сделать то же самое. Ну, потому что я не могу идти одна ни в какое место, кроме неизвестности. Путь в неё такой, что не заблудишься. Для меня так она за каждым поворотом просто. Бывший каджу задумчиво посмотрел на свои сапоги, потом на мои ноги — я пошевелила пальцами. Тогда он решительно разулся и сделал пару шагов ко мне, после чего удивлённо посмотрел на свои ноги.              — Я никогда не ходил босиком, — медленно произнёс он.              — Даже дома? В детстве? — удивлённо спросила я.              — В нашем клане довольно строгое воспитание, — Рагар отвёл глаза. — Я снимал обувь, только чтобы лечь спать.              — Ну, тогда можешь дома ходить без тапок, — усмехнулась я. — Правда, полы каменные и холодные, но можно настелить больше ковров. Впрочем, вы скоро надолго съедете.              — Вам не будет одиноко? — мягко спросил он.              — Не думаю, — я улыбнулась ему. — Я буду устраивать чаепития с выпечкой и пляжные вечеринки, и время от времени навещать вас и Рейзела. Сейчас ведь между мной и светом Лукедонии не стоят интрижки Рожела.              — Я скажу Раджаку, чтобы чаще навещал вас.              — Кстати о нём. Какие сладости он любит? — я вспомнила, что собиралась приготовить благодарственный торт.              — В нашем доме никогда не готовили сладостей, — мрачно отозвался он. — У нас… довольно строгое воспитание.              — Тогда я решу сама. Надо только узнать, когда Арзак заканчивает.              Садовник дома Кертье встретил нас на крыльце дома. Он удивлённо посмотрел на босые стопы — сначала мои, потом и Рагара — и благоразумно промолчал. Мне показалось, что Арзак уже даже привык к тому, что чинных церемоний здесь особо не блюли. Скорее уж наоборот — чай могли попить и на кухне, выйти из дома через окно, и не важно, какого этажа, а если хотелось полежать на травке и посмотреть на облака, то именно этим и занимались. Это определённо шло в разрез с привычной ему обстановкой.              Арзак бодро сообщил, что он закончил. Я сказала, что очень довольна его работой и обязательно поговорю об этом с его каджу. Он низко поклонился и быстро ушёл. Я озадаченно свела брови и посмотрела на Рагара.              — Он ожидал вознаграждения?              — Не думаю, — он поднял глаза к небу. — Раджак был на собрании каджу в день, когда вы воскресили меня. Тогда Эскер занял трон и очень много высказал всем, включая Лорда. Он ругался, напомнив, кто такие Истинные Ноблесс. Да и после того, как вы подняли его из гроба, каджу были в благоговейном восторге и ужасе. А потом ещё выяснилось, что вы упокоили стольких предателей… Так что, я полагаю, — Рагар внимательно на меня посмотрел, — для Арзака работа над вашим садом будет предметом гордости.              — О, в этой связи, — я почесала переносицу. — Может, будет лучше пригласить Раджака на чай сюда? Чтобы там это ваше строгое воспитание не портить и так далее?              — Да, это хорошая мысль, — согласился он.              — Ну, тогда сходи прогуляйся до поместья Кертье, — я задумчиво посмотрела на него. — Пусть приходит где-нибудь к закату. Если посчитаешь правильным, и он согласится, может взять с собой и Раэля, и Арзака.              Рагар исчез. Меня эта его манера мгновенно ускоряться и исчезать восторгала. Надо только будет обязательно напомнить ему, что при людях такой финт ушами лучше не проделывать.              Мне пришлось метнуться за шоколадом, и должна заметить, я взяла куда больше, чем нужно было на торт. Ну, потому что это же шоколад! Я же всё равно со временем его съем. Даже если бы его был тут вагон. Я решила приготовить квинтэссенцию аллергенов: Захер с апельсиновым конфитюром. Хорошо, что у благородных не бывает аллергий. А то приятный вечер с тортиком мог бы перерасти в анафилактический шок. Так себе первый десерт в жизни. Хотя, почему первый? После прошлого суда, как мне показалось, никто себе в выпечке не отказывал.              Эскер вернулся после обеда в приподнятом настроении. Он рассказал, что застал не только Раскрею, но и всех каджу в тронном зале. Они обсуждали поведение Союза в последнее время и пока ещё не могли найти достойное решение. Но, по крайней мере, уже было ясно, что закрывать и дальше глаза на их бесчинства не собирались. Да, надо бы придумать что-то на эту тему. Чтобы отрубить гидре все головы сразу. Я, конечно, не сторонник силовых решений… Хотя нет, я-Родела как раз-таки сторонник именно их. Разумеется, встреча с проведением абсурдных конкурсов здесь не подойдёт, потому как некоторых только могила уймёт. Короче, надо было придумать, как бы так устроить варфоломеевскую ночь так, чтобы гугеноты, сиречь Старейшины Союза, на неё-таки пришли. Причём, провести её надо в ближайший месяц. Да ещё и в выходные, когда у алооких Шарика и Матроскина не будет подготовительных. Прямо представила: не, мы в эти дни с вами драться не пойдём, у нас выходные — йога, пилатес, маникюр, педикюр, массаж, масочки там всякие…              В общем, он передал приглашение на пляжную вечеринку всем и сказал, что они могут взять с собой кого угодно, только заранее сказать, сколько будет народу. Ну, и пока он пил с дочерью чай в беседке внутреннего двора, каджу зашли и отчитались о количестве. Итого у него вышло около двадцати благородных народу без Кертье. По отсутствию Рагара и Арзака Эскер понял, что они оба уши в поместье, и даже обрадовался, когда я сказала, что Раджак приглашён на чай вечером.              Я подготовила чаепитие в синей гостиной и стояла в кухне перед шкафом с чайными сервизами. У нас были чашки, из которых мы постоянно гоняли чаи-кофии, но подавать эти супницы гостям было как-то неприлично. Но у меня были и другие чайные сервизы. Некоторые из них дожили до нынешних дней ещё со времён одиннадцатой династии египетских фараонов, другие приобрёл Франкенштейн, а один был даже совсем новым. Прямо вся история гончарного дела в одном шкафу. От созерцания меня отвлёк сквозняк: это открылась и закрылась входная дверь. Я вышла в коридор, чтобы поздороваться и увидела всё семейство Кертье. Арзака они почему-то с собой не взяли. Этикет, видимо, не позволил. И пока Рагар выдавал тапки — зелёные и мохнатые Раджаку и розовые Раэлю, я вернулась в кухню и собрала пять чайных пар из сервиза тысячелетнего возраста — из белого костяного фарфора с золотой каёмкой изящной формы, похожей на бутон цветка.              — Хорошо, что вы пришли, — улыбнулась я, приглашая следовать за собой в гостиную.              — Отец сказал, что дело важное, — серьёзно ответил Раджак.              — Мда? — я покосилась на Рагара, который шагал по полу босиком. — Я просто хотела выразить признательность за помощь с нашим садом.              — Любой был бы счастлив исполнить такую вашу просьбу, — тем же тоном сообщил каджу Кертье.              — Это-то меня больше всего и беспокоит, — тихо пробормотала я и продолжила громче: — В любом случае, это не формальное мероприятие. Можно немного расслабиться.              Раджак обернулся к отцу, который перекрывал собой путь к выходу, и вопросительно на него посмотрел. Рагар улыбнулся, легко и искренне, чем сыновей явно удивил. В гостиной нас ждал Эскер, занимавшийся самоистязанием вокруг торта. Он обрадовался, увидев гостей, и бросился ко мне, чтобы поскорее расставить чашки и разлить чай. К дивану братьев Кертье Рагару пришлось аккуратно подталкивать, потому как Лорд с чайником явно их обоих шокировал.              Братья Кертье смотрели на десерт настороженно, а вот Эскер только и ждал, когда наконец можно будет приступить к чаепитию. И судя по его довольному выражению лица, торт вполне удался. Мне показалось, что Раэль и Раджак чувствовали себя скованно в нашей компании, и я запоздало подумала, что этот факт может здорово осложнить проведение вечеринки. Чопорные каджу будут с ужасом взирать на надувной круг, пёстрые полотенца и цветастые шорты и купальники. Впрочем, надо только выяснить, чем их опоил в прошлый раз Франкенштейн.              Разговор долго не клеился, но всё же благодаря Рагару его удалось завязать. Они заговорили о тренировках, и мы с Эскером подзаткнулись. Зато все трое Кертье, оседлав своего конька, оживлённо беседовали. Постепенно расслабившись, они-таки употребили торт, и Раджак спросил, может ли их кухарка получить рецепт. К концу вопроса он понял, что не так воспитан, и с ужасом посмотрел на отца.              — Я тут пришёл к выводу, — улыбнулся ему Рагар, — что никакого сакрального смысла в нашем излишне строгом воспитании не было. И потом, каджу теперь ты, так что и решения принимаешь тоже ты.              — Ага, и ответственность за них тоже полностью на тебе, — пробурчала я.              — Вот вы смеётесь, — хмыкнул Рагар, чуть склонив голову набок. — А я только здесь осознал, что за всей горой своих обязанностей напрочь упускал просто жизнь.              — Между прочим, — снова влезла я, — качественный отдых позволяет лучше работать.              — Но я не могу просто взять и изменить традиции клана, — как-то мрачно произнёс Раджак.              — Это, интересно, почему? — хором обратились к нему мы с Рагаром.              — Это твой клан, — продолжил бывший каджу уже без меня. — Ты можешь изменить его, как считаешь правильным.              — Смысл, собственно, был в этом, — подал голос Эскер. — Я рассчитывал, что изменятся не только лица каджу, но сами кланы.              — Твоя попытка провалилась прямо-таки с треском, — саркастически заметила я.              — Это не моя вина, — он пожал плечами.              — Довольно спорное утверждение — ты за это был осуждён, — хмыкнула я.              — А, тогда да, — Эскер поднял развёрнутые ладони, — виновен по всем пунктам, какие ты мне вменишь.              — Я, вообще, надеялась, что ты больше не дашь мне повода что-то тебе вменять, — саркастически хмыкнула я.              — Родела-ним, я могу задать вопрос? — тихо обратился Раджак.              — Да, конечно, — я повернулась к нему, превращаясь в слух.              — Скажите, что вы думаете о Союзе?              — Эм… — я озадаченно свела брови. — С чего бы вдруг такой вопрос?              — Мы говорили о них сегодня на собрании, и Лорд полагает, что мы не должны и дальше игнорировать их, — осторожно произнёс он. — Но пока у нас нет идей, как следует себя повести.              — О Союзе, говоришь, — задумчиво протянула я. — Лукедонии не следовало бы с ним связываться, эта страна является тайной и закрытой территорией. Никто не знает, что здесь происходит на самом деле. И значит, Союз может сказать об этом что угодно. И люди с большей охотой поверят людям, чем нелюдям, как ни странно.              — Почему? — не понял Эскер.              — Люди лгут друг другу даже в мелочах, но всё равно остаются достойны доверия, — я пожала плечами. — Союз нарушает баланс. Для них будет нормальной сделкой, если для завоевания человечеством всего мира одна его половина должна будет убить другую.              — Зачем им это вообще нужно? — недовольно пробурчал бывший Лорд.              — Ну, у людей есть гнусная примета: за то, что непохожи — убивать, — я едва сдержалась, чтобы не пропеть цитату. — К тому же, не один ведь раз кому-нибудь из благородных и оборотней забредала в голову идея о праве сильного. И хотя подобные проблемы чаще всего возникали из-за просьб самих людей и решались в итоге нашими же силами, страх завоевания никуда не делся, — я вздохнула. — Вообще, я бы предпочла мирные отношения с такой организацией, но, боюсь, я уже слишком погрязла в разборках. Кстати, — я чуть нахмурилась, — Совет Старейшин Союза отрицает, что отправлял в Лукедонию делегацию. Сообщи об этом Лорду, Раджак.              Он кивнул. Я подумала, что Лукедония может начать с Союзом политические заигрывания, чтобы как минимум обозначить, кто тут агрессор, а кто вообще тихо на своём острове сидел. Этот процесс может затянуться на годы. Благородным торопиться вообще некуда, а атаковать Лукедонию… Ну, я даже не знаю. Это всё равно, что подбрасывать тренажёры.              О Союзе больше не говорили, вместо этого я скакнула на прекрасную работу Арзака. Он действительно сделал территорию при особняке красивой и ухоженной. Правда, при выходе на дорожки, откуда не было видно дома, я всё равно терялась, но это моя проблема, а не его вина. Теперь это место не выглядело мрачным и заброшенным. Раджак скромно принимал мою благодарность, явно не совсем понимая, откуда такие бурные восторги по поводу цветов.              Ушли братья за полночь. И раз в Лукедонии была глубокая ночь, то у Франкенштейна должен был быть день в самом разгаре. Я сказала, что отправлюсь пригласить на вечеринку Рейзела, и скользнула к учёному. Оказалась я опять в лаборатории, хозяин которой спал на столе. В смысле, он сидел за столом и уснул, положив голову на руки. Я покачала головой, трансформировала свободный стул в плед и накрыла его. Франкенштейн слегка повёл плечами, будто залезая в плед глубже. А я осторожно выудила тетрадь из-под его рук и уселась на рейзелово кресло почитать.              Учёный проснулся примерно через час. Он с удивлением посмотрел на плед, а потом заметил, что исчезла тетрадь, после чего ошалелым взглядом обвёл лабораторию и увидел меня.              — Доброе утро, — я улыбнулась. — Сделать тебе кофе?              Франкенштейн кивнул. Мне показалось, что больше от неожиданности. Я скользнула на его кухню и заставила кофеварку сварить для него эспрессо покрепче. Когда я вернулась с чашкой, он уже выглядел гораздо более собранным.              — Я несколько увлёкся расчётами по прибору зарядки, — произнёс он, принимая от меня кофе. — Не заметил, как уснул.              — Я поняла, — я кивнула на тетрадь. — Но мне почему-то кажется, что это не единственная причина, по которой ты себя истязаешь.              — Дом у Шварцвальда, — мрачно выдохнул он. — Он был разрушен во время войны, и я думал, что все исследования оттуда были уничтожены. Но оказалось, что солдаты там даже не побывали. Это их нашёл Кромбелл.              — Ты помнишь, что там было? — моё настроение тоже ухнуло вниз.              — Да, — Франкенштейн удручённо выдохнул. — Там были расчёты по Тёмному Копью. И кое-что по регенеративным модификациям. Но они были не закончены. Поэтому тот модифицированный был таким.              — Понятно… — уныло протянула я.              — Лучше бы их нашёл Советский Союз, а не этот! — он сжал кулак. — Они бы решили, что это какие-то работы нацистского вивисектора, и уничтожили бы их.              — Мда… — я задумчиво поджала губы. — В принципе, я уже и так думаю, как бы нам так устроить финальное сражение со Старейшинами, только пока не могу придумать, как. Не идти же под окна их базы с воплями: «Эй, Союз, выходи биться!»              — Да, это было бы странно, — мрачно усмехнулся он.              — Я, вообще, пришла, чтобы позвать вас с Рейзелом на пляжную вечеринку в честь отъезда Эскера и Рагара из Лукедонии, — перевела тему я. — И хотела бы узнать рецепт того, чем ты опоил благородных на чаепитии после суда.              — У меня оно ещё есть, я возьму с собой, — кивнул Франкенштейн. — Но с Союзом надо что-то решать. Организация слишком большая, чтобы уничтожить её полностью.              — Хм, ну тогда… Как насчёт того, чтобы ты возглавил её? — я сложила руки на груди и склонила голову набок.              — Я? — он удивлённо уставился на меня.              — Ты, — кивнула я. — Подумай хорошо. Это огромные мощности и большие средства. Уверена, ты найдёшь этому более достойное применение.              — Я как-то…              — Ну, для начала надо избавиться от нынешнего Совета, — я поморщилась. — Надо как-то собрать их всех в одном месте, а то мы устанем к каждому лично заглядывать.              — Как я понял, они не собираются вместе обычно, — задумчиво произнёс Франкенштейн.              — Значит, надо пригласить их, причём, так, чтобы они этого не поняли. Скажем… Например, если Лукедония условно объявит карательную акцию оборотням, — я нахмурилась.              — Почему не наоборот? — он заинтересованно на меня посмотрел. — Было бы логичнее. Вы же убили их Лорда.              — Ну да, — кивнула я. — Но Лукедонии можно сколько угодно грозить из-за барьера Мергаса. Так что… Я думаю, надо собрать Раскрею и Музаку и придумать, как это провернуть.              — Допустим, что всё выйдет так, как того хотите вы, — насупился Франкенштейн. — Как вы рассчитываете сделать меня главой этой махины?              — О, ну, во-первых, старый добрый ментальный контроль, — я развела руками. — А во-вторых, Первый Старейшина оказал нам неоценимую услугу, скрывая от остальных своё лицо.              — Вот как, — криво усмехнулся учёный. — Кстати, вы не сказали, когда будет вечеринка.              — Да? — даже немного удивилась я. И своей забывчивости, и тому, как резко он сменил тему. — Суд Сайеса будет примерно через двое суток, то есть собраться планировали через двое с половиной. Я за вами скользну.              — Что-то нам будет нужно? — он даже улыбнулся.              — Пляжные принадлежности и то чудо-снадобье, — я пожала плечами.              — Я всё подготовлю, — кивнул он.              Я попрощалась и скользнула обратно. Я подумала, что займусь организацией встречи уже после отъезда парочки Твикс. Идея казалась мне всё лучше по мере того, как я обдумывала её. Оставалось только воплотить её в жизнь.