В омуте ящика Пандоры

Даби сонно озирается и замечает в баре только двоих: Курогири и Изуку. Лидер снова где-то наверху пропадает. Пирокинетик устал. Шли третьи сутки без какого-либо сна в принципе. Он ощущал, как усталость давит на него, но ничего не мог поделать. Попытки уснуть ни к чему не приводили. Это раздражало. Но с другой стороны, он продуктивно провел эти дни, занимаясь вербовкой и наблюдением. Но сейчас, на третий день, стало совсем плохо. Даже не так. Хреново. Очень и очень хреново. Он буквально валился с ног от усталости, всё тело гудело от выпитого количества кофе и чая. Проходя к дивану, что стоял у стены, Даби понял, что это его предел. Он был совсем плох, а ведь ему ещё нужно было обработать свежие ожоги и раны. Тело болело, новые ожоги требовали, чтобы он занялся ими, но Даби снова систематически забивал на это. До определенного момента... Перед глазами всё поплыло и он начал заваливаться на бок, но так и не упал. Его перехватил портал и он свесился головой вниз прямо напротив стойки. Кровь прилила к голове и от этого мир немного покачнулся перед усталым взором. Несколько капель крови упали на стойку. — Опять? — тихо спросил Изуку. На вас когда-нибудь злился мальчик тринадцати лет? Или смотрел очень серьёзно и при этом с безысходностью? Изуку смотрит именно так на практически потерявшего сознание парня перед собой и медленно спрыгивает из-за стойки. — Курогири-сан, перенесите его, пожалуйста, домой. А потом вернитесь за нами. Курогири молча подхватывает Даби и исчезает, а Изуку поднимается на второй этаж, где находит своего лучшего друга. — Он опять перестарался и сейчас практически теряет сознание от того, что не спал и работал на износ, да? — Томура даже голову не поднимает, продолжая играть, но как только проходит уровень, откладывает консоль в сторону, потягиваясь до хруста. — Опять. И это уже третий раз за последние четыре месяца. Сделай с этим что-нибудь! — Изуку складывает руки на груди, хмурится и смотрит уничижительно, выражая всё своё мнение на данный момент исключительно взглядом. Шигараки разводит руками, но соглашается, ведь он тоже несколько обеспокоен тем, что проблемы со сном причиняют столько проблем. Да, Даби старается, но... С другой стороны, иногда он переусердствует. А это в их деле тоже шибко не помогает. К тому же этот идиот снова никак не заботится о своих ожогах. Раньше он не доводил себя до такого критичного состояния, но сейчас всё приняло ещё более ужасный оборот. Когда с помощью Курогири они попадают на чужую квартиру, то Даби встречает их на кровати, всё ещё пытаясь бороться с подступающим сном. И болью. На кровати заметны следы крови и это отвратительный знак. Запах жженой плоти стоит ужасный. Томура морщится, открывая окно на проветривание. Даби ничего на это не говорит, только смотрит на лидера без какого-либо выражения. Это происходит систематически раз в полгода, а иногда и того больше, и в каком-то смысле спорить надоело им обоим. — Ты идиот. — уходя за аптечкой, бросает Томура, пока Изуку аккуратно снимает чужую одежду с тела. Местами она даже подгорела, поэтому было достаточно болезненно её просто отдирать. — Я знаю, но зато сколько пользы. И меня даже не поймали. — Заткнись. Ты был к этому близок. Мидория отмалчивается, но его мрачный взгляд всё равно ощущается даже лучше недовольства Томуры. Даби блуждает сонным взглядом по лицу подростка и после тычется носом в плечо, когда Шигараки поднимает его, чтобы обработать раны на спине. Томура видит много крови и тихо шипит, зная, что этот идиот сейчас не будет его слушать. — Не смотри на меня так... Я ещё могу принести пользу. Вот увидишь. — бормочет Даби, игнорируя чужое шипение. Изуку ничего не говорит, но осторожно придерживает, помогая, так, чтобы не касаться повреждённых участков кожи. Им с Томурой требуется буквально полчаса на то, чтобы обработать раны Даби. К тому моменту, как они заканчивают, пирокинетик уже практически спит. Он слабо вздрагивает, когда они случайно чуть сильнее давят на раны, проверяя не открылось ли нигде вновь кровотечение, но больше никак не проявляет признаков активности. Бинтов они потратили много, но даже это не особо помогает. Томура думает о том, чтобы поговорить с учителем об этом. Да, может помочь и не получится, но что-то с этим надо было делать. Иначе пирокинетик сдохнет через несколько недель от сепсиса. Хотя, это уже была своего рода темная шутка их коллектива едва ли не с первого дня знакомства. Изуку укрывает уснувшего пирокинетика одеялом, слабо ерошит волосы и уходит на кухню маленькой квартирки. Заботливо приготовленный Томурой чай уже немного остыл, но Мидория всё равно пьёт его, прикрыв глаза. Мама думает, что он остался с ночёвкой у Томуры сегодня, поэтому можно не волноваться, что его потеряют. Шигараки сидит на втором стуле и хмуро смотрит куда-то в сторону. Он явно обдумывает, как помочь своему заместителю. — Что ты думаешь с этим делать, Тенко-кун? Томура пожимает плечами. Вопрос риторический, но всё равно это проблема. Даби часто себя изматывает и теперь с этим следовало что-то сделать. Нет, он и раньше бывал в таком состоянии, но каждый раз ситуация выглядит всё хуже и хуже. — Я поговорю с учителем. Может быть, он посоветует что-нибудь. — Хорошо... Я беспокоюсь за то, что однажды... — Не говори, не надо. Я знаю, о чём ты думаешь. Я не позволю такому произойти. По крайней мере в ближайшее время. Мы что-нибудь придумаем. Томура смотрит спокойно, и у Изуку не получается ему не верить. Своих товарищей Тенко защищает и не даст им вредить себе, особенно нужной боевой единице и другу. Да, не смотря на все их разногласия, но Даби оставался для Шигараки другом. *** Когда пирокинетик просыпается на следующий день, то рядом на столике возде кровати он находит упаковку лекарств и записку, в которой написаны рекомендации к применению. И снизу приписка: «если ты не будешь это принимать, отдам тебя на эксперименты учителю для создания ному.» Угроза звучала вполне весомо. Он действительно немного перестарался, поэтому не стоило испытывать терпение босса ещё больше. В набор входила так же новая противоожоговая мазь, которая для Даби важнее всего остального, что было в том наборе лекарств. Но он всё равно принимает всё, что ему дали. Хотя бы из-за Изуку. Он не хочет заставлять этого ребёнка переживать, хоть и пытается всеми правдами и неправдами убедить окружающих и себя заодно, что ему чужда привязанность. Каждый раз, когда Изуку пытается незаметно проследить за ним, чтобы убедиться, что новых ожогов нет, Даби чувствует себя странно. Словно он снова заставляет младших переживать. Он старается похоронить мысли глубоко внутри, но всё равно ему совсем немного страшно снова ощутить то чувство тепла. Привязанность. После того, что с ним произошло он думал, что навсегда похоронил это чувство внутри. Но нет, оно оживает и понемногу снова оплетает давно сгоревшее сердце. Раздражающе. Совсем немного. *** Жарко. Безумно жарко, словно он сгорает где-то там внутри. Хочется закричать, сделать хоть что-то, но тело не слушается. Он мычит, не в состоянии сказать, выдавить из себя хоть слово. — Даби, тише, успокойся. Мы поможем, всё хорошо... Даби слышит этот голос откуда-то сбоку и распознает Томуру. Очень напряжённый голос. Что происходит... Он горит заживо и ничего не может с этим поделать. Ему больно, чертовски больно... В какой-то момент он вновь проваливается в бессознательное состояние, теряясь в водовороте боли. А когда приходит в себя снова, то видит уже привычный в какой-то степени потолок лаборатории. Значит его всё-таки отдали на опыты... Или почему он здесь? Он смотрит на своё тело и понимает, что ожоги стали немного меньше. Словно их удалили. — Эй, док, какого черта происходит? — заметив Уджико, поинтересовался пироман. — Ты едва не спалил себя во время очередного приступа, Даби-кун. Скажи спасибо своим коллегам, они быстро доставили тебя сюда и Все За Одного тебя подлатал. Возможно, этот приступ мог бы стать для тебя последним. Даби моргает. Приступ... Точно. Ему же было больно. Значит он снова горел. А Томура о нём позаботился. — А как... — Никак. Тога и Джин вылили на тебя ведро воды и после этого быстро транспортировали сюда. Правда, пока Томура тебя укладывал, ты успел обжечь ему руки. Не сильно, но кожа слезла основательно. Но он в порядке, ходит с забинтованными ладонями. Даби нахмурился. Для их лидера руки это буквально всё, от них многое зависит. А он чуть... *** Даби заглядывает к Шигараки через несколько часов после того, как приходит в себя. Однако, перед этим пришлось его поискать. Шигараки не было ни в комнате над баром, ни на крыше того же здания. Это был один из немногих раз, когда пироман решил пойти до дома Шигараки пешком. Просить Курогири не хотелось. Пока он шел, он думал о том, что сказать. Не то чтобы это был первый раз и Шигараки злился бы. Нет, дело в отношении и том, что Даби никогда не просит помощи, даже если она ему позарез необходима. Томура такой же. Они почти что одного поля ягоды. Принципиальные бараны. Он не уверен, что Томура откроет дверь, но когда тихо стучит, звук открывающегося замка слышно уже через пол минуты после. Томура приоткрывает дверь, смотрит сонно, мрачно и недовольно. Точно спал, когда услышал стук. — Ты припёрся сюда, хотя мог позвонить? — хрипит парень, приоткрывая дверь шире и впуская Даби в квартиру. — Не думаю, что стоило звонить, ты же не слушаешь меня обычно. — ухмыляется Даби. Он скидывает обувь, проходит вглубь квартиры и устраивается на кухне. Шигараки тащится за ним, по привычке потянув руку к лицу, но морщится от боли в перебинтованных пальцах. — Сильно обжёг? — Бывало и хуже, так что забыли. — Я не собирался... Делать этого. — Я знаю, Даби. В любом случае, с кем не бывает. — Я могу помочь? Раз уж... Из-за меня ты пока не можешь использовать руки? Томура приподнимает бровь. — Если только временно. Раз уж виноват, то да, будь добр помочь мне. Чёртов идиот... Даби знает, что Шигараки бывает и таким. Он нервный, дерганный и злой, пока ранен, особенно если ему не помочь. Но он не просит помощи, слишком принципиальный, однако, иногда он относится с пониманием и не отвергает попытки помочь. Особенно, если человек немного козёл и его зовут Даби.