Однажды в один из этих прекрасных солнечных дней!

Хуа Чэн спал. Когда они с Се Лянем легли на диван, то омега зевал, а альфа в это время включал телевизор. Он поставил таймер на час, чтобы тот потом вовремя отключился. Постепенно тело расслабилось, веки отяжелели, дыхание выровнялось, и мальчики провалились в сон, засыпая в обнимку. Поэтому, когда в следующий раз Хуа Чэн открыл глаза, он понял, что что-то изменилось.  Все выглядело очень необычно. Тут вокруг было ясное голубое небо, хотя он точно помнит, что утром по нему гуляли облака. Да и он не помнит, чтобы вместо привычных деревьев у них росли пальмы и какие странные палки с пухом в виде листьев. Это определенно не было его домом, но ему тут нравилось. Все было красочное, тихое и спокойное. Цвета не раздражали глаза, росла зеленая трава, дул теплый легкий ветерок, а еще Хуа Чэн услышал, как птички перелетают с ветки на ветку и свистят что-то свое. Альфа повернулся на этот звук и оглянулся через плечо.  – Сань Лан?  Хуа Чэн вздрогнул. Птички на деревьях и правда сидели, но было это довольно далеко. Как же ему удалось все так четко услышать? Вдобавок у него еще и нюх обострился. Он так ярко ощущает эти ароматы от фиалок, хотя они растут только через дорогу. И эта пыльца с тюльпанов, а запах с песка, который валяется прямо рядом с дорогой. Стоп, а откуда здесь дорога? Но вот голос, который позвал Хуа Чэна кажется альфе знакомым. Он поворачивает голову в сторону и, лишь подняв ее повыше, замечает, как к нему с другого конца двора идет Се Лянь. Вот только выглядит он… такое чувство, что немного повыше? И с каждым шагом, по мере его приближения к альфе, Хуа Чэн понимает, что тут творится точно какая-то ужасная чертовщина. Почему Се Лянь вдруг стал таким высоким? И почему он сам стал таким маленьким? И почему они оказались в таком странном месте? И почему… Просто почему? У него слишком много этих почему, ответьте хотя бы на одно.  Се Лянь оказывается рядом с мальчиком и наклоняется вниз, внимательно рассматривая его со всех сторон, как будто он заметил в нем что-то необычное. На губах омеги возникает легкая улыбка, и он хихикает.  – А ты… мило выглядишь. Они настоящие?  – Что? – Ушки. – Ушки?  Как только Се Лянь упоминает ушки, Хуа Чэн этими самыми ушками дергает. Он сам этого не понимает. Это происходит механически, но омегу подобное заставляет улыбнуться еще шире и засмеяться громче.  – Настоящие! Надо же! А хвост тоже двигается? – Хвост?! Если ушки Хуа Чэн увидеть не может из-за отсутствия зеркала, то вот хвост вполне. И у него действительно, откуда ни возьмись, появился хвост! Альфа в шоке начинает крутиться вокруг себя волчком и на третий оборот, как щенок, который играет со своим хвостом, хватает его в руку и замирает на месте. Он дергает странную штуку, но тут же ему становится от этого некомфортно. Альфа перестает пытаться. Не хватало ему еще себя покалечить. Прекрасно. У него почему-то вдруг выросли уши и хвост, а Се Лянь теперь стал размером с обычного взрослого. Хуа Чэн обиженно скрестил руки на груди и запыхтел. – Почему я вечно тот, кто меньше всех? Гэгэ, почему ты такой высокий? – Я? Мне кажется, уменьшился ты, ты же ростом с собачку. – Собачка?  Хуа Чэн крутится вокруг себя, а потом приходит к выводу, что тогда вполне логично, почему он стал лучше слышать и четче чувствовать запахи на больших расстояниях. Почему он стал собакой все еще не ясно. Как и не ясно почему он не стал собакой всецело, а лишь заимел для себя уши с хвостом, при этом оставаясь в почти человеческом обличии. Се Лянь рядом с ним тоже призадумался. – Я думаю… Думаю, мы куда-то попали. – Куда? – Пока не знаю, может, нам стоит осмотреться? По этому месту нельзя четко что-либо понять. Тут же просто какой-то сарайчик и поле на сотню миль с дорогой. Наверное, нам лучше выйти и пойти по ней? Рано или поздно куда-нибудь да придем.  Хуа Чэн подумал над этим предложением и, принимая его, кивнул, соглашаясь с этой затеей. Как только он сделал маленький шажок к дороге, Се Лянь неожиданно спросил его: – Тебе удобно так идти?  – А что не так? – Ты уменьшился, а я наоборот стал больше. Может быть, мне стоит взять тебя на руки?  Хуа Чэн остался стоять, не выражая явного согласия на такое предложение, однако, его ушки дернулись. Се Лянь улыбнулся и спрятал руки за спину, наклоняясь вперед и повторяя: – Хочешь на ручки? Хуа Чэн покачал головой. – На ручки? Хуа Чэн снова покачал. – На ручки? На ручки, на ручки, на ручки?  – Перестань! – возмутился ребенок. – Зачем ты повторяешь это?  – Зачем? – улыбнулся парень, после чего тихо хихикнул и указал пальцем за спину ребенку. – У тебя хвостик виляет, когда я это говорю. Кажется, ему нравится эта идея.  Хуа Чэн в гневе развернулся и посмотрел на свой хвост, понимая, что тот действительно выдает его. Он тут же завел руки себе за спину и прижал его, после чего повернулся и снова ответил: – Я могу идти сам.  – Вот как? Хорошо, – кивнул омега и прошел вперед. – Кстати… Я тут подумал, похоже, я в самом деле стал старше. Мой голос… Он звучит ниже обычного. Да и мои руки кажутся длиннее, чем были раньше. Наверное, на несколько лет я все-таки постарел. Странное место, странное.  Хуа Чэн согласился с этим и стал бежать следом, переставляя ножки. Получалось так, что Се Лянь шел со своей обычной скоростью, а вот ребенок бежал рядом с ним трусцой. Как только они вышли из дворика, на котором стоял сарайчик, то встали на песчаную дорогу. Пройдя по ней немного вперед и внимательно разглядывая этот странный и полупустой мир по сторонам, альфа внезапно удивленно воскликнул, а его рука взметнулась вверх, указывая пальцем куда-то вперед. Он подпрыгнул на месте, сорвался с него и побежал вперед.  – Сань Лан? Что такое? Что-то случилось? Что ты увидел? – Дорога! Она меняется! Я видел что-то желтое!  – Желтое? Ой! Се Лянь сделал шаг вперед и запнулся на ровном месте. Парню пришлось остановиться и посмотреть обо что конкретно он смог зацепиться, а когда его глазам предстал осколок чего-то желтого, подул сильный ветер. Хуа Чэн подбежал к нему ближе, и, чтобы не потеряться в образовавшейся песчаной буре, они встали рядом, закрывая глаза и носы тканью их кофточек, которые были на них сверху. В чем-то похожем они заснули, пока были у него дома. Хуа Чэн это помнит. Но все равно небольшое отличие имеется. Например, на нем была надета кофточка красного цвета. Хотя дома он был просто в домашней красной футболке. Се Лянь пришел к нему наоборот в серой футболке, но теперь на нем была кофта. Штаны были похожими, на обувь ребенок вообще пока что не обратил много внимания. Главное, что он не был босиком.  Песок поднимался все выше и выше, казалось, ему не было ни конца, ни края, ветер усиливался, и Се Лянь нагнулся вниз и сел на корточки, закрывая собой Хуа Чэна, чтобы тому было легче, ведь в данной ситуации он, как наполовину преображенная собака, пострадать от этих песчинок может больше. Се Лянь уткнулся ему в плечо, и положил обе руки на голову, прикрывая ушки. Те сразу же прижались к голове и сложились назад. Хвостик оказался внизу и крепко обвил мальчика за собственную ногу. Сам Хуа Чэн, как и Се Лянь рядом с ним, уткнулся носом в омегу, и они стали молча надеяться, что это все вот-вот закончится. И на удивление… Буря, как внезапно появилась, так и исчезла. Буквально исчезла. Весь песок просто пропал за секунду, и вокруг ребят снова стало ясно. На небе сияло солнышко, не было видно ни одного облачка. Птички летали по голубой синеве и чирикали на свой собственный лад. Стоило Хуа Чэну и Се Ляню отстраниться друг от друга и привести себя в порядок, как омега посмотрел себе под ноги. Раньше, когда они шли по дороге, земля была рыхлой, в нее не сильно, но ноги проваливались, но вот чудо! Теперь они стояли на твердом кирпиче желтого цвета. Хуа Чэн радостно подпрыгнул и указал пальцем вниз, садясь на корточки и постукивая кулачком камни. – Говорил же! Я видел что-то желтое. Вот оно. Это дорога, которая была скрыта под песком. – Дорога из желтого кирпича… – промямлил Се Лянь. – Погоди-ка, дорога из желтого кирпича? Дорога из желтого кирпича… Дорога… из желтого кирпича! Ну, конечно! Я читал похожую книжку! Это же, как в Волшебнике Изумрудного Города! Там была девочка, и была ее собачка… Хуа Чэн, это же мы с тобой. Ты занял место собаки, а я той девочки. Поэтому я вырос, а ты принял такой странный облик. Теперь я понял.  – Волшебник Изумрудного Города? – Именно. – И что там было? – Дай-ка припомнить, – омега постучал себя кончиками пальцев по подбородку. – Девочка с собачкой очутились в другой стране. Их принесло сюда ветром. А еще они нашли здесь друзей и вместе с ними направились по дороге из желтого кирпича к волшебнику, чтобы тот отправил их обратно домой. – Тогда нам надо пойти по этой дороге и все? Делов-то. Управимся за два часа. – Постой-постой, – Се Лянь придержал его за воротник, когда ребенок уже развернулся и почти побежал. – Не так быстро. Вообще-то… Насколько я помню, в этой книжке волшебник был не настоящим. Он сам был принесен сюда из мира людей и желаний исполнить не смог. Девочка нашла другой выход.  – Другой? И какой же? – Кажется… Кажется, когда в самом начале истории они с собакой попали в волшебную страну, то упали своим домиком на злую ведьму, и девочка обула ее башмачки. Они были волшебными, и именно они потом перенесли их домой. Хуа Чэн еще раз все прокрутил в своей голове и посмотрел на черные башмачки Се Ляня.  – Тогда просто воспользуйся ими, и мы вернемся намного быстрее. Даже идти никуда не надо будет.  – Да, вот только… Они уже были на мне, когда я тут оказался. Я ни с кого эту обувь не снимал.  – Не снимал?  – И на доме мы не прилетали. И ведьмы там, откуда мы ушли, не было.  – И что же нам тогда делать? – Может быть, стоит пойти по первому плану? Может быть… некоторые детали из сказки и из того мира, в котором сейчас очутились мы, немного расходятся?  – То есть? – У нас нет злой ведьмы и ее башмачков. Я не девочка, а ты… Не настоящая собака. У нас есть дорога, и мы знаем, что если пойти по ней, то в конце будет город. Возможно, волшебник здесь действительно настоящий, и он сможет нам помочь?  – Было бы хорошо. А есть в этой сказке еще какая-нибудь магия?  – М-мм… Поскольку дорогу мы нашли самостоятельно, и никакая фея нам не помогала, думаю… Думаю, нет? Ох, я правда не знаю. Нам стоит пойти вперед. Оставаться на месте, или возвращаться к тому, с чего начали, нет смысла. Если мы пойдем дальше, сможем встретить того, у кого можно что-нибудь спросить. Первым в списке друзей и волшебных созданий было чучело.  – Чучело?  – Соломенное. – Хм-мм… – Хуа Чэн задумался, а когда Се Лянь протянул ему руку, то он схватился за нее и они стали потихоньку двигаться, чтобы не стоять на одном месте.  Когда они прошли немного дальше и минуло несколько минут, за которые ни один из них не сказал ни слова, Хуа Чэн решился нарушить тишину: – А что чучело просило для себя?  – Ум.  – Ум? – удивился ребенок. – И как же дать чучелу ум? Он же не живое существо. Это же… тряпки да палки, которые человек вместе собрал. Неудивительно, что волшебник не смог ему помочь. – Но это же сказка.  – Зачем ему вообще были нужны мозги?  – Насколько я помню, над ним вороны издевались, и он хотел их с помощью ума отогнать? – Вороны? А наше чучело не может быть Вэй Усянем?  Се Лянь засмеялся.  – Очень похоже. Это место все еще довольно странное, сколько мы не идем, а мне все чудится, как будто стоим на месте или ходим кругами. Посмотри вон на те цветы. – Какие?  – Фиолетовые, вдоль дороги. Этот кустик растет таким образом, что собирает в себя шесть небольших бутончиков, и мы его уже второй раз проходим. Либо мы топчемся на месте, либо… такие кусты тут не редкость.  Хуа Чэн хмыкнул, освобождая свою руку и выбегая вперед.  – Гэгэ сказал, что страна волшебная и сказка волшебная. Почему бы кустам тоже не быть волшебными? Вот… – мальчик подбежал к тому самому кустику и сел на корточки, срывая один из бутонов.  Как только Хуа Чэн поднялся в полный рост, он вернулся назад и протянул цветочек Се Ляню в руку.  – Держи его. Если пройдем мимо еще одного куста и у него окажется сорван бутон, тогда мы поймем, что стоим на месте, а если нет… – А если эти цветы могут исцеляться?  Хуа Чэн оглянулся и посмотрел на кустик. Ветерок подул в их сторону, и пять оставшихся бутончиков плавно принялись покачиваться туда и сюда. Альфа повертел головой. – Не могут. – Ладно, давай проверим, – ответил парень и улыбнулся, цепляя себе цветок в волосы и закрепляя его за своим ухом.  Они начали двигаться дальше. По мере того, как они шли вперед, им еще не раз и не два попались на глаза странные и красивые цветы с шестью бутончиками на одном кусте, но все были целы, да и постепенно поле преобразилось, поэтому Се Лянь выдохнул от осознания, что они все-таки двигаются. Хуа Чэн радостно прыгал с одного кирпича на другой, чтобы хоть как-то себя занять. В своей новой оболочке он стал более энергичным. Се Лянь провел рукой по лбу, отмечая, что им бы сейчас было бы хорошо заиметь кепку или панамку, чтобы скрыться от солнца. На небе понемногу начали проявляться облака, но их по-прежнему было недостаточно, чтобы спастись от палящих лучей. Когда ребята прошли еще немного вперед, на горизонте показалось несколько деревьев, которые напоминали рощу. Должно быть именно там их будет кто-то ждать, потому что до этого времени они не встретили ни души. Хуа Чэн радостно подскочил и указал рукой в нужном направлении.  – Нам туда, мне кажется, что-то на пригорке двигается! Се Лянь прищурил глаза и приставил руку ко лбу, чтобы получше разглядеть, что происходит вдалеке на горизонте. Хуа Чэн был прав, там и в самом деле шло оживленное движение. Омега улыбнулся и кивнул головой. – Точно. Побежим? – Побежим!  Альфа и омега сдвинулись с места, и как бы им обоим не было жарко, но все же они оба в равной степени хотели отсюда поскорее уйти, поэтому наплевали на неудобства. Им требовалось как можно скорее достичь цели, и цель была достигнута, однако, когда они смогли сократить расстояние, постепенно улыбка на лице Се Ляня начинала тускнеть, а Хуа Чэн и вовсе пришел в замешательство. Существо на этом холме совсем не было похоже на то самое соломенное чучело, о котором они говорили. Оно скорее было… Таким же наполовину животным, как и сам Хуа Чэн? Мальчик сглотнул и подошел к ноге Се Ляня. – Гэгэ. А какие еще у девочки и собаки были друзья? – Был железный дровосек, а еще… трусливый лев.  – Наверное, это и есть лев. – Наверное, но… Почему сейчас? Я думал, мы встретим чучело, да и… Этот лев не кажется мне трусливым. – Р-Р-РАААА-Р!! ПОШЛИ ВОН ОТСЮДА! МОЯ ПОЛЯНА! МОЯ! Я ЕЕ ПЕРВЫЙ НАШЕЛ! РР-Р-Р-ААААР-Р-РГ-ГРРР!!! Се Лянь сглотнул.  Прямо перед обоими парнями впереди было существо с маленькими ушками на голове и большим длинным хвостом. Существо рычало, грозно кричало и постоянно отшвыривало в стороны цыплят, которые непрерывной волной на него накатывали. Похоже желтеньким малышам было все равно на получение затрещин и тумаков. Но почему они так отважно шли на злого зверя? Хуа Чэну надоело смотреть на эти избиения, и он не выдержал. Мальчик фыркнул и сделал несколько шагов вперед. Се Лянь не успел его остановить, и вот уже Хуа Чэн стоял прямо позади льва. Он сложил две ладони вокруг своего рта и заговорил в них, как в рупор: – Эй, ты! Не стыдно обижать маленьких?!  Существо замерло.  Оно медленно дернуло ушками, а потом повернуло голову и обернулось назад. С прищуренными глазами и с повзрослевшим лицом, но сомнений никаких не было. И Се Лянь и Хуа Чэн узнали этого парня в два счета, и потому одновременно и удивленно выдохнули: – Цзян Чэн? – Цзян Чэн? Лев фыркнул и сложил руки на груди, недоверчиво смотря на двоих новоприбывших. Его глаза сузились сильнее.  – Откуда вы знаете мое имя? – А ты нас разве не узнаешь? – спросил Хуа Чэн.  – Я тебя впервые вижу. Зачем вы пришли на мою поляну? Это моя поляна! Я ее первый занял. Убирайтесь отсюда.  – Зачем тебе эта поляна? – удивился Се Лянь.  Он подошел ближе и встал рядом с Хуа Чэном, осматривая эти скудные владения, на которых сплошь и рядом под ногами копошились кучки из цыплят, и больше ничего не было.  – Что ты тут собирался делать? – Не ваше дело. Это мое и все.  – Но… Разве цыплята тебе сильно помешают? – Помешают! – возмутился Цзян Чэн и замахнулся ногой, отшвыривая сразу нескольких желтых шариков в воздух. – Они… Они едят моих червяков! – Твоих червяков?! Аха-ха-ха-ха-ха, – засмеялся Хуа Чэн.  Се Лянь тоже не смог скрыть едва заметной улыбки. Цзян Чэн скривился в злобной гримасе и запыхтел еще больше: – Чего смешного?! Поляна – моя! И все, что на ней, тоже мое! Если червяки на ней, то и они мои! Они не имеют права их есть!  – Аха-ха-ха-ха-аха-ха-ха. Гэгэ, пойдем отсюда, я сейчас от смеха описаюсь. Аха-ха-ха-ха-ха. Се Лянь зажал рот рукой и медленно кивнул.  – Эй-эй! Куда это вы пошли?! Если вы пришли на мою поляну, вы стали ее частью, а значит, что вы теперь тоже мои! Вы не можете уйти! – Аха-ха-ха-ха-ха-ха. – И хватит ржать! – Но это смешно! Пха-ха-ха-ха-ха, – хохотал Хуа Чэн, вытирая глаза от слез и хватаясь своей маленькой ручкой за живот. – Ты воюешь с цыплятами за… за полянку? Таких полян тут миллион. Выбери любую. – К тому же, где документы на право собственности? – уточнил Се Лянь. – Тебе сначала нужно межевать выбранный участок, а это к юристу и нотариусу, такой геморрой… Лучше тебе отказаться от затеи с разделом земли, отдай ее цыплятам, пусть они мучаются. Цзян Чэн посмотрел на Се Ляня, как будто у того вторая голова резко выросла, и выгнул левую бровь.  – Че? – О, точно, он же сказочный персонаж. Гэгэ, он не понимает, о чем ты. Он же даже не знает, кто мы с тобой.  – Я знаю, кто вы! – Да ну? – удивился Хуа Чэн. – И кто же? – Ты псина, а ты… Человек?  – Псина?! – возмутился ребенок и зарычал, кидаясь с кулаками на грубияна. – Я тебе покажу псина! Сам такой!  Се Лянь в этот раз оказался проворнее и потому вовремя успел перехватить пролетающего мимо него на всех парах ребенка, и усадил его себе на руки, похлопывая по спинке.  – Ну-ну, тш-шш… Он не со зла, Сань Лан, не злись на него. Он же трусливый лев, все львы таки- – Как ты меня назвал? Трусливый лев? – А разве нет? – Трусливый? Пха! Да я кто угодно, но уж точно не трус!  Се Лянь и Хуа Чэн переглянулись в замешательстве. Омега поставил альфочку обратно на землю, когда он утих, и начал рассуждать.  – Но если ты не трусливый лев, тогда… Какое желание тебе нужно? – Не понял? – В вашей стране есть великий волшебник. Мы идем к нему, чтобы он исполнил наше желание. Он может исполнить всего одно и самое заветное. Мы, например, хотим вернуться домой. В сказке был трусливый лев, который мечтал избавиться от трусости, но если ты говоришь, что ты не он… То кто же ты? И что ты желаешь? – Я – грозный лев, – ответил Цзян Чэн, высоко и гордо задирая нос к верху. – И я желаю… Свою поляну!  Цзян Чэн фыркнул, и Хуа Чэн закатил глаза, отмахиваясь от него. Он потянул Се Ляня за штанину и указал на дорогу из желтого кирпича.  – Пойдем дальше. От него нет пользы. Пускай остается здесь и воюет с курицами.  – Да-аа, – растроено протянул омега, качая головой и начиная идти к дороге, с которой они немного свернули. – Думаю, нам лучше поискать чучело и дровосека.  – А чего в сказке хотел дровосек?  – Он хоте- – Эй, вы! Стойте! Се Лянь и Хуа Чэн замерли на месте и обернулись. Они увидели, как Цзян Чэн вылезает со своей поляны и бежит к ним. Он встает ногами на дорогу из желтого кирпича и упирается руками о коленки, чтобы отдышаться. Когда лев выпрямляется, он говорит: – Вы говорили про чучело и рыцаря? – Дровосека. – Такого не знаю, но знаю рыцаря, – сказал Цзян Чэн. – Это немного дальше. Он застрял на болотах. Могу показать.  – И что мы тебе за это должны? – Вы? Вы ничего, а я хочу свое желание, – лев загорелся этой идеей. – Вы отведете меня к волшебнику, и он сделает то, что я хочу.  – Хм-м… – задумался Се Лянь и посмотрел на Хуа Чэн; альфа ему кивнул, и Се Лянь сказал: – Это нам подходит. Веди.

***

Цзян Чэн не соврал. Он знал, куда идти, и уже через несколько минут они зашли в ту самую чащу, дорога из кирпича вела по краю, и, чтобы найти рыцаря им пришлось сойти с нее, но потом они вернутся и пойдут по назначенному маршруту. Цзян Чэн шел впереди и отгибал ветки, прочищая дорогу. После него шел Хуа Чэн, и замыкал всю цепочку Се Лянь. Так было идти безопасней всего. Хотя Хуа Чэн и спорил по первому времени. Когда они дошли до болот и идти стало сложнее, мальчик оглянулся через плечо и поинтересовался у омеги: – Так что искал дровосек?  – Он искал сердце.  – Сердце? Ничего себе… А это точно сказка, а не ужасы? Он искал живое сердце?  Се Лянь хихикнул и покачал головой.  – Я думаю, автор использовал в этом случае метафору. Дровосек был по описанию железным. Он как бы… не мог ощущать всей той теплоты, которую могут чувствовать люди. Он хотел стать мягче и для этого искал себе сердце. Это было его заветное желание.  – О-оо, – протянул мальчик. – Эй! Цзян Чэн, а наш рыцарь тоже железный?  – Рыцарь-то? Пфф-ф… Железо у него холодное, как сталь. Он вылитая железяка.  – Кажется, в этот раз есть совпадение со сказкой. – О какой, черт возьми, сказке вы все время треплетесь? – спросил лев.  – Смотрите! Вон там! Хуа Чэн указал рукой вперед и сам вышел, и встал в их колонне первым, занимая место ведущего. Альфа прыгнул на ближайшую кочку, а с нее на другую. Цзян Чэн и Се Лянь стали идти за ним и, таким образом, они очутились рядом с рыцарем. Это были с виду обычные доспехи, которые сидели на земле у одного старого и мертвого дерева. Как только Хуа чэн подошел к ним и постучал по поверхности, шлем открылся, и из темноты на него уставились два желтых глаза.  – Рыцарь? – спросил альфа.  Доспехи кивнули.  – Он не умеет говорить? – удивился Се Лянь.  – Умею, – ответили доспехи, после чего обратились уже ко льву: – Зачем ты привел их? Я говорил, что люблю уединение.  – Они могут помочь мне избавиться от вредителей, мой выбор был очевиден. Ну вот, я показал вам его. Теперь мы можем идти?  – Что? Нет! – ответил Се Лянь. – Мы должны взять его с собой.  – Зачем? – фыркнул Цзян Чэн. – Он всех только раздражать будет.  – Почему?  – Потому что безэмоциональный он и говорит всегда мало, да и то одну правду. А иногда не очень и любезную.  – Похож на Лань Чжаня, – сказал Хуа Чэн.  – Верно.  – Откуда вы знаете, как меня зовут?  Хуа Чэн и Се Лянь не ответили. Старший парень подошел ближе и протянул Лань Ванцзи руку, чтобы тот ухватился за нее и смог встать. Рыцарь так и поступил. Доспехи заскрипели и зашумели, а потом он выпрямился и встал по стойке смирно, продолжая являть всем лишь цвет своих глаз из непроглядной темноты. Хуа Чэн начал подозревать, что внутри пустота, и его от этого передернуло.  – Мы знаем, как вас зовут, потому что… – начал придумывать Се Лянь на ходу. – У нас есть небольшая миссия здесь. Нам дали имена самых достойных и, зная только их и примерное описание существ в этом мире, мы можем предложить вам сделку.  – Какую? – Вы идете с нами, и волшебник исполняет одно ваше самое заветное желание, – улыбнулся Се Лянь. – Чего ты желаешь?  Лань Ванцзи постоял немного в тишине, а потом сказал: – Ничего. Меня все устраивает.  – Как это? – удивился Хуа Чэн. – Не может быть так, чтобы челов… то есть, чтобы всех все устраивало. Такого не бывает. Чего-нибудь всегда да хочется. Чего хочется тебе? Может быть, компании? Ты же тут торчал совершенно один. Цзян Чэн сказал, что тебя никто не любит и все обходят стороной. Пожелай себе кого-нибудь в собеседники. Это хорошее желание. Без общения и загнуться недалеко.  Лань Ванцзи снова лишь покачал головой. Цзян Чэн закатил глаза.  – Говорил же. Он чудной. Оставим его и пойдем своим ходом.  – Ну… заставить мы его все равно не сможем, – грустно выдохнул омега. – Придется пойти дальше.  Они отвесили рыцарю поклон и начали уходить тем же путем, каким пришли изначально. Вот только стоило им троим встать на дорогу, как позади послышались увесистые шаги и громкий грохот. Обернувшись назад, ребята узрели удивительную картину. Рыцарь выбежал из леса и вышел из своих болот, и оказавшись на дороге из желтого кирпича, он поднял голову, на которой не было шлема. Хуа Чэн пораженно моргнул. Лань Ванцзи открыл рот и безэмоционально произнес: – Я уронил свой шлем в болото… Нужен новый. Я пойду с вами.  Таким образом – их стало четверо.

***

На подходе к дворику пугала, Хуа Чэн повернулся к Се Ляню и спросил его: – Мы встретили Цзян Чэна в образе одного друга, потом Лань Чжаня в образе второго, сейчас мы найдем Вэй Усяня в образе третьего, таким образом… Судя по всему волшебником должен оказаться либо Лань Сичэнь, либо Сюэ Ян.  – Почему ты так решил? – Но разве не странно, что мы встретили того, кого знаем? Это же наши друзья. Мы учимся вместе. Кто еще может занимать роль волшебника, как не они?  – Я не думаю, что Сюэ Ян бы мог играть роль настоящего волшебника. Будь мы в изначальной версии, и, если бы все пошло строго по сценарию, он мог бы. Он был бы главным обманщиком и иллюзионистом, но тут… Нам не найти выход, если волшебником будет именно он. Лучше бы им был Лань Сичэнь. Уж он-то сможет что-то придумать.  – Это верно, – кивнул Хуа Чэн. – Хотя Сюэ Ян тоже мастер найти выход из любого положения.  – Ты всегда заступаешься за него.  – Он спас гэгэ в опасный момент, разве гэгэ этого не помнит? Се Лянь прикрыл глаза и тихо выдохнул: – Помню, конечно. Я все помню, а еще я помню, как о- – Вон ваше пугало, – громко ответил Цзян Чэн, прерывая разговор альфы с омегой. – Но учтите… Он тоже немного раздражает всех.  – Чем же? – Сейчас увидите. Се Лянь поджал губы, и они с Хуа Чэном переглянулись. Когда же все они оказались рядом с небольшим двориком, то увидели поле с пшеницей. Там стояла палка, но пугала на ней не было. Только вороны собрались. Се Лянь уж было решил, что тут какая-то ошибка, или, возможно, он плохо смотрит, но Хуа Чэн тоже выглядел очень растерянно. Ребята огляделись по сторонам, и никого не нашли.  – Эм-м, но где же пугало? – Пугало? Как грубо! Меня зовут Вэй Усянь! И чтобы меня увидеть, вам нужно посмотреть чуточку выше! Ха-ха! Се Лянь вздрогнул. Они с Хуа Чэном задрали головы к верху и на самой крыше домика увидели Вэй Ина, который вальяжно разлегся и пожевывал губами соломинку, которую вырвал из своей шеи. Цзян Чэн тяжело вздохнул и произнес: – Он не занимается обязанностями и просто дурачится целыми днями. От него даже вороны отказались.  – Ничего себе, – прошептал Хуа Чэн.  Вэй Усянь хихикнул и резко оттолкнулся ногами от своего пригревшего лежака. Он оказался на земле в два счета, и Хуа Чэн думает, что хорошо, что они в сказке, и Вэй Усянь сейчас вообще не человек, а наполовину пугало огородное, потому что в ином случае от такого маневра и приземления – он бы сломал себе ноги. Вэй Ин улыбается и подмигивает, начиная подходить ко всем ближе. Он становится рядом и отводит бедро в сторону, упираясь руками о собственные бока.  – Вы пришли повеселиться?  – Нет, мы пришли предложить тебе идти с нами.  – С вами? Интересно… – Вэй Усянь начал смотреть на каждого, а когда его глаза задержались на лице Лань Ванцзи, он громко закричал: – Мамочки! Вы сняли с него шлем! Вот это да! Аха-ха-ха! Тысячу лет этого никто не делал! Я как-то пытался, но он мне своим мечом руку отрезал, пришлось заново искать тряпки и набивать их соломой, а потом прикручивать, а вы его сняли! Вы же настоящие герои! Как вам удалось это сделать? Еще и заставили уйти его с болота? Хочу узнать все подробности! Не томите, не томите! Хуа Чэн слабо произнес: – Он сам его посеял, а пошел с нами, просто чтобы у волшебника второй такой попросить.  – А-а-ааа, – грустно протянул Вэй Усянь, а потом сделал несколько шагов и встал вплотную к Лань Ванцзи, смотря ему в глаза и играя бровями: – Зачем такому красавчику нужен шлем? Тысяча лет ожидания не прошла даром, я могу узреть твое личико воочию. Лань Чжань, не нужен тебе шлем.  Лань Ванцзи не ответил, отчего чучело усмехнулось и отошло от него.  – Каждый раз молчит со мной. Это так будоражит, вы бы знали. Так значит… Вы идете к волшебнику?  – Идем.  Вэй Ин счастливо хлопнул в ладоши. – Чудно! Тогда я иду с вами.  – Так просто? – удивился Хуа Чэн. – Ну, ладно. Нам же меньше геморроя. – А что ты хочешь попросить у волшебника?  – Я-то? Хе-хе, хочу попросить, чтобы, когда Лань Чжань получит шлем, тот забрал его у него обратно. Вот смеху-то будет.  Вэй Усянь в припрыжку встал на дорогу из желтого кирпича и поскакал по ней вперед. Се Лянь лишь беспомощным взглядом проводил спину уходящего следом за ним Лань Ванцзи и покачал головой.  – Какая-то неправильная сказка получается, и желания у них странные.  Хуа Чэн согласился.  – Да, но… Они похожи на их желания, если бы это были они в реальном мире.  – Думаешь? – Думаю.  – Ладно, – вздохнул Се Лянь. – Нам лучше поторопиться и не отставать.  Они вдвоем догнали тройку существ, которые теперь шли впереди, и спустя некоторое количество времени Вэй Усянь начал напевать себе тихую песенку под нос. Се Лянь не заметил в этом ничего необычного, он вообще был удивлен тем фактом, что тут до сих пор никто не запел в полное горло. Обычно все в подобных сказках идут и поют на всю округу, а тут персонажи мало того, что ведут себя достаточно нетипично для их изначальных прототипов, так еще и более… сознательные, что ли? Как будто они были воссозданы по их реальному подобию из мира людей. Омега покосил глаза на Хуа Чэна. Альфа бежал рядом с ним и просто смотрел вперед. Се Лянь улыбнулся и опустил руку, чтобы погладить его по голове и почесать за ушком, на что Хуа Чэн завилял хвостиком.  Следующее испытание, которое они должны были встретить, было как-то связано с летучими обезьянами. Но это если следовать книжке. Согласно этой истории, в которой они находились, они не убивали никакую ведьму, следовательно, не злили этим ее сестру, у которой были эти летучие обезьяны. А еще… Если нет обезьян, то и спасать жителей Изумрудного города им не от кого. По книге они все должны были разгромить злую колдунью, и таким образом волшебник и давал шанс получить исполнение желания. Что делать сейчас – было не ясно. Так же как и не ясно, куда идти.  – Там впереди какой-то камень, – сказал Хуа Чэн.  – Камень? – удивился Се Лянь. – Не помню, чтобы в сказке был камень.  – О какой сказке речь? – появился рядом с ними Вэй Усянь. – И кстати, этот камень здесь всегда стоял.  – Всегда? Се Лянь больше ничего не говорил. Ему дали факт, что эта штука тут была, есть и будет. Поэтому они решили подойти к ней и прочитать, что же такое на нем написано. Когда Хуа Чэн первым подбежал к большому булыжнику, который возвышался над ним на несколько метров, альфе пришлось вновь отодвигаться назад, чтобы узнать, какие слова и в каком порядке идут. Вышло следующее: – «Если ты хочешь получить желаемое, пройди через три измерения, не потеряв себя и повеселив волшебника».  Все пятеро замолчали. Се Лянь и Хуа Чэн принялись думать, что бы это могло значить. Вывод напрашивался сам собой. Вот только была небольшая загвоздка: – И где нам искать это третье измерение? Они повернулись к существам, но те молчали. Лань Ванцзи смотрел в другую сторону, Цзян Чэн копал ботинком землю, а Вэй Усянь продолжал улыбаться. И чем дольше Хуа Чэн и Се Лянь не могли догадаться до ответа, тем сильнее становилась улыбка на лице пугала. В конечном итоге, он не выдержал и засмеялся, подходя ближе к альфе и омеге.  – Третье измерение – это радуга.  – Что? – Откуда ты знаешь?  – Все знают, – пожал он плечами. – Эти двое тоже знают. Но они не скажут.  – Что?! – возмутился Хуа Чэн. – Но почему?  – Цзян Чэн, потому что он вредный, а Лань Чжань… – Вэй Усянь вздохнул и обернулся, чтобы посмотреть на него. – Потому что у него нет эмоций. Он не может испытать к вам сочувствия, поэтому и такие вещи, как помощь, для него чужды. Будь я на его месте попросил бы у волшебника именно их, и… строго говоря, мне кажется, что он именно это и хочет получить. Он слишком аккуратный для того, кто бы вот так неуклюже потерял свой шлем. Ему нужен был повод. Вот он его и нашел.  – Намекаешь, что он сделал это специально? А где доказательства? – спросил Хуа Чэн.  – Доказательства? Я его тысячу лет знаю. Я с ним не раз сталкивался. Он никогда не скажет другим, чего он хочет. Максимум просто намекнет, чтобы кто-то другой до этого догадался, но напрямую? Нет, это не в его духе… Се Лянь снова нахмурился и прошептал Хуа Чэну на ушко: – Ты прав, они похожи на людей из реального мира.  – А я говорил тебе.  Омега кивнул, а потом выпрямился и спросил громче: – И как нам попасть в радугу?  – В радугу? – усмехнулся Вэй Ин. – Просто. Надо в нее зайти.  – Но… Радуга – это же не предмет, да и… Как можно найти место, откуда она начнется?  – Радуга не предмет, конечно, – согласился Вэй Усянь. – Радуга – это измерение. А войти в нее можно – коснувшись рукой. В ней много интересных вещей. Главное – не заблудиться. Однажды я там пятьсот лет бродил, столько всего повидал… Закачаетесь…  – Тогда, выходит, нам надо подождать дождя?  – Дождя? Нет, зачем же? Эй! Радуга! РАДУГА! РАДУГА-А-АА-АА! Вэй Усянь принялся ходить из стороны в сторону и кричать одно единственное слово. Се Лянь и Хуа Чэн не особо оценили его подхода. Ведь чтобы появилась настоящая радуга, нужно особое преломление света, которое образуется с помощью частичек воды. Следовательно. Если уж они так хотят увидеть радугу, надо не бездумно ходить и кричать, чтобы она появилась, а просто найти водоем и устроить кучу всплесков, чтобы небольшие кусочки радуги возникли перед лицом. За эти несколько секунд надо успеть их коснуться и- – А вот и радуга! Аха-ха-ха-ха! Увидимся на той стороне!~ – На той стороне? – растерянно спросил Хуа Чэн, не понимая, что вокруг изменилось. – Гэгэ? – Возьми меня за ру-у-у-у-уууу-.. СКОРЕЕ, ХВАТАЙ МЕНЯ! НАС ЗАТЯГИВАЕТ! – ГЭГЭ! А-А-А-А-ААА! ПОЧЕМУ ЗЕМЛЯ ИЗ-ПОД НОГ УШЛА?! КАКАЯ ЖЕ ЭТО РАДУГА?!  – Аха-ха-ха-ха-ха! Мы зовем это радугой! Здесь она черная, но если войдешь в третье измерение… Она засияет всеми цветами! Смотрите! Хуа Чэн в воздухе смог подлететь ближе к Се Ляню и уцепился за его рукав. Омега тут же притянул его к себе и усадил на руки, крепко держа и не отпуская. Черная мгла перед глазами постепенно начала рассеиваться, и в них ударила яркая вспышка света. В следующую секунду, когда Се Лянь и Хуа Чэн проморгались и посмотрели впереди, они открыли рты от восхищения и красоты, которая рассредоточилась перед ними.  Действительно.  Все сияет и переливается.  Это настоящая радуга!

***

Не потеряй себя. Так было сказано на камне. Повесели волшебника. Кажется, этим самым волшебником был действительно Сюэ Ян, потому что… Достать лошадям крылья и научить их летать? В какой вселенной лошади умеют это делать? Им пришлось несколько долгих дней пытаться словить в лесу эти оторванные крылья, а потом искать дикие табуны единорогов, потом пришивать им воздушными облачными нитками эти крылья и помогать тяжелым тушкам воспарить под красивое розовое небо. И это была лишь верхушка айсберга. После этого задания куда-то пропал Лань Ванцзи, и им пришлось потратить не мало времени, чтобы найти его. Как выяснилось, они пришили его доспехи к одному из пегасов, и тот унес его далеко отсюда. Пришлось вызволять бедолагу.  Они наткнулись на свору собак, от которой Вэй Усянь убегал и запрыгнул на Лань Чжаня, не желая весь оставшийся путь слезать с его рук и причитая на то, что он умрет, если это сделает. Лань Ванцзи, не собираясь задерживать миссию, молча принял новый исход событий и стал личной носилкой для чучела.  Им надо было подняться по длинной и высокой лестнице, а потом столкнуть кого-то на выбор в бездну, чтобы проверить, а действительно ли на ее дне лежит вата. Таким образом, волшебник веселился и наблюдал за взаимодействием всех друзей и существ друг с другом. Было задание собрать слезы феникса. Было задание спрятаться от бешеных котов, которые кидались ядовитыми пончиками. Они едва не заснули навечно на поле из маков, где все попадали, и Хуа Чэну пришлось одному вытаскивать их оттуда, потому что из лагуны неподалеку на них надвигались аллигаторы.  Они провели на этих глупых и бессмысленных испытаниях не одну сотню лет, покуда не вернулись обратно и не упали на все ту же лужайку, где время, казалось, остановилось и замерло. Оно ожидало того момента, когда они все снова вернутся.  Хуа Чэн повалился на спину и закрыл глаза, начиная пыхтеть: – Я убью Сюэ Яна! Правда! Мы чуть не погибли!  Вэй Усянь сполз с рук Лань Ванцзи, попутно пиная Цзян Чэна, который ворчал не меньше маленького мальчика, и удивленно спросил: – Кто такой Сюэ Ян? – Что? – удивился Се Лянь. – Ты никогда не слышал подобного имени? – Нет.  – А вы?  Цзян Чэн и Лань Ванцзи покачали головами.  – Это странно, – протянул Се Лянь, смотря на альфу. – Я думал, это действительно будет Сюэ Ян. Хм-м… Но даже если не он главный волшебник, разве он не мог бы быть здесь одним из существ? Вы точно не слышали этого имени? Вся троица отрицательно закачала головами.  – Сюэ Яна здесь нет? – ошеломленно выдохнул омега и посмотрел на Хуа Чэна. – Но… А где он?  – Не знаю. А как насчет Лань Сичэня?  Вэй Усянь вновь переспросил: – Кто это?  Се Лянь и Хуа Чэн растерялись еще больше.  – Но… Как же… – Тогда кто? Кто главный волшебник?  Цзян Чэн поднялся на ноги и отряхнулся от пыли: – Понятия не имею, мы ни разу его не видели.  – Мгм.  – На самом деле… Я встречал его, – сказал Вэй Усянь.  – Правда? – произнес Хуа Чэн. – И кто же он?  – Кто? Это я. 

***

На поляне воцарилась тишина. Очевидно, что были в шоке не только Се Лянь и Хуа Чэн, но и Цзян Чэн с Лань Ванцзи. Уж они жили в этом мире, и как это они могли не знать подобной детали? Вэй Усянь все это время был не тем, за кого себя выдает? Но почему?  – Что?  – Аха-ха-ха-ха-а-а-ха-ха!  Вэй Ин засмеялся и резко подпрыгнул вверх. Он засиял в небе белой вспышкой, а когда заново оказался на земле, на его голове был черный цилиндр, на руках белые перчатки, на теле строгий черный фрак с черным плащом, который за спиной развевал ветер. Он держал в руках небольшой жезл, на конце которого горел небольшой камушек, а на его лице все так же тепло и светло сияла улыбка.  – Я – волшебник. Настоящий волшебник этой страны. И… должен сказать, это было очень весело! Вы так старались и выполняли все эти глупые поручения! Ха-ха. Я чудно провел время, поэтому я с удовольствием исполню ваши желания. Цзян Чэн.  – Чего тебе? – буркнул лев, все еще до конца не в состоянии принять тот факт, что он оказался одурачен каким-то пугалом.  – Я дарю тебе целый лес. Можешь делать с ним все, что хочешь. Вокруг него будет стоять ограда, поэтому никто не посмеет посягать на твою территорию. И… если хочешь, я смогу перенести туда немного цыпляток, чтобы ты поиграл с ними.  – Вот еще! Давай лес и никаких цыплят!  – Хах, хорошо.  Вэй Усянь взмахнул жезлом, и камень ярко засветился, заставляя всех зажмурить глаза. В следующий раз, когда Хуа Чэн и Се Лянь смогли видеть, Цзян Чэна здесь уже не было. Грозный лев ушел к себе, получив то, что он хотел.  – Цзян Чэн… Ему нужно повнимательнее присмотреться к себе… Он такой слепой.  – Что? – спросил Се Лянь. – О чем ты?  – Вы не заметили? – удивился Вэй Усянь. – Его тень – живая. Она всегда ходит за ним следом, а он только наступает на нее. Жалко ее, жалко. Ну... так. Лань Чжань! Ты следующий. Хочешь эмоции? Лань Ванцзи пожал плечами: – Шлем.  – Ни к чему тебе шлем, ты и сам об этом прекрасно знаешь, а насчет эмоций, дай мне подумать… Знаю!  Вэй Усянь широко улыбнулся и направился к Лань Ванцзи, как только расстояние между ними сократилось, Вэй Ин стянул со своей головы черный цилиндр и закрыл их лица. Прошла секунда, прежде чем Лань Ванцзи отлетел от него. Его уши горели красным и щеки порозовели. Лань Чжань нахмурил брови и заслонил себе губы рукой, не веря, что с ним сейчас это сделали. Вэй Усянь не изменился в лице.  – Видишь, какой ты эмоциональный, Лань Чжань? Ха-ха, к тебе просто нужен подход. Не уходи никуда, мы еще не закончили.  – Он его поцеловал? – тихо спросил Хуа Чэн.  Се Лянь пожал плечами: – Я не особо понял… Наш Вэй Ин так бы не сделал.  – Ага.  – Теперь вы двое!  Омега поднялся с земли, беря альфу на руки, и они вместе подошли ближе к Вэй Усяню. Теперь им хотелось свалить отсюда еще больше и не смотреть, что тут будет происходить дальше. Свою миссию они выполнили. Вэй Усянь протянул руку и потянул Се Ляня к себе.  – Сначала ты, а он потом.  – Что? – удивился Хуа Чэн и вцепился в Се Ляня, не давая его от себя оттащить. – Почему нельзя вместе? Нам же в одно место надо.  – По одному. Таковы правила.  Се Ляню пришлось опустить Хуа Чэна на землю, но почему-то Хуа Чэн, сам того от себя не ожидая, схватился за ногу старшего парня и снова не дал его увести.  – Нет! Вместе!  – Таковы правила. Отпускай его.  – Нет.  – Хуа Чэн, ну-ка, отцепляй пальцы. Се Ляню пора домой. – Нет!  Альфа стал просто тянуть и тянуть омегу к себе, не позволяя Вэй Усяню его от себя забрать раньше времени. Когда Вэй Ин попробовал протянуть руку и попробовать вручную отодвинуть мальчика дальше, Хуа Чэн зарычал и, открывая рот, укусил того за палец.  Вэй Усянь в шоке застыл, а потом засмеялся.  Внезапно ребенка оттолкнуло назад по велению жезла и вот уже его стало качать, качать и качать. Хуа Чэн зажмурил глаза и стал мычать, все еще пытаясь ухватиться за остатки того, что ему снится. Он в последний раз зацепил образ волшебного камушка, прежде чем его окончательно растолкали, и он вздрогнул, вскакивая на диване и хватаясь за спящего Се Ляня, как будто это был вопрос жизни и смерти.  Его сердце бешено колотилось, он часто дышал, и только спустя пару секунд он смог сообразить, что все, что он только что видел – не реальность. Ему это приснилось. Хотя Се Ляня у него все-таки забрать хотят по-настоящему. Хуа Чэн разжимает руки, когда Ши Цинсюань берет из них своего сына. Мужчина ему улыбается, но Хуа Чэн сонно моргает и спрашивает: – Куда?  – Домой, – мягко отвечает омега. – Нам уже пора. И теперь надо ложиться спать у себя. Не переживай. Через пару дней, или с началом учебы, снова встретитесь. Хорошо?  Хуа Чэн все еще растерянный и вялый сидит на диване, наблюдая за тем, как Се Лянь с Хэ Сюанем и Ши Цинсюанем уходят, а потом к нему подходит отец и в два счета поднимает к себе на руки.  – Мы уж думали, ты его совсем не отпустишь.  Хуа Чэн зевает.  – Ты меня за палец укусил.  – М-мм…  – Хей, ты снова спишь, что ли?  Му Цину уже никто не отвечает. Хуа Чэн вновь закрывает глаза, его веки наливаются свинцом, и он благополучно засыпает по второму кругу.