Упадок Будущего

Было утро субботы, когда Магия перенесла всех в большой судебный зал. Многие были сонными или находились еще в пижамах, поэтому Магия применила к ним пробуждающие и очищающие, маскировочные чары. Маги, посмотрев друг на друга, были и удивлены, и рады рассказать о своих изменениях. Были в зале и авроры под маскировкой, они изучали реакции магов на живого и здорового парня, все свои наблюдения они отмечали на пергаментах. Предки следили за многоуважаемым бывшим директором. Реддл находился в тихом ужасе, потому что понимал что в четвертой книге слишком часто будет упоминается он сам. Наконец, Магия решила дать новую книгу неприметному магу с лицом крысы, на что Гарри лишь стиснул кулаки. Петтигрю начал чтение: В Литтл-Хэнглтоне по-прежнему зовут его Домом Реддлов, хотя семья Реддлов давным-давно там не живет. Дом возвышается на холме над деревней, окна его заколочены, с крыши осыпается черепица, а фасада почти не видно за буйно разросшимся плющом. Прекрасный когда-то особняк, самое величественное здание во всей округе, ныне Дом Реддлов прозябает в пустоте и заброшенности. — Я все думала, откуда я знаю эту фамилию «Реддл», когда впервые прочитала, а теперь все становится на свои места, так вот, Салазар, Реддлы одни из тех нагов, кто напал на наше гнездо. Могу предоставить все собранные документы и факты о том событии в отдел тайн или дополнить историю, — с нервным шипением проговорила Лариэйн. Работники отдела тайн лишь благодарно кивнули. — Лариэйн, ты точно уверенна? — с волнением спросила Моргана. Она сильно переживала за подругу, ведь сейчас выясняется что потомки тех нагов еще и живы, что же будет далее? — Конечно уверена, ты же помнишь, как я искала брата, так вот я наткнулась на эту деревушку и многое узнала об этих нагах, да и тем более наги не могут просто так изменить место положение своего гнезда, а там территория обширная и очень наполнена именно нашей магией, точнее имею ввиду магией нагов, — еле сдерживая эмоции сказала девушка. Жители Литтл-Хэнглтона единодушны во мнении, что в старом доме таится какая-то жуть. Полвека назад в нем произошло нечто кошмарное и таинственное, о чем и доныне любят посудачить деревенские старожилы, когда прочие темы для сплетен исчерпаны. Историю эту столько раз пересказывали, перевирая и приукрашивая, что теперь никто толком не знает, что в ней правда, а что нет. Начало, впрочем, всегда одинаково: пятьдесят лет назад, в ту пору, когда Дом Реддлов был еще ухожен и не утратил великолепия, погожим летним утром служанка вошла в гостиную и обнаружила всех трех Реддлов мертвыми. С громкими криками девушка помчалась с холма вниз и подняла на ноги всю деревню. — Лежат и глаза у всех открыты! Холодные как лед! Переодетые к ужину! — Сама лично пожму руку тому, кто их убил, хотя и жаль что у меня этого не получилось, наги нутром чувствуют опасность, — радостно проговорила Лариэйн, маги с ужасом наблюдали за счастливой девушкой. — Минуточку, это же дом Тома Реддла, точнее его отца, — произнесла мадам Боунс. — Ах, да ваш великий и ужасный темный лорд, который может только на годовалых младенцев нападать, и по совместительству наш потомок с Салазаром и тобой Лариэйн, — с сарказмом сказала Хельга. — Ш-ш-ш… Ш-ш-то? Их отродье еще живо??? — шипение Эвансдейл разносилось эхом по залу. Реддл поежился от магии женщины и Салазара, а Хельга накинула на мужа успокаивающие чары. — Сестра, держи себя в руках, мы все узнаем, думаю стоит послушать книгу, — проговорил Салазар. Явилась полиция, и весь Литтл-Хэнглтон забурлил, охваченный любопытством. Особой печали по поводу смерти Реддлов, надо заметить, никто не выказывал — в деревне их не любили. Мистер и миссис Реддл были людьми богатыми, высокомерными и грубыми, а их взрослый сын Том и того хуже. Но всех необычайно волновал вопрос: кто же убийца? Ясно же, что трое вполне здоровых людей не могли просто так взять и в одночасье умереть. В тот вечер торговля в »Висельнике», деревенском трактире, процветала как никогда — обсудить убийство сюда набилась вся деревня. И собравшаяся публика была вознаграждена за то, что пожертвовала в этот час уютом домашнего очага, — в самый разгар беседы, едва переведя дух, ворвалась кухарка Реддлов и в наступившей тишине объявила, что прямо сейчас арестован человек по имени Фрэнк Брайс. — Фрэнк! — раздалось несколько голосов. — Быть не может! Фрэнк Брайс служил у Реддлов садовником и одиноко жил в обветшалом коттедже на территории усадьбы. Фрэнк был на войне и вернулся с нее с негнущейся ногой, острой неприязнью к скоплениям народа и шуму и с тех пор работал у Реддлов. В едином порыве общество заказало кухарке выпить и приготовилось слушать подробности. — Я всегда считала, что он какой-то странный, — поведала она жадно внимающим слушателям после четвертой рюмки шерри. — Нелюдимый, вот какой… Уверена, предложи я ему чашку чая — сто раз пришлось бы просить. Разговаривать не хотел — не желал, и все тут! — Он же страшную войну прошел, Фрэнк-то, — возразила женщина у бара. — Хочет спокойной жизни. Это же не повод, чтобы… — А у кого еще есть ключ от задней двери? — взвизгнула кухарка. — Запасной ключ висит в домике садовника, сколько я себя помню! Дверь-то вчера вечером не взламывали! И окна целехоньки! Фрэнку всех и делов — пробраться в большой дом, пока мы все спим… Слушатели обменялись мрачными взглядами. — Неприятный он с виду, хуже некуда, — проворчал мужчина у стойки. — Это он на войне двинулся, — заметил хозяин трактира. — Говорила же я, что с Фрэнком не хотела бы поссориться ни за какие коврижки, верно, Дот? — возбужденно сказала женщина, сидевшая в углу. — Кошмарный характер, — с жаром кивнула Дот. — Помню, был он еще мальчишкой… На следующее утро в Литтл-Хэнглтоне едва ли кто-то сомневался в том, что Реддлов убил Фрэнк Брайс. — Вот именно из-за таких людей некоторые становятся изгоями, — прокомментировал Годрик. — Общественное мнение сильно влияет, и неважно маг ты или обычный человек, — вставила миссис Уэсли. — Реддлы даже поколения спустя не меняют свой характер, — неожиданно заметил Гарри. — А что именно ты знаешь о них, мальчишка? — Резко подал голос Том. — Многое знаю Том, и знаю почему твоя мать убежала из дома Мраксов, — сказал парень смотря прямо в красные глаза Реддла. Предки не стали вмешиваться, а дали возможность пообщаться этим двоим. А в пыльном и темном полицейском участке соседнего с Литтл-Хэнглтоном городка Фрэнк упорно твердил, что он невиновен и что единственным человеком, которого он видел в день смерти Реддлов, был незнакомый подросток — темноволосый и бледный. Но, поскольку больше никто в деревне такого мальчика не видел, в полиции решили, что Фрэнк его просто выдумал. И вот когда дело стало принимать для Фрэнка скверный оборот, пришел отчет о вскрытии тел — и ситуация сразу переменилась. Более странного заключения в полиции еще не видели. Врачи, исследовавшие тела, пришли к поразительному выводу: никто из Реддлов не был ни отравлен, ни зарезан, ни застрелен, ни удавлен, не задохнулся газом и вообще, судя по всему, не получил никаких повреждений. Фактически — в отчете звучало явное замешательство — все Реддлы оказались абсолютно здоровы, не считая такой детали, что были мертвы. Обязанные найти у покойников хоть какие-то нелады, в конце врачи добавляли, что на лицах всех умерших застыло выражение ужаса. Но — как заметили разочарованные полицейские — где это видано, чтобы трех здоровых людей напугали до смерти? Поскольку не было никаких доказательств, что Реддлов вообще кто-то убил, полиции пришлось отпустить Фрэнка. Реддлов похоронили на кладбище Литтл-Хэнглтона, и их могилы еще долго вызывали всеобщее любопытство. А Фрэнк Брайс, окруженный подозрениями, к изумлению всей деревни, возвратился в свой коттедж в усадьбе Реддлов. — Коли по-моему — это он их убил, и чихать мне на то, что там полиция говорит, — заявила Дот в »Висельнике». — Надо же, остался, бесстыжий, совести совсем нет — вся деревня знает, что он убил. Фрэнк так и не уехал. Он остался ухаживать за садом. В доме поселилась другая семья, за ней еще одна: надолго там никто не задерживался. Возможно, виноват в этом до некоторой степени был и нелюдимый Фрэнк — владельцы жаловались, что это место таит в себе что-то зловещее, и дом, в отсутствие обитателей, начал понемногу ветшать. — А этот Фрэнк очень подозрительный человек даже по меркам нашего времени, — высказалась Моргана. — С учетом того, что наги — одни из первых магиков, кто придумал атакующие заклятия и использовали природную силу змей для защиты своего гнезда, а этот человек долгое время там жил и следил за садом и домом, — прокомментировала Хельга. — Интересно, почему они не защитили этот дом? — риторически спросила Ровена. — Может всё-таки потому что они хорошо маскировались под маглов, поэтому у них и не хватило сил на перевоплощение и прокачивание магического ядра, магия нагов в основном зависит от природы и окружающей среды, — появляясь на своем месте проговорил Судьба. — Дядя, как ты? — Мы тебя звали, почему не откликнулся? — Дядя, ты хоть представляешь, что мы испытали когда с Гарри случилось несчастье? — высказался Игнотус. Певереллы бросали недобрые взгляды в сторону Судьбы, а он решил разъяснить ситуацию: — Во-первых, успокойтесь, Гарри прекрасно знает мои мотивы, а почему он вам ничего не сказал, то это наказ Вечного! Гарри получил проклятие и в этом проклятии он обрел всю память о нем и его предках. Во-вторых, разве вы сами не справились? — Справились, но почему-то без помощи великих богов, — с сарказмом сказал Кадмус. — Кадмус! Будь умнее, не зли родню! Вы то, должны знать чем это чревато! — Жестко сказал Судьба. Нынешний хозяин Дома Реддлов — какой-то богач — тоже там не жил и никак его не использовал; в деревне говорили, что воротила содержит усадьбу »из налоговых соображений», но что это значит, никто толком объяснить не мог. Тем не менее и он продолжал платить жалованье садовнику. Фрэнку шел семьдесят седьмой год, он стал глуховат, и его увечная нога почти совсем не гнулась, но, как и встарь, он ковылял между клумбами, путаясь в сорняках. Но Фрэнку приходилось сражаться не только с сорняками. Деревенские мальчишки завели привычку бросать камнями в окна Дома Реддлов. Они колесили на велосипедах по лужайкам, за которыми Фрэнк с таким трудом ухаживал; пару раз, набравшись смелости, они даже залезали в Дом. Им было прекрасно известно, как Фрэнк предан Дому и саду, и они от души веселились, когда он, бывало, хромал по саду, хрипло крича и грозя палкой. Фрэнк считал, что дети дразнят его из-за того, что, подобно своим отцам и дедам, считают его убийцей. Поэтому, проснувшись как-то раз августовской ночью и заметив, что в старом Доме творится что-то странное, он решил, что мальчишки изобрели какую-то новую пакость, чтобы сильнее донять его. Разбудила Фрэнка раненая нога — к старости она мучила его все сильнее. Он поднялся и побрел вниз, на кухню, чтобы налить грелку для разболевшегося колена. Стоя у раковины, он поднял глаза на Дом Реддлов — в верхних окнах мерцал свет. «Значит, — подумал Фрэнк, — ребята снова забрались в Дом и, судя по пляшущим отсветам, развели огонь». Телефона у Фрэнка не было, да и полиции он сильно не доверял с тех пор, как они таскали его на допросы. Он отставил чайник и, насколько позволяла нога, заторопился наверх. Вернувшись на кухню, уже полностью одетый, Фрэнк снял с крючка у двери старый ржавый ключ, взял палку, которой пользовался при ходьбе, и вышел в ночь. Ни на парадной двери, ни на окнах следов взлома не было видно. Фрэнк, хромая, обошел вокруг Дома, добрался до задней двери, скрытой плющом, вставил ключ в скважину и беззвучно повернул. — Что такое телефон? — Спросила миссис Уэсли, обводя взглядом большой зал. — Телефон — аппарат для передачи и приёма звука, проще говоря это небольшая коробка по которой можно звонить и передавать информацию с одного края земли на другой, и эту коробку можно носить с собой, — попыталась объяснить Гермиона. — Удобная вещь, интересно, а у нас создали что-нибудь на подобии этого телефона? — с интересом спросила Ровена. — У нас имеются сквозные зеркала, да и совиная почта, — проговорила мадам Боунс. — Что такое налоговое соображение? — уточнил Король. — Ваше Величество, вы же понимаете что такое налог, верно? — спросила Чарити Бербидж. — Хочу послушать ваше мнение, — ответил Артур. — Налоги — это обязательный, индивидуально безвозмездный платеж, взимаемый с организаций и физических лиц в форме отчуждения принадлежащих им на праве собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления денежных средств в целях финансового обеспечения деятельности государства или муниципальных предприятий, — проговорила Чарити. — Так я и думал, просто дань населения, а этот богач просто уклонялся от выплаты дани, — прокомментировал Король. — В принципе, все верно, — заметил Судьба. — Дядя, скажи этот Фрэнк случайно не заколдован на служение Реддлам? — Спросил Антиох. — Нет, это самый обычный человек без магии, пройдя войну и явившись домой, он узнал что его возлюбленная вышла замуж, а еще родители погибли, а сестра вышла замуж и уехала вместе с мужем в Австралию. Поэтому он начал служить Редллам и умер тоже на территории этого дома, — ответил Судьба, изучая Гарри своими золотыми глазами. Открыв дверь, он вступил в темное пространство кухни. Фрэнк не был здесь много лет, тем не менее, несмотря на темноту, он припомнил, где находится дверь в холл, и на ощупь двинулся к ней; в нос ему ударило затхлым духом, он настороженно прислушался: не донесутся ли сверху шаги или голоса? В холле было немного светлее — из-за больших окон по обе стороны парадной двери. Фрэнк начал подниматься по лестнице, благословляя толстый слой пыли на камне, заглушавший звук его шагов и стук палки. На площадке Фрэнк повернул направо и сразу же понял, где обосновались незваные гости, — в самом конце коридора была приоткрыта дверь, и на черный пол падал длинный золотой отблеск колеблющегося пламени. Сжимая палку, Фрэнк продвигался вперед и через несколько шагов уже видел в щель небольшую часть комнаты. Огонь был разведен в камине. Это удивило Фрэнка. Он остановился и стал напряженно прислушиваться к мужскому голосу, доносившемуся из комнаты, — тот звучал робко и даже испуганно: — И кому хватило ума, залезть в чужой дом? — риторически спросил Годрик, обводя взглядом всех в большом зале. — Не просто Годрик чужой дом, а гнездо нагов, мы в свое время получили отличный урок от представителей нагов, разве не помнишь? — заметила Ровена. — Даже вспоминать не хочу, меня тогда Салазар заставил выучить язык нагов, причем с каким — то странным шипением, — содроганием проговорил Годрик. — Это было после долгой беседы почему не стоит злить нагов друг мой, — вспомнил Салазар. — Вы еще вспомните, как ты Салазар создавал зелье которое нейтрализует яд нагов, — вставила Хельга. Мужчины посмотрел друг на друга и лишь пожали плечами и обняли своих жен. — И все же человек зашел в дом без обороны, он же прошел войну, почему нет никакой бдительности?! — изложил Грюм. — Согласна с вами, но думаю проблема заключается в том, что он нелюдим, и друзей особо у него не было, поэтому скорее всего он не доверял никому, — вставила мадам Боунс. — Даже очень интересно, сколько человек находилось в комнате, — задумчиво проговорил Арманд. — В бутылке немного осталось, милорд, если вы еще голодны… — Позже, — отозвался второй голос — тоже мужской, но при этом он был странно высокий и холодный, словно порыв ледяного ветра. Было в этом голосе что-то такое, что подняло дыбом редкие волосы на затылке Фрэнка. — Пододвинь меня поближе к огню, Хвост. Чтобы лучше слышать, Фрэнк повернулся к двери правым ухом. Раздалось звяканье бутылки, поставленной на твердую поверхность, и затем глухой звук тяжелого кресла, которое волокут по полу. Фрэнк мельком увидел спину какого-то коротышки, толкавшего кресло к камину. На нем была длинная черная мантия, на макушке светилась лысина — но тут он вновь пропал из виду. — Где Нагайна? — спросил ледяной голос. — Я… я не знаю, милорд, — боязливо ответил первый. — Думаю, она обследует дом… — Подоишь ее, прежде чем мы ляжем спать, Хвост, — сказал второй. — Мне надо будет поесть ночью. Путешествие меня сильно утомило. Нахмурившись, Фрэнк приблизил здоровое ухо еще ближе к двери, стараясь не пропустить ни слова. После паузы человек, которого называли Хвост, заговорил вновь: — Милорд, могу я спросить: сколько мы здесь пробудем? — Неделю. Возможно, и дольше. Это место очень удобно, а в нашем плане пока что заминка. Идиотизм приступать к действиям до окончания Чемпионата мира по квиддичу. Все обратили внимание на неестественно бледного мужчину, на голову которого был надет капюшон. Предки лишь присматривались повнимательнее, Мерлин и братья разрабатывали ритуал или обряд чтобы обратить эффект изменения внешности, чисто из эстетических соображений. Министр посмотрел на человекоподобное существо и понимал как сильно он ошибался. — Питер, расскажи-ка, давний друг, как тебе служилось у него? — брезгливо спросил Джеймс. Ответ остался в виде молчания, сам он боязливо посмотрел на Тома Реддла и всех остальных в зале. Понимая что живым он из этого зала не выйдет. — Получается вы, мистер Реддл, просто посетили свой дом? — уточнила миссис Уэсли. — Да, мне некоторое время нужно было где-то жить, — ответил нервно мужчина. — Чемпионат мира по квиддичу? Гарри, скажи что его будут описывать? — волнительно спросил лорд Уэсли. — Будут, игра была прекрасная, — уклончиво ответил парень. Фрэнк поковырял в ухе шишковатым пальцем. Должно быть, у него уши серой заросли, если померещился какой-то »квиддич» — такого и слова-то нет. — Чемпионата мира по квиддичу, милорд? — переспросил Хвост. (Фрэнк еще энергичней завертел пальцем в ухе.) — Прошу прощения… но я не понимаю: зачем ждать окончания Чемпионата? — Затем, тупица, что на Чемпионат в страну съедутся волшебники со всего мира, и каждая шавка из Министерства магии будет совать нос куда надо и не надо, вынюхивать, где что не так, проверять и перепроверять — совсем рехнулись на своих мерах безопасности, — не дай бог маглы чего заметят. Поэтому будем ждать. — Мозги определенно есть, хотя жаль, что не в то русло они ушли, — прокомментировал Судьба. — А вам зачем нужны были тупицы в пожирателях смерти, мистер Реддл? — уточнил лорд Поттер. — А кто еще пойдет в сообщники? И не думаю что этот мистер что то доверял Петтигрю, — прокомментировал Кадмус. — Все верно лорд Певерелл Кадмус, он нужен был только для того чтобы кормить то мое тело, из книг вы поймете, — опустив голову проговорил красноглазый. Лариэйн и Салазар шипели но старались не выделяться. Фрэнк оставил ухо в покое. Он отчетливо разобрал слова »Министерство магии», «волшебники» и «маглы». Каждое из этих выражений имеет какой-то тайный смысл, дело ясное, и говорят так либо шпионы, либо преступники. Он вновь стиснул палку и продолжал слушать еще внимательней. — Ваша светлость все еще полны решимости? — тихо спросил Хвост. — Разумеется, я полон решимости, — в холодном голосе прозвучала угрожающая нота. Наступила пауза, и затем Хвост единым духом выпалил фразу, словно боясь, что еще секунда — и не хватит храбрости. — Можно обойтись и без Гарри Поттера, милорд! — Без Гарри Поттера? — выдохнул второй. — Та-а-ак… — Милорд, я говорю это вовсе не из-за жалости к мальчишке! — Голос Хвоста сорвался на визг. — Мальчишка ничего для меня не значит, ровным счетом ничего! Просто возьми мы другого волшебника или колдунью — кого угодно! — все можно сделать гораздо быстрее! Если бы вы позволили мне покинуть вас ненадолго — вы же знаете, что я могу превращаться с необычайным мастерством, — то уже через два дня я бы привел вам подходящую замену. — Да, конечно, я могу использовать другого волшебника, — произнес второй голос негромко. — Это правда… — Милорд, в этом есть смысл, — продолжал Хвост теперь уже вполне уверенно, — ведь добраться до Гарри Поттера очень трудно — его слишком хорошо охраняют. — И потому ты вызвался пойти и привести мне кого-то взамен? Интересно… А может, тебе надоело нянчиться со мной, Хвост? Может, эта твоя идея изменить план — не что иное, как попытка бросить меня? — Просто долг жизни требовал уплаты, поэтому Питер так и крутился, — высказалась негромко Моргана. — А мне вот что интересно: для чего вам понадобился мой крестник? — угрожающие нотки в голосе слышали абсолютно все. Антиох и Игнотус не сводили свои глаза с бывшего директора, а вот от Кадмуса стало веять леденящим холодом, пришлось вмешаться Судьбе и немного его отрезвить. Салазар и Лариэйн были готовы уничтожить Реддла прям на месте, но Хельга старалась образумить всех. — А лично мне жаль этого магла, по дому ползает змея, я нутром чувствую что очень ядовита, а он стоит под дверью и слушает странный разговор, — сказала Аннабель Певерелл. — Милорд! У меня и в мыслях нет покинуть вас! — Не лги мне! Фальшь я всегда отличу! Ты жалеешь, что вернулся ко мне. Я внушаю тебе отвращение. Вижу, как тебя передергивает, когда ты смотришь на меня, я чувствую твою дрожь, когда ты прикасаешься ко мне… — Вовсе нет! Моя преданность вашему лордству… — Твоя преданность — всего-навсего трусость. Ты бы ни одной секунды здесь не остался, если бы тебе было куда пойти. Но как бы я выжил без тебя, если каждые несколько часов нуждаюсь в пище? Кто доил бы Нагайну? — Но вы заметно окрепли, милорд… — Лжец. Ничуть я не окреп. Два-три дня без поддержки — и я лишусь тех крох здоровья, которые сумел вернуть благодаря твоей неуклюжей заботе… Тихо! Хвост, что-то бессвязно забормотавший, мгновенно смолк. Несколько секунд Фрэнк не слышал ничего, кроме потрескивания огня. Но вот голос второго собеседника раздался вновь — теперь его шепот превратился почти в шипение. — Я тебе уже объяснял, почему у меня есть причины использовать мальчишку и никого другого. Я ждал тринадцать лет, и несколько месяцев ничего не изменят. Да, его тщательно охраняют, но уверен — мой план сработает. Все, что требуется — это немного мужества с твоей стороны, Хвост, и тебе придется это мужество найти, если не хочешь испытать на себе всю силу гнева Лорда Волан-де-Морта. — Мне вот любопытно, вы эмпат мистер Реддл? — Спросил лорд Арманд Малфой. — Нет, этот дар магии я не смог освоить, я прекрасный окклюмент и легилимент, еще получил мастерство именно в темной магии, — ответил мужчина. — Мастерство еще стоит подтвердить, что именно вам мистер Реддл дастся с огромным трудом, если вы вообще останетесь живых, — проговорил Судьба. — Чувствую что это связано с каким то ритуалом, просто не понимаю с каким именно, — нервно сказал Игнотус. — А, сразу не поняли его нутро? Первое перевоплощение всегда является звоночком магии, например если маг хитрый и способен идти на разные ухищрения, то и аниформа становится именно такой чтобы вы маг мог замаскироваться, и выполнить свои пожелания, — прокомментировала Аннабель. — Милорд, я должен вам сказать! — панически воскликнул Хвост. — Всю дорогу сюда я мысленно просматривал план. Милорд, исчезновение Берты Джоркинс не может долго оставаться незамеченным, и если не остановиться, если я наложу заклятие… — Если? — прошелестел второй голос. — Ах, если? Если ты будешь следовать моему плану, Хвост, Министерство никогда не узнает, что пропал еще кто-то. Ты сделаешь это тихо и без суеты; я очень желал бы исполнить это сам, но в моем теперешнем состоянии… Ну же, Хвост, устраним еще одно препятствие — и нам открыт путь к Гарри Поттеру. Я не прошу тебя выполнить это в одиночку. К нам скоро присоединится мой верный слуга. — Я — ваш верный слуга, — угрюмо пробурчал Хвост. — Точно Сириус это говорил на третьем курсе Гарри в хижине, доказывал парню свою невиновность, — прокомментировала миссис Уэсли. — Неужели в министерстве магии работают неразумные люди? — уточнила Моргана. — Нет, Моргана, там есть и достойные маги, несколько магов действительно пришлось перевести на другие должности, и многие сейчас получают образование в пределах их должности, — ответил Артур Пендрагон. — Хвост, мне нужен человек с головой на плечах; тот, чья преданность оставалась безупречной, а ты, к несчастью, ни тем, ни другим не блещешь. — Я нашел вас. — Теперь недовольство в голосе Хвоста проступило еще резче. — Я единственный, кто нашел вас. Я доставил вам Берту Джоркинс… — Что правда, то правда, — подтвердил второй человек, несколько развеселившись. — Недурной ход, я не ожидал, Хвост, что ты способен на такое, хотя, по правде говоря, ты и понятия не имел, насколько она может пригодиться, когда похитил ее, верно? — Я… я считал, что она может быть полезна, милорд… — Лжец, — снова произнес второй голос, и в нем еще отчетливей прозвучало недоброе веселье. — Впрочем, не стану отрицать — ее сведения оказались бесценны. Без них мне бы никогда не составить моего плана. И за это тебя ждет награда, Хвост. Ты будешь участвовать в самом главном… Многие из моих последователей дали бы себе отрубить правую руку за это… — П-правда, милорд? В чем же это? — вновь испугался Хвост. — Ну, Хвост, это сюрприз… ты же не хочешь испортить мне удовольствие? Твоя очередь подойдет в самом конце… Но обещаю, ты удостоишься чести быть так же полезен, как и Берта Джоркинс. — Вы… вы… — Голос Хвоста внезапно сел, словно у него вдруг пересохло во рту. — Вы… хотите убить и меня? — Хвост, Хвост… — Второй голос зазвучал вкрадчиво. — Ну зачем же мне убивать тебя? Я убил Берту Джоркинс лишь по необходимости. Она уже ни на что не годилась после моих расспросов. И в любом случае возникла бы чрезвычайно неприятная ситуация, вернись она в Министерство и расскажи, как на каникулах встретилась с тобой. Волшебникам, которые считаются умершими, лучше не сталкиваться с колдуньями из Министерства магии в придорожных гостиницах… Хвост что-то тихо залепетал — Фрэнк ничего не расслышал, но второй человек рассмеялся — это был совсем невеселый смех, такой же ледяной, как и его речь. — Можно было изменить ее память? Но заклятия памяти легко разрушаются сильным волшебником, что я и доказал, допрашивая ее. Было бы надругательством над ее памятью не воспользоваться той информацией, которую я извлек, Хвост. А в это время снаружи, в коридоре, Фрэнк вдруг заметил, что его ладонь, сжимающая палку, сделалась мокрой от пота. — За что именно отвечала Берта Джоркинс, и кто она? — уточнил Годрик. — Сотрудница Департамента магических игр и спорта, она взяла отпуск, и отправилась к тёте в Албанию … и по дороге пропала, — попыталась нейтрально ответить мадам Боунс, хотя и предки отметили неприязнь к женщине. — Как много она знала? — резко спросила Ровена. — Достаточно, эта беспринципная особа лезла порой не в свои дела, — ответил работник министерства магии. — Эта волшебница имела уникальный дар, суть этого дара заключалась в том что она без проблем могла найти нужную информацию, у нее в хранителях была сама Удача, пока та ее чтила, а позже Удача отвернулась от нее, — вставил Судьба. — Извините милорд, но разве Удача не соблаговолит роду Поттер? — Спросила Дафна Гринграсс. — Милая леди, род Поттер как и Певерелл сейчас под защитой Вечного потому что в юном Гарри активировалась кровь. И ПРЕДУПРЕЖДАЮ СРАЗУ БРАК С ГАРРИ БУДЕТ ЗАКЛЮЧАТЬ ВЕЧНЫЙ, ДА ЖЕ МЫСЛИ НЕ ДОПУСКАЙТЕ ЧТОБЫ ЧЕРЕЗ ПОТОМКОВ ПОТТЕРА РЕАЛИЗОВАТЬ СВОИ АМБИЦИИ! — Судьба глубоко вздохнул, посмотрел на бледных магов пустил волну спокойствия и расслабления, а позже продолжил: — Удача, Доброта, Надежда, Вера как и Любовь, а так же многие другие могут сами себе выбрать кому они хотят помогать и соблаговолить, нас много мы сами выбираем себе тех кого будем сопровождать, например Флора очень любит Хельгу и благоволит друидам, а так ее любимчиками стали Невилл и миссис Помона Стебль. — Понятно спасибо большое, теперь многое становится на свои места, — прокомментировала девушка. Человек с холодным голосом убил женщину. Он говорит об этом без капли раскаяния — напротив, это его забавляет. Он опасный маньяк и замышляет новые убийства. Кто бы ни был этот мальчик, Гарри Поттер, он в опасности. Фрэнк понял: самое время бежать в полицию. Необходимо выбраться из Дома и прямиком к телефонной будке в деревне… Но тут вновь зазвучал ледяной голос, и Фрэнк замер на месте, изо всех сил напрягая слух. — Еще одно заклятие… Мой верный слуга в Хогвартсе… Гарри Поттер, считай, у меня в руках, Хвост. Это решено, и больше никаких пререканий. Но тише… Мне кажется, я слышу Нагайну… — Кто этот верный слуга? —с леденящим душу холодом спросил Кадмус, смотря прямо на мистера Снейпа, который варил заготовки на последние зелья. — Я уверен что это мистер Снейп, — жестко сказал Мерлин. — Я его конечно не оправдываю, но думаю это вряд ли он, скорее всего новый преподаватель по темным искусствам, — неожиданно для многих вставил Игнотус. — Быстрее выбирайся и беги как там ее полиция, именно в нее, — эмоционально проговорила Лариэйн. — Не успеет сестрица, — с сожалением в голосе сказал Салазар. Тут голос второго собеседника изменился — таких звуков Фрэнк в жизни не слыхал, — тот шипел и фыркал, не переводя дыхания. Фрэнк было подумал, что у парня припадок, но в это время уловил какое-то движение в темном коридоре позади себя. Он оглянулся и оцепенел от страха. Что-то ползло прямо на него по черному полу, и, когда оно приблизилось к полоске света, Фрэнк с дрожью ужаса различил, что это гигантская змея — по меньшей мере двенадцати футов длины. Ее волнообразно движущееся тело оставляло широкий извилистый след в толстом слое пыли. Вот она совсем близко… Что же делать? Единственный путь к спасению — дверь в комнату, где двое мужчин обсуждают подготовку убийства. Но если он останется там, где стоит, змея точно его прикончит. Он не успел принять никакого решения, когда змея поравнялась с ним и — вот чудо! — скользнула мимо, подчиняясь тому шипению, которое издавал человек с холодным голосом, и через секунду кончик ее хвоста с ромбовидным узором скрылся за дверью. По лбу Фрэнка покатился пот, а его рука с палкой затряслась. Там, в комнате, ледяной голос продолжал шипеть, и Фрэнку пришла в голову странная, невозможная мысль: «Этот человек может разговаривать со змеями». Фрэнк перестал понимать, что происходит. Больше всего на свете ему хотелось очутиться сейчас в своей постели с грелкой. Но беда в том, что ноги перестали его слушаться. И пока он стоял, дрожа и пытаясь овладеть собой, человек с холодным голосом опять перешел на английский. — Змея? — Неужели? — Да нет, не может этого быть! — Прошу прощения, но Судьба как такое возможно? — Возможно, но с помощью покровителя рода или заступника. — У Нагайны интересные новости, Хвост, — сказал он. — В с-самом деле, милорд? — Да, в самом деле. Если верить ей, один старый магл стоит возле этой комнаты и слышит каждое наше слово. Спрятаться было негде. Зазвучали шаги, и дверь распахнулась. Перед Фрэнком стоял седой лысеющий человечек с острым носом и крохотными водянистыми глазками и смотрел на него со смесью страха и тревоги. — Пригласи его войти, Хвост. Где твои манеры? — Холодный голос раздавался из старинного кресла перед камином, но говорившего не было видно. Зато Фрэнк видел змею, свернувшуюся кольцами на полусгнившем коврике у камина, — жуткое подобие любимой комнатной собачки. Хвост поманил Фрэнка в комнату. Несмотря на сотрясавшую его дрожь, Фрэнк покрепче сжал палку и с усилием перешагнул через порог. — Бедный человек, — прокомментировала миссис Уэсли. Многие в большом зале были с ней негласно согласны. Ученики немного побаивались темного мага, но рядом находились родители и маги прошлого, это немного их успокаивало. Основатели школы и некоторые предки прошлого решили выпить зелье которое заботливо всем раздала Хельга. Сама она не задумываясь выпила и открыла пергамент и настроилась отмечать заметки по ее мнению важные, Салазар посмотрел на бутылек и просто отложил его в карман, а вот братья Певерелл выпили зелье с удовольствием, а тем временем Питер мечтал побыстрее окончить главу, эти презрительные взгляды просто невыносимы. Камин был единственным источником света в комнате; по стенам разбегались длинные зыбкие тени. Фрэнк уставился на спинку кресла — сидевший там человек был, похоже, еще меньше своего слуги — Фрэнк не видел даже его затылка. — Ты все слышал, магл? — спросил холодный голос. — Каким это словом вы меня называете? — вызывающе ответил Фрэнк. Теперь, когда он был в комнате и пришло время действовать, он чувствовал себя смелее — так с ним бывало и на фронте. — Я называю тебя маглом, — невозмутимо пояснил голос. — Это значит, что ты не волшебник. — Не знаю, что вы подразумеваете под «волшебником», — заговорил Фрэнк решительным тоном, — но я слышал достаточно такого, что заинтересует полицию, — вот это точно. Вы совершили убийство и задумали еще одно. И еще скажу кое-что, — добавил он с внезапным вдохновением, — моя жена знает, что я здесь, и если я не вернусь… — У тебя нет жены, — промолвил ледяной голос спокойно. — Никому не известно, что ты здесь. Не лги Лорду Волан-де-Морту, магл, потому что он знает… он всегда все знает… — Да неужто? — воскликнул Фрэнк без всякого почтения. — И в самом деле лорд? Не больно-то мне нравятся ваши манеры, милорд. Почему бы вашему лордству не повернуться по-человечески ко мне лицом? — Но ведь я не человек, магл, — ответил холодный голос, едва различимый за треском пламени. — Я гораздо, гораздо больше чем человек. Хотя… почему нет? Хвост, разверни мое кресло. — Судьба, можешь нам разъяснить откуда у этого мага столько важности? — холодно обратился с вопросом Антиох. — Еще не время, но скажу одно этот маг должен был изменить будущее Англии и возродить магию, его личность в истории должна быть на уровне основателей школы, но увы сейчас его линия судьбы очень запутана, даже мне тяжело рассмотреть ее, — сказал мужчина смотря на того, кто так подвел его сестричку. Слуга лишь горестно охнул. — Ты слышал меня, Хвост! Морщась, словно он предпочел бы что угодно, лишь бы не приближаться к хозяину и коврику, на котором лежала змея, коротышка с неохотой подошел и начал разворачивать кресло. Змея подняла треугольную голову и негромко зашипела, когда ножки кресла зацепили ее лежанку. Но вот кресло повернулось к Фрэнку, и он увидел, что в нем находилось. Палка старого садовника со стуком упала на пол; рот у него открылся, и он испустил вопль — такой громкий, что уже не услышал тех слов, что произносило существо в кресле. Поднялась волшебная палочка, грянул гром, вспышка зеленого света ударила по глазам, и Фрэнк Брайс умер. Спустя мгновение его мертвое тело рухнуло на пол. В двухстах милях от Дома Реддлов мальчик по имени Гарри Поттер вздрогнул и проснулся. — Печально конечно что человек погиб, но эта жизнь, каждый день кто — то умирает, а кто — то рождается, — проговорила Хельга. — Хотел бы я посмотреть кем или чем вы были мистер Реддл, что так сильно напугали этого человека, — задумчиво подметил Кадмус. — Не стоит дядя Кадм, уж поверьте мне, — вздрогнув вспомнил Поттер. — Между вами была ментальная связь? — удивленно спросил министр. — Была господин министр, а сейчас не могу пробиться в его голову, у него превосходные блоки, — сказал Реддл, а предки отметили этот факт. Годрик и Моргана между собой обсуждали факт ментального воздействия. Питер обрадовался что глава окончилась, а книга перекочевала на руки Гарри Поттеру. Дадли и Петунья с содроганием вспоминали прошлый год, а сам парень открыл книгу и прочитал название следующей главы:Шрам. — Интересно как именно связан твой шрам с этим так называемым сном? — риторически спросила Морган