Однажды в один из этих прекрасных солнечных дней!

С началом новой недели Хуа Чэн действительно был вынужден взять заботу о Жоэ и возложить мнимую ответственность за маленькую черепашку на свои плечи. Се Лянь как раз сидел в конце класса и собирал для нее небольшую переноску, пока сам альфа и Вэй Усянь активно спорили. – Сань Лан. – Хуа Чэн. – Сань Лан. – Хуа Чэн. – Сань Лан. – Хуа Чэн. Вэй Усянь хихикнул, подпирая руками подбородок. – Сань Лан. Альфа сжал кулачки. – Х-у-а Ч-э-н, – повторил он по буквам. – Это мое имя. Оно произносится именно так, а не по-другому. – Сань Лан? – Хуа Чэн! – Сань Лан звучит легче. Мне оно нравится, ты сам написал это на доске в первый день. – Там было написано Хуа Чэн. – Точно Сань Лан. Мои глаза прекрасно видят. – Хуа Чэн. – Сань Лан. Сань Лан. Сань Лан. Са-а-а-а-ань Лан! – ХУА ЧЭН! – А ну, цыц! Се Лянь резко возник рядом с ними из ниоткуда и вытянул руку, выставляя черепашку между мальчиками, вынуждая обоих замолкнуть. Впервые за последние пятнадцать минут в классе снова воцарилась тишина. А стоило Жоэ лишь замаячить в такой опасной близости к лицу альфы, как Хуа Чэн резко отпрянул назад. Стул, на котором он сидел, покачнулся, и ребенок в считанные секунды полетел вниз, с громким криком падая на пол. Вэй Усянь приподнялся со своего места и улыбнулся, видя, как его одноклассник, кряхтя, пытается подняться. – Хватит спорить, – спокойно сказал омега. – Хуа Чэн, поднимайся. Я уже все собрал. – А чего он называет меня другим именем? Это имя не мое, я сказал ему, как меня зовут! Но он все равно это игнорирует. Вэй Усянь высунул язык изо рта и оттянул указательным пальцем свое левое веко вниз, корча смешную рожицу и продолжая дразниться. Хуа Чэн тут же подскочил и кинулся к нему. Се Ляню оставалось лишь вздохнуть и снова воспользоваться Жоэ, тыкая ее чуть ли не в нос обиженному альфе, который снова был вынужден остановиться. Хуа Чэн отошел назад и отвернулся, показывая всем своим видом, как он недоволен. – И нечего совать мне ее в лицо. У меня и так всю неделю будет стресс от того, что она останется жить у меня. Се Лянь улыбнулся и похлопал Вэй Усяня по плечу, чтобы тот, наконец, успокоился и прекратил свои издевки. Лань Сичэнь вовремя открыл дверь и зашел в класс, отвлекая внимание альфы на себя. К великому несчастью Вэй Ина позади беты маячил его младший брат, который сразу же вышел вперед и не дал приближаться к Лань Хуаню.  Хуа Чэн прошел в конец класса, где Се Лянь опустил Жоэ в маленькую переноску, где уже были уложены немного опилок, куча травы и соломы и еще воткнута поилка сбоку. Будь в этой клетке не черепаха, а хотя бы хомячок, альфа был бы в большем восторге. Ему вообще было очень непонятно, почему он должен заботиться о черепахе у себя дома, а не здесь в школе. Разве живой уголок не предполагал то, что животные должны находиться непосредственно на его территории? В ответ на это Се Лянь лишь тихо усмехнулся и со всей доброй вежливостью ответил: – Твое наказание за то, что ее обзывал. – Что?! Так брать ее домой необязательная процедура?  Омега кивнул. Хуа Чэну захотелось его придушить. Он выпустил отчаянный стон и отошел к стенке, принимаясь биться об нее головой. Нечестно! Совершенно нечестно! И ведь он даже не может что-то сделать в ответ. Его родители абсолютно ужасны, потому что воспитывали его по принципу, что альфы не должны применять к омегам физическую силу, и вообще силу к тем, кто слабее их самих. При другом раскладе он бы уже давно придумал хотя бы какую-нибудь хитрость и подставил Се Ляню подножку. Нельзя так над ним издеваться. Нельзя. Даже родители никогда не запугивали его вещами, которых он боялся, а этот омега ведет с ним так, как будто на полном серьезе пытается дрессировать, как свою ручную собачку. При этом делает это с таким добрым и милым видом, что к нему даже подкопаться не за что.  Хуа Чэн был полностью повержен. Поэтому, смирившись со своей грядущей участью, он взял в руки переноску, клетку и еще несколько пакетов. Вместе со всем этим багажом альфа кинул быстрые слова прощания и вышел из класса. Ему предстояло спуститься с пятого этажа на первый, а потом еще и самому тащить все это до дома. Дорога была недальней, но столько барахла весило прилично.  Он уже спустился и сошел вниз на один пролет, когда почувствовал, что до его плеча дотронулись. Обернувшись назад, он увидел Се Ляня, который принял из одной его руки клетку и пакеты.  – Куда ты убежал так быстро? Я помогу донести. – Разве ты не идешь домой с Лань Сичэнем? – Не сегодня, – ответил омега, начиная спускаться вниз. – У Лань Сичэня занятия в музыкальной школе, меня должен был забрать Сюань-гэ, но у него тоже дела. Ему пришлось поехать с папой на съемку, так что я должен идти домой один. Хуа Чэн понимающе промычал, а потом нахмурился, соображая, что они сейчас делают. Абсурдность происходящего ударила по его сознанию, заставляя мысли хаотично перемешаться в голове. – Как-то это… Ты провожаешь меня до дома?  – Ага. – Как-то это неправильно. – Почему же? – Тебе же потом идти далеко. Будет поздно. Се Лянь улыбнулся и спокойно отмахнулся от этого заявления. – Ерунда, не переживай. Я знаю короткую дорогу, не первый год тут живу. – Все равно… – в голове Хуа Чэн не хотел мириться с таким положением дел. – Дойдем до меня, и я тебя провожу. – Что? Зачем это? Хочешь посмотреть, где я живу? – Потому что это альфа должен провожать омегу, а не наоборот. А то выглядит как-то дико. Се Лянь засмеялся, заставляя Хуа Чэна удивленно поднять голову и посмотреть на него в ответ. – Расслабься, – улыбнулся омега. – Я всегда провожаю Лань Сичэня. К тому же я тебя старше. Старшие должны заботиться о младших, поэтому ничего удивительно в моем поступке нет. Я тебя провожу, расскажу все еще раз, а потом спокойно пойду домой. Ничего страшного со мной не случится. Могу написать тебе, как приду. – У меня нет твоего телефона. – Так я его тебе дам. – Хм-мм… – Хуа Чэн задумался над этим. И пока он тщательно решал стоит ли ему принять такое предложение или нет, ребята уже спустились вниз и последовали к главному выходу, проходя через крутящийся турникет и выходя на улицу. Се Лянь спустился со ступенек крыльца и повернулся к альфе, который все еще выглядел очень серьезно. Такое отношение к столь незначительному вопросу заставило Се Ляня снова рассмеяться. Он давно не встречал таких забавных альф. Нынче все в таком возрасте вообще не задумывались о характере подобных поступков. Смех омеги вывел Хуа Чэна из транса к тому времени, как они немного отошли от корпуса и прошли по школьному дворику. Хуа Чэн посмотрел на Се Ляня и кивнул головой. – Ладно. Так пойдет. – Вот и отлично. Теперь нам куда? – В ту сторону, – мальчик кивнул головой к северному выходу с территории, и они оба двинулись туда, не спеша волоча ногами. – Кстати… Заскочим к моему соседу. – Что за сосед? – Мне нужно отдать ему книгу, которую я дочитал за выходные. Хочу взять что-нибудь новое. – О-оо, хорошо. О чем ты читал? Было интересно? – М-мм… Кажется, это была история о Древнем Китае и воинах. – Кажется? – Я половину не понял, но я выписал все, что не смог прочитать в тетрадь, чтобы Мобэй объяснил, что это за слова. – Выписал? А книга была толстой? – Листов сто пятьдесят, вроде бы. – Тогда сколько же ты исписал в тетрадке? – удивился Се Лянь. Хуа Чэн удрученно надул губы и отвернулся. – Не так уж и много, как может показаться. Раньше я читал хуже. Се Лянь подумал, что, возможно, он мог задеть мальчика за живое, поэтому не стал никак комментировать или развивать подобную тему. Он просто улыбнулся и кивнул, поворачивая голову прямо и начиная смотреть на дорогу. – Это же хорошо. Ты молодец. Твои родители сейчас дома? – Нет, наверное. Когда мы только приехали, папа был дома, когда я приходил, но сейчас и он работает, поэтому когда я прихожу, то всегда сначала один. – Не страшно? – А чего мне бояться?  – Ну… Один в большом доме… – И что? – возмутился Хуа Чэн. – Я похож на труса? – Ты снова собираешься со мной поругаться.  – Ничего я не собираюсь. – Ну, вот начинается. Я же чувствую. – Фигня. – Сань Лан. – Это не мое имя! Се Лянь засмеялся, привлекая внимание альфы, и Хуа Чэн понял, что над ним только что пошутили. Кажется, пока он пытался отучить от этого Вэй Усяня, их подслушали и теперь пользовались слабостью.  – Ладно, ладно. Теперь ты успокоился? – спросил Се Лянь. Они оба вышли с территории школы и прошли по главной дороге, выходя к перекрестку и вставая на первом светофоре. Как только мальчики оказались рядом с проезжей частью, то опустили клетки и вещи на землю, разминая затекшие пальцы на руках. – Я не говорил, что ты трус, просто… – протянул омега. – Раньше мне всегда было некомфортно оставаться в доме одному. Когда столько комнат и большое помещение… Звуки теряются, запахов я не чувствовал, я не мог понять, есть ли рядом кто-нибудь или нет. Это заставляло меня понервничать. Сейчас я думаю, я немного вырос и перестал дергаться от каждого шороха, если остаюсь совсем один. О, зеленый загорелся. Пойдем? – М-мм… – Хуа Чэн кивнул головой и снова подхватил все вещи. Теперь, когда Се Лянь ему выдал это пояснение, ему вдруг стало немного стыдно за то, что он надумал не того у себя в мыслях. Вэй Усянь за эту неделю построил полное впечатление того, что он только и делает, что дразнит и подшучивает над людьми, поэтому перестроиться после разговора и общения с ним на другого человека было иногда сложно. Конечно же, Се Лянь был не таким, и естественно он не хотел обидеть или пристыдить Хуа Чэна. О чем Хуа Чэн только подумал? Какой же он идиот. Они прошли по нескольким светофорам, переходя с одной стороны улицы на другую, и когда оказались в нужном месте, где вдалеке начинала виднеться арка с виноградной лозой и вход в частный сектор, альфа замедлил ход и тихо пробурчал: – Извини. – Ничего. Вэй Ин тебя сильно достает, да? Он это умеет. – А? Откуда ты- – Так ведь я его не первый день знаю, – улыбнулся омега. – Он хороший, просто еще маленький и хочет вечно всех доставать, чтобы ему уделяли внимание. – Мы одного возраста. Я бы не сказал, что он маленький. – Если взять в расчет мозговую деятельность, ты более серьезен. Хуа Чэн почувствовал прилив тепла в груди, и его взгляд тут же радостно засветился изнутри. – Правда?  – Ага. – Что еще обо мне думаешь? – Думаю… – протянул Се Лянь.  – Думаешь? – Думаю… – омега выждал еще одну паузу, а потом усмехнулся, прикрывая глаза. – Думаю, тебе стоит еще поучиться этикету. Улыбка альфы сразу же сошла на нет. – Я вежливый! – Жоэ так не считает. – Никому не известно, что она считает, а что нет. – Мне известно. Хуа Чэн засмеялся. – Ты что понимаешь по-черепашьи? – Духовная связь. – Очень мило. – Считаешь меня сумасшедшим? – Заметь, вслух это не я сказал, – улыбнулся Хуа Чэн. Уголок губы Се Ляня едва заметно дернулся, показывая, что омега в шаге от раздражения, но продолжает держаться. Он отвернулся и снова предпочел идти и смотреть себе под ноги, хотя Хуа Чэн все прекрасно видел. Ха. Не один Се Лянь тут умеет его выводить из себя. У Хуа Чэна тоже прекрасно получается злить в ответ. – Мы почти пришли. На нашем почтовом ящике написана цифра восемнадцать. Се Лянь едва заметно кивнул головой, и они оба начали проходить мимо одинаковых однотипных участков и смотреть на таблички. Когда омега заметил нужный им дом, он указал на него рукой. – Наверное, вон тот будет твоим. Мы сейчас рядом с шестнадцатым, и впереди еще два. Шестнадцать плюс два, как раз восемнадцать. – Ага, – пропыхтел Хуа Чэн, перекладывая переноску в другую руку. – Тяжело? – Тут еще немного осталось, вытерплю. – Можем поменяться. – Вот еще. – Если мы поменяемся, я не буду считать тебя слабым, хватит вечно накручивать себя по пустякам. Давай мне переноску. – Я сам! – Мне не сложно. Едва рука омеги коснулась ручки, как Хуа Чэн сильнее стиснул на ней пальцы и предупреждающе зарычал. – Я сказал, что сам справлюсь.  Се Лянь сразу же отошел на два шага назад и послушно отвернулся. – Ладно, хорошо. Чего сразу рычать-то? – Потому что ты с первого раза не понимаешь. – Можно подумать, ты меня с первого раза слышишь. – Так ты получается мстишь мне таким образом? – Я не злопамятный, Хуа Чэн. Мальчик фыркнул. – А иногда стоило бы им быть.  – В смысле? Хуа Чэн остановился рядом с дорожкой и ступил на газон, срезая путь по траве и двигаясь в сторону дома. Он поднялся на крыльцо и опустил переноску рядом с собой, стягивая с плеча сумку и начиная рыться в ней в поисках ключа. Се Лянь пристроился рядом с ним, также ставя вещи на пол. – В смысле… Ты же не всегда прощаешь, если тебе делают что-то плохое? – спросил альфа, вытаскивая связку из бокового кармана. – Папа говорил, надо быть добрым. – Добрым, а не наивным, – улыбнулся альфа, вставляя нужный ключ в замочную скважину и проворачивая его два раза, открывая дверь. – Папа учил, что если делают плохо, шанс можно дать, если человек того заслуживает, но прощать всегда и во всем – глупо и пустая трата времени. Не все заслуживают от тебя хорошего отношения. Поэтому… Если я тебя достану, выскажись, а не с милой улыбочкой продолжай терпеть меня дальше. Запомнил? – Милая улыбочка? – улыбнулся омега, проходя внутрь. – Я к примеру. Се Лянь тихо посмеялся. – Ладно, я запомнил. Куда можно положить вещи?  – Думаю, можно оставить это в гостиной, – альфа указал на свободный вход, который шел прямо из прихожей в большую комнату. – Мне же можно пройти? – Конечно, проходи. Только… Держись подальше от телевизора. – А что с ним? – удивился Се Лянь. Хуа Чэн неловко потер шею рукой и слабо улыбнулся. – Папа молится на него, как на восьмое чудо света. Я сам боюсь слишком близко подходить к его технике. Не дай бог, там что-то поломается, он потом меня убьет. – Твой папа такой злой? – Большую часть времени он добрый. Если я слушаюсь, естественно, и ничего плохого не делаю. – А если делаешь? – Он орет. – О-ох… А что делает другой отец? Он заступается за тебя? Хуа Чэн поставил переноску рядом с диваном, куда и Се Лянь принес остальные вещи, и задумался над ответом, быстро выдавая: – Да нет. Обычно они орут синхронно. – Наверное, тебе приходится несладко, если что-то случается. – Как и у всех других, – Хуа Чэн пожал плечами и вытащил из сумки книгу, которую собирался отдать. – Вот она. Пойдем, зайдем к Мобэю. Се Лянь сделал шаг в направлении прихожей, но когда они дошли до нее и вышли из дома, вместо того, чтобы по привычному маршруту дойти до следующего участка, Хуа Чэн направился к выходу на задний двор, чем привел омежку в полное замешательство. Се Лянь шел позади него и поглядывал себе через плечо. – Разве… Разве нам не в обратную сторону? Вход ведь обычно с другой стороны дома. – Зайдем через заднюю дверь. – А это нормально? – Он никогда ее не закрывает. – Но… Врываться в чужой дом без спроса… – Се Лянь занервничал, начиная постукивать указательными пальцами друг о дружку. – Это же незаконное проникновение… За такое могут наказать… Хуа Чэн усмехнулся и ускорил шаг. Дойдя до забора, на который он обычно спокойно залезал, альфа повернулся к Се Ляню. – Залезть сможешь? – Э-э? – Надо прыгнуть и подтянуться. Сможешь? – Э-эээ… Слушай, как-то это странно выглядит. И ты так и не- – Ладно, я помогу. Хуа Чэн быстро подошел к Се Ляню и обхватил омегу вокруг талии, резким движением отрывая его от земли и поднимая вверх.  – А-а-а! Ты что делаешь?! – Хватайся за забор, я… Я тебя долго не смогу держать… Се Лянь закивал головой и постарался ухватиться, как только это сделать удалось, Хуа Чэн смог еще немного приподнять его вверх. Таким образом, омега оказался сидящим сверху с перекинутыми по обе стороны ногами. Его щеки немного отдавали розоватым оттенком, и когда он протянул руку вниз, чтобы и альфа смог подтянуться, его пальцы слегка задрожали. Но Хуа Чэн спокойно отказался и в один прыжок взобрался, и сел рядом с ним. Все произошло так быстро, что Се Лянь даже выпрямиться не успел и руку убрать, все еще оставаясь в прежнем положении. Хуа Чэн улыбнулся и спрыгнул на другую сторону. – Сам слезешь? Или мне ловить? – А-аээ… С-слезу, слезу! Се Лянь повертел головой по сторонам и попытался, как можно быстрее, приземлиться обратно. Как только его ноги коснулись земли, он заметно пошатнулся назад, что альфе пришлось его немного поддержать. Хуа Чэн покачал головой. – Когда спрыгиваешь с высоты, надо приземляться на носочки, а не на всю ногу целиком.  – Да? – Да, а то так и ноги сломать можно. Ты как? В норме? Ничего не болит? – Н-нет, все в порядке. Эм… Спасибо? – Да не за что, – ответил альфа и спокойно двинулся в сторону задней двери. Се Лянь все еще дрожал и пытался привести в порядок дыхание, думая от чего конкретно его тело так сейчас колотит, когда внезапно они оба замерли, потому что из дома послышался громкий грохот. Хуа Чэн удивленно моргнул, так и оставляя руку вытянутой вперед, не давая пальцам сжаться кольцом вокруг дверной ручки. Но также как внезапно появился этот шум, он и исчез. Се Лянь сразу сорвался с места и побежал к двери. – Быстрее, быстрее. А вдруг что-то случилось? – Грабитель? Не удивлюсь… Он же дом не запирает… – альфа закатил глаза. Се Лянь его странный пофигизм не разделял, поэтому поспешил войти внутрь, и когда омега скрылся за дверью, Хуа Чэну ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Таким образом, они оба оказались на кухне. Мальчики осмотрелись, замечая, что все стоит на своих местах. Они вышли из первой комнаты и прошли в гостиную, заглянули в прихожую и обошли весь первый этаж, включая кабинет Мобэй Цзюня, но ничего не бросалось в глаза. Казалось, что все было в порядке и следов постороннего человека, затеявшего драку, тут явно не было.  – Может, показалось? – спросил Хуа Чэн. – Как может показаться такой шум? Тем более двоим людям одновременно?  – Коллективная галлюцинация? Я смотрел научную передачу с папой. – Не думаю, что это тот случай. Как только Се Лянь успел договорить, внезапно до их ушей долетел первый звук, который говорил, что в доме все-таки кто-то был. А потом еще и еще. Хуа Чэн заинтересованно пошел на этот шум, а вот омега примерз к месту и очень не хотел куда-либо идти, потому что звуки, которые доносились до их ушей, были очень похожи на стоны. И не просто похожи. Стоило Хуа Чэну дойти до двери, которая вела в подвал, и которую они прошли стороной, но которая сейчас была открыта, как именно из-за нее понеслись новые крики в перемешку с ругательствами. – Эй! Что у вас там происходит? – закричал Хуа Чэн, доставая мобильник из заднего кармана и собираясь включить фонарик, чтобы подсветить. Се Лянь подбежал к нему и схватил за руку: – Хуа Чэн, не надо! – Что? Почему? – М-м-мммм! Мать вашу… – Х-хааах… Моя нога… Моя нога цела? – Твоя нога? Твоя нога?! Это я тот, кто пролетел по всей лестнице спиной! Ох-хх, м-мм… Кажется, я сломал себе копчик… – Ты такой молодец. Ты пожертвовал собой, чтобы я остался невредим. Кстати, на тебе действительно очень мягко. – Слезь с меня, Цинхуа, я дышать не могу, еще и ты на грудь давишь. – Кажется, моя нога все-таки сломана. – Слушай… У меня в глазах двоится, или этих детей там действительно двое? Шан Цинхуа поднял голову на свет, где в самом верху лестницы действительно виднелись два силуэта, и кое-как дотянулся до упавшего телефона, которым изначально и освещал дорогу. Стоило свету фонарика упасть на лица Хуа Чэна и Се Ляня, которые сразу же зажмурились, как бета радостно улыбнулся. – У тебя нет сотрясения, их правда двое. Эй, Хуа! Посвети-ка нам, а то я совсем не понимаю, куда можно встать. Се Лянь удивленно таращился на двоих взрослых, которые лежали у подножия лестницы и периодически постанывали и кряхтели от боли. Хуа Чэн выпутал свою руку из захвата и начал светить вниз, спускаясь по ступенькам. – Что случилось? Мы слышали шум. – Этот идиот захотел поменять тут лампочку, а один идти отказался, потому что боится темноты, – прошипел Мобэй, скидывая с себя Цинхуа и пытаясь подняться. – Моя спина… Вашу ж мать… Цинхуа, я тебя убью! Куда ты отползаешь?! – Не боюсь я темноты, просто кто в здравом уме пойдет один в подвал, где лампочка не включается? Ты что фильмы ужасов не смотрел? – Я смотрел, – сказал Хуа Чэн, спрыгивая с последней ступеньки и протягивая бете руку, чтобы он облокотился на него. – Это же просто фильмы. События в них вымысел. – Все равно мороз по коже… – застонал Цинхуа. – Никогда не пойду в подобные места один. Мобэй, ты святой человек. – Расчленю тебя и спрячу в этом же подвале, как только оклемаюсь. – Забудь, что я только что сказал. – Дай руку, я не чувствую свою поясницу! – возмутился мужчина. Шан Цинхуа и Хуа Чэн помогли Мобэй Цзюню подняться, и когда лампочка была сменена, они начали двигаться по лестнице, где их наверху ждал обеспокоенный Се Лянь. – Вы пошли в подвал, но как вы умудрились упасть? – У него спроси, – зашипел альфа. – Эхе-хе… Кажется, пока я светил фонариком, мне померещилась тень, я испугался и хотел повернуть назад, но в итоге запнулся о свои ноги и повалился вниз. – Вот именно! – возмутился Мобэй, поглаживая и растирая ладонью спину. – Сам испугался не пойми чего, так сам бы и летел вниз. Зачем надо было хвататься за меня? – Это был инстинкт самосохранения! Я пытался ухватиться за что-то, чтобы удержать равновесие! Кто же виноват, что ты подвернулся под руку? – Убью тебя… Я тебя правда убью… – Ну, Мобэй, извини, я же не специально… Хочешь, куплю тебе мазь и буду каждый день втирать в спину, чтобы она поскорее зажила? – Коснешься меня хоть пальцем, и я пущу тебя на фарш. – Какой же ты злой! Хуа Чэн засмеялся. Он спрятал телефон в карман, как только они вышли на свет и ступили на твердый пол. Дверь подвала была благополучно закрыта, и Шан Цинхуа с Мобэй Цзюнем обратили свое внимание на Се Ляня, который с таким же интересом рассматривал их во все глаза. – Еще один… – протянул мужчина. – Когда вы успеваете размножаться в моем доме?  – Чего? – спросил Хуа Чэн. Шан Цинхуа предусмотрительно ударил мужчину локтем под ребро. – Ха-ха! Не слушай его, он шутит. Приве-е-ет, – бета улыбнулся и наклонился вниз, протягивая руку. – Меня зовут Цинхуа, а ты у нас кто? – Се… Се Лянь. – Как мило, – хихикнул парень. – Хуа, это твой одноклассник? – Нет, Се Лянь учится в средней школе, – ответил альфа. – Мы с ним в одном кружке, и он помог мне донести черепаху до дома. – Черепаху? – Ага. Мобэй Цзюнь пододвинул бету в сторону и наклонился вниз, начиная с хмурым видом разглядывать новоприбывшего гостя, отчего Се Ляню сразу стало ужасно страшно. Он сделал несколько шагов назад, испуганно сглатывая. – Мобэй, не корчи страшилу, ты пугаешь его, – возмутился Шан Цинхуа. – Ну-ка улыбнись и поздоровайся. – Омега? Шан Цинхуа замер. – Чего?  Се Лянь нерешительно кивнул головой. Мобэй Цзюнь сразу же усмехнулся и развернулся к Хуа Чэну: – Завел себе подружку? – Се Лянь мальчик, – сказал альфа. – А то я не вижу, – фыркнул мужчина и глянул на омегу, строго произнося: – В доме действуют строгие правила для всех детей. Не бегать, не прыгать, не кричать, не есть мою еду, не мешать мне работать, не отвлекать, не трогать мои ве- *БУБУХ* Шан Цинхуа подпрыгнул на месте и обернулся на резкий звук позади себя. Мобэй и Се Лянь последовали его примеру. Хуа Чэн пытался вытащить книгу с полки, но, когда потянул одну, за ней следом вывалились и другие. По итогу, ребенок оказался завален под общей кучей без возможности выбраться самому. Се Лянь засмеялся, пока хозяин дома старался рядом с ним сдержать остатки самообладания: – ХУА ЧЭН!