Я Питер. Питер Паркер.

Выходя из поезда незамеченным (не знаю, как он это сделал, но сделал, просто смиритесь), я отправился за Хагридом вместе с первокурсниками. Все же он новый ученик и его тоже должны представить. Ну что я могу сказать. Хогвартс и правда просто прекрасен. Огромные потолки, движущиеся лестницы и блики огня, отражающиеся от стен замка. Все это было невероятным и сказочным. Впрочем, я и есть в сказке. Я вместе со стайкой первокурсников, вошли в маленькую комнатку, сопровождаемые Профессором МакГонагалл. Она начала говорить свою речь о факультетах, одной семье и тому подобном. Дети слушали ее и внимали. А когда пришло время заходить в большой зал, сотни пар глаз уставились на меня. А как же, четырнадцатилетний высокий подросток среди маленьких одиннадцатилеток, тут невозможно не выделяться. Все распределение я ловил на себе заинтересованные взгляды, в том числе и от Золотой Троицы. И вот Директор Дамблдор взял свое слово: — Дорогие ученики, хочу вам сообщить, что в этом году к нам прибыл новый ученик! Прошу, подойдите сюда и представьтесь! Я медленно подходил к тому месту, где раньше стояла табуретка со шляпой. Хотя я уже не стеснительный мальчик, каким был раньше, но все равно как то неловко находиться под прицелом такого огромного количества пар глаз. — Эм, всем привет, — начал я как то скомкано, но потом собрался с духом и продолжил, — Я Питер. Питер Паркер. Я перевёлся из школы Ильвермони, в Америке, и с этого момента буду учиться в Хогвартсе на факультете Гриффиндор. Приятно познакомиться. Спускаясь с преподавательского подиума под хлопки зала, направился к столу своего факультета. Сел я напротив Троицы. На столах тут же появилась еда. — Привет, я Гермиона Грейнджер, а это… — Привет. Гарри Поттер. — Рон Уизли. — Приятно познакомиться. Питер Паркер. Не расскажите о Хогвартсе, пожалуйста? Я еще не успел прочитать учебник о его истории, да я приехал только пару дней назад, еще не успел ни к чему привыкнуть, так что мало чего знаю. — О, конечно. В замке есть много кабинетов, которые часто меняют мое местоположение. Некоторые двери не пускают в класс до того, как что-нибудь не сделаешь, но всегда это что-то разное. Движущиеся лестницы ты и сам видел по пути сюда. У нас четыре факультета. Гриффиндор, для смелых и благородных. Пуффендуй, для трудолюбивых и дружелюбных. Когтевран, для умных и любящих учиться. И Слизерин, для хитрых и изворотливых, в большинстве своем там учатся только чистокровные волшебники, - проговорила Гермиона то, что я и так знаю, но не будем выходить за рамки легенды, которую я придумал по пути в Хогвартс на случай, если тут все не так, как в книге. По ней я еще ничего не успел прочитать и узнать. Пусть так будет продолжаться до завтра. А дальше мои знания можно будет скинуть на то, что я успел все прочитать за сегодняшний вечер. — Мерзкие слизни, — отвлекла меня от раздумий фраза Рона. — Почему? — с наивным видом спросил я. — Да потому что они все мерзкие. Пожирательские ублюдки, — гневно прокричал Уизли. Благо недостаточно громко, чтобы услышали остальные. — Рон, хватит! — сказала Гермиона. — Я что то слышал про какую-то преступную организацию под названием Пожиратели Смерти и их главаря. Только имя его не помню. Вроде его звали Волдырот или как-то так. Не помню. — Пфф… Пхаххаха! Уфф. Не могу. Не Волдырот, а Волдеморт. Мерлин! Как же смешно! Пхха — сквозь смех, поговорил Поттер. — Ммм, буду знать. Когда было уничтожено большинство блюд, Альбус Дам­блдор снова поднялся со своего места. Гудение разгово­ров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дож­дя. — Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор.— Те­перь, когда мы все наелись и напились, я должен еще раз по­просить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомить­ся в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает. — Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продол­жил.— Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной террито­рией, равно как и деревня Хогсмид — ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет. —Что? — ахнул Гарри. —Это связано с событиями, которые должны начать­ся в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энер­гии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаж­дение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе… Но как раз в этот момент грянул оглушительный гро­мовой раскат и двери Большого зала с грохотом распах­нулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все го­ловы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу. Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец, определенный мной как Аластор Грюм, приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Еще одна молния оза­рила потолок. Гермиона охнула, и было от чего. Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрерывно двигался, не моргая, вра­щаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, загляды­вая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки. Грюм подошел к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Ди­ректор пожал ее, негромко сказав при этом несколько слов, которые никто кроме меня не расслышал: — Все идет по плану? Лже-Грюм неулыбчиво покачал голо­вой и тоже вполголоса ответил: — Да, Господин. Дамблдор довольно кивнул и жестом пригласил его на свободное место по правую руку от себя. Этот диалог напряг меня. Почему Господин? Берти же называет так только Темного Лорда. А Дамблдор никак не может быть им. Волдеморт сейчас должен быть слаб и находиться в доме Гонтов. То есть я попал в Дамбигад, как было во многих фанфиках? Охх… То есть мне теперь не только Волди убрать надо, а еще и Директора. Сколько же мороки… Тем временем новый Профессор сел, отбросив с лица длинные сивые пат­лы, и пододвинул к себе тарелку с сосисками; поднял к тому что осталось от его носа и понюхал, после чего до­стал из кармана маленький нож, подцепил сосиску за конец и начал есть. Его нормальный глаз был устремлен на еду, но голубой без устали крутился в глазнице, ози­рая зал и студентов. — Позвольте представить вам нашего нового препода­вателя Защиты от Темных Искусств, — жизнерадостно объя­вил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм. — Грюм? — шепнул Гарри Рону. — Грозный Глаз Грюм? Тот самый, которому твой отец отправился помогать се­годня утром? —Должно быть, — пробормотал Рон благоговейным тоном. — Что за Грюм? — «заинтересовано» спросил я. — Отставной автор. Говорят это он посадил в Азкабан, магическую тюрьму, половину преступников. В том числе и Пожирателей. — ответил Рон. Я кивнул, как бы принимая информацию. Дамблдор вновь прокашлялся:  — Как я и говорил, — он улыбнулся множеству сту­денческих лиц, все взоры которых были обращены к Грозному Глазу Грюму — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хог­вартсе состоится Турнир Трех Волшебников. — Вы ШУТИТЕ! — оторопело произнес один из близнецов Уизли во весь голос, неожиданно разрядив то напряжение, которое охватило зал с самого появления Грозного Глаза. Все засмеялись, и даже Дамблдор понимающе хмык­нул. — Я вовсе не шучу, мистер Уизли, — сказал он. — Турнир Трех Волшебников. Я тоже, думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять свое внимание чем-нибудь другим. Итак, Турнир Трех Волшебников был основан при­мерно семьсот лет назад как товарищеское соревнова­ние между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических зада­ниях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской моло­дежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить. — Жертв? — тихо переспросила Гермиона. — За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и ма­гических игр и спорта пришли к выводу, что пришло вре­мя попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при кото­рых ни один из чемпионов не подвергся бы смертель­ной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с оконча­тельными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Бес­пристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галле­онов. —Я хочу в этом участвовать! — прошипел на весь стол один из близнецов, — его лицо разгорелось энтузиазмом от пер­спективы такой славы и богатства. Он оказался далеко не единственным, кто, судя по всему, представил себя в роли хогвартского чемпиона. Но тут директор заговорил вновь, и зал опять умолк. —Я знаю, что каждый из вас горит желанием завое­вать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Гла­вы участвующих школ совместно с Министерством ма­гии договорились о возрастном ограничении для пре­тендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я под­черкиваю это — семнадцати лет и старше получат раз­решение выдвинуть свои кадидатуры на обсуждение. Это, — Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, — признано не­обходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предо­сторожности мы ни предпринимали, и весьма малове­роятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возрас­та при помощи какого-нибудь трюка не подсунул наше­му независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. — Его лучистые голубые глаза вспыхнули, скользнув по непокорным физиономиям Фреда и Джор­джа. — Поэтому настоятельно прошу— не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появят­ся здесь в октябре и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключитель­но любезны с нашими зарубежными гостями все то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь — уже поздно, и я понимаю, насколь­ко для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте вре­мени! Дамблдор сел на место и заговорил с Грозным Глазом. С громким шумом и стуком ученики поднялись на ноги и толпой хлынули к дверям в холл. — Они не помешают мне участвовать, — упрямо ска­зал Фред, тоже хмуро поглядывая на преподавательский стол. — Чемпионам позволено такое, о чем остальные и мечтать не смеют. И тысяча галлеонов награды! —Ну да, — произнес Рон с мечтательным видом. — Тысяча галлеонов… — Ну, по мне, тысяча галлонов это маленькая цена за свою жизнь. — сказал я. — О чем ты? — Спросил Гарри. — Ты не знаешь? На Турнире Трех волшебников часто умирают. Победителями Турнира часто становятся посмертно. Не зря же его отменили. — Да, я слышала, что директор говорил про жертвы. Вы, — указала Грейнджер на парней, — не смейте в этом участвовать! Я не хочу так рано побывать на чьих либо похоронах. — Мы подумаем над твоим предложением. Но ничего не обещаем! — проговорили хором Фред и Джордж. — А мне вообще это ни к чему. Мне и так этой славы за глаза хватает. — Пробормотал Поттер. — Смотрите у меня… — прищурившись, сказала Гермиона. Так, за разговорами, мы дошли до гостиной Гриффиндора. Ну что я могу сказать. Здесь абсолютно все красное. Вот прям ВСЕ. Нет, мне нравится красный цвет, еще как нравится, но не в таких же количествах. И сплю я теперь в одной комнате вместе с остальными парнями моего курса. Моя кровать находилась между кроватями Гарри и Невилла. Достав пижаму и положив чемодан под кровать, я лег спать. Жутко устал. Сегодня был насыщенный событиями день.