телохранитель.

Возвращаешься после душа в постель к Чонгуку, но он ведет себя отстраненно, отворачивается от тебя и делает вид, что спит, хотя ты знаешь, что это не так. Тебя это настораживает, но ты не можешь ничего сделать, кроме как сказать самой себе «Должно быть, я себя накручиваю». по крайне мере ты хочешь в это верить. В твоей голове много мыслей, но ты быстро отключаешься от изнеможения, все-таки этот день был довольно насыщенным. Столько раз сексом вы никогда не занимались. Но твой сон оказывается недолгим, потому что блуждающий разум побеждает усталость. Ты думаешь о Чонгуке и о том, что что-то не так. Тебя разрывает на части, ты боишься, что он просто сбежит от ответственности за то, что произошло днем. Нет, это не может быть правдой, ведь он был таким нежным. Чонгук не за что с тобой так не поступит. А если поступит? Что помешает ему в очередной раз разбить осколки твоего сердца, которые ты так усердно склеивала воедино? Ничего. Ему ничего не помешает. Когда он вот так вот тихо-мирно спит рядом, тебе хочется, чтобы мир остановился, чтобы никто не забирал это мгновение у тебя. И нет, ты не глупая, ты лучше, чем кто либо другой знаешь, каким жестоким может быть Чон Чонгук, тебе никогда не забыть этого, как бы ты не пыталась. Подобное невозможно стереть из памяти. Вот почему тебе хочется плакать от беспомощности. Пожалуй, ты до конца жизни будешь спрашивать себя почему он сделал то, что сделал. Как же сильно тебе хочется спасти его от самого себя, ты готова пожертвовать ради этого жизнью, что по сути и делаешь, находясь рядом с ним. Потому что находится рядом с Чонгуком означает ходить по лезвию ножа. Это самоубийство. Не любая любовь является чем-то хорошим. Утром он просыпается первым. Собирается и уходит. Открыв глаза ты видишь лишь то, как Чонгук закрывает дверь вашей спальни. Одновременно с тем закрывая дверь, которая была открыта вчера между ним и тобой на мимолетное мгновение. Но ты пока этого не знаешь. Оберегаешь себя, вот почему говоришь себе, что все в порядке. Наивно? Да, но это единственный шанс защитить себя от того, что ты прекрасно знаешь. Правда знаешь ты это на уровне подсознания, которое нейтрализовано чувствами к нему, твой голос разума обезоружен, а это очень редко означало что-то хорошее. Сегодня у тебя выступление на музыкальном шоу, собственно, как и у Чонгука. Нужно поторопиться. Некая окрыленность после вчерашнего придает тебе сил, ведь твой мужчина вернулся к тебе. Ты увидела того Чонгука, которого не видела целую вечность и это, определенно, делает тебя счастливой. И пусть тебя осудят за чувства к нему после всего, ты считаешь, что никто просто не в силах понять вашу связь. Видишь пропущенные от Тэхёна и нервно кусаешь губу, потому должна была вчера приехать к нему. Тебе отчасти совестно, у тебя ощущение, будто ты изменила ему, хотя по факту ты никогда ничего не обещала. Нужно бы объясниться, но… ты просто сбегаешь от ответственности, убеждая себя, что с Тэхёном пора покончить. Голос разума по прежнему кричит о безрассудстве твоих поступков, но ты просто не хочешь его слышать. Приезжаешь на музыкальное шоу, сидишь в гримерке и покорно ждешь, когда с твоим макияжем будет покончено. Весь твой стафф говорит, что сегодня ты просто светишься, чего давно не было, в ответ на что ты смущенно улыбаешься. Обманывать прекрасно. Выступаешь, впервые за долгое время наслаждаясь сценой, ты снова получаешь удовольствие от того, что любишь и это чувствуется чудесно, но одновременно с тем настораживает. Тебе нужно поговорить с Чонгуком. Заканчиваешь выступление и видишь его за сценой. С Рюджин. Он флиртует с ней, а ты безмолвно наблюдаешь за воркующими голубками, не в силах пошевелить и пальцем. Как в тот самый первый раз. То, что ты видишь парализует, ты правда не понимаешь. Только в этот раз в твои планы не входит молчать. Нет, в этот раз все будет по другому. Берешь себя в руки, оправившись от шока, и уверенно подходишь к ним. Рюджин вздрагивает и пятится назад, увидев тебя, а лицо Чонгука не выражает никаких эмоций, он лишь скучающе смотрит в сторону. — Почему ты с ней? Рюджин хочется провалиться сквозь землю, в то время как Чон постепенно начинает раздражаться. Ну уж нет, он не будет терпеть столь наглого вмешательства в его личную жизнь. Чонгук ничего не отвечает, надеясь, что ты просто уйдешь. Вот почему ты решаешь обрушить свой гнев на Рюджин. — Тебе жаль, да? Так ты говорила? Тогда какого черта ты снова делаешь это?! Девушка стыдливо опускает взгляд, готовая принять от тебя любые оскорбления и даже пощечину, если ты захочешь ударить её. — Заткнись. — шипит Чонгук. И вот снова. Ты видишь в его глазах холод. Нет, ненависть, лютую ненависть. Хочешь заплакать, но не позволяешь себе такую привилегию, решая держаться до последнего. — Как вы… как вы можете поступать так со мной? — дрожащим голосом произносишь ты, по прежнему находясь в ужасной расстеряности. После вчерашнего ты просто отказываешься верить в то, что это твой Чонгук. Это не может быть он, это его злой двойник, не иначе. Да только это и есть самый настоящий Чонгук — жестокий и беспощадный. Ты быстро это осознаешь, когда он хватает тебя за волосы и тащит в твою гримерку. Рюджин с ужасом наблюдает за этим, проклиная себя. Чонгук закрывает дверь, а тебе уже все равно, что последует за этим. Плевать. Он и так тебя уничтожил. Пусть бьет, пусть делает, что хочет с тем, что от тебя осталось. Вчерашняя ласка превратилась в разбитую губу, после сильной пощечины. Чон сорвался с цепи, позабыв, что бить тебя по лицу в людном месте никогда не входило в его правила, это очень опасно, но ему сейчас плевать. — Кем ты себя возомнила, а? Решила закатить сцену ревности? Снова больно хватает за волосы и бьет головой об стену несколько раз. Он говорит что-то еще, но ты его не слышишь. Пусть убьет, это единственное, что ты в тайне хочешь. Конечно, то, что было вчера — мираж. Пусть это и было, но этого не было. Только теперь понимаешь какой слепой дурой была. Лучше бы он просто убил тебя, чем поступил так, как поступил, обманув твое доверие в очередной раз. Чтобы Чонгук не испытывал — это не любовь, а если и любовь, то в самом больном и нездоровом её проявлении. Но внезапно всё заканчивается, потому что в гримерке вы больше не одни. Теперь здесь Намджун, который ничего не понимает. Он прибежал сюда так быстро, как только смог, когда Рюджин сказала, что тебе срочно нужна его помощь. Откровенно говоря, Ким мало что понимает, кроме того, что лежит на поверхности — твоя губа кровоточит. — Все в порядке? Чонгук раздраженно вздохнул, потому что в его экзекуцию вмешались, а ты пугливо отвела взгляд. — Да, все нормально, — стараешься звучать правдоподобно, но уже слишком поздно. Твоему мужу нечего добавить, он доволен, что ты повела себя, как хорошая девочка. Впрочем, как и всегда. Чонгук знает, что ты никому не расскажешь о побоях, ведь это чревато последствиями. Он попросту убьет тебя, если скажешь хоть слово. Однако, Намджуна не провести. — Мне не кажется, что здесь все в порядке, — он недоверчиво смотрит на Чонгука, после чего говорит, — Я вынужден попросить вас уйти. Чон вот-вот готов издать истерический смех, потому что наглость Намджуна поражает. Нет, Чонгук действительно разозлился из-за того, что ты полезла к Рюджин с какими-то правами на него, ему хочется наказать тебя по полной, но в свете неожиданных обстоятельств он вынужден отложить свою экзекуцию на потом. Без свидетелей. Вот почему он все же уходит, сталкиваясь взглядом с Намджуном, который явно что-то заподозрил. Но Чонгук не волнуется, потому что знает, что тот вряд ли кому-то что расскажет. Звук захлопывающейся двери становится спусковым механизмом твоей истерики. Намджун в оцепенении наблюдает за тем, как в мгновения ока твою челюсть частично перекашивает и ты начинаешь неконтролируемо рыдать. Не потому что твой муж бил тебя, а потому что в очередной раз предал. Потому что твоя жизнь ад. Намджуну до жуткой боли в груди невыносимо наблюдать за происходящим, но он прикладывает всю свою силу воли, чтобы не вмешаться. Ким не знает всего, но ему и не нужно, он видит, что тебе необходимо выплакаться и выпустить всю боль, о которой все это время догадывался. Это было практически очевидно, но Намджун предпочитал оставаться слепцом. Лишь бы худшие опасения никогда не подтвердились. Он не твой муж и не твой любовник, вот почему не может подойти и обнять, чтобы унять твою боль. Он ничего не может сделать, и, пожалуй, это самая большая мука за всю его жизнь. Его зовут Ким Намджун и он твой телохранитель. Но он не справился, не защитил тебя. Удивительно, но именно этот молодой мужчина видит твои слёзы и спешит на помощь, протягивая тебе носовой платок. На его обычно безэмоциональном лице столько беспокойства, все же Намджун никогда не мог спокойно смотреть на то, как плачут женщины и дети. Ты же благодарно берешь из его рук платок и пытаешься всеми силами перестать рыдать. У тебя просто напросто случился нервный срыв, истерика, все это переросло в неконтролируемый плач, который безумно трудно унять, но понимаешь, что это сделать надо, тебе слишком стыдно перед Намджуном, который всё это видит. Вы одни в твоей гримерке, и, к счастью, свидетелем подобного срыва стал только он. Телохранитель смотрит на всхлипывающую тебя и не может места себе найти, он не знает как тебе помочь, отчего громко вздыхает. — Мисс Чон, успокойтесь, пожалуйста, прошу вас, — вежливо просит Ким. Ты его прекрасно слышишь, но, увы, эту просьбу выполнить не можешь. — Прости меня, Намджун, мне очень жаль, что ты увидел меня в таком состоянии, — в слезах проговорила ты, всё еще продолжая всхлипывать. Очень долгое время ты была сильной, но твоя железная броня сломалась и теперь ты сидишь на полу, в углу гримерки, и громко плачешь. Будучи твоим телохранителем, Намджун предпочел бы никогда тебя в таком состоянии не видеть, для него это нечто шокирующее, но все-таки всё это время он прекрасно видел, что всё к этому шло. Это опасно, но Ким задает вопрос: — Он бьет вас? И ты начинаешь плакать сильнее, практически задыхаясь. Неконтролируемо всхлипываешь снова и снова, потеряв последние крупицы самообладания. Намджун протягивает тебе бутылку с водой, нервно сглатывая, потому что впервые в жизни он настолько растерян. Жадно глотаешь воду, постепенно начиная приходить в норму. Намджун выдыхает. — Он делает со мной ужасных вещей, — охрипшим голосом наконец отвечаешь ты, — Избивает, насилует, — болезненно улыбаешься, роняя слёзы, — но даже это не самое худшее. Моё тело лишь оболочка, которую он оскверняет. Плевать. Там внутри ничего больше нет. Все мертво. Находясь с ним я не боюсь даже смерти, потому что это милосердие. Глаза твоего телохранителя широко распахнуты, он отказывается верить в то, что услышал. Намджун не может произнести и слова и ты понимаешь почему. — Все началось с того, что я узнала про его измену. Я буквально стояла за стенкой, когда он трахал Рюджин на нашей кровати, — снова всхлипываешь, потому что вспоминать это невыносимо, — После этого у меня и случился выкидыш. Все было кончено. Я умерла в тот же день. И нет, он никогда не извинялся с тех пор, наоборот, обрел уверенность и теперь уже открыто изменял. Честно, мне уже было плевать. Ничего больше не имело смысла. Он никогда не сочувствовал мне, напротив — стал издеваться над мной физически. Сначала изнасиловал, потом побил, потом снова изнасиловал. Это все никогда не заканчивалось. Ты этого не видишь, но Ким смахивает слёзы. Намджун ничего не говорит, впервые позволяя себе такую вольность в твою сторону, как объятья. Заключает тебя в них и просто позволяет выплакаться. Его рубашка пропитывается твоими слезами, но это лишь самое малое, что он может сделать для тебя сейчас. Неожиданно для него ты говоришь. — Спаси меня от моей любви к нему.