Однажды в один из этих прекрасных солнечных дней!

Му Цин перевернулся на кровати и потянулся. Был конец недели, в пятницу, вчера вечером, он вернулся с работы. Сейчас у них намечалось несколько дней отдыха, так что Минцзюэ разрешил ему взять отгул даже на понедельник, а пока на календаре была суббота, и телефон на дисплее показывал лишь несколько минут девятого, он улыбнулся и возвратился на другой бок, начиная приставать к Фэн Синю, который сразу же недовольно поморщился: – Отвали. – Хуа Чэн еще спит. – Я тоже сплю, даже не надейся, – фыркнул альфа и зарылся носом в подушку, собираясь с головой зарыться под одеяло.  Му Цин нырнул под плотную ткань вместе с ним, и когда они оба оказались закрытыми в тесном пространстве, он обхватил руками мужа за талию и начал двигать его ближе к себе, поглаживая теплую и мягкую кожу. После сна все мышцы в теле были максимально расслаблены, поэтому не поприставать к супругу для Му Цина было бы настоящим преступлением. Фэн Синь почувствовал, как эти поглаживания со спины и талии начинают переходить ниже, дыхание на его шее учащается, и к нему добавляются губы, которые медленно оставляют поцелуи, поэтому он недовольно зарычал.  – Ну, что ты делаешь?!  – Пристаю к тебе, разве не видно? – Время! Ты видел сколько сейчас?! Отвали и дай мне выспаться. Ты же знаешь, что я раздражительный, когда ты пытаешься вот так будить меня.  Му Цин мягко посмеялся и стянул с их макушек одеяло, начиная дышать более расслабленно и полной грудью. Он прижался к мужу теснее, хотя тот уже начал его откровенно пинать и пихать.  – Ты такой очаровательный, когда вот так дуешься и сопротивляешься. Грех не воспользоваться. – Я тебе зубы выбью, если руку под белье засунешь. – Ох, ох-хо, а вот это делать не советую.  – Что так? – зашипел альфа, отталкивая от себя мужчину, который, видимо, действительно решил избавиться от утреннего стояка с его помощью.  – Я же перестану быть самым красивым. – Ты? Красивый? Кто тебе это сказал? Покажи мне этого лгуна, я сам с ним разберусь. – Разбираться сам с собой будешь? Интересно, – хмыкнул альфа. – Да хватит уже возиться. – Я тебе сказал, что я сплю. Делать со спящим человеком такие непристойности, попахивает изнасилованием. – Да кто тебя изнасилует? Ты сам кого хочешь завалишь, ты же сейчас даже не в полную силу борешься. – Конечно, не в полную, потому что у нас за стенкой ребенок, и шуметь нельзя. – Вот тебе еще один стимул, чтобы расслабиться и получить удовольствие. – Отстань. – Нет. – Да отцепись ты. – Дай полапать. – Му Цин! – Фэн Синь зарычал и вскочил с кровати, принимая сидячее положение. Му Цин продолжил лежать в постели, смотря на растрепанный и разгневанный вид своего альфы, который тер лицо обеими руками и выглядел так, как будто сейчас окончательно придет в себя и поколотит его. Он обожает этого человека. Фэн Синь тихо выругался себе под нос, а потом развернулся к тумбочке, чтобы проверить сколько на самом деле сейчас времени. Когда его глаза узрели цифру, он закатил их до такой степени, что невольно стало больно. Альфа повернулся обратно и ткнул смартфон в нос своему супругу, грозно приговаривая: – Ты видишь эти цифры? Ты их видишь? Я должен спать еще как минимум час! – Ну подумаешь, часом раньше ты встанешь, часом позже. Я все равно уже тебя разбудил. – И ты, сука, доволен этим! – Я? Да, очень. И где моя награда? Фэн Синь усмехается, расслабляя плечи и кладет телефон обратно, нависая над Му Цином сверху и придавливая того к матрасу.  – А ты действительно мазохист. Ну, и куда мне тебя пнуть? – Не надо меня пинать, намного лучше сделать вещи поприятнее.  – О-оо. И что ты хочешь? – Каков перечень услуг? – В челюсть с левой или с правой. – Ну, ты-ыы. Давай нежнее. – Разумеется это будет нежно. Бить-то я буду с руки, а не с ноги. – Сволочь, – фыркнул Му Цин и дернул альфу за волосы, которые были распущены и спадали с плеч. – А я ведь подарил тебе лучшие годы своей жизни. – А кто тебя просил это делать? – Ты! – Действительно, – улыбнулся Фэн Синь и наклонился ниже, оставляя поцелуй на щеке. – И я очень благодарен, что ты это сделал, а не сбежал за первой юбкой. – Как грубо, вообще-то я очень преданный. Никаких измен. – Правда? – М-мм.  Фэн Синь вздохнул. Он плюхнулся на место рядом, на котором он спал изначально, и потянулся, зевая и ворочаясь из стороны в сторону. Альфа шумно выдохнул и повернул голову вправо, встречаясь взглядом с темными глазами.  – И все-таки ты скотина. Не буди меня, когда я хочу спать.  – Но ты выглядел жутко милым. – Я всегда милый. – Сам себя не похвалишь, никто не похвалит? – Вот еще, ты меня похвалишь. Хотя бы один голос у меня всегда в запасе, – улыбнулся альфа и пододвинулся ближе к супругу.  Он опустил голову на подставленное плечо, и Му Цин откинул руку за него, чтобы была возможность обнять мужа со спины. Как только они более менее улеглись по новой, спустя пару минут тишины Фэн Синь заново стал дремать, из-за чего его альфа раздраженно фыркнул. Му Цин вытащил вторую руку из-под одеяла и начал оттягивать щеку мужчины в сторону, чтобы тот проснулся. – Ну, что ты за соня такая? Столько лет с тобой мучаюсь. Мне пришлось даже однажды тащить тебя на самолет, когда рейс был ранним. А теперь мне приходится заставлять тебя проснуться, когда я хочу с тобой потрахаться. Сколько можно спать? Давай, вставай! – Папа!  Му Цин вздрогнул, и по его спине табуном прошлась волна мурашек. Хуа Чэн тихо приоткрыл дверь и забежал в комнату с каким-то листком бумаги. Мальчик кинул его на тумбочку, а сам запрыгнул на кровать и начал взбираться к самому верху, где лежали родители. Он растолкал обоих по разным сторонам и улегся между их телами, выглядя при этом очень довольным.  – Хуа Чэн… – вздохнул мужчина. – Что последнее из моих слов ты услышал?  – Что ты пытаешься разбудить папу, – спокойно ответил ребенок. – Вот как? Тогда лад- – А что значит пот********? Фэн Синь тут же открыл оба глаза и взъерошенный подскочил на месте, смотря бешеными глазами на сына, а потом на мужа.  – Ты! Это все ты виноват! – возмутился альфа.  – Я виноват? – прыснул Му Цин. – Встал бы, я бы этого не говорил. Хуа Чэн, забудь это слово. Оно плохое.  Хуа Чэн же в ответ на такое заявление недовольно нахмурился и завозился на месте, скрещивая руки на груди. – Так же, как и забыть слова: ******, *****, ***** и ******? Альфы вымученно застонали, как только вся эта похабщина слетела с уст маленького мальчишки. Фэн Синь начал бить себя кулаком по лбу, а Му Цин сильно зажмурился и помассировал виски руками.  – Да. Забудь их. И никогда не произноси. – Но вы-то их произносите, – заявил ребенок. – Если вам их можно говорить, почему мне нельзя? – Потому что они плохие! – Но если они плохие, тогда сами их не говорите. – Это… – замялся Му Цин. – Это сложно, знаешь ли. Есть ситуации, когда, кроме этих слов, и сказать-то больше нечего.  – Но тогда- – Хуа Чэн, начнешь их говорить, когда вырастешь, – сказал Фэн Синь.  – Э-ээ, нет, – ответил Му Цин, приподнимаясь и принимая сидячее положение, подкладывая себе под спину подушку. – Когда он вырастет? Разрешаю говорить их, когда тебе стукнет шестьдесят. – Сколько?! – воскликнул альфочка. – А если я не доживу? – Тем лучше для моих ушей, – улыбнулся его отец. – И что это еще за разговоры? Не доживешь? Да если ты не доживешь, я тебя за это накажу. Хуа Чэн удивленно похлопал глазами, и его выражение лица приняло такую палитру противоречивых эмоций, что Фэн Синь понял. Его ребенок только что на время сломался. Он подтянул Хуа Чэна к себе и усадил на колени, двигаясь к изголовью кровати и копируя позу супруга. Му Цин тем временем подхватил тот листок, с которым к ним забежал ребенок и взял его в руки, начиная читать.  – Что там? – спросил Фэн Синь, вытягивая голову, чтобы посмотреть.  – Какое-то разрешение на поездку за город. Нам нужно это подписать?  Хуа Чэн кивнул.  – Мы выиграли соревнование между классами и заслужили поездку в океанариум.  – Выиграли соревнование? А почему ты нам не сказал, что принимал в чем-то таком участие? – Я сам не знал, – пожал плечами ребенок.  Му Цин усмехнулся и принялся рыться по тумбочкам в поисках какого-нибудь пишущего предмета, пока Хуа Чэн продолжил рассказывать: – Учитель Сяо оставил нас вчера после уроков и сказал немного задержаться, чтобы он сделал объявление. И он нам сказал, что между классами проводится соревнование. В младшей школе, средней и старшей. После промежуточных экзаменов баллы каждого ученика класса складываются и выявляется среднее значение. Это значение сравнивают с другими классами в параллели, и тот, у кого будет лучший результат – становится победителем. В этом году приз – это поездка в океанариум на острове Хэнкин.  Му Цин нашел какую-то черную гелевую ручку, которой иногда расписывался в своих документах, и начеркал внизу на нужном квадратике свою подпись, передавая бланк в руки Фэн Синю.  – Вот как. А вам сопровождающий не нужен? – спросил альфа. – Это же самый большой океанариум в мире. Его занесли в книгу рекордов. Давно ли детям стали дарить подарки за хорошую учебу? В моей школе такого не было, если бы было, я бы учился лучше.  Фэн Синь посмеялся и погладил расстроившегося мужа по голове. Хуа Чэн ответил: – Нет, с нами поедут два учителя, и еще… Поскольку для младшей школы поездка в этом году такая красочная, то они разрешили взять людей из старшей школы и средней, чтобы они тоже присматривали за нами.  – Их определят по каким-то заслугам? – Не знаю, я не слушал, – признался ребенок, поудобнее укладываясь на родителе и начиная закрывать глаза. – Я читал, что написано на листе. А еще учитель сказал, что поездка дальняя, и поэтому нам арендуют комнаты в отеле, который находится на территории парка. Поэтому мы там заночуем и вернемся на следующий день.  – Ты не боишься ехать один? – Нет. – Ну смотри, – ответил Му Цин и положил бланк обратно на тумбу. – Заберешь его, не забудь.  – Угум.  – Хуа Чэн, ты пришел сюда, чтобы поспать?  – Нет, – честно ответил альфа, хотя глаза у него уже закрылись. Фэн Синь довольно улыбнулся и обнял сына, прижимая его ближе к себе и укладываясь с ним в лежачее положение. Му Цин молча развел руками.  – Это как называется?  – Здоровый сон, – посмеялся его муж. – А теперь отвали, пожалуйста. Мы спим.  – Не ты ли постоянно просил меня не разрешать ему спать с нами? – Сейчас это мне на руку.  – Знаешь, кто ты после этого?  Фэн Синь улыбнулся и вытащил руку из под одеяла, хватая Му Цина за запястье и притягивая его к себе.  – Хуа Чэн уедет и у тебя будет много времени, чтобы сотворить задуманное. А сейчас лучше обними меня. Мне так комфортнее засыпать.  – Не говори такие милые вещи, у меня снова начнет вставать, – прошептал Му Цин ему на ухо.  Фэн Синь стукнул его локтем под ребра, заставляя альфу закашляться. – Больно! – Тогда заткнись.  – Ладно, ладно, спите. Можно я вас сфоткаю?  – Перешлешь потом мне на телефон. – Без проблем, – улыбнулся Му Цин, дотягиваясь до тумбочки и беря в руки свой сотовый, включая на нем режим камеры.

***

Время для отправки было назначено на семь утра. Одиннадцатого ноября в субботу все дети должны были подойти к воротам школы, где их обязаны были пересчитать учителя, после чего завести в автобус, провести небольшой инструктаж на время их поездки в транспорте и потом благополучно включить им какой-нибудь фильм, и позволить развлекаться самим по себе. Хуа Чэну разрешили добраться до школы в одиночку, хотя Му Цин и провожал его с утра, собирая сумку и проверяя, не забыл ли сын взять телефон. Альфы стояли в прихожей, и они проверяли весь список, пока не дошли до самого главного. Подписанного бланка с разрешением, который также надо будет предъявлять сегодня перед посадкой. Убедившись, что все вещи были уложены, Му Цин потрепал сына по голове и открыл входную дверь, прося, чтобы Хуа Чэн как следует развлекся, ни в коем случае не доставал старших, хорошо себя вел со своими сверстниками и получил море хороших впечатлений.  Мальчик кивнул головой, воспринимая каждое слово, как нерушимое табу, и улыбнулся, махая отцу на прощание. Он соскочил с крыльца дома и на всех парах помчался к школе. Му Цин проводил его взглядом, пока макушка ребенка не скрылась из вида окончательно, после чего альфа хитро улыбнулся и закрыл дверь на замок, отправляясь обратно наверх. Он вернулся в спальню и поставил будильник на девять утра, чтобы, когда он начнет будить Фэн Синя, тот был немного рассержен, увидев время. И с умиротворенной улыбкой и выполненным родительским долгом голова альфы коснулась подушки, и он уснул во второй раз.  Хуа Чэн быстро смог выбраться из частного сектора и перебраться через дорогу с перекрестками. Когда на горизонте замаячила крыша школьного корпуса, он прибавил ходу и спустя несколько минут стоял в общей кучке вместе с остальными детьми. Учитель Сяо был уже тут, поэтому Хуа Чэн вытащил бланк с разрешением и передал его мужчине в руки. Сяо Синчэнь увидел подписи и кивнул головой, оглядываясь по сторонам.  – А… твои родители уже уехали?  – Они дома.  – Ты пришел сегодня один?  – Да.  – И они тебя отпустили добираться одного?  Хуа Чэн немного нахмурился, не понимая, что в этом такого уж странного, потому что он всегда и везде предпочитал ходить один и был очень самостоятельным. Поэтому просто кивнул. Сяо Синчэнь закусил губу, но потом расслабился и велел Хуа Чэну стоять здесь и не убегать далеко до приезда автобуса, который должен был вот-вот подойти. Среди высоких людей, а то есть взрослых, тут наблюдались двое. Это Сяо Синчэнь – их классный руководитель и по совместительству преподаватель по английскому языку. И его коллега А-Цин. А-Цин была одним из преподавателей физкультуры, но поскольку вела она преимущественно у старшей школы – Хуа Чэн не мог сказать хорошая эта женщина или нет. Одно он точно знал – она омега. А все омеги в его жизни были более-менее сносными. Стоило Хуа Чэну припомнить эту сущность, как в носу зазудило знакомым ароматом и, повернувшись на девяносто градусов, он увидел знакомую макушку. Хуа Чэн расплылся в улыбке и начал пробираться через толпу, чтобы поздороваться.  – Гэгэ!  Се Лянь отвлекся от разговора с Лань Сичэнем и Вэй Усянем с Лань Ванцзи, рядом с которыми он стоял, и посмотрел в сторону, встречаясь взглядами с альфой. Омега поднял руку и помахал ей, чтобы Хуа Чэн двигался к ним. Мальчик так и поступил, и совсем скоро он стоял рядом с остальными.  – Вы тоже едете?  Се Лянь и Лань Сичэнь кивнули.  – Учитель Сяо попросил меня поехать с вами, – сказал Лань Хуань. – Поскольку я староста своего класса и в параллели у меня самые высокие баллы по учебе, учитель Сяо выбрал мою кандидатуру, как самую подходящую из всей средней школы. Но требовалось два человека, и я предложил взять еще и Се Ляня.  – О-оо, – протянул Хуа Чэн. – А где Цзян Чэн?  – Отошел в туалет, сейчас вернется, – ответил Вэй Усянь. – Мы собираемся занять места рядом, надо будет постараться забежать в автобус самыми первыми.  – Думаете у нас получится? – спросил Хуа Чэн, смотря в сторону дороги, где слышались звуки проезжающего мимо транспорта.  Вэй Усянь пожал плечами, а потом ободряюще улыбнулся.  – Попытка не пытка. Мы должны попробовать. – Лучше сесть сзади. Там много места и от учителей будет далеко. Сможем делать, что захотим.  – И что это ты планируешь делать? – предостерегающе спросил его Се Лянь.  Альфа попытался как можно более безобидно улыбнуться и похлопал глазками. – Поиграть. – Вот как. И во что? – У меня есть карты. – Ого! Откуда у тебя карты? – тут же спросил Вэй Усянь.  – Папа дал.  – Э-ээ?! – возмутился альфа. – Что?! Почему?! Почему твои родители дали тебе карты?! Мадам Юй чуть не прибила нас с Цзян Чэном, когда обнаружила однажды в нашем столе колоду. А тебе родители их сами дали?!  Хуа Чэн спокойно кивнул головой. – Ага. – Нечестно! Се Лянь тоже был удивлен.  – Это ведь азартные игры, – протянул омега. – Разве твой папа не полицейский?  – Полицейский, – ответил ребенок. – Но только… папа не видит в картах ничего плохого. Мы же не на деньги играть будем, а просто так, ради интереса и победы. Если играть просто так – папа не против. Он только попросил, чтобы я был осторожнее и не показывал их учителям. Он сказал, что когда он учился в школе, его и его друзей заметили с колодой и отругали, вызвав родителей в школу.  – Ох, ему сильно досталось от предков, да?  – Нет, – улыбнулся Хуа Чэн. – Бабушка с дедушкой сделали вид, что очень огорчены таким поведением папы, а когда они пришли домой, то просто сказали ему, что он неувязок, который не умеет быть незаметным.  – Что?! Да кто твоя семья?! – закричал Вэй Усянь.  – Альфы?  – Давай поменяемся на денек!  Хуа Чэн засмеялся и покачал головой.  – Не-а.  – Дети! Подходите все сюда, сейчас приедет автобус, и мы будем садиться! – позвал всех учитель Сяо.  Весь общий сбор во главе с Хуа Чэном и Вэй Усянем тут же двинулся вперед. Цзян Чэн подоспел вовремя и пристроился сзади, вставая рядом с Лань Хуанем. Хуа Чэн и Вэй Усянь решили добиться своего и отвоевать нужные места, но когда они узрели рядом с учителем одного человека, то поняли, что зря переживали. Вернее, это Хуа Чэн понял, а вот Вэй Усянь и вообще все остальные дети испуганно сглотнули и отступили назад, не решаясь так быстро приближаться к дверям. Сюэ Ян зевал и прикрывал рот рукой, очевидно вообще мало как обрадованный, что его заставили подняться в такую рань. Хуа Чэн улыбнулся и побежал к нему, чуть ли не запрыгивая на старшеклассника сверху. К счастью Сюэ Яна, ему просто врезались в ноги, заставляя пошатнуться.  – Сюэ Ян! – радостно улыбнулся ребенок. – А-аа, привет, мелкий.  – Что ты тут делаешь? Тебя выбрали нас сопровождать? Ты тоже поедешь с нами?  – Да, типа того.  Се Лянь был вторым единственным, кто решился приблизиться к ним и к подъехавшему автобусу.  – Типа того? – спросил омега, поправляя лямку рюкзачка на плече.  – Я наказан.  – Наказан? – удивились оба мальчика одновременно.  – Разве наказание это не… Что-то менее радостное, чем поездка в океанариум? – спросил Се Лянь.  Сяо Синчэнь подзывал детей от ворот, которые еще не увидели, где они теперь все собираются, и Сюэ Ян зевнул во второй раз.  – Мээ-э, мне эти поездки до лампочки. Синчэнь сказал, что зря я решил подложить тем парням в шкафчики взрывные бомбочки, которые оставили их без бровей, поэтому на эти выходные я лишаюсь возможности подзаработать и вынужден присутствовать здесь среди всей этой малышни. Ненавижу рыб.  – Ого, – протянул Хуа Чэн. – Без бровей, да?  – Пфф, это единственное, что тебя заинтересовало? – прыснул Се Лянь.  – Но ведь интересно же.  Омега покачал головой. Хуа Чэн снова повернулся к альфе и спросил: – А ты поможешь занять нам места сзади?  – Я сам туда собирался.  – Отлично!  – Ха-а, а с чего ты взял, что если я иду назад, то и вас туда пущу? – усмехнулся Сюэ Ян и скорчил жуткое лицо, наклоняясь вниз и сталкиваясь с Хуа Чэном носами.  Все дети, которые стояли поблизости, решили отойти еще дальше, а Хуа Чэн тем временем даже не шелохнулся. Если бы они были в мире животных, то со стороны можно было наблюдать картину злого кота, который собирался расцарапать глупому щенку его мордочку, а тот продолжал стоять и преданно вилять хвостиком, уповая на свою удачу. И удача у Хуа Чэна была. Потому что маленький альфа спокойно улыбнулся и сказал: – Конечно, ты меня туда пустишь.  – Вот еще. Я собирался занять все пять мест, лечь на них и поспать. – Не будь таким жадным.  – Если я с тобой разговариваю, это еще не значи- – Значит, значит, – спокойно отмахнулся Хуа Чэн и отошел от альфы на шаг назад, спокойно вставая рядом и ожидая того момента, когда двери распахнуться. – Мы собирались поиграть в карты. Будешь с нами? – Чего? Откуда у тебя карты?  – Ему родители дали, – ответил за него Се Лянь.  – Я валяюсь на его родителей, – прыснул Сюэ Ян. – Ты знал, что они устраивают, когда выпьют?  Се Лянь удивленно покачал головой.  – Нет.  – И лучше тебе не знать, хотя-я… – старшеклассник усмехнулся, облокачиваясь на металлический корпус большой машины. – В будущем тебе все равно предстоит это выяснить. – Что? – Я молчал.  – Да ты же только что что-то бормотал себе под нос! – возмутился омега. – Кого ты обманываешь?  – Я? Бормотал? Не-не-не-не, тебе показалось. Ты же шизофреник.  – Кто я?!  – Кто он? – удивленно переспросил Хуа Чэн.  – Это когда- – Все в сборе? – подоспел учитель Сяо, прерывая их диалог. – Нам пора садиться. Дети, все вставайте парами друг за другом и начинайте заходить внутрь, а мы с учителем Цин вас пересчитаем. Можете не торопиться, места всем хватит.  Сюэ Ян оттолкнулся от корпуса автобуса и прямо позади него зашумела и отъехала в сторону механическая дверь. Альфа не стал дожидаться приглашения, и вместе с Хуа Чэном и Се Лянем они самые первые зашли внутрь, направляясь назад. Все дети в очереди удрученно вздохнули, потому что они сами мечтали попасть на эти самые лучшие места. Сегодняшнее везение явно отвернулось от них и перешло в руки другому. 

***

Позади автобуса было пять свободных мест соединенных одной линией, именно на них расположились Сюэ Ян, Хуа Чэн и Се Лянь. Вэй Усянь попытался тоже туда сесть, но больше никого старшеклассник туда не пропускал, поэтому по два парных местах с левой стороны и с правой достались Вэй Усяню, Цзян Чэну и Лань Сичэню с Лань Ванцзи. Мальчики расселись по кровному родству, потому что… Вообще-то Вэй Ин попытался пролезть и занять место с Лань Хуанем, но Лань Ванцзи его просто-напросто к нему не подпустил, занимая законное кресло рядом с братом и отпихивая того поближе к окну. Вэй Усянь был разочарован, но его разочарование быстро сменилось предвкушающим мандражом, когда они, наконец, прошли все скучные лекции и поучение и учителя отвязались от них, включая какой-то мультик на маленьких экранчиках встроенных впереди автобуса и посередине у задней двери.  Они выехали из города и пока продолжали просто играть в ассоциации, перед этим делясь событиями, которые произошли с ними, когда они давали родителям подписывать документы. Сюэ Ян развалился на трех сидениях сразу, укладывая свою голову Хуа Чэну на коленки, а когда альфа попытался его столкнуть, он зарычал на него и сказал, что если тот попробует это сделать – он выкинет его из окна автобуса на полном ходу. Естественно Хуа Чэн ему не поверил и спокойно спихнул, как ни в чем не бывало. Сюэ Ян слетел вперед между проходами, а потом спокойно поднялся и устроил маленькому ребенку настоящую взбучку. Больше Хуа Чэн с невыспавшимся парнем спорить не хотел. К тому же, во время их разговоров за первый час Сюэ Ян сместился вперед и теперь Се Лянь тоже начал исполнять роль его подушки, на которую старший альфа вытянул руки. Выглядело со стороны это довольно забавно.  Так пролетела их первая часть поездки. Когда же во второй половине Сюэ Ян проснулся и начал есть, при этом подворовывая припасы и самого Хуа Чэна, ребенок достал карты, и они стали решать во что можно сыграть в первую очередь.  – Надо такую игру, при которой карты будут видны меньше всего.  – Хм-м…  Все ребята задумались над этим, а Сюэ Ян невнятно пробормотал, пережевывая сэндвич с ветчиной: – Фафия.  – Чего?  Альфа проглотил все, что скопилось во рту, и еще раз повторил: – Мафия. По одной карте на человека и их всегда надо держать спрятанными, никто ничего не заметит, если сыграть в нее.  – Точно! – улыбнулся Вэй Усянь, подпрыгивая на кресле и вставая на него коленками, чтобы посмотреть назад с более хорошего угла. – Давайте в нее. Нас много, можно выбрать много ролей. Однажды мы играли в мафию с родителями. Было весело.  Се Лянь тоже кивнул.  – Да, можно, – сказал он. – Как-то раз мы с папой посещали тематический вечер, и взрослые там играли в эту игру профессионально.  Хуа Чэн согласился, и они начали выбирать по картам, кто и кем должен быть. – Сколько ролей?  – Мафия будет точно, доктор, может быть, возьмем еще комиссара и ночную бабочку? – спросил Цзян Чэн.  Сюэ Ян поперхнулся едой и начал стучать себя по груди. Хуа Чэн присоединился к нему и похлопал альфу по спине, чтобы он поскорее пришел в чувства.  – Ночна… кха-кха!.. Ночная бабочка? Вы хоть знаете, что это за персонаж такой?  Большинство пожали плечами, кроме Се Ляня и Лань Сичэня, которые хоть и понимали смутно о чем идет речь, но выглядели от этой информации не в восторге. Сюэ Ян улыбнулся и наклонился поближе к омеге.  – Я распределю ее тебе, лапа.  – Отстань! Сам ей будешь!  Альфа засмеялся и сел как обычно, вытирая масляные губы рукавом кофты.  – Я буду ведущим.  – Ты тоже будешь играть? – удивился Цзян Чэн, косо поглядывая в сторону старшеклассника.  – Какие-то проблемы? – прорычал альфа.  – Нет! Играй! Играй на здоровье. Сюэ Ян хихикнул, облизываясь.  – Вот и чудненько, – сказал он. – Убирай комиссара, он ни к чему при таком маленьком количестве. Всего шесть человек. Будет не две мафии, а одна. – Что? Почему так мало? – возмутился Вэй Усянь. – Башкой подумай, – фыркнул старшеклассник. – Мафия убивает ночью одного человека. Их становится пять. Днем на собрании умирает еще кто-то, вас остается уже четыре. Если мафии будет две, то она автоматически становится победителем. Убираем одну, или игра закончится в два раунда.  – О-оо… – протянул альфа.  – Четыре мирных, одна мафия и один доктор, этого хватит, чтобы поиграть какое-то время. Если тупить не будете, может быть, мирные даже победят. Давай мне карты, Чэн-Чэн. И сам иди сюда.  Хуа Чэн протянул ему выбранные шесть карт, а остальные запихнул обратно в сумку, двигаясь ближе к Сюэ Яну.  – А я-то тебе зачем?  – Ты меня успокаиваешь, иначе я уже готов кое-кому врезать.  Вэй Усянь и Цзян Чэн одновременно нырнули вниз на свои сидения. Се Лянь покачал головой. Пока ведущий начал размешивать карты и протягивать по одной каждому, игра постепенно стартовала. Сюэ Ян поудобнее уселся у себя на сидении. Альфа скинул с ног обувь и залез на кресло целиком, сгребая к себе в охапку ребенка. Хуа Чэн тоже снял кроссовки и улегся старшекласснику на грудь. Было на удивление очень удобно. Сюэ Ян прокашлялся и произнес: – Город засыпает.  Все послушно закрыли глаза.  – Просыпается мафия.  Первый ребенок открыл глаза. Сюэ Ян захотел рассмеяться.  – Ясно. Мафия засыпает. Просыпается доктор.  Следующий по очереди открыл глаза.  – О-оо, а вот это интересно. Доктор засыпает. Просыпается город.  Все послушно открыли глаза.  – А теперь решайте, кого грохните первым.  – Сюэ Ян – мафия! – тут же предложил Вэй Усянь.  – Эм-м, Сюэ Ян – ведущий, – поправил его Лань Сичэнь. – Ой, точно.  – Вот почему я вызвался им быть. Какой смысл играть, если бы меня замочили первым? – протянул Сюэ Ян.  – Я бы тебя не убил, – ответил Хуа Чэн.  – Ва-а-аай, ну, какой же ты очаровашка, мелкий, – заурчал старшеклассник и принялся щекотать ребенка.  Вэй Усянь снова подал голос: – Тогда Лань Ванцзи – мафия.  – С чего вдруг? – спросил Лань Сичэнь.  – Я чувствую, – протянул ребенок.  Се Лянь покачал головой.  – Нет, так нельзя, – ответил омега. – Нельзя убивать людей просто потому, что они тебе не нравятся. Если мы сейчас выберем Лань Ванцзи, и он окажется мирным, мафия сможет победить. Надо подумать логически. Никто не слышал ночью какого-нибудь шума?  Все покачали головой. Еще бы. Они ехали в автобусе, и тут хочешь не хочешь, но периодически будет что-то шуметь и на кочках подпрыгивать.  – Тогда давайте оттолкнемся от слов Сюэ Яна.  – Моих? – альфа отвлекся от издевательств над Хуа Чэном и начал слушать, что тут обсуждают.  – Да, твоих. Твоя интонация в голосе, – пояснил Се Лянь. – Когда ты увидел мафию, то твоя интонация стала веселее, когда ты велел ей засыпать. Когда ты увидел, кто доктор, ты сказал, что это интересно. Тебя повеселило то, кому выпала карта мафии, и тебе показалось необычным то, кто стал доктором.  – И что это дает? – спросил Хуа Чэн.  – Ну… – подумал Се Лянь. – Возможно, Лань Ванцзи и есть доктор?  Сюэ Ян хмыкнул, растягивая губы в улыбке.  – Он улыбнулся! Лань Чжань – доктор! – воскликнул Вэй Усянь, смотря на Сюэ Яна через зазор между сидениями.  – Я всегда улыбаюсь, когда мне что-то кажется интересным, придурок. Я чокнутый, ты не знал? Моя улыбка вам не помощник.  – Ты не чокнутый, – сказал Хуа Чэн.  – Ва-а-аай, ты снова меня защищаешь.~ – Не щекочи меня! Сюэ Ян! Аха-ха-ха-ах! Да хватит!  – А может, Хуа Чэн – мафия? – спросил Цзян Чэн.  Сюэ Ян и Хуа Чэн замерли.  – Почему?  – Потому что ты не принимаешь никакого участия и вообще заодно с ведущим, а он видел, кто мафия. Вполне вероятно, что он будет тебя защищать. – Да вот еще, – фыркнул Сюэ Ян. – Хотите его грохать – грохайте. Это не мое дело.  – Вообще-то ты должен хоть немного нас направлять, – сказал Се Лянь.  – А ты заставь меня.~  – Не буду.  – Ну, тогда не моя забота.  – А может, мафия – Лань Сичэнь?  – Нет! Мой Лань Сичэнь, хороший! – сразу же встал на защиту беты Вэй Ин.  Лань Ванцзи нахмурил брови и тихо зарычал.  – Он не твой! – Ну, это пока, – улыбнулся альфа.  – Вэй Ин!  – Не зли его, – ткнул брата Цзян Чэн.  Се Лянь снова выставил вверх руку и начал говорить: – Хорошо, хорошо, давайте подумаем. Может ли быть мафией Лань Ванцзи?  – Но мы же решили, что он доктор.  – Это не окончательное решение. Лань Ванцзи сидит тихо и ничего не говорит. Если бы он был мафией, он бы мог таким образом затаиться и не выдавать себя.  – Так Лань Ванцзи – мафия?  – Я всего лишь пытаюсь выстроить первое предположение. Пока никто не убит – это всегда делать сложно. – А как ты по-убитому это поймешь?  – Убийца всегда выбирает жертву по какому-то критерию. В нашем случае, скорее всего, это будет связано с эмоциональной привязанностью. – Гэгэ, ты хорошо говоришь, но… – Хуа Чэн улыбнулся и посмотрел на омегу. – Говоришь ты больше всех остальных. Может быть, ты – мафия?  – Какие на это есть причины? – Особо никаких, – признался Хуа Чэн. – Хотя, скорее всего, тебе наверняка выпала карточка мирного жителя, и ты поэтому такой активный. Мафия никогда особо много не говорит. Она ведет себя как обычно, потому что у нее хорошая роль. Сидеть тихо – смысла нет, ибо тогда на нее пали бы подозрения, говорить слишком много – тоже особо вариант не прокатит, потому что опять будет выглядеть подозрительно. Но с другой стороны, может быть, из-за этих подозрений ты и решил говорить много и по делу. Потому что ты знал, что мы сможем предположить то, что я сейчас сказал, и тогда я бы все же остановился на выводе, что ты мирный житель, хотя на самом деле ты – мафия. Двойной удар. Гэгэ, а ты сообразительный.  Се Лянь похлопал глазами.  – Ты не думаешь, что это слишком сложная схема?  – Тройной обман, и ты, все-таки, мирный?  – Давайте уже просто кого-нибудь убьем и посмотрим, что сделает мафия, – протянул заскучавший Вэй Усянь. – Голосую против Се Ляня.  – Что!? – возмутился Се Лянь. – Почему?! – Так быстрее.  – Ну, нет, постойте, так же нельзя!  – А я против Лань Сичэня, – сказал Хуа Чэн, поднимая руку.  – Что?! – тут уже закричал сам Вэй Усянь. – Против моего Лань Сичэня?!  Сюэ Ян посмеялся и тихо пробубнил себе под нос: – Сам же против его омеги проголосовал, дурень… – Цзян Чэн, голосуй против Се Ляня, нельзя, чтобы Лань Сичэня убили! Лань Сичэнь нервно посмеялся.  – Я буду против Хуа Чэна, – ответил Цзян Ваньинь. – Интересно, – протянул Сюэ Ян. – Эй, ты. Глухонемой, ты за кого?  – Я не глухонемой! – возмутился Лань Чжань. – Я… Я против Вэй Усяня. – Пха-хааа! – Мы так ничего путного не добьемся, – протянул омега.  – Ну, а брат твой за кого?  – Я?  Лань Сичэнь обвел всех по кругу. Все присутствующие собрали по одному голосу, кроме Цзян Чэна и Лань Ванцзи. И Лань Хуань не знал, какой ему сделать выбор. Пока он не подозревал абсолютно никого, потому что все вели себя либо одинаково глупо, либо одинаково нормально. Либо, как в случае с Хуа Чэном и Се Лянем, по-одинаковому логично. Бета покачал головой и воздержался. – Ничья, – сказал Сюэ Ян. – Никто не умирает. Наступает ночь. – Что?! – удивился Вэй Усянь. – А так можно было?  – Да. А теперь закрой глаза, или я сделаю так, что уснешь ты навсегда и по-настоящему, – прошипел старшеклассник.  Вэй Усянь сглотнул и быстро подчинился.  – Наступает ночь. Мафия просыпается. Первый ребенок открыл глаза.  – Мафия делает свой выбор.  Мальчик указал взглядом на свою первую жертву. Сюэ Ян кивнул головой.  – Отлично. Мафия справилась со своей миссией, и теперь мафия засыпает. Просыпается доктор.  Второй ребенок открыл глаза.  – Кого вы хотели бы вылечить, док?  Предполагаемый врач посмотрел по сторонам, а потом, подумав, остановил свой выбор и указал глазами на того, кому бы хотел дать право спастись. Сюэ Ян кивнул головой. – Прекрасно. Доктор засыпает, и весь город просыпается… не просыпается только… Эй, буйный, – Вэй Ин вздернул голову. – Не просыпаешься ты. – Я?! Почему?! – Вот кретин, потому что тебя убили. А доктор вылечил другого.  – Но… Но тогда… – альфа стиснул зубы от досады. – Последнее право голоса? – Трупы не разговаривают.  – Дай ему сказать, – произнес Се Лянь. – Что такое, Вэй Ин? – Лань Чжань – мафия! Он точно мафия, и никакой он не доктор! Убейте его.  Цзян Чэн задумался.  – В принципе логично, – сказал альфа. – У Лань Ванцзи есть причины убивать именно его.  – Логично, да не логично, – сказал Хуа Чэн. – Именно так мафия и подумала бы. Она подумала, что мы именно это и предложим, и поэтому выбрала Вэй Усяня. Все знают, что они с Лань Ванцзи не переваривают друг друга. Она решила подставить Лань Ванцзи, потому что… Я не думаю, что Лань Ванцзи настолько недалекий, что если бы был мафией сразу бы выбрал Вэй Усяня в свою жертву. Наверное, он бы выбрал любого, но только не его, чтобы отвести от себя подозрения. Мафия точно не Лань Ванцзи.  Вэй Усянь обиженно поджал губы.  – Но тогда какие есть предположения?  – Я думаю Лань Сичэнь – мафия, – сказал Хуа Чэн.  – Что?! – закричал Вэй Ин. – Нет! Лань Сичэнь не мог!  – Трупы не разговаривают, – устрашающе прошипел Сюэ Ян.  – Как раз потому, что ты так печешься о Лань Сичэне, Лань Сичэнь тебя и мог грохнуть, – сказал Хуа Чэн. – Подумай. Это ведь было бы гениально. Если тебя убьют, на него подумают меньше всего, потому что ты же его и защищал. Если бы Лань Сичэнь был мафией, я думаю, такой выбор полностью отвел бы от него все подозрения. Но… мы не глупые и поэтому смогли раскрыть его схему.  – Или же, – улыбнулся Лань Сичэнь. – Я – мирный житель, и таким ходом мафия просто решила меня подставить.  – Не-ет, не думаю, что мафия такая умная, – отмахнулся Хуа Чэн. – Это точно ты. – А может быть, это ты? – не стал замолкать Лань Хуань. – Ты и Се Ляня обвинял в том раунде, что он мафия. – Но проголосовал-то я против тебя, – хмыкнул Хуа Чэн.  – Вот именно, – настаивал на своем Лань Сичэнь. – Ты проголосовал против меня еще в первом раунде. Если ты мафия – ты сделал это нарочно, добавив к своей интуиции тот факт, что убили ночью именно Вэй Усяня. Чтобы все думали, что ты еще с первого раунда говорил, что именно меня стоит убрать из игры, и чтобы к тебе было доверие. Ты – мафия, Хуа Чэн. И должен сказать, этому бы я не особо удивился.  – Что? Почему?  – Потому что Сюэ Ян над этим выбором посмеялся, как уже ранее упомянул Се Лянь.  – Да что вы все пристали к моей реакции, – протянул старшеклассник, поглаживая Хуа Чэна по голове и зарываясь носом в его волосы. – Может быть, я посмеялся потому, что мафия – это ваш хваленый глухонемой, или Святая мать Тереза в образе Се Ляня. Или вообще – ты. Я мог поржать абсолютно по-любому поводу.  – Хуа Чэн точно мафия, Сюэ Ян начал его защищать.  – Я не начинал, я лишь сказал, чтобы вы перестали включать в рассуждения мою реакцию на то, что я увидел.  – Но твоя реакция и есть главный ключ к разгадке, – улыбнулся Се Лянь. – Хуа Чэн правда походит на мафию, если взять во внимания все то, что сказал Лань Сичэнь. Будем голосовать? Хуа Чэн недовольно фыркнул.  – А я еще и в первом раунде не голосовал против тебя. Гэгэ, ты предатель.  – Это просто игра.  – Отговорки, – обиделся Хуа Чэн. – Давайте, голосуйте. Я все равно буду голосовать против Лань Сичэня.  Сюэ Ян подал голос: – Ну, что? Голосование? Две кандидатуры. Чэн-Чэн и Лань Сичэнь. Кто против Чэн-Чэна?  Вверх взметнулись руки Се Ляня, Лань Сичэня и Лань Ванцзи.  – Трое. Кто против Лань Сичэня?  Руки подняли Хуа Чэн и Цзян Чэн, который больше почему-то решил поверить голосу разума альфы, а не беты с омегой, которые часто были за одно. Лань Хуань посмотрел на Цзян Ваньиня таким взглядом, как будто был разочарован его поступком до глубины души. Альфа пожал плечами. Сюэ Ян вздохнул.  – Убит Чэн-Чэн. Город засыпает.  – Что? – удивился Лань Сичэнь. – А как же карта? Он не мафия?  – Нет, – буркнул Хуа Чэн, и Сюэ Ян вместе с ним покачал головой.  – А кто он?  – А вот это вам знать не обязательно.  – Хуа Чэн – доктор? – спросил Цзян Чэн, которому тоже стало интересно.  Сюэ Ян покачал головой.  – Вы не узнаете кто он, пока игра не закончится. Буйный тоже свою карту не показывает. Потому что роль доктора, даже если вы его грохнули, останется до конца неизвестной. И вы будете думать, что он вас лечит.  Все грустно загудели. Хуа Чэн поудобнее улегся на Сюэ Яне, и альфа приобнял его одной рукой.  – Город засыпает. Просыпается мафия. Стоило мафии открыть глаза, как Вэй Усянь пораженно закричал: – Мафия – это ты?!  – Захлопнись, – зарычал ему Сюэ Ян. – Мафия делает свой выбор.  Мальчик указал взглядом в сторону жертвы.  – Хорошо. Мафия засыпает. Просыпается доктор. Доктор делает свой выбор. В тишине Вэй Усянь и Хуа Чэн внимательно наблюдали за тем, что происходит. Сюэ Ян кивнул головой.  – Отлично. Доктор сделал свой выбор. Доктор засыпает, просыпается город. Не просыпается у нас, э-ээ… Понятия не имею, как тебя зовут, но не просыпаешься ты. Сюэ Ян приподнялся на сидении и указал рукой на Цзян Чэна.  Альфа пропустил мимо ушей фразу о том, что его имя главный хулиган школы не может выучить, и только сжал кулаки, глядя в сторону Лань Сичэня.  – Ты! Это ты мафия! Хуа Чэн был прав, почему вы его не послушали?  Лань Сичэнь нервно посмеялся и помахал руками перед собой.  – Нет, нет. Это ошибка, – тут же заговорил бета. – Меня просто подставляют. Я не мафия.  – Ты убил меня, я видел, как ты на меня посмотрел.  Се Лянь вздохнул и покачал головой.  – Но это было бы еще более глупо. Тем более, скорее всего, настоящая мафия просто проследила за тем, что Лань Сичэнь обиделся на тебя и решила отыграться ночью. К тому же, ты слышал, что ночью закричал Вэй Усянь? Он явно был удивлен тем, кто же мафия. На самом деле, теперь, мне кажется, что мафия – это Лань Ванцзи.  – О, то есть теперь вы слушаете то, что я предлагал еще в самом начале? – прыснул Вэй Ин, скрещивая руки на груди и заваливаясь на кресло. – Давайте, грохайте его. Сюэ Ян пнул его спинку сидения ногой, отчего мальчик тут же ойкнул.  – За что?  – Я велел тебе захлопнуться! – Ладно, ладно. Я молчу.  – Голосование! – провозгласил Сюэ Ян. – Вас осталось трое. Если не сделаете правильный выбор, мафия автоматически побеждает. – Разве? – удивился Цзян Чэн. Хуа Чэн ему кивнул.  – Да, потому что, если они сейчас убьют мирного жителя, их останется двое, наступит ночь и мафия убьет последнего человека. Доктор не может лечить сам себя.  – Так. Голосуйте за Лань Сичэня! – Нет, я буду против Лань Ванцзи, – сказал Се Лянь. – Я думаю, он действительно мог бы всеми этими ходами запутать нас. Сюэ Ян посмеялся над тем, что мафия досталась именно ему. Первым своим ходом он убил Вэй Усяня, делая себя подозреваемым номер один, но тем самым мы прекратили рассматривать его кандидатуру, ибо это было слишком предсказуемо. Лань Ванцзи не глупый, и, видимо, предположил, что именно так мы и поступим. Он подставил под удар брата своим ходом, но убили Хуа Чэна, когда он стал намекать нам на это. Плюс, когда ты, Цзян Чэн, решил проголосовать против Лань Хуаня, Лань Ванцзи сидел рядом и видел вашу реакцию. Он решил убить тебя ночью, чтобы еще сильнее укрепить позицию, что именно Лань Сичэнь является мафией. Для него такой поступок логичный, потому что вряд ли бы мы сделали вывод, что Лань Ванцзи убьет своего брата. Ночью он этого не делал. Я думаю Лань Ванцзи – мафия. Я голосую против него.  – Ванцзи, это правда? – спросил Лань Хуань. Лань Ванцзи вполне логично покачал головой, отрицая все только что сказанное.  – Нет.  – Но ведь даже Вэй Усянь сейчас поддакнул, а он видел, кто мафия. Вэй Усянь решил снова подать голос, но Сюэ Ян опять пнул его в спинку, и мальчик уселся обратно.  – Итак. Кто против Лань Ванцзи? – спросил Сюэ Ян. Се Лянь тут же поднял руку вверх, действуя очень уверенно. Лань Сичэнь колебался, пока младший брат смотрел на него удрученным взглядом, прося поверить. И все же приведенные доводы, плюс реакции других людей, заставили Лань Хуаня усомниться и напомнить ему о том, что это игра. В игре они не были братьями, следовательно, можно подходить с разных углов. Поэтому А-Чжань мог сделать такой ход и подставить его под удар. Лань Хуань вздохнул и поднял руку вверх, голосуя против Лань Ванцзи.  Сюэ Ян усмехнулся. Хуа Чэн на его руках тоже растянул губы в улыбке. Оба альфы протянули руки вперед к Се Ляню и дали ему пять.  – Что? – удивился Лань Сичэнь.  Лань Ванцзи вытащил свою карту из кармана штанов и показал обычную восьмерку бубей. – Ты мирный житель? Но тогда… Се Лянь мягко посмеялся и покрутил в руках карту пикового туза.  – Прости, Лань Хуань. Я сыграл на твоих чувствах, но мне так хотелось победить.  Сюэ Ян вытащил карту Хуа Чэна и показал на свет пикового вальта.  – Хуа Чэн был доктором?  – Ага, – кивнул альфа. – Жалко, что вы меня убили, хотя после смерти я прямо-таки воспрял, когда узнал, кто же мафия на самом деле. Гэгэ, а я ведь в первую ночь именно тебя вылечил. Ты неблагодарный. Взял и убил меня. Тебе стыдно? – Немного, – улыбнулся Се Лянь. – Спасибо, что вылечил. Сыграем еще раз?  – Да! – согласились все хором.  Сюэ Ян начал по новой мешать карты. К началу следующей игры он решил улечься по-другому и подложил себе под спину мягкие курточки Се Ляня и Хуа Чэна, укладываясь на них, а двоих детей притягивая к себе. Таким тандемом, запрокинув голову к потолку, альфа прикрыл глаза и улыбнулся, медленно произнося: – Город засыпает. Просыпается мафия.