Сегодня не твой день

Знаете ли вы как сильна боль во время электрических ожогов? Кожу разъедает, мышцы судорожно сокращаются, появляются опухоли, отёки и глубокие повреждения тканей. Загустевшая кровь повсюду, она пачкает всё, что находится вблизи. При высокой нагрузке тело словно приковано к источнику тока, это больно, очень больно, но ты не можешь с этим ничего поделать. Остаётся только терпеть. У подножия Драконьего Хребта, по небольшому склону и прямо в холодный, колкий до боли снег падает тело Моны Мегистус. Ноги обезображены, были видны глубокие раны, явно созданные от сильного электрического напряжения. Девушка издала хриплый поникший звук, схожий с кашлем, осторожно приложив окровавленную ладонь к груди. Как же больно. «Мне уже не встать,» — Пробежалась в её голове колючая мысль. Такая странная, холодная и больная фраза звучит как предсмертная записка, оставленная воином после жестокого сражения. «Но я не могу тут умереть.» — И тут же из горла раненой донёсся слабый, жалобный стон. Снег прижигал раны, а слабость после потраченных усилий в сражении не давала использовать гидро стихию в лечебных целях. Вдруг Мона услышала хруст снега. Знакомые противные шаги. Девушка всеми силами старалась не отключиться от боли и сосредоточиться на происходящем, чтобы узнать, если ли у неё хоть малейший шанс на выживание. — Надолго тебя хватило, скажу честно, я поражён. Обычно жертвы уже ломаются после одной ноги, а тебе этого было мало. — Скарамучча, такой лёгкий, с тонкими красивыми ногами и руками. Его глаза блестели при лунном свете, так красиво передавая глубину цвета. Сказитель медленно подошёл к любительнице астрологии и нагнулся к ней. — Выглядишь мило. — Вдруг издал наглую ухмылку, проведя своим большим пальцем по нижней губе Мегистус, размазывая кровь. — Ну что, приступим к твоим красивым ручкам? Ты всё равно отказалась что-либо доносить мне из требуемой информации, на кой хер ты мне сдалась, а? Может хотя бы доведу дело до конца и смогу насладиться красивым итогом, а твоё тело послужит как предупреждение для путешественницы. Что думаешь, ведьмочка? — От этого наглого тона Мону тошнило, ей хотелось закричать и высказать ему всю неприязнь, но она знала, что это был бы для неё конец. Недолго думая, сероглазая тут же жалобно застонала, едва ли двигая ослабевшим телом. — Не надо. — В её горле застрял ком слёз. — Я сделаю всё, что угодно. Не используй эту силу, пожалуйста. Прошу тебя. После слов Моны, между ними повисла тишина. Шум вихря из снега и кусочков льда закружился рядом, тело девушки дрожало в лихорадке от холода, боли, горечи и стыда. Ей впервые приходилось умолять кого-то о пощаде, предлагая выполнить что угодно ради билета в жизнь. Вначале, ухмылка предвестника спала и он задумался о её предложении, но вот уже через мгновение, Скарамучча засмеялся, поднимаясь и раскидывая руки в разные стороны. — Какая же ты жалкая! — Смеялся он с этой странной, сумасшедшей улыбкой. Его зрачки были сужены. Сказитель пожирал её этим взглядом. — Но я согласен. Тут прекрасная погода, не так ли? Как у нас, в Снежной. Тебе там должно очень понравиться. Но здесь и сейчас ты поможешь избавиться мне от моего недуга, если хочешь жить. Но позволь, я найду местечко поудобнее. — Неожиданно схватив Мегистус за волосы, он потащил девушку в сторону скалы, где было много камней и выступов. Она кричала и выла от боли, старалась выпутаться, сжимая в собственных ладонях свои волосы, но всё было безуспешно, что в конце концов не удивляло. Подойдя к одному из камней, парень осторожно присел туда, а Мону приподнял до груди и облокотил на свои колени. Получается, её ноги всё ещё лежали на земле, в липком снегу. — А теперь, будь хорошей девочкой. Если не хочешь, чтобы я тебе глаза электричеством выжег, ты мне отсосёшь. «Что? Что он только что сказал?» Сердце Моны остановилось на пару секунд, дыхание затаилось. Она удивлённо подняла голову, взглянув в глаза Скарамуччи, глубоко в душе молясь, чтобы это была просто глупая шутка от предвестника, которая никак не вписывалась в её планы. — Оглохла? — Сказитель вдруг дал ей сочную пощёчину, оставив на бледной от холода коже след. В скором будущем, он превратится в фиолетовый синяк. — Или тебе повторить то, что я с тобой сделаю, если ослушаешься? Это заставило Мону проснуться. Она никогда в жизни таким не занималась, и подумать не могла, что до такого дойдёт. Её трясущиеся руки медленно стали просовываться под одежду предвестника, приспуская шорты Скарамуччи. Разум затуманен, в глазах немного плыло, раны жгли, а кожа трескалась от холода, но она не могла ничего с этим поделать. Если хочется жить — придётся это сделать. Девушка медленно вытащила половой орган парня из-под одежды, на что тот лишь ухмыльнулся, облокотив голову о собственную руку, наблюдая за ней. Мегистус принялась осторожно и неуклюже потирать член у начала и у головки двумя холодными ладонями, случайно оставляя на нежной коже следы её крови, боясь получить и за эту случайность, но предвестник лишь молча смотрел на ту, наслаждаясь жалким зрелищем. — Поторопись. — Вдруг выдал Сказитель грубым тоном. Мона дрогнула всем телом, словно от вспышки молнии, и устроившись локтями на коленях парня поудобнее, нагнула голову, вдруг взяв верхушку члена в рот. — Сразу стало теплее, мм? — С хитрой ухмылкой произнёс он, не отрывая взгляда. — Продолжай. И не делай глупостей, твои глаза будут лишь первым блюдом, за второе и третье блюда тебе придётся страдать намного больше. — Но не увидев за словами продолжения в виде действий, Скарамучча резко схватил девушку за хвосты, обвернул их вокруг ладоней, и силой надавил, заставив бедное горло Мегистус принять всю длину. — Какая же ты нудная! Ты хочешь, чтобы я тебя убил, грязная сука?! Пошевеливайся, пока ещё можешь! Мона вскрикнула и замялась, тут же сжав в ладонях ноги предвестника, вжимаясь ногтями в плоть. На глазах выступили новые слёзы, она задрожала ещё сильнее, поддаваясь действиям противника. Челюсть болела и жгла, девушка старалась всеми силами не стискивать зубы, чтобы не повредить ими член, ведь после такого он точно ей выбьет глаз. Скарамучча не был с ней нежен. Он резко протискивал орган внутрь узкого, склизкого горла жертвы, прикусывая нижнюю губу. Раз сама была не в силах двигать башкой, парень не собирался упускать возможности получить так просто от симпатичной девушки отсос. Мегистус молилась всем архонтам, которых знала, чтобы это поскорее закончилось. Она задыхалась, кричала и выла, царапая ноги предвестника. Тело пульсировало от такой отдачи, слёзы стекали вниз, капая на пах фатуйца. Но уже через минуту безостановочных «пыток», Мона почувствовала, как горло стало заполняться чем-то густым и горячим. Такому ей никогда ещё не приходилось радоваться. Этот круг ада закончился. Через какое-то время, Скарамучча убрал за волосы голову сероглазой от себя, тут же приоткрыв другой рукой её рот. Много вязкой, липкой спермы стало вытекать из рта и вниз по языку, как неожиданно, предвестник закинул голову девушки назад. — Глотай. — Прошипел, нахмурив брови. Недолго думая, Мона проглотила всё до последней капли, чувствуя, что её вот-вот стошнит. Отвратительно. На вкус это ни с чем не сравнить, гадкая, липкая жидкость, которую произвёл этот монстр, заставив эту гадость проглотить. — Хорошая девочка. — Фатуи взял Мегистус за обе щёки, резко притулив девушку к себе. — Но в следующий раз, если ты так ужасно отсосёшь, я тебе шею сверну. Шутить я с тобой не собираюсь, шваль. — Холодно произнёс, переведя медленно взгляд на губы девицы, немного нагнув голову и осторожно поцеловал их буквально на пару секунд, отпустив Мону так, что та рухнула в снег, не удержавшись в таком положении. Скарамучча резко встал с места и всё у себя заправив, обернулся на сероглазую. — Ах да. Я оставлю тебя в живых, как и обещал. Но ты поедешь со мной. Сердце снова закололо до ужасной боли. «Поеду? С ним? Куда? Почему?» — Уверен, в твоей голове столько вопросов, но ответы я дам тебе чуть позже. А пока, вытри лицо, ведьмочка, — Предвестник нежным движением руки вытащил платок из-за пазухи, кинув его на землю, рядом с дрожащей девушкой. Затем нацепил на голову свою большую шляпу, поправил её и издал дерзкий смешок. — мы едем домой.