Тени

      — Даичи, я держу след, — Сугавара, сотрудник полиции, на данный момент он занят делом о серийном убийце. Недавно Коуши понял, в чём схожесть между жертвами и решил проследить убийцу. Однако до этого он и Даичи, взявшись за это нелёгкое задание, не приносили никаких плодов для решения этого вопроса. Они не находили улик, не могли понять, с какой целью этот человек убивает людей. Увидев первое тело, Савамура в первые пять секунд думал, что сможет за что-нибудь зацепиться, но оказалось, что убийца был не так прост по мнению Коуши, которое сложилось в процессе расследования. — Не знаю, куда он направляется.       Преступник, который уже убил восемь человек, шёл, намеренно или неосознанно, вперёд какое-то время, после чего резко завернул в маленький переулок. На улице было серо, пасмурное небо, и иногда казалось, что по улицам разложился рассеянный туман, но в том переулке он виднелся намного лучше. Туман буквально заполнял всю эту необширную площадь между двумя стенами. Коуши потерял убийцу в белой смуте, но пытался быть тихим и продолжать идти. Однако вышло наоборот — нашли Сугавару.

***

      Тендо Сатори — мальчик пяти лет. Волосы красного цвета, осевшие карие глаза и почти всегда опущенные уголки губ. Мальчик растёт вне любви и потому всегда одинок. Его ненавидят, унижают и бьют. Тендо не понимает, чем он отличается от других детей. Даже выходя на улицу, когда пытается подружиться с кем-нибудь, от него уходят дети и их родители. Мальчик играл один. Всё время.       Начальная школа. Каждый день Сатори слышал только «монстр» в свой адрес. После школы несколько одноклассников Тендо заманили его за угол, где сильно избили. Сатори поверил их словам насчёт дружбы, ведь он очень хотел иметь с кем-то дружеские отношения. Когда Тендо пришёл домой, весь в царапинах и сильных до посинения ушибов, он посмотрел в зеркало, прямо в свои глаза, и сам себе произнёс:       — Монстр.       Ноги медленно сдвинулись с места. Обернувшись, он встретился взглядом с матерью. Молча смотрел ей в глаза, скорее ждал выговора. Женщина не желала говорить с ребёнком, она просто ударила его по щеке, от чего остался красный след. Тендо опустил голову и тихо пошёл в свою комнату. Он поставил рюкзак на пол, сам сел у стены и спрятал лицо в коленях.       — Больно… — через силу произнёс Сатори. Горло сухое после того, как в него пинали пыль. Слёзы выступили из глаз и потекли по холодным рукам. — Ай… — тело ныло настолько сильно, что даже простое прикосновение приносит боль и напоминает о силе тех ударов.       Своими тонкими руками мальчик обвил колени и сидел так до позднего вечера. Когда родители парнишки уже уснули, он вышел из комнаты и зашёл в ванную. Умыл лицо и руки. Пытаясь найти аптечку, мальчик упал со стула и придавил им свои пальцы, но всё же достал нужную коробку. Он взял пластыри и бинт. Когда мальчик закрыл все самые большие царапины, перебинтовал руку и буквально только что повреждённые пальцы, он набрал в маленькую бутылку воды и взял немного печенья и хлеба — всё-таки ему нужно питаться. На утро тело ломало, но Тендо пошёл в школу, ведь для Сатори не было никакой разницы: будут бить его дома или же в школе. Ещё один болезненный день, а ведь ранам и трёх дней нет.       Всё повторялось изо дня в день. И на втором году младшей школы, в один из дней Тендо тихо сидел за своей партой, играя ручкой пальцами. В него кидали бумагу, смятую руками в мяч, швыряли пеналы и тряпку, которая обычно лежала на подоконнике рядом с цветами, а иногда брызгали водой, предназначенной на самом деле для опрыскивания растений. Тендо не мешал им разговаривать, играть и тому подобное, он сидел один — сам по себе — так за что тогда его травить?       Сатори сидел у себя в комнате, которую освещал лишь неяркий свет настольной лампы. Тендо заметил, что рядом с ним находится движущийся серый силуэт — тень — и он понял -- она следует за ним в светлое время и место. С того дня, приходя домой, мальчик включает лампу и ставит напротив стены, у которой обычно сидит, когда ему грустно. Рядом с ним всегда есть тень, с которой теперь не так одиноко. Сатори просто нужно, чтобы рядом был кто-то, кто: либо скажет ему мягкие слова, либо просто тихо посидит рядом, даже если ничего не говоря. Ему хочется чувствовать тепло от других людей. Он хочет быть хоть кем-то любимым.       Средняя школа. Травля продолжалась. И с каждым годом всё хуже и хуже. Больней и жёстче.       — Страшно. — Тендо стоял перед воротами школы. Окружение поменялось, но здесь уже успели зацепиться за него. Накидываться сходу никто, конечно, не стал, но принимать Сатори никто не собирался с самого первого дня. Были люди, которые его не трогали, но они старались не обращать внимания на обидчиков. — Монстр. Страшные ни люди, ни место, страшный я.       Тендо пришёл к этому выводу сам — он так считал. Сатори не может ничего с этим поделать, и он продолжает верить в такого рода «правду», которая сформировалась в процессе продолжительного одиночества. Парнишка лишь принял тот опрометчивый факт, что он похож на чёрта.       И снова это повторяется: удары, от которых на светлой коже остаются большие и болезненные синяки, ушибы, ссадины и царапины, тот самый отчаянный истошный крик вначале, позже заглушающийся пинками в бока. «Он не футбольный мяч, чтобы пинать его, он не сделал ничего плохого». Однажды так сказал некий светловолосый парень. Сатори лежал на земле, уже потирая разбитый в кровь локоть. Парень разогнал обидчиков, а Тендо с удивлением смотрел на него.       — Эйта, — светловолосый протянул руку покалеченному Сатори. — Эйта Семи. — Тендо всё ещё был удивлён, но был доверчивым, поэтому принял малую помощь светловолосого. Поднявшись, Сатори поворошил волосы, чтобы с них хоть немного слетела пыль. — Почему ты ничего не делаешь? — Тендо посмотрел назад, но никого не увидел. Он ожидал увидеть человека, которому адресован этот вопрос, ведь не привык, что к нему обращаются с таким спокойным тоном. — Ты даёшь им себя унижать.       Сатори был простодушным и легко мог положиться на кого-либо или просто поверить в слова людей, несмотря на то, кто этот человек. И когда Эйта сказал, что Тендо не сопротивляется, Сатори быстро вбил себе это в голову.       Тендо читал книгу, сидя на полу. Его мама работает сегодня допоздна. Мальчик дожидался её, придя со школы после короткого монолога Семи. Сатори ходил тихо и мягко, чтобы не разбудить отца. Он боится, что отец проснётся, ведь тогда Тендо уже не сможет так спокойно читать и вообще делать что-либо. Его отец обязательно ударит, накричит и закроет в комнате до прихода матери.       — Мамочка. — Сатори действительно любил своих родителей, хоть они и не проявляли к нему любовь. Парнишке хватало и того, что они всё ещё разрешают ему жить с ними. — Я могу перейти в другую школу?       Тендо был нежеланным ребёнком, но его мать не была настолько чёрствой своей душой, поэтому стала растить сына. Правда, она действительно его не любила, и когда мальчик стал более самостоятельным — после пяти лет — его мать перестала проявлять к нему тепло. Женщина сама считала Сатори жутким, будто и вовсе не её ребёнок. Тендо этого не понимал и воспринимал холод родителей как заслугу за то, что приходит побитый и грязный после школы. Разговор с матерью прошёл гладко. Сатори верил в то, что мама разрешит ему перевестись, ведь она «любит» его.       В новой школе Тендо попал в класс с Семи. Когда тот узнал того самого чертёнка, которого совсем недавно пытался подбодрить, Эйта первым подошёл к Сатори. Сначала Тендо было очень непривычно, он нервничал, перебирая пальцами и опускал голову ниже. Эйта заметил это и слегка затронул плечо парня. Тот вскочил от испуга, но встретился взглядом с Семи.       — Не нужно меня бояться. — Эти слова только больше напугали Сатори, ведь ему и раньше так говорили, а потом разбивали колени и лицо в кровь. Но эти сомнения отходили буквально за три секунды, и Тендо следовал за обидчиками в надежде на дружбу. «А вдруг в этот раз они и правда хотят подружиться?». Так он думал. И с Семи он так же доверился надежде. — Я не сделаю ничего плохого.       И никто, кроме Семи и Гошики Цутому, с которым Эйта познакомил Тендо, больше не общался с Сатори. И больше никто не заметил, что он сломан настолько, что уже не знает, во что действительно верить. Кто-то видел только монстра, кто-то видел просто мёртвые глаза, не задумываясь, почему они видят их такими. Никто не протянул руку, никто не прижал к груди, сильно сжимая лопатки, никто не помог, никто не спас, когда это было возможно. Семи и Гошики видели пустоту взгляда Тендо, они были его единственными друзьями до второго года старшей школы. Всё это время Сатори так и унижали, но, когда парень находился рядом с друзьями, его не трогали.       — Да, — по лицу Тендо медленно текли слёзы, а губы растянулись в неширокой улыбке, какой-то болезненной, какой-то отчаявшейся. Пустоты в глазах стало значительно больше. — Я постараюсь. — Сквозь боль Сатори улыбнулся и закрыл глаза, чтобы друзья не видели его печаль.       — Увидимся.       В груди жгло настолько, что с каждым вдохом дышать становилось тяжелей и больней. В горле стоял ком, который буквально душил парня. Тендо снова остался один.