velvet captivity

Лютик сам того не осознавая, стал ручным зверьком. Неделю он провел в жутких панических атаках, каждую ночь просыпался в слезах и находил успокоение только в объятиях Геральта. Тот шептал нежности, целовал и обнимал, пока Лютика не отпускало. И не подпускал к таблеткам, понимая, что ничего хорошего от зависимости в феназепаме нет. Если есть возможность, лучше пережить самому. Юлиан за эту неделю здорово похудел, осунулся. Он плохо спал, еда не лезла в горло. Если Геральта долго не было дома, ему снова становилось тревожно. Адская неделя, после которой все пошло на спад. Перестали сниться ужасные сюжеты, где его то душат веревкой, то перерезают глотку ножом. И каждый раз во сне он звал Геральта, не зная, что кричит это, сонный, вслух. Он стал спокойнее переносить долгую разлуку с мужчиной, и даже выбирался один из дома в магазин ниже по дороге. Удивительно, что его успокаивал секс. Не просто секс сам по себе, а осознание того, что кто-то берет на себя ответственность, осознание, что рядом есть кто-то сильнее, кто-то более властный. Поэтому он позволял в постели делать с собой все, что вздумается Геральту, и просил еще. Просил связать его, отхлестать до синяков, тянуть за волосы до жгучей боли. Возбуждался и млел от грязных, пошлых слов в свой адрес, с энтузиазмом принимал предложения «попробовать что-то новое», будь то новая игрушка или новый обвяз. Еще через неделю тревога совсем исчезла. Те редкие приступы частого сердцебиения он уже не воспринимал серьезно. В сравнении с тем, что он пережил, это были сущие пустяки. Он оживал и вместе с тем все сильнее привязывался к Геральту. Тот факт, что на самом-то деле все эти проблемы возникли из-за него, отошел на второй план, а после и вовсе был забыт. Лютик не заметил, как действительно стал домашним котиком, ждущим, когда Геральт вернется с работы и обласкает его. Сам же он занимался любимым делом: писал какие-то песни, играл на гитаре. Все больше приходил к мысли, что хочет освоить еще парочку музыкальных инструментов, и вообще было бы неплохо поместить домой синтезатор. Барабанной установке Геральт вряд ли будет рад. Хотя… За эти недели, проведенные вместе, Лютик наизусть выучил, что Геральт бывает с ним очень мягким и готов идти на любые уступки, лишь бы Юлиану было хорошо. Ну как не влюбиться в такого? Геральт все больше казался парню идеальным: красивый, внимательный. В постели — сущий дьявол, властный и грубый, но вместе с тем внимательно исполняющий все просьбы Юлиана. Юлиан взглянул на себя в зеркало — что ж, если ему удастся сегодня размягчить Геральта до максимума, то в этом доме точно помимо синтезатора появится барабанная установка. И все что угодно, в принципе, что попросит Юлиан. Поэтому он, выпив бокал вина, уверенным шагом направился в спальню и распахнул шкаф, выискивая нужные ему вещи. У них обоих был определенный фетиш на кроссдрессинг. Юлиан любил надевать женские шмотки, и наконец-то принял этот факт. Геральт же сходил с ума от одной лишь мысли, что ножки Лютика могут быть обтянуты тонким нейлоном, а торс стянут каким-нибудь корсетом. Юлиан включил музыку и начал переодеваться. Сам процесс был для него увлекательным и приятным, едва ли не сравнимым с сексом. Его завораживал сам факт превращения. После той встречи с Ламбертом он не прикасался к одежде, хотя Геральт часто намекал, что ему хотелось бы увидеть Лютика хотя бы в чулках. Но парень еще не был готов. А сейчас он стоял напротив зеркала, неподалеку на полу стоял бокал вина. Он не хотел быть сильно пьяным — он хотел смаковать этот момент. Наслаждаться тем, что раньше казалось ему грязным и неправильным. Тем, что раньше было для него чем-то стыдным и позорным. По гладко выбритой ноге скользил прохладный нейлон черного чулка, плотно прилегающий к коже. Резинка с еле слышным шлепком закрепилась на бедре, опоясывая его замысловатым кружевом. Лютик закусил губу и натянул второй чулок на ногу. Во рту скопилась слюна, и он шумно сглотнул ее, глядя на собственные ноги. Это было чертовски странно, все еще странно, но слишком возбуждающе, чтобы отказаться. В этот раз он не собирался возиться с поясом: силиконовые вставки прочно закрепили чулки на бедрах. Следом он надел кружевные, такие же черные трусики-шортики. Это выглядело куда эстетичнее, на его взгляд, на мужском теле, чем что-либо другое. Ягодицы теперь казались еще бледнее в контрасте с черной кружевной тканью. Юлиан шумно выдохнул, поправляя белье и потянулся за следующей вещью. Это было бы удобнее надевать, если бы рядом был Геральт, но увы. Это же был сюрприз. Лютик заказал этот корсет несколько дней назад, страдая дома от безделья. Он мог бы заняться чем угодно, но все еще с опаской выходил из дома. Тоже черный с темно-зеленым узором. На шнуровке по всей длине спины. Благо, помимо шнуровки здесь были застежки-зацепки, которые позволили парню надеть корсет. Это было слишком красиво. Его щеки стали алыми от возбуждения, когда он разглядывал себя в зеркало. Корсет оказался немного маловат, но это было даже на пользу. Силуэт стал тонким, подтянутым, появилась талия, по которой Лютик то и дело проводил руками. Он неуклюже зашнуровывал сзади по спине ленту, с прикрытыми глазами представляя, как бы мог его зашнуровывать Геральт. Он бы сначала осторожно затягивал ленту, заставляя края корсета сходиться и стягивать тело Юлиана. А потом резко дернул, выбивая из парня весь воздух, заставляя выгнуться и застонать от неожиданности. Он бы тянул все сильнее, затягивая Лютика в корсет все плотнее, а тот только упирался бы руками в стену и послушно запрокидывал голову, тяжело дыша. Чертов Геральт, как он сумел так прочно засесть в голове и проникнуть во все фантазии? Юлиан закусил губу и представил, как Геральт рваными движениями будет снимать этот самый корсет, когда захочет вонзить свои зубы в спину Юлиана. Он любил кусаться, а Юлиану нравилось, когда Геральт оставлял на нем свои укусы. Корсет сидел, как влитой, преображая силуэт Юлиана. Тот смотрел на себя в зеркало и не узнавал себя, хотя на его лице не было ни грамма косметики. Парень потянулся за косметичкой и усмехнулся. Если уж у него самого рвет крышу от собственного отражения, то что же будет с Геральтом, который, кажется, уже отчаялся потешить свои фетиши. На фоне играла полюбившаяся Think I'm Crazy в исполнении Two Feet. Лютик полюбил их песни еще когда услышал впервые в доме Геральта. Тот злополучный вечер, когда все пошло не по плану. Но эта музыка возвращала Юлиана в ту атмосферу еле сдерживаемого желания и страсти. Вспоминая тот вечер, он думал о том, что только чудо помогло ему сдержать себя. Впрочем, совсем зря. Может, раздвинь он ноги тогда на столе, все пошло бы совсем иначе. Тогда бы Ламберт был прав, и его можно было бы назвать подстилкой-предательницей. А так… А так совесть Юлиана была чиста, и вино в его желудке, опьяняющее его, было совершенно согласно с этими мыслями.  — Ooh, I've got lots to do, no-no (No-no) У-у, у меня ещё много дел, нет-нет, (нет-нет) And I really fuck with you, oh-oh (Oh-oh) И я действительно тра*аюсь с тобой, оу-оу! Лютик подпевал песне немного пьяно, размазывая по щекам и лбу тональный крем. Кривлялся и показывал сам себе язык. Настроение его было на удивление хорошим — то ли дело было в возбуждении, то ли в выпитом алкоголе, то ли в том, что Лютик действительно ловил кайф от всего происходящего.  — I think I'm crazy, lately В последнее время мне кажется, что я сумасшедший, Everything is hazy Всё как в тумане. Everything and anything I ever want to do Я всегда хочу делать всё и ничего. I think I'm crazy, lately В последнее время мне кажется, что я сумасшедший, Feeling like I'm faded Я чувствую себя так, словно я обдолбан, Everywhere I go, oh-oh, oh-oh, oh-oh Куда бы я ни отправился, оу-оу, оу-оу, оу-оу… Когда тон лица был идеален, а контур сгладил все грубоватые черты лица, Юлиан, не прекращая подпевать, потянулся за тушью и палеткой с тенями. Он не любил яркий, откровенно блядский макияж. Ему всегда нравилось, когда глаза становились чуть более вытянутыми, словно лисьими. Когда они становились маняще-выразительными, глубокими. Он размазывал коричневые тени, вытягивая их к внешнему углу — все, как учила когда-то Цири. Черт возьми, Цири. Кто бы мог подумать, что они окажутся по разную сторону баррикад. Он не был уверен, что они друзья, но Цири Лютик по-дружески любил. Наверное, она была единственным человеком, с кем он мог бы поделиться своими переживаниями, если бы… Если бы не обстоятельства. Глаза были густо подведены коричневыми тенями по верхнему и нижнему веку, и лицо уже казалось Лютику совершенно другим. Он уверенным движением рисовал поверх стрелки. В какой-то момент ему захотелось сделать не маленькие, аккуратные стрелки, какие он делал всегда, а вытянуть их длиннее, сделать эту линию ярче и толще. И да, это выглядело хоть и немного неровно, но все же охеренно.  — I need to tell you something weird about me Мне нужно сказать тебе кое-что странное обо мне I like it when you tie the rope around me Мне нравится, когда ты обматываешь меня верёвкой And my life has always been a little different И моя жизнь всегда была немного необычной Since you've been in it, got double vision С тех пор, как ты появился в ней, у меня двоится в глазах — С тех пор, как ты появилась в моей жизни, мисс Панкрац, все пошло по пизде, — усмехнулся Юлиан, глядя на себя в зеркало и хлопая густо накрашенными тушью глазами, — но извини, милая, Геральт хотел не тебя, а меня. Он залпом допил вино в бокале и снова посмотрел на себя. Привычными движениями надел парик, расчесал волосы и немного взъерошил, так что волнистые пряди свободно рассыпались по плечам и спине. Поверх корсета и белья он надел то самое красное платье, в котором Геральт его чуть не поимел в тот вечер. Нужно было, пожалуй, закрыть уже этот гештальт. Да и платье слишком красивое, чтобы ему лежать долго без дела. Чокер в этот раз тоже можно было не надевать, но кулон с волчьей головой все же висел на груди. Остался последний штрих. То, что Лютик не любил делать больше всего, но то, что его заводило сильнее всего. Он взял красный карандаш и тюбик помады в руку и подошел к зеркалу вплотную. Выученным движением он очертил губы, чуть выходя за контур. Как-то Ламберт сказал, что такие губы рисуют шлюхи, собирающиеся отсосать дальнобойщикам. Самое то. Он обвел губы красной помадой и довольно облизнулся. Как же будет охуенно, когда Геральт размажет своими пальцами эту помаду до самой щеки. Как охуенно будет оставлять следы помады на его члене и слышать, как мужчина стонет и сходит с ума от этих губ. Когда образ был готов, Юлиан довольно повертелся перед зеркалом, оценивая себя и кинул взгляд на часы. Геральт должен прийти через пару часов, но ждать его так долго совсем не хотелось. Поэтому парень сфотал отставленную ножку в чулке, предварительно надев туфли на каблуке, и отправил фото Геральту с подписью «приедешь пораньше?». «Да» Юлиан довольно хмыкнул. Он был готов поклясться, что Геральт занервничал, когда увидел это фото. И скорее всего уже ищет возможность свалить из своего кабинета. А Юлиан… Юлиан искал, что бы еще такого сделать. Он был заведен, полувозбужденный член скрывали только плотно обтягивающее кружево трусиков. Он надел каблуки и, покачивая бедрами, подошел к заветной дверце шкафа. Там хранились разные игрушки — какие-то были в коллекции Геральта раньше, какие-то Лютик из любопытства заказал сам, какие-то Геральт приволок, чтобы опробовать их с Юлианом. Коллекция была не такая уж и большая, но даже этого всего хватало, чтобы рот наполнился слюной, а в голове перемешались мысли. Хотелось надеть поверх платья черную портупею, но это точно будет перебор — собьет весь антураж корсета. Можно было бы использовать поводок, но не было ошейника. Лютик закусил губу, представив, как было бы горячо остаться абсолютно голым в одном ошейнике с поводком. Нет, в другой раз. Взгляд хаотично бегал от одного девайса к другому, подкидывая фантазии о том, что с этим всем можно сделать. Тонкий хлыст, стек, шлепалка, флоггер с хлесткими кожаными хвостами, паддл… Сколько же, мать твою, всего. Тряхнув головой, Лютик решил досчитать до трех, а потом схватить первое, что придет в голову. И пока он считал, мысль пришла сама собой. Не бог весть что, но Геральт должен оценить. Он взял с полки смазку и небольшую пробку со стразиной и упал на кровать, расставляя ноги шире. Времени у него было достаточно, поэтому он задрал платье, спустил белье и, подцепив пальцами смазку, приставил их к узкому входу. Он проталкивал пальцы все глубже, жмурясь и кусая губы. Было немного неприятно, но вместе с тем так возбуждающе. Когда пальцы задевали простату, Юлиан сдавленно стонал и прогибался в пояснице. Член стоял и истекал смазкой, пачкая живот и совсем немного подол платья. Лютик выругался про себя и задрал платье почти до груди, чтобы не заляпать. Растягивая себя одной рукой, другой он ласкал свой член, стараясь поскорее довести себя до разрядки, чтобы успеть прийти в себя к возвращению Геральта. Он представлял себе все то, что никогда и никому бы не посмел рассказать. Внутри него было уже три пальца, он двигал ими все быстрее, рвано постанывая от удовольствия. Он думал о том, как будет жарко и сладко, когда придет Геральт. Чертов Геральт, сукин сын, который так прочно засел в голове, в фантазиях. От него надо бы бежать, да куда подальше, а Юлиан подходил все ближе, доверчиво виляя хвостом. Вынув пальцы из растянутого отверстия, он нашарил руками лежащую рядом пробку и резким движением протолкнул ее внутрь, шипя оттого, как холодный металл растягивает мышцы. — Сука, корсет, — прошипел он тихо, когда оргазм начал подступать к низу живота обжигающими волнами. Он тут же перевернулся на живот и встал на колени, грудью оставаясь лежать на кровати. Подол платья упал ему на голову, но парню было совершенно плевать. Он продолжать дрочить себе, думая только о том, как же распутно он сейчас выглядит в чулках, с расставленными в разные стороны ногами, с трусами, висящими на щиколотке правой ноги и пробкой в заднице. — Ох, черт, — прошипел Юлиан, изливаясь на плед, которым была застелена кровать. Все тело тут же размякло, и парень довольно откинулся на спину, продолжая мять испачканным в собственной сперме кулаком свой член. Разомлевший, он так лежал на кровати, пока сперма не начала подсыхать и неприятно тянуть кожу. Он аккуратно поднялся, придерживая платье, чтобы не испачкать, нашел в тумбе влажные салфетки и вытер себя, вытер свою смазку с корсета, немного вытер плед. А потом и вовсе стянул его с кровати и кинул в ванную. Потом отправит в стирку. Он вымыл руки и вернулся в комнату. Платье было завязано где-то в районе живота, трусы валялись на полу. Полюбовавшись немного на блестящие от смазки ягодицы, Лютик надел их, затем развязал платье и поправил его и после спустился вниз. После всего этого голова начала хоть немного, но все-таки соображать, а мысли перестали кружиться вокруг одного лишь секса. На секунду Лютик даже подумал, чтобы свернуть весь этот цирк, но потом представил, как сладко будет тянуть внизу живота, когда Геральт будет целовать его накрашенные губы, и тут же отказался от этой мысли. «Я буду минут через 15. Что-то нужно купить?» — прислал сообщение Гуральт. Юлиан кинул взгляд на часы. Надо же, за час уложился. Парень довольно усмехнулся и скользнул языком по верхней губе. «Нет, ничего не нужно», — написал он и начал подготавливать комнату. Точнее — достал бокалы, налил вино, выключил основной свет и оставил пару настенных светильников, которые создавали интимный полумрак в комнате. Все почти так же, как в прошлый раз, за исключением, конечно, некоторых нюансов. Когда Геральт приехал, Юлиан сидел на диване, поджав ноги и смотрел очередное видео на телефоне. Шагов в прихожей он не услышал, поэтому резко вздрогнул, когда услышал в гостиной знакомый, бархатный голос. — Извини, что заставил долго ждать. Парень резко обернулся, и его губы расплылись в улыбке. — Все в порядке, ты как раз вовремя, — произнес он и отложил телефон. Закусив губу, он встал с дивана, вставив ноги в стоящие рядом туфли-лодочки на невысоком каблуке. Он все-таки волновался: быть в фантазиях смелым куда проще, чем когда ты один на один с мужчиной, который смотрит так, будто готов сожрать. Хотя ведь он он действительно готов сожрать… От этой мысли по спине пошли мурашки. — Чудесно выглядишь, — произнес низко Геральт, когда Юлиан оказался совсем рядом. Он провел пальцем по скуле Юлиана, убрал упавшую на лицо прядку и взял парня за подбородок, поднимая его лицо к себе. — Спасибо, — улыбнулся парень. Они молча стояли и смотрели друг на друга. Юлиан даже не пытался представить, что происходит в голове Геральта. Сам же он внутри сгорал от желания поскорее ощутить вкус чужих губ и прикосновение чужих рук на своих бедрах. Он смотрел в глаза Геральта и тонул в них. — Вина? — прошептал он, чувствуя, как растет напряжение. — Мне кажется, я и так пьянею все больше и больше. Но не откажусь, — улыбнулся Ривенс и убрал руку, — ты отпустишь меня хотя бы вымыть руки? — Конечно, — Лютик отошел назад на пару шагов. Геральт ушел в ванную и первым делом вымыл лицо холодной водой. С ним творилось черт знает что. Он думал, что когда Юлиан станет ему ближе, когда они уже будут вместе, то его страсть поуляжется, но черта с два. Он так сильно привязался к Лютику сам, что было страшно. Это было похоже на какую-то зависимость. Думать постоянно о нем. Бояться и переживать. Делать ужасные вещи, только бы он всегда был рядом. Наплевать на правила и нормы морали, только бы он был в этом доме и смотрел на него своими невозможными глазами. Уходить посреди совещания, срывая крупную сделку, только потому что его Лютик прислал ему свою ножку в нейлоне. Это ненормально, это одержимость. Или все-таки это именно то, что называют любовью? Если так, то Геральт не понимал, с какого хрена все ее так ждут и воспевают ее. Его это чувство пугало все больше. Он снова умылся холодной водой, чтобы хотя бы немного остыть и не растерзать Юлиана на диване сразу же, как выйдет из ванной, и вышел в гостиную. Юлиан стоял спиной к нему у стола, покачивал бедрами в так плавно растекающейся по комнате музыке, кажется, еле слышно мурлыкал себе под нос. — Как день прошел? — спросил мужчина, зарываясь в парик носом и укладывая руки на талии. — Неплохо, мне определенно было чем заняться, — усмехнулся Юлиан, — но рассказать, к сожалению, не о чем. Он развернулся и оказался зажатым между столом и Геральтом. В его глазах горел дьявольский огонь. — Почему? — Геральт удивленно вскинул бровь и потянулся за бокалом вина, стоящим на столе рядом с Юлианом. — Ну ты же все равно ничего не поймешь, если я буду тебе рассказывать о синтезаторах и барабанных установках, которые я сегодня присматривал, — хитро прищурился Юлиан. — Хочешь притащить в этот дом барабанную установку? — мужчина сделал глоток и убрал бокал. Лютик кивнул, не сводя глаз с Геральта. Ставил перед фактом, и по глазам видел, что Геральт вряд ли ему возразит. — Придется какую-нибудь комнату переделать под студию звукозаписи, если уж на то пошло, — усмехнулся тот, — и позаботиться о звукоизоляции. — Так позаботься, — фыркнул Лютик и дерзко глянул в глаза Геральта. Тот тяжело сглотнул, из последних сил сдерживаясь, чтобы не повалить Лютика на стол. Но уж слишком ему нравилась эта напряженная тягучая игра, и еще больше было интересно, кто из них первый сдастся и потянется за поцелуем. — Мне нравится, когда ты показываешь зубки, — улыбнулся Геральт, поглаживая Лютика большими пальцами. Он явно ощущал, что под платьем есть что-то еще, и это сводило его с ума. — Ты сегодня какой-то особенно осторожный, — произнес Юлиан, глядя на губы Геральта. — В сравнении с чем? — С… С днем, когда я впервые оказался здесь, — произнес Лютик, — я сегодня много думал о том, что было бы, если бы я тогда сдался. Когда ты бессовестно лапал меня и зажимал у стола. — Ох… — в голосе Геральта появилась хрипотца, — ты даже не представляешь, чего мне стоило тогда держать себя в руках. Но, если честно, я тоже иногда подумывал, что было бы, если бы я не послушал тебя и выпустил из своих рук. Он наклонился и провел кончиком носа по краю ушной раковины Юлиана, обдавая его горячим дыханием. Тот замер и прикрыл глаза. — Что бы ты сделал тогда? Взял бы меня, даже если бы я вырывался и просил отпустить? — прошептал Лютик. — Не знаю, — шепнул Геральт, легко прихватывая губами кожу на щеке Юлиана, спускаясь ниже к шее, — но у меня тогда голова едва варила. Хотя что-то подсказывает, что ты не вырывался бы сильно… Держу пари, у тебя тогда стоял не хуже моего. — Хочешь сказать, что ты не заметил это, когда бессовестно раздевал меня? — Ну так я же не сразу это сделал, — прошептал в ответ Геральт, — сначала ушел покурить, остыть. Потом принял холодный душ. И только потом унес тебя в комнату и уложил спать. — Как благородно… Настоящий рыцарь… — Угу… — Геральт оставил легкий укус на любимой шейке, — готовый на все ради своей принцесски… — Нет, оставайся лучше волком, — ответил Юлиан, запрокидывая голову, — мне так нравится больше. Геральт выпрямился и вопросительно посмотрел на парня. — Мне нравится, когда ты в постели ведешь себя как хищник, — произнес парень, краснея. — Я заметил, — улыбнулся Геральт и наконец-то поцеловал Юлиана. Если он хочет хищника, то он его получит. Геральт кусал и целовал красные от помады губы, вылизывал рот Юлиана, проникал языком глубоко, насколько мог. Юлиан задыхался от этого жадного поцелуя, стонал и цеплялся пальцами за рубашку Геральта. — И чем меня сегодня удивит моя красавица? — прошептал мужчина, видя, как от этого обращения темнеют глаза Юлиана. — А что бы ты хотел? — прохрипел парень. Он был совершенно очарователен со своими красными от смущения и возбуждения щеками, слегка размазанной красной помадой, темными, широко раскрытыми глазами. Геральт хищно улыбнулся. — Иди к дивану, жди меня, — произнес он, а сам ушел на второй этаж. Лютик ждал его, ерзая на диване от томительного любопытства и пробки, которая все еще была внутри него. Она особенно ощущалась, когда Лютик садился. Геральт вернулся с каким-то бумажным пакетом в руках. Лютик смотрел на этот пакет, и от мыслей, что же мог принести Геральт, рот наполнялся слюной. Парень поднял глаза и шумно сглотнул. — Что там? — спросил он, кивнув на пакет. — Попозже узнаешь, — улыбнулся Геральт, — а сейчас встань. Юлиан послушно встал. По взгляду Геральта читалось, что он уже начал эту игру, а Лютику оставалось только покорно слушаться его. — На колени, — бархатно произнес Геральт и парень, судорожно выдохнув, опустился на колени. Пробка внутри него сменила угол давления, и парень тихо-тихо застонал и прикрыл глаза. Он тут же потянулся руками к ширинке. Геральт ничего не говорил, давая свое молчаливое согласие на дальнейшие действия. Юлиан быстро разобрался в ширинкой и, приспустив брюки, широко провел языком по стянутом тканью боксеров полувозбужденному члену, при этом глядя на Геральта снизу вверх. Тот задышал тяжелее, распаляя в Лютике желание вести себя еще более распутно. Он спустил белье и поднял на Геральта глаза, довольно облизываясь. Тот смотрел на него в ответ, и от этого взгляда прошибало током. — Какая же ты все-таки блядь, — прохипел Геральт, не сводя с Юлиана глаз. Мужчина взял в руку свой член и парой движений по стволу привел его в боевую готовность. Лютик приоткрыл рот, и Ривенс провел головкой по губами Лютика, оставляя на них блестящую смазку. — Дальше сам, — прошептал Геральт, и Лютик тут же обхватил член своими пальцами. Он вылизывал ствол, как сладкий леденец, оставлял на нем красные следы губной помады. Очерчивал острым языком каждую венку и ласкал чувствительную уздечку. Массировал руками яйца, широко проводил по ним языком и упивался тяжелым дыханием Геральта. — Возьми его в ротик, — прохрипел тот. — Как скажешь, — произнес Лютик и снова посмотрел в глаза мужчине. — Как же охуенно красиво ты смотришься с этого ракурса, — неожиданно произнес Геральт. Лютик только довольно усмехнулся и картинно прижался щекой к возбужденному члену. Затем отстранился и взял его сразу на всю длину. Головка легко проскользнула в расслабленную глотку, и Лютик начал двигать головой, наращивая темп. Он кайфовал от солоноватого привкуса смазки в своем рту, кайфовал оттого, что по его подбородку уже стекает слюна. Ему чертовски нравилось стоять на коленях с членом Геральта во рту и каждым своим действием заставлять этого мужчину то сдержанно стонать, то рвано рычать. Ему нравилось ощущать, как член скользит во рту, по гортани; нравилось ощущение немеющих губ. Мужчина запустил пальцы в волосы парика Лютика и надавил на его голову, заставляя того носом впечататься в пах Геральта. Тот нарочно громко застонал, пуская вибрацию в глотке по члену Геральту, и тот довольно зашипел. Крепко схватил Лютика за волосы, Геральт резким движением отстранил его от члена, а тот только поднял голову наверх и довольно облизал губы. — Сучка, — прохрипел Геральт, глядя на парня, — ты сводишь меня с ума. — Я знаю, — довольно произнес Лютик и тяжело сглотнул. Во рту еще оставался привкус смазки Ривенса. — Вставай. И убери нахрен свои туфли, только мешают, — немного нервно произнес Геральт, вернул брюки на место и отошел к своему пакету. Лютик встал и с интересом уставился на Геральта. Внутри него все дрожало от возбуждения, и он жадно желал большего. — Твое платье, конечно, прекрасно, но его нужно снять, — сказал мужчина, полубоком садясь на диван. В его руках Лютик увидел небольшой паддл. Внизу живота стало очень горячо от мысли, что сейчас будет с ним делать Геральт. Лютик начал медленно стягивать с себя платье. Расстегнул молнию сбоку, спустил платье с плеч, обнажая руки, затем грудь с возбужденными сосками, открывая вид на стягивающий тело корсет. — Ох, черт… — не выдержав, произнес Геральт, восхищенно глядя на Юлиана. Платье упало вниз к ногам, оставляя Лютика перед Геральтом в чулках, трусиках и корсете. — Чертовка, что же ты со мной делаешь, — прохрипел Геральт, пожирая глазами стройное тело Юлиана. Юлиан открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Геральт уже расставил широко ноги и похлопал по своему колену ладонью. Юлиан сел на колено Геральта и положил ладони на его грудь, пальцами перебирая пуговицы на рубашке мужчины. — Тебе нравится? — шепнул он, подаваясь вперед, чтобы прикусить ухо Геральта. — Очень, — ответил Геральт, поглаживая Лютика по спине, — а теперь скажи честно. Ты трогал себя, пока меня не было? — Нет, — зачем-то соврал Юлиан, не совсем понимая, к чему ведет Геральт. — Лжешь. Ты забыл убрать с тумбы грязные салфетки. Да и плед испачкал… Лютик покраснел и смущенно отвел глаза. — Непослушная кошечка, разве ты можешь кончать без моего разрешения? — голос Геральта был маняще низким и пугающе твердым. — Нет, — ответил Юлиан, хлопая накрашенными ресницами. — Тогда мне придется наказать тебя. Чтобы в следующий раз даже не думала трогать себя, пока меня нет, — рыкнул мужчина и ловким движением перекинул Юлиана через отставленное колено, так что зад Лютика теперь лежал на бедре Геральта, а грудью же он был уложен на диван. Лютик судорожно выдохнул, предвкушая порку. Ему это слишком нравилось. Он всегда скулил, стонал, кричал, но потом просил еще и сильнее. По телу прошла дрожь, когда Геральт спустил с него белье и провел пальцами по округлым ягодицам. — А вот это неожиданно, — произнес мужчина довольно, и Юлиан почувствовал, как тот касается пальцами пробки. Парень подался задом выше, чтобы Геральт надавил на пробку сильнее, проталкивая ее еще глубже. — Тише, тише, — шикнул Геральт и, немного покрутив пробку, распаляя Лютика, убрал руки, — лежи смирно. Иначе ничего не получишь. Лютик послушно замер. Прохладная поверхность паддла коснулась напряженных ягодиц, и Юлиан сжался еще сильнее. — Тебе же нравится, да? — Геральт несильно ударил по правой ягодице, — моя кошечка любит хорошую порку, да? Отвечай. — Да, — простонал Лютик, когда Геральт ударил сильнее. — Хочешь, чтобы я наказал тебя? Ты заслуживаешь наказания? — паддл еле ощутимо опустился на ягодицы. — Да, Геральт, да, — нетерпеливо захныкал Юлиан, снова прогибаясь в пояснице. Мужчина поводил краем паддла по коже Лютика, дразня его, изводя. Парень шумно задышал, ожидая первого удара. Первый удар для Лютика всегда был самым пугающим, самым болезненным и неприятным, но с каждым новым ударом он все больше и больше распалялся и входил во вкус. Деревянный паддл с силой опустился на еще бледные ягодицы Лютика, и тот вскрикнул от неожиданности. — Геральт… — выдохнул он. — Молчать, — рявкнул Геральт, и Лютик замер, — иначе мне придется заткнуть твой рот. Удары сыпались один за одним. Лютик послушно сдерживался, чтобы не скулить и не стонать, но получалось плохо. Он ерзал покрасневшим задом, уходя от каждого нового удара, так что Геральту пришлось рукой прижать его к дивану. По щекам Лютика текли слезы, но он послушно терпел, чувствуя, как сознание затягивается туманной дымкой. Зад горел, ему казалось, что кожа вот-вот лопнет, что Геральт не уследит, не остановится вовремя. Ему было больно, а член стоял как каменный и упирался в жесткую ткань брюк Геральта. Он шумно дышал, хватался пальцами за диван, впивался в обивку дивана зубами, лишь бы не проронить ни одного лишнего звука. Потому что потом Геральт похвалит, приласкает, сцелует каждую слезинку с щек. Геральт бил медленно, с оттяжкой, смакуя каждый удар. Ему нравился звук ударяющегося о покрасневшую кожу дерева, ему нравилось слышать, как сопит и извивается на его колене Лютик. Геральт был слишком возбужден, его выдержке, пожалуй, можно было позавидовать. Паддл снова опустился на красный зад Юлиана, и тот, не выдержав, громко вскрикнул и задрожал всем телом. Геральт тут же убрал девайс и погладил ладонью раздраженную кожу. — Я же сказал вести себя тихо… — вкрадчиво произнес он, сминая пальцами кожу. — Я… я нечаянно, — всхлипнул Юлиан, чувствуя приятное, сводящее с ума расслабление и покалывание в ягодицах, — прости меня… Геральт хмыкнул и надавил пальцем на пробку, отчего Юлиан снова застонал. — Пожалуйста, трахни меня, — шепнул Юлиан и снова подался задом навстречу дразнящим его пальцам. — А мне кажется, моя кошечка еще не заслужила член, — хмыкнул Геральт и вытащил пробку. Юлиан недовольно застонал. Он подхватил Лютика и усадил голым, истерзанным задом на свое колено снова. Тот зажмурился, зашипел и преданно уставился на Геральта, ожидая его дальнейших указаний. — Я сделаю все, что ты попросишь, — прошептал он, утыкаясь мокрым от слез лицом в шею Геральта. Это было их особенно игрой, от которой получали удовольствие оба. Жертвенная преданность и покорность Лютика и млеющий от этого Геральт, возбуждающийся лишь от одной мысли, насколько послушным становится с ним Лютик. — На диван на колени, грудью вниз, — приказал Геральт. Юлиан немного неуклюже встал с колен Геральта, забрался на диван и принял нужную позу. Геральт подошел к пакету и вытащил длинную, черную веревку. Лютик прикрыл глаза и закусил губу. Геральт веревкой обвязывал его ноги, привязывая крепко лодыжку к бедру. Ноги разъезжались, но Геральт крепко удерживал Юлиана, пока обвязывал одну ногу, не давая тому лечь. Поза становилась все более бесстыдной и открытой, так что Лютик умирал от смущения: щеки горели огнем, губы были искусаны почти до крови. Геральт начал обвязывать другую ногу, так же привязывая к бедру лодыжку. Ноги совсем разъехались, и теперь Лютик почти лежал с разведенными в разные стороны ногами и приподнятым, слишком открытым задом. Он уткнулся лбом в диван, пряча пылающее от стыда лицо. Геральт подошел ближе и взял Лютика за подбородок, поворачивая лицо на себя. Взгляд глаза в глаза всего на пару секунду, и Лютика прошиб разряд электрического тока от ощущения собственной беспомощности рядом с мужчиной и желания отдаться ему полностью. Довериться ему. Геральт отпустил подбородок и завел руки Юлиана за спину, перевязывая запястья простым, не тугим узлом, чтобы тот не натер руки. Снова ладонь коснулась ягодиц, поползла ниже по бедру, оттянула резинку чулка и отпустила ее. Лютик зашипел от неожиданного щелчка резинки о кожу. Рука Геральта бесстыдно оглаживала внутреннюю сторону бедра Юлиана, иногда словно случайно касалась поджатых яичек и возбужденного, истекающего смазкой члена. — Какой ты мокрый, — довольно хмыкнул Геральт, проводя пальцами меж ягодиц, где было действительно мокро от смазки от пробки и пота. Меж ягодиц вдруг уперлось что-то прохладное, металлическое. Послышался щелчок кнопки, и небольшой вибратор, которым Геральт дразнил Юлиана, с тихим жужжанием завибрировал в его руках. Геральт мучил парня, не проникая внутрь, но дразня его щекоткой в районе чувствительного ануса, опускаясь к промежности и яичкам. — Геральт, пожалуйста, — захныкал парень, у которого от возбуждения уже кружилась голова. — Еще рано, — усмехнулся мужчина, продолжая дразнить Юлиана, — тебе же нравится, так? — ДА… — громко на выдохе простонал Юлиан, когда Геральт вставил в него вибратор сразу на всю длину. Лютик шумно застонал от ощущения, как вибратор давит на простату, массируя ее, как вибрация волнами расходится от него по всему организму, — Геральт, быстрее… Прошу… Мужчина все быстрее трахал Лютика вибратором, наслаждаясь его захлебывающимися стонами. Свободной рукой он мял через брюки свой член. Терпеть становилось все сложнее, особенно когда перед глазами растраханная, мокрая дырка, в которую так и хочется поскорее вставить свой член. Геральт убрал вибратор и откинул его нетерпеливо в сторону. Все, больше себя сдерживать он не мог. Развязав руки Лютик, он повернул его на спину и прижал затекшие ноги парня к груди. Он навис над Лютиком, оставаясь рядом с ним, обнаженным, полностью одетым и достал из кармана нож. — Попроси меня, — прошептал он, потемневшими глазами глядя на Лютика, взгляд которого от возбуждения был совсем мутным. — Геральт, пожалуйста, трахни меня, — зашептал горячо Юлиан, — я с ума сойду, если не почувствую твой член внутри себя прямо сейчас. Геральт громко рыкнул и ножом разрезал веревки на ногах парня, освобождая его. Затем спустил свои брюки и белье, закинул ноги Юлиана на свои плечи и толкнулся внутрь, проникая сразу на всю длину. — Да, черт возьми, Геральт, — застонал Лютик и запрокинул голову в удовольствии. Мужчина кусал и целовал шею Юлиана, трахал его быстро, остервенело, так что крепкий, добротный диван жалобно скрипел под ними. — Какой ты… большой… как же хорошо, Геральт, — Лютик уже совсем ничего не соображал, шептал что-то бессвязное, захлебывался своими стонами, хаотично гладил через рубашку руками крепкую грудь Геральта, пытаясь хоть что-то сделать с пуговицами, которые не поддавались его дрожащим пальцам. Мужчина опустился на локти, так что теперь их лица были совсем близко. Он целовал и вылизывал стонущего под ним Юлиана, оставлял на нем следы от укусов и блестящие дорожки слюны от своего языка. — Давай, кончи для меня, — прохрипел он и, найдя пальцами сосок Юлиана, крепко сжал его. Парень быстро-быстро задвигал рукой по собственному члену и, задыхаясь от стонов, излился, пачкая их животы своей спермой. — Умничка, — рыкнул Геральт, вылизывая ушко Лютика, — какая же ты у меня послушная умничка, Лютик… Он кончил следом, заполняя Юлиана своей спермой. Они оба лежали на диване, смотрели друг другу в глаза, тяжело дышали, пытаясь прийти в себя. — Сумасшедший, — прошептал Юлиан, еле сдерживая довольную расслабленную улыбку. Он был весь мокрый от пота, его тело еле ощутимо дрожало от пережитого оргазма, — просто сумасшедший. — Все из-за тебя, — улыбнулся Геральт, утыкаясь лбом в лоб Лютика, — я теперь не знаю, как заставить себя встать и пойти в душ. — А давай ты просто разденешься и мы не пойдем ни в какой душ, м? Просто уснем здесь, — предложил Юлиан, который и сам не находил в себе сил даже пальцем пошевелить. — Боюсь, уже через пять минут эта идея покажется тебе не такой привлекательной, — усмехнулся Геральт, — но кое-что я все-таки сделать могу. Он нехотя отстранился, разделся, все это время не сводя глаз с Лютика. Точнее, он смотрел, как из того вытекает сперма Геральта, находя это зрелище безумно красивым. Заметив этот взгляд, Юлиан покраснел и свел ноги. Раздевшись, мужчина подхватил парня на руки и тот, удивленно охнув, обхватил того за шею. — Ты хочешь, чтобы я так в чулках и корсете принимал ванную? — усмехнулся Юлиан. — Я тебя раздену, — улыбнулся Геральт. И правда раздел. Так, что у Лютика во рту пересохло. Сначала бережно расшнуровал корсет, расстегнул застежки и откинул корсет в сторону. Затем усадил Лютика на край ванной и опустился перед ним на колени. Юлиан ошарашенно наблюдал, как Геральт зубами подхватывает резинку чулка и стягивает его с ноги Юлиана. — Точно сумасшедший, — довольно прошептал Юлиан, не сводя глаз с этого зрелища. Также Геральт убрал и второй чулок, а после оставил на ноге Лютика россыпь поцелуев, поднимаясь выше от лодыжки к колену, затем к внутренней стороне бедра. — Ты знаешь, в чем причина моего сумасшествия, — усмехнулся Геральт, поднимаясь. Они оба забрались в ванную, Геральт сделал воду потеплее и стянул с Юлиана уже надоевший тому парик. — В следующих раз совсем не обязательно его надевать, — шепнул Геральт, целуя Юлиана. — Хорошо, — улыбнулся Лютик, — ты значительно упрощаешь мне задачу. Лютик совсем разомлел в руках Геральта, когда тот заботливо вымыл его, насухо вытер полотенцем и на руках отнес в спальню. Насколько Геральт бывал жестким и грубым с ним во время секса, настолько нежным и заботливым он был после. Он как-то говорил, что после всех этих порок и прочего обязательно нужно «закомфортить» партнера, но Юлиан был уверен, что Геральт это все делает не только потому, что так было нужно. — Доброй ночи, котик мой, — шепнул Геральт, прижимая к себе Юлиана крепче, — спасибо за такой сюрприз. — Доброй ночи, грозный волк, — шутливо произнес Лютик, закрывая глаза, — ради тебя все, что угодно. Ну почти.

***

Геральт спал и громко храпел на весь дом. Юлиан, напевая что-то себе под нос, вертелся у зеркала, одеваясь. В ушах были наушники, потому что это храп ему здорово поднадоел, если уж честно. Геральт храпел не часто, но если уж это случалось, то Юлиан мог попрощаться со сном. Вот и в этот раз он встал рано и, понимая, что уснуть ему не удастся снова, нашел адрес ближайшего магазина с музыкальными инструментами и ушел туда, оставив Геральту записку. Он долго разговаривал с продавцом, обсуждая, какой синтезатор лучше выбрать и что нужно знать о барабанных установках. На самом деле Юлиан был готов купить все прямо сейчас, но продавец убедил, что лучше немного подождать — по его словам, на следующей неделе должны были привезти нечто действительно потрясающее, за что не жалко отдать деньги. — Поверю вам на слово, — улыбнулся Юлиан и хотел было уйти, но услышал позади знакомый голос. Он резко обернулся и сердце его забило часто-часто. Страх, о котором он уже забыл, начал снова сковывать его, мешая дышать. Напротив него с другим консультантом стояла Цири и о чем-то разговаривала. Юлиан замер как вкопанный. Видимо, почувствовав на себе чужой взгляд, девушка повернулась и их глаза встретились. «Бежать», — пронеслось в голове Юлиана. Кое-как придя в себя, он отвел испуганные глаза и вылетел из магазина. — Так ваш друг играет на акустике или на электро… — попытался вернуть к разговору девушку продавец, но Цири было уже не до этого. — Извините, мне нужно идти, — кинула она и вышла из магазина вслед за Юлианом. Не успела: тот на ее глазах сел в такси и уехал. — Черт! — воскликнула он разочарованно. Сколько времени она убила, чтобы найти Лютика, и вот сейчас, наконец-то встретив, упустила. Она так хотела его увидеть, но сейчас ощущала странную растерянность, обнаружив, с каким страхом на нее смотрел человек, которого она считала своим другом. Она даже хотела купить ему какой-нибудь классный медиатор на память, подарить при встрече. Но Лютик, кажется, вовсе не желал с ней видеться. Впрочем, этот побег показался девушке уж слишком странным. Юлиан никогда так себя не вел. Что с ним, черт возьми, творится? Цири пообещала себе, что обязательно найдет его снова, чего бы ей это ни стоило, и поговорит с ним.