Ведьмино дитя

Они звали ведьминым отродьем. Плевали через плечо едва ли не при каждом взгляде, говорили грубо, кривились мерзко, а ещё никогда не упускали случая толкнуть и сделать вид, будто всё это - печальное стечение обстоятельств. Дедушка, пока ещё был жив, всегда говорил о том, что на деревенских обижаться нельзя. Многие из них людьми были глупыми, ни капли необразованными, не знающими грамоту и даже ни разу не державшими в руках книгу. Но это было так больно и так горько, что разрывало всю грудь, словно бы прошивало насквозь острыми длинными когтями и заставляло лежать на твёрдой постели и тихо плакать, прижимая к себе колени и обхватывая их руками. Одному было страшно вплоть до дрожи и страшных снов, в которых кто-то ловил, кто-то хватал за руки, тянул за волосы, громко смеялся и кричал: - Проклятое дитя! - Ведьмино отродье! - Рыжая паскуда! В деревне ненавидели. Может быть, потому что боялись и не понимали. Старались стороной обходить небольшой дом на самом краю леса, не говорить лишний раз и даже не смотреть в его сторону. Кажется, до деревенских правда никак не доходило, что ведьминского в нем не было ничего, кроме гибкого ума, вымуштрованного дедушкиным воспитанием, да и рыжих волос с голубыми глазами.Но люди не понимали, люди боялись его. И в один из прекрасных дней, когда мальчику должно было исполнится 10, люди из деревни прогнали его. Завели в лес огнём и криками на съедение ведьме что по поверьям бродила по лесам и воровала детей чтобы съесть. И вот маленький мальчик идет через весь лес,цепляет штанинами об траву и ветки, отмахивается от насекомых и вздрагивает от каждого звука. Касается щёк, на которых уже высохли слёзы,в страхе оглядываясь и сжимаясь всем телом от волчьего воя. Но назад дороги нет, там лишь огонь и презренные взгляды, но а впереди тёмная чаща леса. Дедушка молил никогда не забредать далеко, не сметь соваться в чащу, потому что один чёрт знал, что там творится. Но Чуя дороги не разбирал, хотел просто выжить, а теперь, едва найдя в себе силы подняться, никак не мог разглядеть хоть какой-то просвет, чтобы выбраться. Сам не знал, для чего и почему. А ветер завывал громко и страшно, колыхал ветви деревьев, морозил оцарапанные щиколотки и будто бы лизал огромным мокрым языком шею. Он пел в унисон с волками где-то будто бы далеко, заставляя снова и снова оборачиваться в боязне стать пищей и ускорять шаг всё сильнее. Сердце в груди билось гулко и быстро, за спиной закричали вдруг вороны, взмыли вверх чёрными тенями, заставив мальчика поднять голову, а ветви деревьев потянулись к его рукам, словно ожившие. Чуя отпрыгнул в сторону, пытаясь разглядеть, что произошло, и тогда же почувствовал, как высокая трава забирается по штанине, оплетая щиколотки. Крик застрял в горле, не нашёл выхода, а мальчик вновь метнулась куда глаза глядят и только успел прикрыть руками лицо, прежде чем ветви расцарапали его в кровь. Что-то будто хватало за кончики волос, цепляло рубаху и не давало прорваться сквозь плотные кусты и густые ветви деревьев. Так страшно было потеряться. Так страшно было больше никогда не увидеть света. Но сил не осталось, поэтому мальчик просто сел возле тёмного дерева и тихо заплакал. Где то совсем рядом послышался крик ворона и через мгновения тёмная пташка оказалась рядом с ногой мальчика. -Живой! Хозяйка, живой! Живой!Живой!-закричал ворон человеческим голосом. Темнота вдруг начала расходится, меркла перед глазами, заставляя приподняться на слабых руках и вцепиться в плечо, пальцами утопая в своей же крови. Всё плыло, всё было в тумане. Только светло так, что слепило. Деревья не казались страшными, не тянули к нему пальцы-ветви, а трава не оплетала ног, согнутых в коленях. И лишь серые волки выли вдалеке, пока вороны кружили сверху и всё кричали. - Живой. Чуя резко обернулся, услышав голос совсем иной, незнакомый и молодой, а потом воскликнул и накрыл рот ладонью, испачканной в крови. Тело не слушалось, не давало отползти, роняло его на траву и плакало в слабости. А буквально в паре шагов стояла тёмная фигура. - Человек? - протянула фигура - Он ранен и похоже напуган. - Не подходи! - Всё хорошо малыш, всё будет хорошо, - голос словно капель заставила закрыть глаза и потерять сознания, отдавшись царству морфея.