В омуте ящика Пандоры

Страшно коснуться. Страшно, страшно, страшно. Внутри всё неприятно сводит, когда Томура впервые думает об этом. Да, Мидория неоднократно касался его, но ещё никогда толком не обнимал. Это не было странно, но иногда Изуку всё равно порывался обнять его. Прижаться. Ведь они друзья, в конце концов. Но Тенко слишком боится касаться, ведь одно дело держать в руке какой-то предмет, отведя палец в сторону, но вот обнять... Тенко долго думает над этим. Внутри него всё чешется и исходится нервным тиком. Он понимает, что это проще, чем кажется, но всё ещё боится причинить боль. Они знакомы с Изуку всего двадцать восемь дней и с каждым новым днём зуд внутри только нарастает. Хочется тоже потянуться навстречу и почувствовать чужое тепло. — Курогири, а зачем человеку нужны объятия? — спросил однажды у опекуна Томура, переписывая в тетрадь иероглифы. Туман остановился у импровизированной доски и мел замер в его руках. — В моменты эмоционального подъёма или падения человек обычно ищет в объятиях поддержку. — Хм. Тогда почему кто-то тянется обнять тебя просто так? Мужчина положил мелок на стол и повернулся к сосредоточенному подростку своим туманным лицом. — Вы хотите узнать, почему Мидория Изуку всё чаще порывается вас обнять, Шигараки Томура? Ручках в чужих пальцах замерла. Его раскрыли с потрохами, но это было довольно очевидно. Томура убирает прядь волос за ухо. — Я не понимаю. Это опасно, но он всё равно тянется. Это... Не должно вызывать ответной реакции. — мальчик почесал шею и опустил голову, смотря в листок, что полностью был исписан иероглифами. — Вы не правы. Это вполне нормальная реакция. И я думаю, что вам стоит попробовать подпустить его ближе. К тому же... Он ведь подарил вам перчатки несколько дней назад. Если вы обеспокоены тем, что можете навредить ему причудой, то наденьте их, Шигараки Томура. Тенко медленно кивает и они продолжают урок. Тем же вечером мальчишка долго смотрит на перчатки, что им же были аккуратно упакованы обратно в небольшую коробочку. Не то, что бы он не хотел их носить, скорее слишком боялся использовать чужой подарок даже в таком нужном случае. Он довольно долго колебается, но в конечном итоге достаёт их и медленно натягивает на руки. На его тонкую руку они садятся просто идеально. Он трогает некоторые вещи, желая убедиться, что всё действительно хорошо и ничего не распадается и, когда ни один предмет не пострадал, Тенко нервно поводит тонкими плечами, натягивает капюшон толстовки на голову и шагает в портал Курогири. Площадка в вечернее время уже пустует. Дети разошлись по домам, и блаженная тишина была ответом. — Тенко-кун! — из темноты выбегает мальчишка пяти лет и привычно вытягивает руки, чтобы его поймали, но почти что подойдя, останавливается в двух маленьких шагах. Томура, всё ещё чувствуя неуверенность, вытягивает руки и слабо пытается улыбнуться. Изуку смотрит на него пару мгновений и после с тихим гиканьем бросается в объятия. Он прижимается лицом и обнимает так крепко, как только позволяют руки. Томура приобнимает его, всё ещё немного неуверенный, но когда внутри разливается приятное тепло, прижимает мальчика ближе к себе. А потом и вовсе усаживает на колени, не выпуская из теплого кольца рук. — Вот видишь. Теперь мы можем обниматься всегда. Я ведь обещал. — Изуку излучает довольство и улыбается ярко. Тенко медленно зарывается лицом в чужие волосы и только тихо угукает. Он рад. Очень и очень рад. *** Шигараки отсчитывал часы до возвращения в Японию, потому что ужасно устал. Другая страна, конечно, интересная, но родные закоулки всяко приятнее. Да и к тому же его тут кое-кто ждёт. Когда он выходит из портала Курогири в небольшой подворотне и осматривается, то понимает, что здесь уже довольно поздно. Почти что двенадцать ночи. Телефон это подтверждает. Томура думает, что получит ответ только завтра, когда отправляет сообщение другу о том, что вернулся домой. Однако, спустя всего три минуты Изуку сказал, что придет его встретить. Двенадцатилетний мальчишка с минуту тупо пялится в экран, прежде чем тихо выругаться. Если Инко узнает о том, что Изуку уходил из дома ночью, влетит им обоим. Но, зная Изуку, Томура мог со стопроцентной вероятностью сказать, что тот уже вышел из дома. Мученически вздохнув, Шигараки шаркающе плетется в сторону небольшой парковой зоны, где они обычно и встречались. Там был небольшой мост, на нём Тенко и остался ждать своего друга. Он успевает насчитать всего с десяток плавающих уточек в пруду, как слышит торопливые шаги. Ну конечно. Томура оборачивается как раз вовремя, чтобы заметить быстро приближающегося Мидорию. Он наклоняется немного вперёд и его буквально сносит маленький ураган имени Изуку. Он валится на мост, но крепких объятий не разжимает. С удовольствием зарывается лицом в чужие спутанные после сна и бега волосы и тихо сорвано шепчет. — Я вернулся. Изуку переводит дыхание, обнимает цепко, словно маленькая обезьянка, и чуть приподнимается, чтобы потереться носом о нос. — С возвращением домой, Тенко-кун. Я скучал. Они не виделись две недели и это действительно долго, учитывая, как много времени они обычно проводят вместе. Томура ответно потирается носом о нос друга, слабо улыбается. — Я тоже успел соскучиться. Но... Всё-таки я рад вернуться домой. Изуку довольно кивает и после помогает ему подняться. Он совершенно не чувствует никакой неловкости от того, что буквально уронил своего друга на землю. Ну или на мост. Не важно. Важно другое: его друг вернулся и сейчас хочется выпытать из него все подробности. — Надо отвести тебя домой... — Нет! Ты ведь только вернулся, ты должен мне всё-всё рассказать! — Я могу сделать это позже... — А я хочу сейчас! — Какой же ты трудный. Томура обнимает прильнувшего под бок Изуку одной рукой и давит нежную улыбку. Он наконец-то дома. *** Засыпать в объятиях в какой-то момент стало приятной и очень комфортной традицией. В дни, когда кошмаров не было и на улице шел дождь, Томура мог ещё часов в девять улечься гусеницей в одеяле и дремать раз через раз, а позже, когда к его возлежанию присоединялся и Мидория, они лежали в обнимку, смотря какой-нибудь сериал или аниме. Томура привык в такие моменты засыпать, прижавшись щекой к чужой макушке, в руками мягко обнимая за талию или шею. Как будет удобнее. Он чаще всего спал в статичном положении и позы менял редко. Изуку же иногда, но ворочался, однако, и у него была любимая поза во сне: прижавшись лбом к чужому плечу, одну руку закинув на Томуру, а вторую поджимая на манер котячьей лапки и прижимая к груди. Одеяло, которое они периодически стаскивали друг с друга, почти всегда в конечном итоге оказывалось сбито у ног, покуда сами они прижимались друг к другу вплотную и грелись так. Но с возрастом Изуку обзавелся ещё одной привычкой: укладывать голову на плечо и закидывать руки или ноги на своего друга. Иногда Томура просыпался буквально от того, что Мидория лежал на нём практически целиком. Сонного злодея хватало только на то, чтобы спихнуть тело с себя, дождаться, пока потревоженный Изуку свернётся у него под боком и уснуть дальше. *** В доме Томуры царило одно негласное правило: если человек во время просмотра фильма засыпает, то будить его нельзя и лучше не шевелиться до того момента, как человек проснётся. Томура, как ни странно, чаще всего и был тем, кто засыпал раньше всех на просмотре фильма. Чаще всего он отрубался на середине фильма, прижимаясь щекой к плечу Изуку. Мидория не имел ничего против, только укрывал аккуратно пледом и поддерживал, чтобы спящая тушка не скатилась. Даби, однажды застав такое, потом ещё долго шутил насчёт этого, но стало не смешно, когда в один из вечером он уснул сам. Они с Лидером были квиты. *** — Томура-кун... — М? Шигараки поднимает голову, переводит взгляд на Изуку и невольно выдыхает. Он знает, зачем этот герой сегодня пришёл. — Иди сюда. — Томура отъезжает от стола и ждёт, пока Изуку сонной мухой подойдёт к нему. Четыре утра. Ещё пару минут назад Изуку точно спал. Об этом говорит сонный взгляд и почти что полная дезориентация в пространстве. Мидория подходит, утыкается носом в плечо и заползает на колени, обнимая под руками и блаженно выдыхает. — Я не могу нормально засыпать, если тебя нет рядом тут. — жалостливо тянет Мидория, потираясь носом о щеку. — Знаю, прости. Думал, успею сделать всё до того, как ты поймёшь, что я ушёл. Изуку бурчит ещё какое-то время, после чего прикрывает глаза и засыпает прямо так. — Томура... — Я разбужу тебя и перенесу в кровать позже, спи. — Ты лучший... — бормочет Изуку и окончательно засыпает. Шигараки поглаживает его по спине и возвращается к документации. Он опирается подбородком о чужое плечо и думает, что так даже в какой-то степени уютно. А чужое дыхание на ухо даже придает гармонию...