Не отпускай меня

      Артур сидел на барном стуле, положив на стойку руки, в которых лениво крутил наполовину половину полный бокал с кружевными подтёками от белой пены на стенках. Шла середина недели и посетителей было немного. По телеку, висящему над стойкой, наверняка в седьмой раз на неделе транслировали записанный до противности скучный бейсбольный матч. Артур не любил бейсбол и не был великим ценителем пива, хотя местное оказалось очень даже ничего. Но сегодня оно служило ему, скорее, пропуском в мир нистагма* и жарких объятий с унитазом, на что он шёл совершенно сознательно, понижая градус после восьми двойных виски.       Это был какой-то старый маленький паб в таком же старом маленьком городе, в штате Колорадо. Здесь тебя никогда не станут уважать, если ты не в состоянии осушить залпом пинту тёмного Эля. Но главным достоинством этого места было то, что никто в жизни не догадался бы разыскивать его в этом очаровательном захолустье.       Можно сказать, что он оказался тут волей случая. Нелёгкая его сюда занесла или попутный ветер, Артур не мог бы сформулировать точно. Однажды, в самый обычный солнечный день он, никому ничего не сказав, просто сел за руль и поехал в направлении, которое первое его позвало. Гнал, пока не пришлось заехать на заправку. Потом дальше. В какой-то момент решил вдруг оставить машину на платной стоянке и дальше рванул автостопом. И было совершенно насрать, что с ним может что-то случиться. Артур даже не думал об этом. Вообще ни о чём. Просто сиганул в машину к первому остановившемуся дальнобойщику.       Водитель оказался общительным и приятным. И его улыбка даже немного напомнила Артуру ту, при виде которой когда-то его собственное сердце заходилось в удвоенном темпе. Джон — так звали нового знакомого — угостил его пивом. Они долго и на удивление непринуждённо болтали. Артур впервые за долгие годы почувствовал себя так свободно. Этот парень со своим обаянием, три банки пива и вся ситуация в целом приятно пьянили Артура. Он настолько себя отпустил, что в какой-то момент даже подумал предложить Джону минет, но потом передумал.       Они ехали и ехали, пока не оказались в этом тупиковом городишке, где не было ни туристов, ни даже транзитных гостей. Джон дал ему свой номер, но Артур не позвонил.       Он сделал глоток и достал сигарету из новой пачки. Ту, что он открыл сегодня утром, — уже благополучно стопил. Блять. Если бы обо всём этом пронюхал Энди — наверняка бы прикончил его. Или как минимум отправил на очищающий курс фито терапии. Артур вот уже пять лет был моделью в агенстве «Некст Менеджмент» Города Ангелов. Благодаря своей броской внешности и удивительному интуитивному умению себя преподнести он прошёл отбор на первом же кастинге, даже учитывая откровенную нехватку нескольких сантиметров роста. Как говорил Энди Беккер — его фотограф и по совместительству менеджер — камера Артура не просто любила, она души в нём не чаяла в любом виде и ракурсе.       Назойливая вибрация в кармане джинсов напомнила о том, что, к величайшему сожалению Артура, мобильная связь добралась и до этого богом забытого городишки. Он достал телефон и положил его рядом на стойку, даже не взглянув на экран. Не было ни толики сомнений, кто мог ему названивать в пятидесятый раз за вечер. Энди безусловно был хорошим менеджером, но иногда откровенно перегибал палку, совершенно не оставляя за Артуром ни сантиметра личного пространства. Это откровенно бесило.       В его жизни был единственный человек, которого Артур мог бы спокойно переносить в бесконечно больших количествах. Но, к сожалению, благодаря собственной тупости, он проебал это счастье пять с половиной лет назад. Именно столько времени прошло с того дня, как Артур, словно трусливая шавка, рано утром покинул клинику, даже не попрощавшись с Имсом.       О чём он только тогда думал — по сей день так и оставалось загадкой для него самого. Артур попросту испугался. Испугался сложностей, осуждения, но больше всего — той любви, которая исходила от Имса. Она буквально затопляла его, растекаясь по организму, заменяя собой всё: мышцы, кровь, органы и кости. Ему казалось, что от него скоро ничего не останется; он весь превратится в имсово отражение.       Выдержки Артура тогда хватило ровно на пять недель. Однажды утром он проснулся и вдруг осознал, что совершенно не мыслит своей жизни без Имса. Но когда он примчался в клинику к доктору Монро, — тот сообщил ему, что Имс выписался около недели назад. Он ждал Артура ровно месяц. В первый момент ему показалось, что почва ушла из-под ног. Стало так плохо, что Артур всерьёз испугался, что вот-вот словит сердечный приступ. Подарок Имса висел на шее и прожигал дыру в груди, в которой теперь стало совершенно пусто.       Время лечит, так говорят, но в случае Артура оказалось, что это не совсем верно. Его рана так окончательно и не затянулась. Да и сам Артур этого не хотел.       У него была довольно насыщенная жизнь: съёмки, презентации, снова съёмки. Всё неслось в совершенно бешенном темпе. Были деньги, развлечения, какие бы он только мог пожелать. Квартира в Лос-Анджелесе с видом на побережье, дорогая машина. Были девушки, парни. У Артура было всё, не было у него только Имса.       Артур обречённо вздохнул и повесил голову, которая уже шла кругом от избытка алкоголя и курева. Если бы только кто-то мог предложить ему такую возможность — он не задумываясь спустил бы в унитаз весь этот лоск и вернулся в ту маленькую комнату, где едва помещалась пара кроватей. И где он был абсолютно и безоговорочно счастлив.       — Эй, малыш, тебе не хватит?       Рядом с Артуром на стойку облокотился высокий светловолосый мужик в клечатой рубашке. Артур повернул голову; ни как не получалось сфокусировать зрение и рассмотреть нежеланного собеседника, и он прищурил один глаз. Стало значительно проще. Чувак выглядел нестарым и немолодым. Какого-то неопределённого возраста. Видимо, всё дело было в густой рыжеватой бороде, которая мешала пьяному Артуру как следует оценить его возраст и внешность. Но, в любом случае, этот тип точно был не в его вкусе. Слишком длинный, слишком блондин и слишком НЕ Имс.       — Отвали, — только и смог рыкнуть Артур и снова уронил голову на руки.       Бородатый не отвалил. Он придвинулся к Артуру почти вплотную, и запах дешёвого одеколона вперемешку с недельным потом врезался в ноздри. Артур поспешил отвернуться, чтобы не проблеваться прямо здесь, у стойки.       — И откуда залетела такая гламурная пташка в наш невзрачный городок? — мужик быдловато осклабился и потёр пальцами тонкую ткань белой рубашки на артуровом плече.       — Ты что, педик? — Артур дёрнул рукой и снова посмотрел на него исподлобья. — Или тупой? Я же сказал — отвали.       Мужик выпрямился и расправил плечи, кинув беглый взгляд на бармена. Тот продолжал натирать стакан и оживлённо беседовать с двумя парнями напротив. Их разговор он не слышал.       — Эй. Я бы на твоём месте придержал метлу, пупсик, — прошептал он Артуру в ухо.       Что этот тип говорил дальше и говорил ли вообще, — Артур уже был расслышать не в состоянии.       — Я сейчас вырву тебе твой ебаный язык, сраный ты пидор, — сказал Артур, нарочито растягивая слова.       Бедняга не успел опомниться, как его нос с противным хрустом встретился с барной стойкой, после чего его с силой швырнули на пол.       — Я тебе, блять, покажу, пупсик… Хуйло недоразвитое… — прорычал Артур.       На мгновение ему даже показалось, что он отмотал свою жизнь почти на шесть лет назад. Кулаки так и зудели. Даже отчима, сраного урода, он не избивал с таким упоением.       Артур сидел верхом на этом мешке с дерьмом и наносил удары, безнадёжно забрызгивая алыми каплями белоснежную ткань своей дизайнерской рубашки. Немногочисленные посетители замерли вокруг в полном ступоре и даже не рисковали к нему подобраться. Это была почти эйфория; наконец-то он смог чувствовать хоть что-то. И пусть это была ярость, но она, по крайней мере, частично заполнила эту сосущую пустоту, которая терзала Артура столько лет.       Неизвестно, чем бы всё это закончилось, да Артуру, в сущности, было плевать. Но неожиданно он почувствовал, как его подбросило вверх. Сильные руки обхватили его вокруг талии и рывком поставили на ноги.       — Тихо, тихо, Арти, оставь его. Успокойся, — нараспев произнесли рядом с его ухом.       Этот голос с брутальной хрипотцой и в то же время совершенно мальчишечий, и манеру растягивать слова он бы узнал, даже находясь в горячечном бреду. Артур опустил глаза на руку, которая продолжала крепко сжимать его поперёк живота, и положил свою рядом с ней — одинаковые часы на их запястьях по-прежнему выглядели символично.       — Ну и заставил же ты меня побегать за тобой, пупсик.