***
С инспектором Лестрейдом Майкрофт завел знакомство исключительно ради Шерлока. Немного наступив на горло собственной гордости, Майкрофт попросил инспектора присматривать за Шерлоком, позволять тому немного больше, чем разрешалось обычным гражданским. Несомненно, это был риск, но вскоре Майкрофт убедился, что расследования позволяют Шерлоку отвлечься от пагубных пристрастий. Постепенно от Майкрофта ускользнул момент, когда он сблизился с Грегори. Они часто обедали вместе, сначала в ресторанах, потом Майкрофт стал приглашать его к себе. В присутствии Грегори он мог почти полностью ослабить самоконтроль, а это дорогого стоило. И как-то, выпив лишнего, Майкрофт задал вопрос: — Что насчет имени, Грегори? У вас оно есть? — И прикоснулся к своей левой руке. — Почти нет. — Грег поддернул рукав рубашки, показывая одинокую букву F, похожую на руну. — А вы чем похвастаетесь? Майкрофт точно был сильно подшофе, раз продемонстрировал узор. — Ни фига себе, — присвистнул Грег, качая головой. — Целое сочинение. И о чем оно? — Он никогда не позволит себе вмешаться в твою жизнь и испортить ее кровью, болью и ожиданием смерти, — продекламировал Майкрофт. — Я думал, что это из какого-нибудь стихотворения или классического произведения... но нет. И вот, еще есть буква. — Вы когда-нибудь задумывались, почему мы не получаем надписи на каком-то одном языке? Например, на латыни или иероглифами? — Грег налил себе еще виски. — Мы на английском, немцы — на немецком. Будто неведомая сила знает, какой язык является родным, и на нем выписывает имена. — Задумывался, даже изучал литературу, но, увы, на данный вопрос нет ответа. Есть теория насчет эгрегора наций, это групповое биополе, энергетическая конструкция, психоэнергетическое поле. Но все равно нет ясности. Грег поставил стакан на столик и спросил: — Можно поближе рассмотреть? Они сидели в гостиной перед зажженным камином, кресла были придвинуты почти вплотную. Майкрофт не задумываясь протянул руку, с удовольствием ощущая прикосновения пальцев Грега, то, как они скользят по коже, ощупывая узор, осязая его, вызывая нервную дрожь в теле. — Продолжай, — обманчиво спокойно произнес Холмс. Грег на мгновение задержал вопросительный взгляд на его лице, затем сжал пальцы на запястье, потянул к себе. В голове Майкрофта промелькнула мысль: «Прямо тут, перед камином», но он сомневался, что потом сумеет встать. Да и Грег не был юнцом, чтобы без проблем заниматься сексом на медвежьей шкуре, почти что в полевых условиях. Еще через минуту Майкрофт подумал, что ни он, ни Грег никак не подготовились к любовным утехам... — Грегори, — произнес Майкрофт, — мне весьма лестно, что ты проявил интерес. Это действительно очень важно, но все же давай перейдем к следующему этапу другим вечером. Грег понимающе улыбнулся. После пары порций виски и приятной беседы оба обменялись пожеланиями спокойной ночи, и Грег уехал домой.***
Появление буквы R было похоже на то, как бы Майкрофт сорвал корочку с едва зажившей раны. В тот день он находился за пределами Великобритании и вернулся через четыре дня. За это время младший брат никого не довел до психушки или убийства, наоборот, Майкрофту донесли, что Шерлок проявляет искренний интерес к своему соседу по квартире, не палит по стенам и не посещает дилеров. «Занятой ребенок не плачет», — подумал Майкрофт и позвонил Грегу, чтобы назначить встречу. Тот не сразу, но ответил. Голос был невеселым, но Грег быстро сменил тон. — Рад тебя слышать, — сказал он, — я сейчас по горло в делах. Поэтому давай встретимся на следующей неделе. «Жаль, я рассчитывал на эти выходные», — но вслух Майкрофт произнес: — Сообщишь, когда будешь располагать свободным временем.***
E принесло с собой жжение и покалывание. Майкрофт нанес на букву антигистаминную мазь и забыл о надписи. Слишком много было дел, не до какого-то там имени и половины, которая любила встревать в неприятности. Майкрофт в очередной раз вздохнул с облегчением, что этого человека не было с ним рядом: сплошные проблемы, не иначе. Встретиться с Грегом удалось только через две недели. Инспектор выглядел не очень хорошо, поужинал с Майкрофтом в небольшом уютном ресторанчике и, отговорившись занятостью, уехал. Майкрофт даже не знал, как обозначить их отношения. Близкая дружба? Или они стояли на пороге чего-то более сложного и важного? Но оба были слишком погружены в работу, чтобы отвлекаться на развитие этих отношений.***
О — как выстрел навылет. Майкрофт взглянул на руку, чтобы убедиться в отсутствии крови или раны. «Неужели до последней буквы я буду испытывать боль? — с досадой подумал он. — Скорее бы этот человек умер, что ли, или прекратил бы заниматься тем, что подводит его к краю». Очередную встречу Майкрофт назначил Грегу спустя полторы недели после появления буквы и при этом попросил прихватить с собой пижаму. После легкого ужина и пары бокалов вина Майкрофт и Грег переместились в спальню. Обоим было неловко раздеваться, поэтому Майкрофт предложил Грегу воспользоваться ванной. Сам быстро снял одежду и забрался под одеяло. В спальне горел небольшой ночник, который слабо освещал комнату. Грег вернулся в одних пижамных штанах, скинул их у кровати и присоединился к Майкрофту. Некоторое время они неподвижно лежали, а потом Грег придвинулся к Холмсу и начал его целовать, поглаживая по голове. Это оказалось настолько расслабляющим, что Майкрофту захотелось просто лежать рядом с Грегом, прислушиваясь к его дыханию, сердцебиению, чувствовать его тепло. Очевидно, Грег ощутил то же самое, потому что больше он ничего не сделал. Они так и уснули, прижимаясь друг к другу, и утром Майкрофт был настолько выспавшимся, что с трудом в это поверил.***
В день, когда Шерлок поднялся на крышу Бартса, на руке Майкрофта появились G и вторая R, а также предположение, что за имя должно нарисоваться.GREGORY
Мало ли Грегори было в Соединенном Королевстве? Точно так же, как и Джонов — но у доктора Уотсона нарисовался WILLIAM SCOTT с некоторыми буквами из SHERLOCK посередине, у Шерлока к JOHN добавилась H, начало второго имени. У этой пары все было однозначно и не допускало неверной интерпретации. При очередной встрече с Грегом Майкрофт полюбопытствовал, когда именно у того появилась буква F. — Вообще не помню, — ответил Грег после долгого раздумья. — Кажется, еще в школе, но не уверен. Она была блеклой, невыразительной, так что я долго не обращал на нее никакого внимания. — Ты думал, кто бы это мог быть? — Да не очень. Некогда было. Майкрофт вспомнил о пожаре в Масгрейв-Холле, тогда он точно был одной ногой в могиле, вернее, в огненном аду... Но все же не умер и даже не получил ожогов.***
Оказавшись в очередной раз в постели с Грегом, Майкрофт увидел, что тот нервничает. После минутного колебания Грег сказал: — Боюсь тебя разочаровать... но... Я не герой-любовник с некоторых пор... Тело сбоит, не знаю, что с ним делать. — Я тоже не секс-гигант, — усмехнулся Майкрофт, а потом рассмеялся, поняв, насколько глупо это прозвучало. — Нам бы встретиться раньше, — вздохнул Грег. — А сейчас... сейчас я сюда спать хожу, будто своей кровати нет. — Я отдыхаю рядом с тобой. Так что не имею ничего против совместного сна. Грег поцеловал его в щеку.***
Долгое время буквы не дополняли имя, и Майкрофт про них забыл. В обществе Грега он действительно расслаблялся, а в какой-то момент признался себе, что даже рад отсутствию секса. После возвращения с Шерринфорда Майкрофт с благодарностью принимал заботу Грега, который выкраивал свободное время из плотного графика, чтобы побыть рядом с ним. Теперь он каждую ночь проводил с Майкрофтом, стараясь успокоить его расшатанные нервы. Они ничего не обсуждали, но объятия Грега действовали на Майкрофта лучше всякого лекарства или психотерапевта со множеством дипломов. В какой-то момент Майкрофт увидел на руке Грега новые буквы: M.C..FT и почти на автомате попытался сообразить, почему их столько и в какое имя они складываются. Понимание было похоже на взрывную волну, оно вышибло из Майкрофта дыхание, заставив его закашляться. Голову сжало в тисках боли, он изо всех сил постарался выглядеть как обычно. Но Грег обеспокоился и спросил, в чем дело. Майкрофт промолчал, только обнял его. На следующий день он запросил информацию об инспекторе Лестрейде, с ужасом узнав, что появление букв на его руке совпали с ранениями Грега, с опасными операциями, во время которых тот рисковал жизнью. «И он ничего не сказал. — Майкрофт ощутил досаду. — Даже не намекнул». Но теперь слова, опоясывающие его предплечье, стали настолько понятны, что у Майкрофта случилась паническая атака. Овладев своими чувствами, Майкрофт задумался над тем, что же он может предпринять, чтобы имя полностью не появилось. По всему получалось, что он ни на что не способен. Нельзя было поместить Грега в тепличные условия. Нельзя было перевести его на более спокойное место работы или вообще запихнуть в тихий городишко. Конечно, Майкрофт подозревал: если он сам навсегда переедет в провинцию, в какой-нибудь богом забытый угол, где единственными убийствами будет уничтожение мух летом, то Грег — возможно — переберется туда вместе с ним. Майкрофт не мог оставить работу, и он отлично об этом знал. Он понимал, что Грег не умеет жить по-другому. От этого хотелось сделать что-то безумное, чтобы остановить и его, и себя, не дать дойти до края. Майкрофт ничего не сделал. Он понял, что Грег знает, кем они приходятся друг другу, и был благодарен за то, что тот молчал по этому поводу. Им особо нечего было сказать: никто из них не был способен изменить свою жизнь.***
Майкрофт проснулся от резкой боли в сердце, подхватился, прижимая руку к груди, вслушиваясь в ночную тишину, пытаясь сообразить, жив он или нет. Когда приступ закончился, Майкрофт включил свет в спальне, прошел в ванную, где набрал стакан воды и торопливо выпил. Потом умылся и, пока вытирал лицо и руки, заметил кое-что на левом предплечье. Имя GREGORY сместилось к узору, став его частью. Теперь орнамент выглядел полностью законченным, идеальным произведением искусства.