этот же вечер немного ранее~
Цзинъи стоял, слегка пошатываясь и опираясь на стенку, в собственной маленькой студии, которую он снимал на деньги, что доставались ему с подработки. Со стипендией все было не так гладко, поэтому приходилось выкручиваться. К тому же, работать никогда не было чем-то зазорным. Цзинь Лин вон еще с первого курса пашет, и когда другие парни иногда за спиной шушукаются и говорят о том, что не следовало бы омеге так надрываться и по-хорошему лучше предоставить эту возможность для своего будущего альфы, он лишь гордо вздергивает подбородок. Ему плевать на их мнение. Может, они говорят так, потому что действительно имеют такую точку зрения. А может, потому что хотят таким странным образом привлечь внимание недоступного омежки на себя. Кто их знает? Альфы существа странные. Омегам их никогда не понять. В любом случае, Цзинь Лину сейчас вообще не до понимания каких-то левых парней. Он пытается идти к своему. Он уже вызвал такси и сейчас старается втиснуть ноги в ботинки, которые от него каким-то чудным образом постоянно исчезают. Серьезно. Парень смотрит себе под ноги, потом икает и хлоп! Ботинок, который стоял перед ним, теперь улетел куда-то в сторону. И как так получилось? Непонятно. Когда Цзинь Лин, пошатываясь, чуть ли не падает, Цзинъи приходит в голову мысль, что его друг не дойдет. Поэтому он хихикает и пытается подойти к нему. Он сам плохо стоит на ногах. Последняя рюмка была явно лишней. Омега становится рядом с ним, и Цзинъи опускает руку на плечо Цзинь Лина. – Эй, а ты уверен, что доде… дойда… дойдешь? Ты уверен, что ты дойдешь? Цзинь Лин фыркает и резко вздергивает голову вверх, хмуря бровки. Через секунду он понимает, что сделал это зря, потому что перед глазами все кружится, и его начинает мутить. Рука тут же оказывается на губах, и он зажимает себе рот, стараясь избавиться от рвотных позывов. Он убеждает себя в мыслях, что с ним все будет нормально. Он просто не может здесь сидеть. Сычжуй сейчас где-то там, с этим психом, который может его засунуть в багажник и забрать. И что Цзинь Лину тогда с этим делать? Нет, так дело не пойдет. Его альфу у него забирают, а он не хочет, чтобы его забирали, даже если он бесит Цзинь Лина. А он очень сильно его бесит. Он его раздражает, он его выводит, он самый кошмарный человек на всем белом свете. Он делает глупые вещи, он таскается и прилипает к Цзинь Лину как банный лист, он дарит ему подарки, он постоянно берет его за руку, он улыбается ему, как будто Цзинь Лин в его глазах стоит целого и мира, и он… Он… Он такой хороший. Цзинь Лин хочет заплакать. Ему хочется к нему прямо сейчас. Плевать на гордость и на все остальное. Это его. Это его альфа, и он ему нужен. Поэтому, когда тошнота проходит, а рука Цзинъи все еще продолжает лежать у него на плече, Цзинь Лин фыркает и мотает головой из стороны в сторону. Омега смахивает с себя чужую ладонь и смотрит на друга: – Доду. – А? – Дойду, говорю, – мямлит омега. Его телефон в кармане гудит и вибрирует, и это значит, что такси подъехало прямо к дому и ждет его. У него нет выбора, за ложный вызов надо платить куда больше, чем за просто сесть и доехать по нужному адресу. Цзинь Лин разворачивается в тесной прихожей и смотрит на себя в зеркало. Его щеки покраснели от количества выпитого алкоголя, в глазах расширились зрачки, дыхание сбито и его немного продолжает шатать. Но Цзинь Лин просто вздыхает и пытается пригладить волосы, которые выбились из хвостика. Он делает это раз, потом второй, потом третий, а потом окончательно стягивает с них резинку и переплетает хвостик. Выходит еще хуже, чем было до этого, но омега считает, что он красавчик, поэтому все шикарно. Цзинь Лин машет рукой Цзинъи, открывает, наконец, эту злосчастную дверь и вываливается в коридор. Омега позади него орет ему, чтобы он обязательно написал ему утром, как все пройдет. В ином случае, он будет подавать в розыск, потому что есть вероятность, что Цзинь Лин сейчас кое-как выйдет из подъезда, завалится в такси и уснет там. Когда они доедут до места, водитель его попросту выкинет, и он будет спать в какой-нибудь подворотне, а там, чего доброго, его либо убьют, либо изнасилуют, либо ограбят. А может все и сразу. Цзинь Лин бормочет что-то невнятное про то, что с ним все будет хорошо и не стоит беспокоиться, а когда дверь закрывается, он ступает на первую ступеньку лестницы и тут же промахивается, начиная лететь вниз. Его глаза распахиваются от ужаса, и в крови подскакивает адреналин. Руки приходят в движение и на автомате хватаются за поручни, спасая своего непутевого хозяина от сотрясения мозга и нескольких переломов, которые он бы сейчас получил. Цзинь Лин тяжело дышит и на несколько секунд трезвеет, хотя потом, все-таки все опять приходит в норму, и он чувствует, как перед глазами плывет. С какой поры потолок начал сливаться со стенами? Это так и должно быть? Цзинь Лин не уверен. – Воздух, воздух, воздух, воздух, воздух… Цзинь Лин медленными шажками передвигается вниз с одного этажа на другой, держась за перила и надеясь, что в этот раз не упадет, и он не падает. Он выходит из подъезда и прохладный ветер бьет ему в лицо. Такси стоит прямиком у подъезда. У машины горят фары, оно красного цвета, но в темноте его оттенок больше напоминает бордовый. Цзинь Лин вдыхает поглубже и делает уверенные шаги в сторону недорогой иномарки, которыми закупилась компания, куда он звонил, чтобы заказать машину. Они там все одинаковые, только цветами отличаются. Нет никаких удобств и это эконом класс, но в такой ситуации как сейчас – Цзинь Лину все равно. Он просто хочет, чтобы его отвезли на нужное место и как можно скорее. Он залазит на заднее сидение, и когда мужчина за рулем оборачивается назад, чтобы посмотреть в адекватном ли состоянии этот парень, то видит, что Цзинь Лин наваливается на кнопки на двери и пытается открыть окно. Водитель усмехается и нажимает на свою приборную панель, чтобы сделать это за него. Как только стекло гудит и постепенно уходит вниз в дверь, Цзинь Лин расплывается в пьяной улыбке и опускает голову подбородком на открывшийся выступ. – М-нм… Благодрю… – Ты заказал машину? – Ага. – А ты доедешь вообще? Если тебя стошнит мне в салон, будешь доплачивать за чистку, парень. Учти. – Едем. – Ну, смотри. Мужчина хмыкает и выкручивает руль, чтобы развернуться в этом небольшом пространстве. Дворик у дома Цзинъи не такой открытый, а ночью тут еще и другие жильцы свои машины понаставили, так что места действительно не очень много. Цзинь Лин прикрывает глаза и ему становится хорошо. Они выезжают на дорогу и начинают двигаться по главной. Ветер бьет ему в лицо, и он понимает, что так становится легче. Когда они доезжают до кафе, и Цзинь Лину говорят, что они на месте, поездка уже оплачена автоматически. Деньги списаны с карты, и Цзинь Лину остается только встать с места и выйти на улицу. Это он и делает. На удивление после такого проветривания, омеге становится в разы лучше. Он может стоять на ногах, соображать светлее, хотя его все еще немного шатает. Он стоит снаружи заведения какое-то время и плотнее кутается в свою кожанку, наблюдая за тем, как красная иномарка отъезжает отсюда. Прождав так около пятнадцати минут и протрезвев еще малость, Цзинь Лин вздыхает и решительно дергает на себя дверную ручку. Омега делает уверенный шаг внутрь, но в то же мгновение сразу же спотыкается о чертов порожек своими ногами и летит вниз. Спасает его только то, что он вовремя выставляет руки и, таким образом, не разбивает себе нос. А в следующее мгновение, поднимая голову, он чувствует знакомый запах.***
Сычжуй причитает всю дорогу, пока тащит его на спине. Цзинь Лину очень удобно. Он обхватывает руками шею альфы и пьяно хихикает, начиная тереться носом о то место, откуда растут волосы. Вэнь Юань вздрагивает несколько раз, а потом, когда парень продолжает и продолжает так делать, постепенно привыкает к этому и закатывает глаза. – Цзинь Лин, эй… Ты в курсе, что мы идем к тебе домой? – Мнм. – Ага, ладно. Значит, ты в курсе, что твой отец тебя сейчас убьет? – Мнм. – И меня заодно с тобой, вот ведь… Дерьмо, – вздыхает альфа, подтягивая Цзинь Лина чуть повыше, когда он начинает съезжать. – Держись крепче! И на кой черт вы так накидались? – Мы хотели по чу-чуть. Оно само вышло. – Да уж вижу, – фыркает альфа. – Хей... а ты правда это имел в виду? Цзинь Лин отвлекается от своего увлекательного занятия зарывания носом и немного ведет голову в сторону, опускаясь подбородком на плечо Сычжуя. Таким образом, его рот и губы оказываются аккурат возле уха альфы, и он тихим голосом переспрашивает: – Что имел в виду? Сычжуй немного дергается, когда мочку обжигает горячее дыхание. – Ну… Что я твой? Цзинь Лин недовольно пыхтит. Как же так? Его не услышали? Он же много раз повторил. Ему казалось он говорит громко. От этого омега прокашливается и начинает кричать во всю глотку, чтобы в этот раз его слова дошли до альфы: – ТЫ МОЙ! – А-а-аа! Совсем, что ли?! Мать твою! Сычжуй матерится и пытается сохранить остатки равновесия. Отсюда не так далеко идти до дома Цзинь Лина, если срезать улицами, и Сычжуй выбрал путь пешком не потому, что он хочет показаться таким сильным, раз тащит все это время человека на спине, а потому, что хотел, чтобы омега еще немного пришел в себя, благодаря свежему воздуху. А этот гаденыш теперь еще и кричит ему в ухо. И сделал он это настолько неожиданно после своего шепота, что Вэнь Юань испугался и чуть не упал. Он и сам выпил, хотя в отличие от Цзинь Лина на ногах стоял твердо, и соображалка у него работала на отлично. Он чувствовал небольшую легкость внутри и приятное состояние расслабленности, которое присуще организму, когда ты употребишь спиртного. Тебе становится проще относиться к многим проблемам, и, отчасти, именно это и позволяет свободно говорить на любые темы. Хорошо, что его отец заказал ту бутылку, иначе они бы с вероятностью в девяносто девять процентов опять бы просто сидели и орали друг на друга. Цзинь Лин тихо хихикает и что-то мурлычет себе под нос. Сычжуй не знает это к нему обращаются или нет, но он больше не пытается что-то спросить у этого чокнутого. Нехватало ему еще, чтобы его ушные перепонки повредились. Вот придут они домой, он поставит Цзинь Лина на ноги, отведет его в комнату, уложит. Тот потом проспится, и утром они поговорят. Да. Это отличный план. Он просто замечательный. Если бы не одно «но». Когда Сычжуй звонит в дверь квартиры, потому что по домофону они прошли с помощью ключей омеги, которые были у него в кармане, дверь ему открывает заспанный Цзинь Цзысюань. Вэнь Юань решил позвонить и не открывать дверь самостоятельно, потому что посчитал это не совсем вежливым. Одно дело, когда ты без спроса заходишь туда, где человек живет один, а другое дело, когда ты приходишь к тому, у кого родители дома. Это… просто странно вламываться вот так? Подумают еще, что воры какие пришли? Или еще чего. Сычжуй не хочет дальше об этом рассуждать, поэтому он просто на автомате опустил палец на звонок и стал ждать. Он очень сильно надеялся на Яньли, но открыла дверь не она, а ее муж. И выглядел он… Хм-м, спокойнее, чем парень себе представлял. Цзинь Цзысюань отступает немного назад, чтобы Сычжуй смог зайти внутрь, а потом нажимает на выключатель. Дверь за альфой закрывается, а в маленькой прихожей начинает гореть свет. Старший мужчина щурит глаза и внимательно смотрит на то, как Цзинь Лина снимают со спины и пытаются поставить на ноги. – Это че такое? – кивает отец омеги в сторону сына. Цзинь Лин снимает в этот момент с себя ботинки, но слыша посторонний голос, вздергивает голову и приставляет руку к губам, начиная шептать: – Все хорошо, только отцу не говорите, что я такой пришел. Цзинь Цзысюань понимающе кивает головой, а Сычжуй в этот момент хочет хлопнуть себя рукой по лицу. Цзинь Лин все-таки стягивает с себя обувь, а потом до него доходит, что перед ним как раз-таки и стоит его отец. Глаза в тот же момент широко распахиваются от страха и изо рта выходит слабое: – Ой… – Дебил, – шепчет Сычжуй. – Соглашусь, – говорит Цзысюань, а потом усмехается и кивает головой на дверь позади себя. – Ладно, веди его в комнату, и сам не сиди долго и тоже ложись. Сычжуй молча кивает, а потом растерянно замирает, переспрашивая: – Что? Ложиться? – А ты собираешься в двенадцать ночи, или сколько уже? У меня нет с собой телефона, а часы на тумбочке, вроде, показывали столько. Ты собираешься идти сейчас домой? От тебя самого разит. Напиши, что останешься у нас, и иди спать. – А… Это… Я, эм-м… А разве можно? – А я разве тебе только что не разрешил? Или ты, как и он, в дрова? – Нет, нет, я нормальный. Цзинь Цзысюань зевает, прикрывая рот ладонью, и разворачивается, чтобы уйти. – У него большая кровать, уляжетесь. Или, если он будет пинаться, заваливайся на диван в гостиной, – шепотом говорит старший. – Мне потом не надо, чтобы в сводках новостей о твоем теле объявляли в числе найденных в канаве трупов. – Но я бы дошел, я же- Цзинь Цзысюань отмахнулся. – Дверь закрой на второй замок. И оставайся, пока я сонный и добрый. Утром вас двоих отчитаю. Понял? – А, ага, понял. – Ну, вот и чудненько. И, – Цзинь Цзысюань развернулся и нахмурил брови: – Не шумите. Мы с Яньли спим. – Хорошо, – шепотом выдохнул альфа. Цзинь Лин в этот самый момент чуть не свалился вниз и не сшиб собой вешалку для одежды. Сычжуй вовремя выставил вперед руки и поймал его. Цзысюань покачал головой и закатил глаза. Спустя несколько секунд за ним закрылась дверь спальни, и Вэнь Юань услышал тихие шаги внутри комнаты, после чего снова стало тихо. Должно быть альфа улегся в кровать. Теперь действительно надо было действовать очень осторожно. Цзинь Лин попытался выпрямиться, и, от греха подальше, Сычжуй пригнулся и закинул парня к себе на плечо. Было не шибко легко, но до комнаты дойти не так долго, поэтому приходилось идти на кардинальные меры. Фея лежала на небольшой лежанке рядом с гостиной и лишь подняла ушки и открыла глаза, видя, что по дому шастают двое. Она завиляла хвостиком, ощущая запах хозяина и еще одного его знакомого, но когда встала и попыталась подойти ближе, ее нос уловил другой неприятный запах, из-за чего собака тихо чихнула и вернулась на место. Она походила вокруг себя, наминая лапками мягкий плед, и снова улеглась на подушку, удобно устраиваясь для сна. Сычжуй по пути успел нажать на выключатель и шел на ощупь. Цзинь Лин в его руках слабо ворочался и, видимо, пытался таким способом сказать, чтобы его поставили на землю. Сычжуй поставил. Как только они вошли в комнату омеги, альфа опустил того ногами на пол, закрыл за ними дверь и облегченно выдохнул. Он снял с Цзинь Лина куртку, откидывая ее на стул, а потом повел парня к кровати. Заставить его лечь труда не составило. Цзинь Лин сам плюхнулся в матрас носом. Пришлось вручную его поднимать, чтобы снять кофту и штаны с носками. Как только омега оказался раздет до нижнего белья, Вэнь Юань облегченно выдохнул и подтолкнул его назад. Цзинь Лин послушно бухнулся на спину, после чего на него накинули одеяло. Омега закутался в него сам, и через пару секунд возни в комнате стало тихо. – Заснул… Так, телефон. Сычжуй похлопал себя по карманам куртки. Телефон оказался в правом, и парень быстро разблокировал его, щуря глаза от яркой подсветки экрана. Смахнув пальцем несколько раз, он убавил свет и начал искать в сообщениях переписку с дядей. Он написал ему о том, что у него все нормально, что с отцом он поговорил, и что собирается ночевать у Цзинь Лина. Подробности парень пообещал рассказать позже и добавил фразу о том, чтобы Вэнь Нин не переживал, родители омеги в курсе, сам глава семейства его сюда впустил. Выглядело не очень правдоподобно, но Сычжуй сам в шоке от такой щедрости со стороны Цзысюаня. Он выглядел очень грозно в их первую встречу. Кто бы мог подумать, что человек на самом деле довольно мягкий и покладистый? Отправив сообщение и блокируя телефон, Сычжуй медленно опустил его на тумбочку. Он собирался стянуть с себя куртку, а потом все-таки пойти и лечь на диване, когда внезапно из-под одеяла высунулась рука и схватила его за край кофты. Вэнь Юань посмотрел на кровать и увидел, что Цзинь Лин высунул голову из-под одеяла и смотрел на него. Его запястье дернулось, и он потянул альфу на себя. – Что такое? Сычжуй подошел ближе и присел на край. Цзинь Лин вытянул и вторую руку, и прежде чем альфа успел что-то предпринять, его уже успели опрокинуть вниз и уложить рядом с собой. – Цзинь Лин! – шепотом закричал Вэнь Юань. – Куда ты собирался уйти? – А? Когда это ты успел протрезветь? – А я и не успел. – Но голос звучит четче. – Правда? – удивился омега, а потом пододвинулся еще ближе к альфе и уложил свою голову ему на плечо, начиная тереться о парня щекой. – Останься… – Ладно, но дай мне хотя бы раздеться. Я все еще не снял с себя толстовку с джинсами. – Ты ляжешь обратно? – Лягу. Цзинь Лин закусил губу, раздумывая, стоит ли ему разжимать руки и верить этим словам. Сычжуй внимательно наблюдал за ним, скосив глаза, но спустя пару секунд сомнений, омега все же ослабил хватку и улегся на подушку. Вэнь Юань привстал на кровати, принимая сидячее положение, и первым делом снял верх, после чего начиная шуршать пряжкой ремня и стягивать джинсы по ногам. Он не особо в таком состоянии заботился о правильности укладки одежды складочка к складочке, поэтому просто скинул все в кучу рядом с левой стороной кровати. Цзинь Лин уставился взглядом на спину альфы, и когда Сычжуй наклонился, чтобы стянуть с себя носки, рука парня поднялась вверх, и он коснулся пальцами лопаток, которые сейчас не были защищены слоем ткани. На самом деле, у Сычжуя была хорошая фигура. Цзинь Лин не знает ходил ли этот парень в зал, или это просто от природы, но сложение было правильным. Широкие плечи, узкий таз, все как с обложки журнала. Кубиков шести, конечно, не было, но Сычжуй был не толстым и вполне нормальным. Да и Цзинь Лин никогда не предпочитал качков. Это выглядит красиво, а на деле, если дотронуться, то жутко жестко и неудобно. У Вэнь Юаня не висел живот, он выглядел… просто хорошо? Цзинь Лин бездумно принялся наглаживать руками чужую спину, и альфа тихо усмехнулся. Он развернулся и встретился глазами с омегой, начиная укладываться и залезая под одеяло. Как только они оказались вместе в одном положении, Цзинь Лин пододвинулся ближе и уткнулся носом в чужое плечо, закрывая глаза и начиная вдыхать приятный запах. – Понравилась моя спина? – спросил Сычжуй. Цзинь Лин приоткрыл один глаз и посмотрел им на парня. – Да. – Ого, – удивился Сычжуй. – Что? – Обычно ты уходишь от ответа. – Ты красивый. – А алкоголь делает тебя более раскрепощенным, оказывается, – усмехнулся альфа и притянул к себе омегу, начиная гладить того в районе талии. – Спасибо, ты тоже красивый, Цзинь Лин... – Жулань. – Что? Цзинь Лин прикрыл глаза и мягко выдохнул, устраиваясь поудобнее в чужих руках. – Мое имя… – сказал он. – Цзинь Жулань. – О-оо… Надо же. Почему ты вдруг сказал мне его? – Просто подумал, что я знаю твое, а ты мое нет. – Понятно, – кивнул альфа, а потом мягко добавил: – У тебя красивое имя. – М-мм. Цзинь Лин кивнул головой. Сычжуй не понял принял ли он комплимент, но, вроде, возражать не стал. Омега на удивление вообще вел себя очень странно. В своем обычном состоянии он бы ни за что не стал разговаривать таким спокойным голосом. Он бы вряд ли позволил бы себя так обнимать, он бы вряд ли сейчас начал целовать Сычжуя, и… Стоп. Он начал целовать Сычжуя? Сычжуй понял, что на его шее появились приятные нежные прикосновения и только теперь осознал, что это не руки. Это губы. И омега прямо сейчас прижимался к нему все теснее, все крепче обхватывал его своими ладонями и водил ими по спине, и еще он начал оставлять на его шее поцелуи. Сычжуй был в шоке. Нет, ему нравилось, вот только была небольшая проблемка. За стеной спали родители, а Сычжуй от такого может начать возбуждаться. Поэтому Вэнь Юань схватил Цзинь Лина за кисти и мягко отодвинул назад. – Что ты делаешь? Цзинь Лин нахмурился. – Как что? Пристаю к тебе. – Мы не можем, – ответил Сычжуй. – Почему? – Ты серьезно? – в шоке спросил альфа. – У тебя за стенкой родители спят. – Мы тихо. – Цзинь Лин, это не ты. Это алкоголь. – Нет, это я. Цзинь Лин дернулся вперед и умудрился укусить альфу за плечо. Он сделал это не сильно, а потом сразу же провел по месту укуса языком, и... Вэнь Юань все четче осознавал, что дело дрянь. Он вдохнул поглубже и попытался мысленно остановить себя от того, чтобы завестись с таких действий. Он же сейчас наполовину пьяный. Если у него встанет в таком состоянии, то не упадет как минимум час, хоть ты тресни. И что им тогда делать с этим? Спать Сычжуй не сможет, а Цзинь Лин, когда увидит, начнет приставать еще сильнее. Ему надо было срочно что-то придумать, пока они не допустили ошибку. – Цзинь Лин, так… Цзинь Лин, успокойся, давай в другой раз, а? Омега заурчал и закинул на парня свою ногу, чтобы столкнуться с ним тазом. – Хочу сейчас. – Ты спятил! – Я в здравом уме. – Нет, нет, нет, нет… Нельзя, – Сычжуй зажмурил глаза и усиленно заставил себя думать о чем-то очень противном. Это помогло, и стояк начал потихоньку спадать. Он и до этого колом не стоял, но уже был в полувозбужденном состоянии. Цзинь Лин ощутил внутренней стороной бедра, что что-то не так и разозлился. Он фыркнул, а потом усмехнулся. Сычжуй сглотнул, смотря в темноте на хитрое лицо перед собой. Он все еще держал омегу за руки, когда Цзинь Лин наклонился головой вниз к запястью Сычжуя и стал водить по нему губами. После этого Цзинь Лин высунул язык и несколько раз лизнул альфу. Рука Вэнь Юаня вздрогнула, а член снова стал принимать боевую готовность. – Черт… Черт! Цзинь Лин, прекрати! Ты же потом сам утром меня убьешь. – Не убью. – Ну, это ты сейчас так говоришь. Цзинь Лин толкнулся своими бедрами вперед, и Сычжуй ощутил чужое возбуждение. Омега тихо выдохнул. – Не убью, – повторил он. – Дай свой телефон. – Что? Телефон? – Сычжуй отодвинулся назад и привстал на кровати. Он оглянулся через плечо и отпустил одну руку омеги, чтобы дотянуться ей до тумбочки и взять сотовый. Как только он это сделал, Цзинь Лин выхватил технику и разблокировал ее, зная пароль наизусть. Он еще тогда причитал, что Вэнь Юань светит им перед всеми и даже не закрывается, когда цифры набирает. Но сейчас ему это очень пригодилось. Цзинь Лин покопался в меню и нажал на иконку с приложением диктофона. Он включил аудиозапись и тихо заговорил: – Я сам согласился, никто меня не заставлял, нет, Цзинь Лин, врать бесполезно. Ты хотел этого, – после этого Цзинь Лин наклонился и сказал кое-что шепотом и очень тихо, а потом выключил и сохранил в документ, протягивая телефон альфе обратно. – Не убью. Включи это утром, если я начну отрицать. – Это… Слушай, это все, конечно, прекрасно, но… У меня нет резинок и… – Без них. Сычжуй мысленно завыл. – Цзинь Лин! Что ты творишь?! Я не… Да, черт, мы не можем! – Можем, – омега заурчал и принялся выпускать феромоны, отчего хватка на его руках ослабла, и он смог спокойно прижаться к альфе по новой и заново начать целовать его кожу. – Хочу тебя… – Цзинь Лин. – Пожалуйста… – Жулань, – выдохнул альфа, прикрывая глаза, когда ладони омеги начали водить ему по груди и животу. – Перестань… – Я хочу, чтобы ты меня трахнул. Сычжуй подавился слюной и резким движением отодвинулся назад, выставляя обе руки вперед. Он тяжело дышал, бугорок на его трусах заметно выпирал вперед, и Цзинь Лин перед ним продолжал источать сладкий запах феромонов. Сдержаться было очень сложно. Они пару секунд лежали в абсолютной тишине, пока остатками здравого разума альфа пытался себя остановить, а потом Цзинь Лин облизал свою нижнюю губу, и у Вэнь Юаня сорвало крышу. Он сам притянул парня к себе и быстро прижался к его губам, проталкивая ему в рот свой язык. Цзинь Лин податливо прильнул к горячему телу и обхватил альфу руками за шею, чтобы тот больше не отстранялся. Его нога вновь оказалась закинутой поверх чужих бедер, и таким образом пахи плотно столкнулись друг с другом. Омега застонал парню в губы, принимаясь тереться об альфу, пока возбуждение все сильнее и сильнее накатывало на него. Сычжуй мял своими руками мягкую и упругую кожу. Сперва на спине, потом ниже в районе талии и тазобедренных косточек, затем еще ниже, опускаясь на бедра, а потом заведя руку назад и просунув ее под резинку боксер, начиная гладить ягодицы. Цзинь Лин застонал по новой, и в этот раз это было довольно громко. Сычжуй отстранился от его губ и, тяжело выдыхая, произнес: – Ты... должен молчать… Цзинь Лин кивнул, он потянулся к альфе, чтобы поцеловать его, но Сычжуй отодвинулся назад. – Нет, Цзинь Лин, ты действительно должен молчать. Никаких стонов. Ты понимаешь это? – Понимаю, – кивнул омега. Сычжуй облизнулся и притянул его к себе. В этот раз альфа начал подниматься и, отталкиваясь от своего места, он переместился в другое положение, устраиваясь между ног омеги и нависая над ним. Сычжуй оперся на свои коленки и руками в этот момент начал что-то делать с одеялом. Цзинь Лин продолжал его целовать, причмокивая губами, пока не отстранился немного и не спросил: – Что ты… делаешь? – Если сюда зайдут, – выдохнул Сычжуй. – То хотя бы я просто лягу на тебя, и можно будет притвориться спящими. Цзинь Лин хихикнул, растягивая губы в улыбке. Он откинулся на подушки, видя, что Вэнь Юань накидывал одеяло поверх своей спины и прикрывал их ноги. Выглядело это забавно и мило, и Цзинь Лину еще сильнее захотелось его поцеловать. Он опустил обе руки на плечи альфы и начал мягко водить ими из стороны в сторону. Когда же Сычжуй, наконец, все сделал он наклонился вперед и нагнулся вниз, опираясь на согнутые в локтях руки. Вэнь Юань захватил своими губами нижнюю губу омеги и вновь начал целовать его. Сначала так, потом поменять нижнюю на верхнюю, слегка прикусить ее зубами и оттянуть. Голову вправо, потом влево. Приоткрыть рот посильнее, вытянуть язык и коснуться им чужого. Сычжуй распахнул рот так сильно, что в какой-то момент они даже прекратили соприкасаться губами, просто водя языками и сплетаясь ими в воздухе. По нижней губе омеги потекла капелька слюны, и альфа наклонился, чтобы слизать ее. Они целовались и целовались. Цзинь Лин понятия не имеет сколько на это у них ушло времени. Губы опухли, вокруг них кожа покраснела, но он все равно продолжал прижиматься к Сычжую. Вэнь Юань завел одну руку вниз, перенося центр тяжести на вторую и стал гладить его пах через трусы. Цзинь Лин застонал. Вэнь Юань оторвался от него и выругался. За стенкой послышалось какое-то копошение, но потом оно сразу же прекратилось. Альфа строго посмотрел на омегу под собой. – Я велел тебе молчать. – Я больше не буду. – Не будет он, черт… Да кого ты обманываешь? Это все плохо закончится… Я ведь с самого начала это знал, – Вэнь Юань покачал головой и выпрямился. Цзинь Лин подумал, что от него сейчас уйдут, поэтому скрестил ноги у альфы на пояснице, не отпуская его далеко от себя. Сычжуй усмехнулся и опустил ладони на икроножные мышцы, принимаясь их ласково поглаживать с обеих сторон. – Смазка? – В бельевом шкафу, в самом углу под трусами. – У тебя нет презервативов? Цзинь Лин покачал головой. – Это плохо… – протянул Сычжуй, вставая с кровати и идя к указанному ящику, чтобы достать нужную ему вещь. – У меня их тоже нет. Когда альфа вернулся обратно на кровать и посмотрел повнимательнее на небольшой тюбик, то заметил, что он наполовину пустой. Сычжуй хмыкнул и поиграл бровями. – Развлекаешься? А передо мной строил праведника. – А как мне еще по-твоему в течку справляться, когда альфы нет? – недовольно пробубнил Цзинь Лин, скрещивая руки на груди, пока с его ног стягивали боксеры и откидывали их на пол. Сычжуй сделал то же самое со своим бельем, и они оба остались абсолютно без одежды. Альфа аккуратно пристроился в то же положение, в котором они лежали до этого, и вновь накинул себе на спину одеяло. Когда он стал откручивать крышку бутылки и выдавливать слишком много геля, Цзинь Лин снова забубнил: – Я же омега, – фыркнул он. – Просто вставляй. – Просто вставляй, – передразнил Сычжуй. – Растянуть-то надо, иначе ты заорешь так, что весь дом перебудишь. – Не заору, – возмутился Цзинь Лин и вздрогнул, когда между его ног стало прохладно. – Э-это… М-мм, нормально все будет. – Я уже слышал, как нормально, – улыбнулся альфа, начиная проталкивать внутрь палец и растягивать проход. – Ты мне тут от одних поцелув стонешь на всю комнату, а что будет когда мы начнем? – Хо… Х-ах… Хорошо будет, – промычал Цзинь Лин, чувствуя, как в нем двигаются уже два пальца. – Ты опять стонешь. – Потому что приятно! – Да не ори ты! Сычжуй цокнул языком и начал усиленно думать, что им теперь делать. Отступать сейчас было бы уже глупо. Они теперь заснуть точно не смогут, пока не закончат. У них нет резинок, поэтому придется вовремя вытаскивать. Ему нужно очень постараться, потому что иначе то вранье, которое устроил сейчас омега – будет правдой. Еще они здесь не одни, и есть проблема в том, что Цзинь Лин оказывается очень громкий. Не то, чтобы Сычжуй об этом не догадывался. Он себе примерно это и представлял. Цзинь Лин всегда на все бурно реагировал, поэтому предположить тот факт, что он такой же шумный в постели – не было сложным. Вэнь Юань продолжал проталкивать в Цзинь Лина свои пальцы, и когда он смог спокойно входить четырьмя, решил, что этого вполне хватит для первого раза. Он отложил тюбик, пряча его под подушкой и плотно закрывая крышку, а потом провел склизкой рукой по своему члену, размазывая смазку, вместе с выступившим предэкулятом, по всему стволу, чтобы было легче войти. Он навис над разнеженным омегой сверху и вытер руку о простынь. Еще раз продумывая, как поступить дальше, Сычжуй наклонился еще ниже. Так получалось, что он практически лег на омегу целиком, и они соприкоснулись не только грудью, но и животами. Цзинь Лин под ним сбивчиво дышал и постоянно подмахивал бедрами, желая, чтобы в него уже наконец вошли. И Вэнь Юань вошел. Он приставил головку члена к дырочке, которая сжималась и разжималась от предвкушения, а потом тихо пробормотал: – Прости… В следующую минуту произошло сразу несколько вещей. Цзинь Лин немного растерянно выгнул брови. Сычжуй навалился на него всем телом, вжимая в кровать и толкаясь внутрь. А рука альфы плотно и сильно закрыла рот Жуланя, не позволяя тому говорить или стонать сильнее, чем необходимо. И Сычжуй мысленно отдал себе должное. Цзинь Лин действительно не сдержался и вскрикнул. Омега, до того полностью расслабленный, в одно мгновение натянулся, как струна, и напрягся всем телом. Сычжуй смог войти в него только наполовину, а на всю комнату раздалось тихое мычание в руку. По щекам омеги брызнули слезы, и он начал быстро дышать, стараясь привыкнуть к ощущениям. Вэнь Юань остался в таком же положении. Он знал, что вероятнее всего так и будет. Вряд ли Цзинь Лин доходил до того, что засовывал в себя что-то больше пальцев. Он прятал тюбик со смазкой, но больше ничего интересного в том ящике Сычжуй не нашел. Значит, он либо боялся, что его могут спалить родители и та же мама, которая убирается во всем доме, либо потому, что… правда боялся самого размера члена. В любом случае, сейчас оставалось только продолжать делать то, что они начали. Жулань же его сам упрашивал. Сычжуй еще немного оставался в одном положении, а потом начал медленно двигать бедрами назад. Цзинь Лин ощутимо и предсказуемо зажался вновь. Им пришлось действовать очень постепенно, прошло больше получаса, когда все пришло в относительную норму, и Вэнь Юань смог спокойно толкаться без сопротивления. Омега под ним ритмично елозил от каждого толчка и продолжал мычать в руку, которая затыкала ему рот. Сычжуй наклонился головой вперед и стал оставлять засосы на ключицах. Его бедра то ускорялись, то замедлялись. Вся комната пропиталась запахом феромонов, которые в равной степени выпускали оба. Вероятнее всего, тут нужно будет проветрить, и оставить окно открытым на остаток ночи. Кстати, сколько от нее вообще осталось? Цзинь Лин закинул на спину альфы свои ноги и плотно прижал его к себе, не желая, чтобы тот из него выходил. Вэнь Юань, в конечном счете, настолько привык и ему было настолько приятно находиться в теплом и мягком нутре, которое обволакивало его член со всех сторон, что он полностью перестал о чем-либо думать. Цзинь Лин в очередной раз замычал ему в руку и сжался сильнее, чем обычно. Вэнь Юань смог почувствовать липкую и горячую жидкость между их животами, которая испачкала обоих, а потом он сам толкнулся в последний раз и наконец облегченно выдохнул, изливаясь прямо внутрь. Альфа убрал руку от лица омеги и слабо чмокнул его в губы, прежде чем скатиться и улечься рядом на спину. Все тело было в горячем поту, который по капелькам стекал вниз и впитывался в поверхность постельного белья. Цзинь Лин слабо дернул коленками, а потом свел ноги вместе, заваливаясь на бок и укладываясь на плечо Вэнь Юаня головой. Его глаза закрылись, и он засопел. Сычжуй этому даже не удивился. Он немного привстал и подумал, чем им можно вытереться. Пришлось переложить Цзинь Лина на подушку и покопаться в его ящичках в тумбе. Салфетки нашлись, хоть и обычные, сухие, не влажные. Сычжуй начал быстро стирать с них всю сперму. Он так же быстрым движением вытер и себя внизу. Он не знал, куда теперь можно деть все это безобразие, потому что, очевидно, что в мусорное ведро в этом доме – нельзя. Что о них подумают родители Цзинь Лина, когда утром захотят в него что-то выкинуть и обнаружат вот это? Осуждение будет читаться во взгляде особенно у Цзинь Цзысюаня, который пустил его на ночлег и просил просто лечь спать, а не трахаться с его сыном за стенкой. Сычжую стало немного стыдно, но потом он повернулся обратно к Цзинь Лину, который спокойно спал, и альфа расслабился. Он вытянул руку и провел ей по нежной коже на щеке, наклоняясь вниз и оставляя там поцелуй. Цзинь Лин слегка поморщился во сне и перевернулся на другой бок. Вэнь Юань хмыкнул. Он встал с кровати и стал искать какой-нибудь пакет и, в итоге, нашел только файлы, в которых были несколько документов, что лежали у омеги в шкафу не столе. Сычжуй потом купит ему новые, он обещает. Альфа быстро запихнул внутрь все грязные салфетки, и засунул все это дело себе в карман курточки, чтобы выкинуть, как только пойдет по улице мимо мусорки. После этого Вэнь Юань подошел к окну и приоткрыл его, впуская прохладный воздух внутрь комнаты. – Хоть бы помогло… Цзинь Лин завозился во сне и стал искать руками скинутое одеяло, как только его разморенную кожу накрыло волной холода. Сычжуй поспешил лечь обратно к нему и пристроился позади. Он укрыл их теплой тканью и обхватил Цзинь Лина рукой поперек талии. Омега на это никаких протестов не выказал. Вэнь Юань мягко и сонно улыбнулся, глядя на умиротворенное лицо Цзинь Жуланя, а потом опустил голову на подушку. Немного потеревшись о мягкую ткань щекой, альфа посильнее прижал к себе омегу и провалился в сон.