Нелюбимые дети Шепфа

— Ты будешь болеть за меня, Вики Уокер? — Я буду болеть за вас обоих, — произносит девушка, вскидывая руки вверх, чтобы сымитировать движения черлидерш, которых она так часто видела при жизни. От взгляда на непризнанную лукавая усмешка касается тонких губ Рэйн. Симпатичная вишневая помада, которая стремительно теряет свой насыщенный тёмный оттенок, стоит девушке оставить быстрый поцелуй на щеке старшего брата, выглядит немного экстравагантно на фоне спортивной формы. Кожаный комбинезон с нашивкой на груди обтягивает худое тело, вызывая интерес со стороны противоположного пола. Рэйн совершенно не отрицает того, что у неё красивое тело. Наоборот, она с гордостью признаёт это, с лёгким пафосом принимая грязные комплименты в адрес идеальной фигуры. После некоторых раздумий над словами Вики она собирает достаточно длинные волосы пепельного оттенка в высокий хвост, туго стягивая их лентой. Кривит губы от слабой боли в голове, но после с наслаждением смотрит на заполняющиеся трибуны, где в самом углу пара ангела с демоном старается скрыться от чужих взоров. Рэйн оценивает весь абсурд ситуации с лёгким оскалом, но все-таки попадает в плен своей слабости нарушать правила и покорно молчит, точно верная собачонка. — Прекрати её агитировать, Рэй, она же умная девочка, — бархатистый мужской голос раздаётся где-то за спиной и проникает прямиком под кожу из-за своей лёгкой хрипотцы. Бледно-голубую энергию Вики, в отличие от подруги, признаёт не сразу, а лишь после нескольких секунд размышлений. Однако неестественно добрый, совершенно беззлобный для взрослого демона взгляд Тейлора, по обыкновению, принадлежит лишь младшей сестре. Его серьёзность порой сменяется еле заметной лаской, когда он смотрит в лицо Рэйн, снова признавая их невероятное сходство. Парень с важным видом поправляет костюм для крылоборства и по привычке запускает руку в волосы, чтобы убрать их со лба. Слегка влажные от пота, они противно прилипают к коже, вызывая дискомфорт. Тёплый солнечный день настраивает всех присутствующих на нужное   настроение. Отчего-то спокойные учителя безмятежно проходят между рядами и выбирают лучшие места, совершенно не отпуская замечаний. Нервно дёргая свисток на жилистой шее, тренер поддерживает игроков, из чего выходит лишь несуразное бормотание. На небе всего пара облаков и солнце с золотой сердцевиной и ассиметричными лучами, обрамленными огненно-рыжими цветами. Лёгкий, свежий ветер быстро проносится сквозь игровое поле, развивает волосы, дёргает одежду и настойчиво проникает в лёгкие. Вся трибуна забита учениками, восторженно ликующими перед ежегодным чемпионатом по крылоборству. Каждый без исключения жаждет зрелища и почему-то уверен, что игра, жестокая и бескомпромиссная, будет достойной битвой между лучшими. Каждый болеет за своего фаворита, вне зависимости демон это или ангел. Как и в те годы, когда Рэйн и Тейлор заслужили свое право на жизнь, все считают, что закон Неприкосновенности просто формальность и раз уж всё настолько просто, разве поддержка может стать серьёзным преступлением? И в долгожданный момент, когда самые проворные из обладателей чёрных крыльев заканчивают принимать ставки на лидирующие стороны, азарт на трибунах начинает зашкаливать, а пронзительный свист вовремя разрезает воздух. Тренер поднимает чёрно-белый флаг, замешкавшись, задерживает его в воздухе и, наконец, опускает. А дальше, кажется, правила не имеют значения. Долгое ожидание оправдывает себя, когда единственный взмах крыльев помогает оказаться выше светло-розовых, отчасти даже желтоватых облаков. Момент свободы имеет огромное значение для близнецов, которые до сих пор помнят детство и нестабильное время. Однако полностью окутанные холодным ветром, они даже не смотрят друг на друга, просто забывают о существовании всего мира, где есть тревоги. Виднеется потрепанный жизнью шпиль башни и участники, что скрываются за облаками, намереваясь атаковать противников. И только тишина, нарушаемая редкими хлопками от ударов, напоминает об ожесточенной борьбе. Желанный глоток кислорода приносит невероятное наслаждение, а после Рейн уже полностью расправляет бордовые крылья, сверкающие ярко-красным цветом у самых концов. Каждое перо трепещет в эйфории, запоминая блаженные ощущения. Сладкий вкус оседает даже на языке, усиливает детский восторг и всё-таки приводит в чувства, ведь девушка краем глаза улавливает движения совсем близко к себе. Белые, не менее могущественые крылья совершают отчаянную попытку сбить соперницу вниз. Рэйн ловко, в какой-то степени даже изящно уворачивается в противоположную сторону и решительно наносит удар по кудрявому юноше, который в следующую минуту получает свою дозу аплодисментов и усмешек со стороны болельщиков. Но осознание того, какая невероятная сила кроется в крыльях весьма хрупкой Рэй Легран, приходит лишь после многих сражений на поле для чемпионата, победы над очередным противником и получением титула единственной девушки в этом виде спорта. Жажда высоты отчаянно, фактически из последних сил тянет девушку всё выше и выше. И наконец ослепленная ярким солнцем, Рэйн ударяется головой об молочно-белые крылья. Недавно полученные, они выглядят нелепо, но ими умело пользуются и хорошо сражаются. Оттого девушка и теряет равновесие на долю секунды. Но после, готовясь к атаке, её усмешка принимает брезгливый вид, и колкости сами собой вертятся на языке, вынуждая Рэйн пересиливать жгучее желание. Пускай она и ждёт слишком долго, чего до жути не любит, но распрощаться со смазливым лицом становится её обязанностью. — О-о, Шепфа, кого я вижу, — она прогибается в спине и, вновь вернувшись в комфортное положение, кровожадно впивается металлическим взглядом в ангела. — Не думала, что ты продержишься так долго. — Тебе говорили, что у тебя длинный язык? — язвительно произносит Астр, сокращая дистанцию между ними. — Конечно, милый, и не раз, — резкий, но ожидаемый рывок вперёд следует за словами. Они, подобно хищникам, набрасываются друг на друга, но их сражение выглядит, точно плавный, заученный до автоматизма танец, где будет лишь один лидер. Они беспрестанно наносят удары, рассекая воздух, и злорадно усмехаются уголками губ чужой неудаче. Глухие хлопки один за другим прерывают выкрики болельщиков. И даже Тейлор, завороженный интригующим зрелищем, не смеет обронить слов поддержки сестре. Они с Рэйн соприкасаются лишь короткими взглядами в те невероятно длинные секунды ожесточенной битвы. Град сильных атак почти оставляет синяки на бледной коже, нервирует, и с губ всё же срывается тихое рычание. Вздутая бледно-синяя вена под прозрачной кожей на шее ангела начинает пульсировать, выдавая его напряжение с потрохами, точно последняя предательница. Она словно по случайности старается удовлетворить девушку, которая питает слабость к таким моментам. Рэйн влюблена до беспамятства в чужой страх, вызванный своей силой. Той силой, которую они с братом не заслужили, а получили по счастливой случайности и смогли обуздать тяжёлыми тренировками и упрямым характером, принадлежащим лишь им двоим. Скорее раззадоренная, а не изнуренная Рэйн, кажется, чудом удерживается на лету. Но вот она разрывает зрительный контакт с Астром, предупреждающе громко хлопает крыльям и больше не хочет ждать. Защищая избитое тело, девушка атакует. И повернувшись, сбивает соперника вниз правым крылом. Взгляд широкораскрытых глаз ангела ещё долго смотрит на неё сквозь расстояние, а тонкие губы искажаются в немом звуке: «Мы ещё встретимся, Легран» Дальше Рэйн и Тейлору стоит лишь показаться на поле, как часть трибуны бессмертных взрывается аплодисментами. И только то, что их имена не скандируют с диким восторгом в этот момент, отличает ангелов и демонов от простых смертных. — Победа за демонами! — громкий голос тренера раздаётся буквально эхом. Близнецы всё же получают лёгкое наслаждение от торжественного момента, но сохраняют обыкновенное хладнокровие. Как говорит отец, им не положено быть излишне эмоциональными, если хочется добиться высот. Впрочем, такое поведение становится привычкой, но слова уже давно забыты, а смысл их утерян в насыщенных буднях среди непризнанных. Они стоят настолько долго и неподвижно, что Тейлору надоедает. Юноша склоняется к сестре, которая не намного ниже него, может, на сантиметров десять. Однако Тейлор всегда теряет интерес к окружающему миру, если за границы тёмной помады выходит тонкая струйка алой крови. Со змеиной пластикой огибая маленькую садину, жидкость задерживается на подбородке и неспеша, словно испытывая терпение, падает. Но ещё не коснувшись земли, кровь испаряется, оставив лишь облако багрового пара. — Что это, Рэй? — движения Тейлора становятся грубыми и резкими, когда он старается прикоснуться к горячей крови на лице сестры. — Глупый вопрос, Тейлор, — девушка лишь отмахивается, всё ещё мягко блокриую попытки брата. — Ты снова? Снова во что-то ввязались, чтобы пострадать и заставить меня нервничать? Не верю в то, что ты хочешь внимания. Может, просто у меня на нервах играешь? И если так, то зачем? — Заткнись и помалкивай, тебя это пока не касается. *** Она долгое время разглядывает все изгибы своего почти обнажённого тела в зеркале с золотой рамой. Иногда хмурится, заметив мелкое пятно на стекле, а позже всё-таки сама забывает о нём. Её длинные светлые волосы ниспадают на хрупкие плечи и закрывают ярко выраженные ключицы. В свои глубокие серые глаза, которые от злости загораются красным цветом, Рэйн предпочитает даже не смотреть просто потому, что они выглядят неживыми, хуже чем у мертвеца. Бледная кожа цвета слоновой кости, что красиво обтягивала её худое, прикрытое лишь нижним бельём, тело, придаёт девушке вид фарфоровой куклы, возможно, бездушной, но вполне элегантной и симпатичной статуэтки. Свежий воздух, пронизанный приятным ароматом растений, бесцеремонно врывается в душную комнату сквозь открытое окно и едва шевелит светлые шторы, что никак не могут помешать свету яркого закатного солнца проникнуть в помещение. Пол усыпан разной одеждой и прочими мелочами, которые хозяева отчаянно игноририруют. Лишь большие уютные кровати остаются нетронутыми беспорядком и ограничиваются парой подушек у самого изголовья. Самый яркий и тёплый луч падает на лицо Мими, которая лениво накрывается одеялом и мирно напевает незнакомую мелодию, подавляя неприязнь к теплому вечеру. Позже брюнетка бесстыдно разглядывает Рэйн и отпускает разные комментарии. — Что произошло между тобой и Тейлором? — Мими ловит взгляд собеседницы в отражении зеркала. — Никогда его таким не видела. Резкий крик, негромкий, но не свойственный Тейлору, и пара едких фраз до сих пор эхом отдаются в голове. Однако Рэйн просто пожимает плечами и качает головой, чтобы перевести разговор в нужное для себя русло. Заведомо провальная попытка не оправдывает себя, и девушка мирится с тем, что Мими добьётся правды любой ценой. — Слушай, а какие братья и сёстры не ругаются? — спрашивает Рэйн. — Бессмертные, ведь все такие же, как простые люди, просто более могущественые. А мы с Тейлором ко всему прочему ещё и близнецы. Мы словно один человек, поэтому наши ссоры протекают особенно долго. Считай, внутренний конфликт, — девушка как-то грустно усмехается и наконец отходит от зеркала. Оценивающе оглядывая весь сумбур, что творится на мрамором полу, Рэйн подхватывает чёрный комбинезон в самом углу комнаты и стремительно натягивает его на себя. Хаотичные и резкие движения прекращаются уже через пару минут, когда девушка подходит к подоконнику. Она словно отговаривает себя, но идёт вперёд, как это бывает перед встречей с родителями. Только вот самодовольная ухмылка присутствует крайне редко в таких случаях, потому Мими и хочет её остановить, но успевает увидеть лишь момент исчезновения Рэйн в золотистом свечении солнца.